– Нет!
Это слово само собой вырвалось у меня из горла. Но что я мог предпринять? Я был ранен, я был один и не знал, сколько еще людей Иоф Карн оставалось у меня за спиной.
Филин достала из выдвижного ящика комода веревку с петлей.
Пойду ли я на это? Позволю Филин связать меня и увести за собой? Стану их послушным зверьком? Я почувствовал такую тяжесть, словно на меня навалился вес всех четырех стен в холле.
У Кафры округлились глаза. Я даже не успел проследить за его взглядом – стена воды прошла мимо меня, обрушилась на Кафру с Филин и сбила их с ног. Кафра не смог удержать меч и одновременно отпустил Мэфи.
Это не моя вода, не моя атака.
Разбрызгивая воду под ногами, я устремился к своему другу, который лежал посреди опрокинутой мебели.
– Мэфи!
Он сумел подняться быстрее Кафры и Филин и чуть ли не вплавь, хромая, бросился ко мне.
Вода отступила, как волна от берега. Моя одежда высыхала по мере того, как влага отступала. В углу мерцала единственная уцелевшая лампа. Кафра с трудом встал и начал озираться по сторонам.
Из темноты появилась укутанная в плащ фигура с поднятыми руками. По обе руки – вода, в ногах – какое-то существо. Фигура расставила пальцы, и вода поднялась выше.
Кто-то из Аланги?
Я слышал, как на газоне у парадного входа начали перегруппировываться бойцы Иоф Карн.
Нанесенная Кафрой рана все так же горела и посылала толчки боли от груди к кончикам пальцев. Я скривился и попытался встать в боевую стойку. Мэфи тоже крепко досталось, но он, хоть стоял, опираясь только на три лапы, смог угрожающе зарычать.
Филин, недолго думая, оскалилась и бросилась на меня. Я поднял дубинку, хотя надежды на то, что смогу отразить удар, у меня не было.
– Ты его не тронешь!
Вода ударила во все стороны, хлестнула по Филин и, судя по крикам, по людям Иоф Карн. Я стоял словно внутри образовавшегося в доме Кафры тайфуна. Брызги слепили глаза и кололи щеки.
– Мэфи! – позвал я, стараясь перекричать грохот.
– Я здесь. – Он прижался плечом к моей ноге.
Мэфи наверняка тоже кричал, но его голос прозвучал тихо, как будто он шепнул мне на ухо.
Паника отступила. Мебель вокруг нас скрипела под ударами воды. По всему дому падали и врезались в стены и колонны разные предметы обстановки. Я стоял в самом центре шторма, но вода меня не коснулась.
А потом напротив возникла фигура в плаще и с воздетыми руками.
Я поднял дубинку и постарался вызвать гул в костях, но почувствовал только слабую дрожь. Лицо фигуры под капюшоном было не разглядеть. Но потом она заставила воду опуститься и откинула капюшон. Лампа в углу каким-то чудом продолжала гореть, и я в ее свете увидел глаза Лин, сдвинутые к переносице брови и крепко сжатые губы.
Трана осторожно подошла к Мэфи и понюхала рану у него на плече.
А я стоял и не знал, что сказать. Просто перестал соображать.
– Что ты здесь делаешь? – требовательно спросила Лин. – Ты должен быть во дворце.
Паника от близости плена еще хватала за горло, но я сумел-таки найти слова.
– Я что, твой домашний питомец? Должен сидеть на месте и ждать, когда ты меня позовешь?
Лин – легкая женщина, но под ее шагами прогибались половицы. Она подошла ко мне вплотную. Я буквально чувствовал исходящие от ее лица горячие волны злости.
– Ты мой капитан Императорской гвардии, – прошипела она. – Или забыл? Ты оставил меня одну, и мне пришлось самой со всем разбираться.
Я обвел рукой разбросанные вокруг нас обломки мебели:
– Как ты сама не раз говорила, сил и способностей у тебя в достатке. Ты за мной следила?
Лин раздраженно всплеснула руками:
– У меня во дворце возникли серьезные сложности. А тебя, когда ты был мне нужен, рядом не оказалось. Я проверила на корабле, и Раган показал, в каком направлении ты пошел. Дальше оставалось только идти на шум драки. Я не пытаюсь совать нос в твои дела. Мог бы хоть раз за свою жалкую жизнь понять, что есть человек, которому ты небезразличен!
И тут до меня наконец дошло, о чем она говорит, и я почувствовал себя круглым дураком.
Лин могла послать за мной стражников. Могла остаться на корабле и была бы там в безопасности. Но она рискнула жизнью, чтобы спасти меня.
– Лин, я…
Ее взгляд стал жестче, и я осознал свою ошибку. Я – капитан Императорской гвардии. Я – простолюдин. И я назвал императора по имени.
– О, я хотел сказать ваше высочество…
Лин схватила меня за грудки и прижилась губами к моим губам.
Я не мог дышать, кровь зашумела в ушах, огонь промчался по венам. Это не было похоже на медленное созревание любви между двумя старинными друзьями, которое в итоге привело к нежным объятиям.
С тех пор как я принял смерть Эмалы, мне и в голову не приходило, что я когда-нибудь встречу женщину, которая будет мне небезразлична. Я думал, что эта глава моей жизни навсегда закрыта.
И зря.
Лин запустила пальцы в мои волосы, я выронил дубинку, обнял ее и крепко прижал к себе.
– Лин, – прошептал я.
Вкус ее имени был таким сладким. Я не понимал, как сильно хочу назвать ее по имени, пока это не случилось, и тогда все стало реальностью. Теперь я хотел одного – повторять ее имя. Оно гудело у меня в ушах и вторило ударам сердца.
Мэфи тихо кашлянул.
Мы отступили друг от друга, но Лин задержала ладонь на моей груди.
– Ты ранен.
Я оглядел Лин и заметил кровь у нее на рукаве, но ран никаких не было.
– А ты как? Ты сказала, что у тебя во дворце возникли какие-то проблемы.
– Мы должны вернуться. Быстро, прямо сейчас.
Стоп. Кафра! Я оглядел тускло освещенный холл и не увидел ни одного распростертого на полу тела. Ни Кафры, ни Филин.
И меч, который я ему принес и которым он меня ранил, тоже исчез.
33Лин
Остров Хуалин-Ор
Я не убивала губернатора Хуалин-Ора. Я просто неправильно вставила осколки в конструкцию. Поверят ли в такое здешние жители? Эта женщина, эта конструкция долгие годы правила ими. Кто первым признает, что они впали в чудовищное заблуждение?
В любом случае я должна была вернуться во дворец. Нефилану и Рия были настроены против меня, так что без поддержки Хуалин-Ора мне было не обойтись.
И вот я стою перед Йовисом и все еще чувствую вкус его губ. Он не просил, чтобы я его поцеловала. Это не было похоже на то, что просто иногда случается. Императоры не целуют капитанов своей гвардии.
Когда мы разошлись в стороны, Йовис быстро оглядел холл, и я по его лицу поняла, что он в смятении и даже испуган.
Разве он не ответил на мой поцелуй? Или он поцеловал меня только потому, что я император? Кто посмеет отказать императору? А он наполовину пойер. Люди считают его народным героем, но с каким давлением ему придется столкнуться, если я затащу его в отношения? Да, я поставила его в трудное положение.
Йовис нахмурился и собрался что-то сказать, но я его опередила.
– Прости, – сказала я, не желая слушать о том, что мы поступили неправильно. – Мне не следовало этого делать. Я – император, а ты – капитан Императорской гвардии.
Теперь Йовис насторожился.
Я опять что-то не то сказала?
– И ты наполовину пойер. Люди могут быть жестоки.
Он отступил еще на шаг и подобрал с пола свою дубинку.
– Да. Это было ошибкой.
Мне хотелось спросить, сможет ли он когда-нибудь забыть о разнице в нашем положении? Но его слова растоптали мои чувства и возвели между нами невидимую стену. Мне так хотелось вернуть тот момент, когда он произнес мое имя, и все изменить.
Йовис одернул камзол, как будто так мог избавиться от пятен крови и порезов на камзоле и рубашке.
– Ты сказала, что мы должны вернуться во дворец?
Я взяла себя в руки. На кону было кое-что поважнее, чем мои уязвленные чувства.
– Да. Уходим отсюда.
По пути во дворец Йовис не просил ничего объяснить, просто, как обычно, шел чуть позади меня.
Почему он оказался в логове Иоф Карн? Я знала, что Йовис когда-то на них работал, но решила, что он давно с ними порвал. Он сказал, что ему устроили западню? Что это вообще могло значить?
Но в тот момент мне было над чем поломать голову.
Стояла глубокая ночь, но, когда мы вернулись, все во дворце были на ногах. Стражники патрулировали стены, ворота были приоткрыты, чтобы люди могли свободно входить и выходить с территории дворца.
Какого бы наемного убийцу они ни искали, я знала, что они его не найдут.
Стражники, увидев меня, несколько растерялись – предполагалось, что я во дворце.
– Отправь стражника на корабль, – сказала я Йовису, – пусть приведет Рагана.
Йовис удивленно на меня посмотрел и проскользнул во внутренний двор. Стражники у ворот даже не успели среагировать.
Если мои догадки верны, без помощи Рагана мне не обойтись.
– Вайлун умерла, – сказала я женщине-стражнику у ворот, – это случилось по моей вине. Мне надо поговорить с Чалой. Я должна кое-что ему объяснить.
– Ваше высочество, – сказала стражница и запнулась, так как не была уверена, что при таких обстоятельствах меня следует так называть. Но, подумав, начала снова: – Ваше высочество, я даже не знаю, куда вас следует сопроводить. Ситуация крайне необычная.
– Понимаю. – Я чувствовала, что ей все это очень не нравится, ведь, если она подозревала меня в убийстве губернатора, ей следовало препроводить меня в темницу, но я была императором, а значит, занимала более высокое положение, чем губернатор. – Вы можете выставить стражу у моей гостиной. Чала, сын Вайлун, когда будет готов, захочет со мной поговорить. Повторяю, мне нужно кое-что ему объяснить.
Стражница кивнула и, махнув троим своим подчиненным, приказала сопроводить меня в отведенные мне покои.
Когда говоришь властным голосом, люди склонны тебе подчиняться, особенно в сложной ситуации. Этот урок одним из первых преподал мне отец. Он сказал, что я не должна забывать, какое высокое положение занимаю, иначе найдутся те, кто захочет занять мое место.