Нисонг откашлялась. Половина пришитых к тунике бус оторвалась, одна бусина впилась ей в плечо. Нисонг выковыряла ее, забросила подальше и, зашипев от боли, зажала рану ладонью.
Крикнула осипшим голосом:
– Лиф!
Никто не отозвался. После скрипа и грохота тонущего острова здесь было как-то неестественно тихо – только крики чаек и шорох набегающих на песчаный берег волн.
Случилось и закончилось нечто невообразимо ужасное, и теперь она осталась один на один с его последствиями.
С трудом, но она смогла встать, значит лодыжка не сломана, обычный ушиб. Вспомнила, как ударилась ногой о борт, когда ее выбросило из лодки.
– Нисонг?
Она резко развернулась. Возле деревьев в конце пляжа стояла Корал, а с ней две конструкции Воин. Нисонг сразу почувствовала огромное облегчение. Корал, петляя между трупами, быстро пошла к ней навстречу и, подойдя, схватила за локоть, чтобы она не упала.
– Ты как? В порядке? Цела?
Как она может быть в порядке? Все рухнуло, Луангон поглотила бездна. И вместе с островом поглотила Грасс.
Нисонг позволила себя поддерживать, щеки стали влажными, она не понимала – это слезы или морская вода.
– Я пыталась спасти Грасс.
Корал потерла ей спину. Так однажды сестра успокаивала Нисонг, когда ее отругали родители. А еще Корал знала, что дымчатый можжевельник поможет ей сконцентрироваться, что она не может сосредоточиться, когда думает о Шияне.
– У тебя ведь сохранились какие-то воспоминания Вайлун? – спросила Нисонг.
– Да, – просто ответила Корал, – не так много, как у тебя воспоминаний Нисонг, но какие-то сохранились. Но я все еще Корал, я – не она.
У Нисонг путались мысли, в висках стучали молотки. Она закашлялась, сплюнула морскую воду и вытерла рот сырым просоленным рукавом.
– Лиф. Мы должны его найти.
Корал отправила конструкции на поиски и повела Нисонг вдоль берега. Пройдя несколько шагов, та отняла у Корал свою руку. Да, она прихрамывала, и у нее все болело, но идти могла самостоятельно.
– С Луангона прибывают выжившие, – сказала Корал. – Перед уходом ты сказала, что для одного дня смертей достаточно, я с этим согласна. Мы не стали их трогать. Некоторые устроили лагерь на поляне недалеко от города. Мы собрали всю еду из лавок в одном месте, но немного им оставили.
Это было гораздо больше, чем сделала бы Нисонг, и несравнимо больше того, что сделал бы любой из уцелевших людей с какой-нибудь конструкцией. Но Нисонг решила отпустить ситуацию. Главное – найти Лифа. У него сохранились воспоминания, как ходить под парусом, так что и воспоминания, как плавать, наверняка тоже сохранились. Если ей удалось выжить после удара волны, которая шла от Луангона, то и Лиф обязательно должен был выжить. Ее выбросило из лодки, – возможно, Лиф сумел как-то удержаться на борту. Может, он проплыл под парусом весь путь до берега и теперь сам ее ищет. Нисонг позволила надежде поселиться в своем сердце.
Они нашли его тело возле морского змея.
Сначала она увидела змея, который лежал на берегу и напоминал корень какого-то гигантского дерева. Зелено-синяя чешуя тускло поблескивала под облачным небом, каждый когтистый палец на его перепончатых лапах был крупнее Нисонг. Нос лодки вонзился между двумя широкими щитками на брюхе змея. Голова у него была запрокинута, рога и гребень наполовину ушли в песок. Сочившаяся из раны кровь окрасила все вокруг в красный цвет.
В сознании Нисонг промелькнуло воспоминание, как ее укусила морская змея. Та змея была маленькая, в длину с ладонь Нисонг, но зубы у нее были очень острые. Очень мало морских змей вырастают до размеров зрелой особи, а тех, кто вырастает, крайне редко находят мертвыми на берегу. В мире слишком мало существ, которые способны убить взрослую морскую змею или змея.
А потом она услышала резкий вздох Корал и увидела лежащую на боку хрупкую человеческую фигуру.
Лиф всегда был худым и нескладным. Когда он делал вдох, ребра буквально выпирали наружу, а его скулы поднимались над нижней челюстью, словно отвесные скалы.
Нисонг опустилась рядом с ним на колени и перевернула на спину.
Кожа у него была холодная, а губы синие.
Шелл, потом Фронд, а потом Грасс. Только не Лиф. Невозможно, чтобы все в один день.
Нисонг ударила Лифа кулаком по груди, надеясь заставить снова биться его сердце.
Он знал, как плавать! Она была уверена, что ему ничего не угрожает.
Лиф не пошевелился, не задышал, не выкашлял морскую воду.
Корал наклонилась над Нисонг:
– Грасс…
Нисонг закрыла глаза:
– Нет, ее больше нет.
Корал опустилась на колени рядом с телом Лифа.
Какое-то время они молча на него смотрели, как будто их надежда и сердечная боль могли вернуть его к жизни.
– Теперь только ты и я, – сказала Корал.
– Есть другие…
– Ты знаешь, о чем я.
Нисонг знала.
Если Корал, Лиф, Грасс, Фронд и Шелл были ее семьей, то теперь у нее осталась только Корал.
– Я говорила ему, что присмотрю за ним, говорила, что со мной он будет в безопасности.
Получалось, что она его обманула.
– Нисонг. – Корал прикоснулась к ее плечу, в ее голосе было столько нежности, что у Нисонг защипало и без того заплаканные глаза. – Мы далеко продвинулись. Нам необязательно идти до конца. Ты и так очень много сделала для конструкций.
Но у Нисонг было такое чувство, что если она что-то и сделала для многих конструкций, так это обрекла их на смерть.
В их гибели должен быть какой-то смысл, она должна сделать так, чтобы их смерть не была напрасной. Если отступить, получится, что все они умерли зря.
В пещере под дворцом ее ждал спящий Шиян. Это был ее дворец, ее место.
Нисонг сделала глубокий вдох, подумала о своей сестре Лин и вонзила руку в грудь Лифа. Пальцы сразу наткнулись на осколки. Их было множество, целые гроздья. У Нисонг сдавило горло. Она горстями вытащила осколки и подождала, пока Корал уберет их в лежащую рядом с ней сумку.
Какие бы воспоминания ни сохранил Лиф при жизни, теперь они все исчезли, но она может заново использовать его осколки для новых конструкций.
Корал закрыла сумку.
– Ты можешь послать несколько конструкций Лазутчик, чтобы они передали другим твой приказ возвращаться. Мы сможем создать что-то на уже захваченных островах. Ты говорила, что Маила – это тюрьма, но это не так. Нашей тюрьмой был туман, в который был погружен разум каждого из нас.
На тот момент они уже заняли четыре острова и могли бы обосноваться на них, вместо того чтобы идти дальше через всю Империю. Они могли окопаться, построить укрепления. Освобожденные от команд, они больше не должны были заниматься бессмысленной работой и могли потратить свое время на восстановление утерянных воспоминаний, могли попытаться узнать, кем были в прошлом и кем хотят стать в будущем.
Нисонг посмотрела на горизонт, туда, где простиралась Империя. Она начала этот поход, потому что хотела добиться справедливости. Хотела, чтобы Империя кровью заплатила за свои ошибки. Но их осталось так мало. Нисонг накрыла ладонью руку Лифа.
Если она продолжит поход, потеряет всех оставшихся. Ее место не с Шияном в сердце Империи, ее место здесь, с конструкциями. Их слишком мало, чтобы добраться до Императорского. Их слишком мало даже для того, чтобы захватить следующий остров.
Нисонг вытерла набежавшие на глаза слезы:
– Ты права. Отзови конструкции. Мы остаемся.
Корал встала и стряхнула песок с платья.
– Сегодня вечером сожжем его тело. Только ты и я.
Луч заходящего солнца пробился сквозь тучи, заиграл на волнах и на чешуе морской змеи. Нисонг сощурилась, глядя против солнца. Если они сделают это место своим домом, им придется много работать. На то, чтобы убрать все обломки и все эти тела, уйдет не один день. Нисонг набрала в грудь побольше воздуха.
Все эти тела.
Тела людей, но не только, еще и тела монстров и морских существ. Столько плоти лежало на берегу и ждало, когда ее используют, когда она, Нисонг, оживит все эти тела и подчинит своей воле.
Она обернулась и схватила Корал за запястье, пока та не ушла.
– Корал, подожди. Это еще не конец. Нам не обязательно отзывать конструкции.
– О чем ты? – настороженно спросила Корал.
– Возьми Воинов и возвращайся с ними в город. Соберите всех выживших во внутреннем дворе губернаторского дворца. Всех, кто может нам подойти.
– Скоро стемнеет… – начала Корал.
– Поэтому я и хочу начать прямо сейчас, – оборвала ее Нисонг.
Смерти Грасс и Лифа будут преследовать ее. Но вместе с грозовыми облаками приходит долгожданный дождь. Все эти тела монстров и людей… Их хватит для того, чтобы захватить следующие острова. Если она сможет занять Гэлунг, Империя останется без своего самого важного плацдарма.
Шелл, Фронд, Лиф и Грасс. Их смерть не будет напрасной.
Месть за их гибель разрушит эту Империю и станет фундаментом для основания новой.
Нисонг встала на ноги. Надо переодеться и смыть с тела морскую соль. А затем можно будет приняться за работу.
36Фалу
Остров Нефилану
Фалу сидела в губернаторском кресле в парадном холле и никак не могла понять, что лучше – откинуться на спинку или, наоборот, податься вперед. Ей вообще никогда не нравилось рассиживаться в креслах, но она понимала, что ее рост может подавлять, а просители должны говорить прямо и без страха.
– И что, во имя Бескрайнего моря, мне с ними делать, сай? Я хороший человек. Я кормил их, когда они только прибыли на наш остров, но теперь, я считаю, они злоупотребляют моим гостеприимством. Я должен кормить свою семью и как-то зарабатывать на жизнь. Они больше не должны у меня оставаться.
Мужчина, который стоял перед Фалу, был последним просителем за день. Он пришел из деревни на восточной окраине острова. Путь оттуда неблизкий, и он не один потратил время на то, чтобы прийти во дворец с прошением. Просители плотными рядами стояли по периметру парадного зала. Фалу уже решила вопросы многих из них, но она установила правило: все просители перед уходом из дворца должны быть хорошо накормлены. Поэтому они не уходили и ждали, когда их позовут в кухни. Это меньшее, что она могла для них сделать.