Рассказ княгини Радзивилл получил неожиданное подтверждение со стороны очевидца и собеседника Нилуса. Как мы всегда и говорили a priori, “Протоколы” созданы сотрудниками охранки – фальсификаторами, погромщиками, карьеристами и помешанными...».
Так в мажорном тоне писал о «Воспоминаниях» г. дю Шайла г. С. Л. Поляков в статье «Свет пролит». И эта, искренняя или деланная, радость евреев, безусловно, понятна.
Но... более глубокий анализ порождает вопрос, который г. Поляков полностью обходит, исследуя сведения, предоставленные г. дю Шайла.
Вот этот вопрос. Если, как утверждает г. дю Шайла, «С. А. Нилус явился в 1901-1902 гг. в Царское Село, уже имея в руках “Протоколы”», тогда что за рукопись «Протоколов» составляли в Париже в 1904-1905 гг. агенты Рачковского и видели в то же время княгиня Радзивилл и г-жа Херблат, ту самую рукопись, которая, как описывает г. дю Шайла, имела на первой странице большое голубое чернильное пятно, также была написана на желтоватой бумаге, также по-французски и разными почерками?
Это самый важный вопрос, который г. Поляков, без сомнения, не мог не заметить, но который он обошел полным молчанием.
Конечно, возможно, хотя и с трудом, что обе – и княгиня Радзивилл, и г-жа Херблат, – не сосредоточившись на этом вопросе заранее, совершили одну и ту же ошибку, объявив в интервью “American Hebrew”, что они были в Париже в 1904-1905 гг., в то время как на самом деле они там были в 1900-1901 гг., и именно тогда они рассматривали произведение Головинского, Рачковского и Мануйлова-Манусевича и рукопись сфабрикованных «Протоколов» на желтоватой бумаге с огромным голубым чернильным пятном на первой странице. Но в 1900-1901 гг. как раз происходила Трансваальская война и княгиня Радзивилл была в Южной Африке с Сесилем Родсом, после чего сидела в тюрьме за подделку чека. Таким образом, полностью отпадает даже само предположение, что имела место невольная ошибка в 5 лет, допущенная княгиней Радзивилл и г-жой Херблат.
Напротив, из этого логически можно сделать прямо противоположный вывод. Княгиня Радзивилл и г-жа Херблат лгали, лгали сознательно от первого до последнего слова и, по всей видимости, в соответствии с полученными указаниями, принимая во внимание, что их ложь полностью совпадала с тем, что писал в 1920 г. о «Протоколах» г. Люсьен Вольф в своей статье «Еврейская угроза».
Перейдем теперь к «Воспоминаниям» г. дю Шайла.
В них нет ни малейшего упоминания о княгине Радзивилл, и их нельзя было бы заподозрить в обмане, если бы они не содержали... описания рукописи «Протоколов» с огромным голубым чернильным пятном на первой странице, на желтоватой бумаге, написанной разными почерками.
На самом деле, если мы пришли к выводу, что княгиня Радзивилл и г-жа Херблат лгали, то возникает вопрос: каким образом они могли выдумать то же описание рукописи с огромным голубым чернильным пятном и т. д... что и г. дю Шайла, который видел ее в 1909 г. в Оптиной пустыни, и описать ее также до того, как г. дю Шайла (с которым они никоим образом не были знакомы) опубликовал это описание в прессе?
Возможны только два варианта ответа на этот вопрос.
1. Княгиня Радзивилл и г-жа Херблат имеют дар ясновидения, даже когда они лгут, так как, наврав по всем пунктам в отношении «Протоколов», тем не менее, они, находясь в Америке, дали внешнее описание рукописи, которую г. дю Шайла видел в Оптиной пустыни.
2. Второй вариант: г. дю Шайла лжет так же, как и княгиня Радзивилл и г-жа Херблат. И в этом случае все трое лгут, имея одинаковые указания.
Который из двух выводов ближе к истине? Решать читателю.
Автор настоящего сочинения склоняется ко второму ответу. Помимо того, что написано выше, он объясняет свое предпочтение следующими аргументами:
1. Во вступлении к своим «Воспоминаниям»[246] г. дю Шайла писал:
«В первых числах апреля 1921 г. после эвакуации из Крыма и четырехмесячного пребывания в Константинополе я прибыл в Лион. Каково было мое удивление, когда я увидел среди новинок, выставленных в окнах книжных магазинов на “Place Bellecour”, французское издание “Протоколов сионских мудрецов”, т. е. ту самую книгу, которая была издана моим знакомым Сергеем Александровичем Нилусом в 1902 г.
Обширное предисловие, составленное французским издателем монсеньором Жуеном, пытающимся дать критический разбор предыдущих изданий, установить происхождение самого документа и определить личность русского издателя, содержит, впрочем, немало вполне понятных неточностей.
Далее. При чтении издаваемых в Париже русских газет я убедился, что вокруг “Протоколов” в различных частях света, да и в среде самой русской печати, завязалась полемика.
Совокупность этих наблюдений побудила меня поделиться воспоминаниями о С. А. Нилусе и его писательской деятельности... поскольку это требуется для установления правды...».
Г-н дю Шайла утверждает, что он прибыл в Лион из Крыма через Константинополь в первых числах апреля: однако удивляет фантастическая скорость его действий, направленных на «выявление правды», принимая во внимание, что к 14 мая он успел:
а) «случайно» увидеть на витрине в книжном магазине Лиона сочинение монсеньора Жуена;
б) купить и прочитать это значительное по объему сочинение;
в) по прибытии в Париж прочитать газеты и ознакомиться с полемикой вокруг «Протоколов» в различных частях света;
г) написать огромную статью, напечатанную мелким шрифтом почти на семи страницах формата «Еврейской трибуны»;
д) вступить в отношения с этой газетой;
е) составить, отредактировать и напечатать свои «Воспоминания».
И все это в течение чуть более месяца. Этой удивительной скорости достаточно, чтобы вызвать подозрения, несмотря на блестящую характеристику г. дю Шайла как замечательного идеалиста, которую нам дает редакция «Еврейской трибуны» в номере от 14 мая и г. С. Л. Поляков в той же газете от 20 мая.
2. Разрушение в 1922 г. руками самих евреев «идеальной» репутации г. дю Шайла так же, как это сделал г. В. Бурцев в 1921 г., когда в независимой статье серьезно поколебал авторитет заявлений княгини Радзивилл.
Вот как это произошло с г. Шайла. Со второй половины 1922 г. в Париже начал выходить русский еженедельник «Слово». По информации на первой странице, его главным редактором является Штерн, без сомнения, еврей, а издает эту газету парижская «Франко-русская печать», которая также является еврейским предприятием.
Эта газета, как и большинство других печатных органов русских беженцев за рубежом, издаваемых евреями, является антибольшевистским органом.
И редакция, как и г. Бурцев, очевидно, не потрудившись проконсультироваться ни с «Еврейской трибуной», ни с иным еврейским управляющим центром, по элементарной невнимательности опубликовала статью под названием «Репатриация казаков», которая начиналась следующими словами: «В последнее время советское правительство проявляет значительный интерес к репатриации беженцев в советскую Россию. Большевики пытаются вызвать брожение в среде беженцев, в частности среди военных. Особое внимание они уделяют казакам. Для этой “работы” (кавычки в тексте) большевики прибегли к помощи небезызвестного нам графа дю Шайла; этот персонаж, служивший во время Гражданской войны в южной России в армии донских казаков, в 1920 г. в Крыму был приговорен военным трибуналом к суровому наказанию, но помилован генералом Врангелем. Дю Шайла не подвергся этому наказанию. И теперь, следуя указаниям Чичерина, он вместе с доктором Нансеном и членами верховного комиссариата по делам русских беженцев, председателем которого является Нансен, ведет переговоры на предмет репатриации казаков...»[247].
Так этот «идеалист», «религиозный искатель», как называли дю Шайла, оказался, согласно еврейской газете «Слово», агентом большевиков и уголовником, как и княгиня Радзивилл.
В момент, когда возник дю Шайла со своими «Воспоминаниями», на «Протоколы» набросился другой видный представитель «христианского фронта» иудаизма – г. Ф. И. Родичев, знаменитый член Думы и партии Народной свободы (К. Д.).
Швейцарское «Общество имени А. И. Герцена» (по всем имеющимся у нас данным – также еврейская организация) опубликовало брошюру г. Родичева под названием «Большевики и израильтяне», в которой он пытается доказать ошибочность обвинения евреев в том, что им принадлежит ключевая роль в организации большевизма.
«(Среди них) много евреев – это бесспорно, — писал г. Родичев. — Чтобы признать это, даже не нужно выдавать русских за евреев, как это делают со всеми, включая Ульянова-Ленина. Но не забудьте того, что советам служат, чтобы не умереть с голоду, все, кто принадлежит к образованному обществу и не сбежал из России. Мы их не считаем, мы не произносим их имена. Мы исходим из того, что они служат по нужде. Еврейские интеллектуальные или просто грамотные круги находятся в том же положении. Необходимо есть, следовательно, приходится служить. Антисемит не видит в этом большой трудности, здесь нет загадки. Он знает, что большевизм – не более чем этап, который необходимо преодолеть. Сначала они уничтожат всякую собственность, а потом все приберут к своим рукам, — иронизирует г. Родичев. — Сначала они повергнут народ в нужду и отчаяние, от которого они сами будут страдать в то время, затем они подчинят его своему господству. Война и ее ужасы, революция, большевики и все бедствия – все это работа жидомасонского заговора. Послушайте: обо всем жидомасонском заговоре можно прочитать в книге Нилуса “Протоколы сионских мудрецов”. Эта небольшая книжка выдержала несколько изданий на русском, затем на немецком, английском, французском <языках> в 1919-1920 гг. В России ее издания 1902, 1906, 1911, 1917 гг. прошли почти незамеченными... Содержание этой книги не глубже, чем теория ее происхождения».
Затем г. Родичев утверждает, что эта книга сделана агентами русской тайной полиции