Ранами давно это подозревала, просто не хотела ни с кем обсуждать. Она тщательно записывала всю просачивавшуюся информацию, которая могла помочь сузить круг подозреваемых. Потом один продуманный допрос служанки с кухни, которую она тут же прогнала, и все встало на свои места.
Доносящийся из кухни шум сменила давящая тишина холодного подземелья. Был слышен только шорох страниц и стук падающих с потолка капель воды.
Отец Фалу сидел в своей камере, ссутулившись за маленьким столом, и читал. Услышав шаги, начал кашлять.
– Это необязательно, – сказала Ранами. – Фалу еще не вернулась. Это я, и я знаю, что ты не болен.
Она подошла к решетке.
– Есть какие-нибудь новости о моей дочери?
Сердце Ранами немного смягчилось. Кашель его был фальшивым, но о дочери он искренне волновался. Фалу была права: он был хорошим отцом. Не самым лучшим, но хорошим.
– Она цела и возвращается домой. Ее могли убить, но все обошлось.
Он расслабленно опустил плечи.
– А я уж подумал… – Он откашлялся. – Я рад, что моя дочь в безопасности, даже если она больше не желает со мной разговаривать. – Посмотрел на Ранами из-под густых бровей. – Ты пришла, чтобы сообщить мне об этом? И я болен, не знаю, кто тебе сказал, будто я притворяюсь.
Ранами взвесила в руке кожаную сумку.
– Нет, я пришла не за этим. – Она достала из кармана ключи. – Я пришла, чтобы тебя освободить.
На лице отца Фалу отразилась дикая надежда. Он встал так резко, что чуть стул не опрокинул.
– Это Фалу приказала? Она наконец-то взялась за ум?
– Нет, это мое решение.
Он так растерялся, что Ранами даже могла бы его пожалеть, если бы не все то, что он успел натворить.
– Не понимаю. Ты всегда хотела, чтобы я сидел в темнице.
– Ты прав. Я была зла на тебя и хотела, чтобы ты понес наказание за то, как обращался с жителями Нефилану. У меня было достаточно причин злиться на тебя. Но когда я отпустила злость, я смогла увидеть всю картину более четко. И начала понимать, что, если ты будешь сидеть в темнице, это ничего не изменит. Это никак не поможет ни людям, ни тебе. Ты не волнуешься из-за того, что сделал. Ты не собираешься ни в чем раскаиваться. Наоборот, ты использовал свое положение, свою близость к дочери ей во вред. Ты собирал секретную информацию и передавал безосколочным.
Отец Фалу презрительно хмыкнул:
– Это абсурд.
– Я прогнала служанку, через которую ты поддерживал связь с безосколочными. Она во всем призналась.
Как Ранами и ожидала, он сразу сломался.
– Они сказали, что смогут вытащить меня отсюда. Ты не знаешь, каково это – сидеть в клетке, как животное.
О, она знала, каково это. Она очень долго знала, каково это, когда с тобой обращаются как с животным.
– Ты предал собственную дочь.
Он схватился за прутья решетки:
– Они не собирались ей навредить, они просто хотели сместить ее с губернаторского поста.
Люди готовы поверить в любую ложь, если эта ложь служит их интересам.
Ранами не стала ничего отвечать. Она повернула ключ в замке и распахнула зарешеченную дверь.
Протянула перед собой сумку:
– Здесь твои вещи, пакет с едой и еще деньги, должно хватить, чтобы снять жилье и продержаться какое-то время, пока не найдешь работу.
Он остановился на пороге камеры, но сумку брать не стал.
– Ты… выгоняешь меня?
У Ранами не было возможности обсудить это с супругой, но как она могла сказать Фалу, что подозревает ее отца? Тем более в день, когда та отправлялась на Гэлунг сражаться с армией конструкций.
Фалу отдалилась от отца, но она его любила. Если Ранами не смогла ее убедить, что шпионом может оказаться Аиш, разве могла Фалу поверить, что за ней шпионил родной отец? Без твердых доказательств ни за что бы не поверила. Но чем дольше этот человек остается во дворце, тем больше вреда приносит.
И что теперь, кто действует импульсивно? А Фалу могла на нее повлиять.
Вздохнув, Ранами бросила ему сумку. Он инстинктивно ее поймал и прижал к груди.
– А ты чего ожидал? Что я тебя отсюда выпущу и ты останешься жить во дворце? Твоя бывшая жена жила в городе, ты тоже сможешь. У меня больше нет желания как-то тебя наказывать. Я хочу, чтобы ты больше не мог приносить вред. Хочу, чтобы ты не мог навредить моей супруге. Оставшись здесь, ты в любом случае будешь обладать какой-никакой, а властью. Там, когда ты окажешься среди простых людей, никакой власти у тебя уже не будет. И возможно, жизнь с простыми людьми научит тебя тому, чему никогда не смогут научить ни Фалу, ни эта камера.
– Я не смогу найти работу. – Он так запаниковал, что Ранами даже стало его жаль.
Но это чувство быстро прошло.
– Ты был достаточно умен для того, чтобы выуживать у своей дочери важные секреты и перепродавать их ее противникам. Что-нибудь придумаешь. А теперь убирайся, пока я не позвала стражников и не приказала им выпроводить тебя за ворота. Нам обоим из-за этого будет неловко.
У отца Фалу хватило достоинства принять во внимание предупреждение Ранами.
И если она больше не чувствовала удовлетворения от того, что он сидит в темнице, то осознание того, что она, бывшая уличная сирота, выставляет из дворца бывшего губернатора, определенно доставило ей удовольствие.
Жизнь нередко уравнивает чаши весов.
Ранами смотрела ему в спину и была довольна собой.
Армия конструкций разгромлена, ее супруга возвращается домой, Аиш в безопасности, Джио не предпринял попыток захватить Нефилану.
О, она не была настолько глупа, чтобы думать, будто это все ее личные победы, но она определенно приложила руку к каждой из них.
А вот когда она решит все вопросы из их с Фалу списка, тогда уже сможет с полным правом считать себя по-настоящему одаренным правителем.
Ранами поднималась по лестнице и остановилась, когда ее голова оказалась на уровне пола в кухне.
Аиш поспешно складывала еду в мешок. К руке без кисти был пристегнут миниатюрный щит. Девчонка ни в какую не хотела с ним расставаться. Теперь она постоянно жила во дворце, и слуги не обращали на нее внимания.
Ранами прижалась спиной к стене и продолжила наблюдать.
Разоблачив отца Фалу, она пообещала себе, что даст Аиш больше свободы, и вообще перестала из-за нее волноваться. Но она должна была узнать, что происходит. Аиш подружилась с кем-то из сирот за стенами дворца? Если так, они не должны где-то прятаться и ждать, пока она принесет им еду. Ранами могла организовать все так, чтобы их регулярно кормили в каком-нибудь определенном месте. Этот пункт уже был в их с Фалу списке.
Аиш закончила укладывать еду в мешок и вышла из кухни. Ранами пошла за ней следом. В прошлый раз она была не слишком осторожна, но сейчас использовала все приобретенные за годы жизни на улице навыки. Держалась ближе к стенам, ступала мягко и неслышно, не выходила из тени. Плащ оставила у двери.
Аиш, наоборот, поселившись во дворце, заметно расслабилась, стала не такой колючей, как вначале, причем во всех смыслах. А новости о Фалу расслабили ее еще больше.
Тихий дождь стучал по навесам из пальмовых листьев. Ранами крадучись шла за девчонкой к воротам. Подождала, пока та не вышла на серпантин, и тогда нырнула в кусты вдоль тропы. В этот раз вообще выходить на серпантин не стала, шла осторожно, чтобы лишний раз не задевать ветки. Ее сине-зеленое платье сливалось с кустарником, так что если повезет…
Аиш, похоже, не замечала, что ее преследует чья-то тень.
Она шла легко и быстро, с высоко поднятым подбородком и с набитым едой мешком на плече. Размахивала рукой со щитом, сражаясь с воображаемым противникам, наносила удары и провождала их громкими криками: «Получай!»
Да, немудрено, что Фалу прикипела к этой девчонке.
Оказавшись в городе, Аиш сразу стала вести себя осторожнее. Оглядывалась по сторонам, прежде чем перейти улицу, приближаясь к повороту, всегда замедляла шаг. Вероятно, на нее не раз нападали другие сироты. Ранами помнила, как сама так делала.
Однако девчонка не стала сворачивать в какой-нибудь переулок, где могло быть ее тайное убежище, как того ожидала Ранами. Она шла прямо в направлении гавани, а потом повернула на запад, в сторону пляжа.
Почему пляж? Девчонка устанавливает ловушки на крабов? Хочет использовать рыбу как наживку… для рыбы? Все предположения, что приходили в голову Ранами, казались ей полным бредом.
Прячась за деревьями и кустами, она шла вдоль берега параллельно Аиш. Ноги утопали в песчаной почве, туфли моментально промокли.
Она знала, что Фалу бы рассердилась на нее за это. Но Фалу если кому-то верила, то верила безусловно. Ранами очень старалась стать более открытой к людям, но такой, как Фалу, ей все равно не стать никогда. У нее началась новая жизнь, но какие-то кусочки из прошлой навсегда останутся с ней. И Ранами поняла для себя, что ее совсем не расстраивает подобная перспектива.
Когда город скрылся за поворотом, Аиш наконец остановилась, а потом вдруг свернула в лес.
Ранами, чтобы остаться незамеченной, даже пришлось на несколько шагов отступить назад.
Она ждала.
А потом услышала голос Аиш:
– Прости, что так долго. Нынче трудно улизнуть из дворца. Я придумаю что-нибудь еще.
– Хорошо, хорошо, хорошо, – ответил высокий незнакомый Ранами голос.
Неужели она опять ошиблась? Аиш действительно за ними шпионит? Это разобьет Фалу сердце.
Ранами присела за кустом, продвинулась немного вперед и затаила дыхание.
– Вот, – сказала Аиш.
Ранами услышала шорох мешковины, а потом такие звуки, будто кто-то принялся жадно есть.
– Думаю, они мне нравятся… мои новые родители. Фалу такая хорошая. Сначала мне казалось, что Ранами я не очень-то нравлюсь, но она тоже хорошая.
– Я пойду с тобой? – жалобно спросил голос.
– Не знаю, – ответил Аиш. – Не уверена, что это хорошая идея.
Ранами отодвинула ветку от лица и замерла.
Аиш говорила не с каким-то незнакомым Ранами человеком.