– Ты думаешь, что я хочу жить среди подневольных смертных так, будто я один из них? Ты настолько самонадеянна, что веришь, будто сможешь перетянуть кого-то на свою сторону? Ты говоришь прямо как монахи в самом начале моего ученичества. «О, Раган, у тебя такой потенциал!» Но… – тут он поднял указательный палец, – их похвала оказалась пустышкой. Очень скоро ее сменили желчь и презрение. Мне нужно нечто большее, чем слова. Мне нужно подчинение.
Ложи у него за ногами сжался еще больше.
Раган порылся в кошельке на поясе, достал ягоду можжевельника и тщательно ее разжевал. Потом поднял свободную руку, и дождь у него над головой закончился. Капли собрались в широкую полосу, и Раган установил ее как барьер между мной и воротами губернаторского дворца.
– Если не хочешь оставить этих смертных, если собираешься их защищать, то нам не по пути. Мы всегда будем врагами.
51Йовис
Остров Гэлунг
Что-то большое и покрытое шерстью сбило меня с ног, и морской змей не успел откусить мне голову. Ломая низкий кустарник, я катился вниз по крутому склону, и в голове мелькнула мысль: если выживу, больше ни на один холм не поднимусь.
Мир подпрыгивал и вертелся вокруг меня, но я продолжал крепко сжимать свою дубинку. Когда падение наконец прекратилось, я был не в состоянии встать на ноги. Небо кренилось в разные стороны, дождь заливал глаза. А потом в поле моего зрения появилось темное пятно и мокрый нос прикоснулся к моему носу, а щеки защекотали усы.
– Йовис, ты цел?
Мэфи обнюхал мое лицо, потом все тело. Зацепил рогом полу мундира.
Как он вообще понял, что это я? Мне-то казалось, что я превратился в утыканную мелкими ветками кучу грязи с вкраплениями гравия.
Теплая ванна. Я бы всех на серпантине поубивал за возможность еще хоть раз полежать в теплой ванне и поесть горячей еды.
А значит, я все еще жив.
Если жив, значит смогу встать.
Я застонал и с огромным трудом понялся на ноги. Как только я встал, сразу вернулась боль. Колени пульсировали, ныли плечи. Зато голова была на плечах, а не в пасти морского змея. Мэфи ради моего спасения отпустил оссалина Рагана. Теперь монах снова разгуливает где хочет, и неизвестно, что еще собирается учинить на поле боя.
Я огляделся в темноте:
– Проклятье, где тропа? По такой крутизне мне на плато не подняться.
Мэфи аккуратно взял меня зубами за руку и потянул:
– Сюда.
Это был медленный подъем. После схватки с Раганом и падения с холма я совершенно выбился из сил. Но Лин в одиночку пыталась отбиться от армии конструкций.
Я продирался сквозь кусты, заставлял себя двигаться дальше, опирался на Мэфи, когда ноги начинали скользить по мокрой траве. Мэфи не жаловался, он продолжал тащить меня вперед и всегда подставлял плечо. Звуки сражения стали громче. По пути мы наткнулись на несколько тел конструкций, колченогих и солдат.
Когда наконец вышли на тропу, у меня тряслись от слабости ноги. Я понимал, что смогу восстановиться, надо было только отдышаться.
За деревьями я увидел голову морского змея. Он разметал шеренги солдат, выбил ворота и уже орудовал за стенами дворца. Слышались крики горожан, которые на время битвы надеялись укрыться во дворце. Я смотрел вдоль тропы на поле боя и мало что толком мог разглядеть, но общая картина не оставляла надежды на хороший исход дела.
Наши солдаты были дезорганизованы, они сражались небольшими группами и проигрывали. С такого расстояния было не разобрать, какие конструкции стараниями Лин теперь сражались на нашей стороне, а какие на стороне Нисонг.
Я восстановил дыхание. Почувствовал, что гул в костях никуда не делся и ждал, когда я дам ему волю.
Решив вернуться во дворец, я думал, что Лин может меня казнить. О том, что я могу погибнуть на поле боя, я тогда не думал. Матушка всегда говорила, что я недальновидный. И вот он я, не могу бросить этих людей умирать, чем бы мне это ни грозило.
И я не мог оставить Лин.
Я смотрел за серпантин и кусты, пытался найти ее взглядом, хотя понимал, что это безнадежные попытки, как безнадежна эта проклятая битва.
Конструкции Нисонг нас раздавят. Лин сделала все возможное, чтобы уговорить острова прислать на подмогу своих стражников, но ей это удалось только частично. Я надеялся, что этой помощи хватит, но надежды не поставляют солдат, как рыба мечет икру. Я мог весь день себя обманывать, но в глубине души я всегда знал правду.
– Друзья до конца? – спросил я Мэфи.
– Всегда, – не колеблясь ответил он.
Я обтер грязь с рукояти дубинки – тщательно, пока бороздки не стали видны.
На краю поля битвы дрались рычащие конструкции и отчаявшиеся солдаты.
Ну хотя бы я заставлю армию Нисонг дорого заплатить за мою смерть.
Позади меня послышался размеренный топот сапог.
Я резко развернулся, и у меня пересохло в горле. Вверх по склону маршировала целая армия. Еще одна. У Нисонг была армия в резерве?
У кого-то в руке покачивалась лампа, она освещала лицо идущего впереди человека. Я разглядел седую бороду, низкий лоб и один сверкающий глаз.
– Джио! – выпалил я, хотя было понятно, что с такого расстояния он меня не услышит. – Джио?
Что, во имя всех островов, он здесь делает? Пришел уничтожить Лин, воспользовавшись ее проигрышным положением? Зачем так утруждаться? Конструкции уже и без него были к этому близки. Хочет удостовериться?
Я встал посреди тропы и взял дубинку на изготовку. Мои кости гудели, Мэфи стоял рядом.
Джио не замедлил шага, и его люди тоже.
Подойдя ближе, он узнал меня и нахмурился:
– Йовис! Уйди с дороги!
С такой же интонацией матушка выгоняла меня с кухни, чтобы я не вертелся у нее под ногами. Я даже инстинктивно шагнул в сторону, но потом спохватился и вернулся на место.
Джио остановился, его армия безосколочных тоже.
– Она там пытается помочь людям, – сказал я. – Враг – конструкции, а не император.
Джио ухмыльнулся:
– Да уж, шпион не может просто перестать шпионить, он решил стать перебежчиком. Этого следовало ожидать. Что она сделала? Предложила тебе деньги? Дворец?
Я не на шутку разозлился. Он умудрился одним махом оскорбить и Лин, и меня.
– Думаешь, верность так просто купить?
Никогда не думал, что когда-нибудь скажу нечто подобное. Раньше мои услуги было довольно просто купить.
Джио внимательнее посмотрел на меня сквозь дождь:
– Неужели? Так и есть. Ты. И император. – Ну хоть смеяться не стал, вздохнул и посмотрел мне за спину. – Но я здесь не за этим. Я пришел помочь. Так что шевелись, если не хочешь, чтобы твоего императора убили, а с ней и всех оставшихся там людей.
Он здесь, чтобы помочь? Это было нелогично. Я знал Джио, он ни к кому не лез с помощью, хотя любил изображать из себя благородного заступника.
– Зачем ты здесь? Зачем высовываться, когда шансы Империи так малы?
– Йовис, сейчас не лучшее время задавать такие вопросы, – настойчиво сказал Мэфи. – Морской змей протаранил ворота.
– А что, если он лжет? Что, если он заявился, чтобы поубивать нас всех?
Мужчины и женщины за спиной Джио начали переступать с ноги на ногу, лица у них были мрачные и злые.
Отлично. Теперь я нанес оскорбление всей банде его верных сторонников.
Они бы никогда не поверили ни единому плохому слову о Джио.
– У меня нет на это времени, – сказал он и поднял руку.
Я поднял дубинку и в последний момент понял, что у него в руке нет кинжала, его ладонь была пустой.
По мне ударил шквал ветра и воды. Дубинка против такого была бесполезна. Я услышал, как вскрикнул Мэфи, и мы оба покатились дальше по склону.
Бескрайнее море! Что это было?
И одновременно с этим вопросом у меня в голове промелькнуло воспоминание.
Когда мы с Джио тайком пробирались в губернаторский дворец на Нефилану, что-то сбило с ног стражника на стене и он кубарем покатился с холма. Теперь я понял, что это был прицельно направленный ветер. Джио тогда все на меня свалил.
Но это сделал не я. Это сделал он.
Джио был из Аланги.
А потом я ударился обо что-то головой, и весь мир погрузился в темноту.
52Лин
Остров Гэлунг
Я вымокла до нитки, одежда от воды стала тяжелой, грубая ткань царапала кожу. Каждый раз, когда мне казалось, что я смогу перевести дыхание, Раган посылал на меня очередную волну и я снова пыталась выстоять.
Трана старалась изо всех сил, но Раган отгонял ее взмахами меча. Мы держались, но Раган, похоже, умел драться на мечах и одновременно использовать магию. Я пожалела, что не взяла с собой побольше ягод и коры можжевельника.
Вокруг нас продолжалась ожесточенная битва. Конструкция Воин бросилась в мою сторону, явно намереваясь перегрызть мне горло, но ее тут же смыло следующей волной Рагана. Я с трудом нашла в себе силы, чтобы отбросить хотя бы часть воды, но оставшаяся окатила меня с головы до ног и едва не поставила на колени.
Теперь я оказалась еще дальше от ворот, чем вначале, и с каждым моим следующим шагом Раган оттеснял меня к серпантину.
На поле боя произошла какая-то перемена. Сначала я подумала, что это приближающийся рассвет начинает отгонять ночь. Темнота вокруг нас постепенно рассеивалась, силуэты конструкций и людей стали четче, я даже могла разглядеть, как кровь струилась по их лицам. Но дело было не только в том, что небо посветлело, изменилось что-то еще. Я чувствовала, как это витает в воздухе. Изменился настрой людей, которые сражались рядом с нами.
К нам кто-то приближался. Не кто-то, а целый строй марширующих людей.
Стоило Рагану чуть повернуть голову, и Трана тут же стрелой бросилась к его оссалину. Я подняла вокруг себя воду и приготовилась направить ее ему в глотку. Но потом совершила ошибку – первая группа приближающихся людей вышла на плато, и я оглянулась на звук их шагов.
И я узнала того, кто шел в голове колонны. Этого человека я видела возле кучи мусора на Нефилану. Седая борода, один глаз незрячий, сдвинутые к переносице брови. Это же лицо было на плакатах, которые распространяли по островам конструкции Чиновник.