7. Из Петрограда был вывезен Охтинский завод взрывчатых веществ8. Россия была фактически единственной страной, которая проводила подобную эвакуацию заводов и предприятий. Именно эвакуационный опыт Первой мировой войны привёл к осознанию необходимости заблаговременной эвакуационной подготовки, что сказалось во время Великой Отечественной войны.
К моменту начала весенне-летней кампании 1916 г. русская военная промышленность совершила большой скачок. У. Черчилль писал: "Мало эпизодов Великой войны более поразительных, нежели воскрешение, перевооружение и возобновлённое гигантское усилие России в 1916 году"9. На 1917 г. было намечено строительство 37 новых заводов, производство винтовок возросло в 3 раза, орудий в 8 раз, количество боеприпасов в 5 раз. Численность армии была увеличена на 1,4 млн человек10. Генерал Головин указывает, что в 1916 г. началось "соответственное потребностям поступление патронов"11. Россия обошла в производстве пушек Францию и Британию12. Особенно много внимания уделялось ликвидации "снарядного голода". К 1917 г. Россия стала производить девять миллионов снарядов в год. (Большевики наследовали запас снарядов в 18 млн.)13 Правительство широко поддерживало инициативы промышленников по выпуску снарядов. Производились заказы вооружения и за границей14. Немецкий генерал Э. Людендорф писал, что "Сражения 1916 года на Востоке обнаружили весьма значительное повышение технических военных средств, проявившееся особенно в обилии снарядов. Россия частично перенесла свою промышленность в Донецкий каменный бассейн и значительно развила её. <...> Россия приступила к особенно обширным новым формированиям. Она оставила в своих дивизиях только 12 батальонов, а в батареях — по 6 орудий; из излишних 4 батальонов и 7, и 8 орудий каждой батареи она сформировала новые дивизии. Такое переформирование значительно увеличило её силы"15.
Летом-осенью 1916 г. русская армия, которую уже враги и союзники списали со счетов, провела самое крупное наступление Первой мировой войны. Тактические результаты его были огромны: противник потерял свыше 1,5 млн человек убитыми и раненными, 272 тыс. пленными, 312 артиллерийских орудий, 1795 пулемётов, 448 миномётов, от противника была очищена территория в 2000 кв. км16. Таких результатов не достигала ни одна наступательная операция союзников за весь ход войны.
К концу 1916 г. общая военная обстановка складывалась в пользу России. Был совершён большой скачок в развитии военной и оборонной промышленности, улучшено снабжение армии. На Юго-Западном и Кавказском фронтах осуществлены два крупнейших победоносных наступления, ознаменовавших собой начало коренного перелома войны в пользу России и её союзников. "Самым трудным и самым забытым подвигом Императора Николая II, — считал видный эмигрантский историк профессор С. С. Ольденбург, — было то, что он, при невероятно тяжёлых условиях, довёл Россию до порога победы: его противники не дали ей переступить через этот порог"17.
Несмотря на имеющиеся серьёзные проблемы в снабжении, положение к концу 1916 г. в военном и промышленном плане внушало уверенность в успешном исходе кампании. К началу 1917 г. рейх был истощён как экономически, так и в людских ресурсах. На весну-лето союзники готовили общее наступление. В таких условиях сильно ослабленная кайзеровская армия, несмотря на все свои боевые достоинства, не смогла бы долго противостоять давлению с запада и востока. Катастрофа Германии стала вполне возможной в конце 1917 — начале 1918 гг.18 Генерал Людендорф писал, что "Наше положение было чрезвычайно затруднительным и почти безвыходным. О наступлении думать не приходилось"19. Ему вторил и сам "великий" Гинденбург: "Весною 1917 года я мог бы принять только одно решение: оборону на всех фронтах в надежде, что какое-либо большое непредвиденное событие вдруг внезапно изменит безвыходное положение"20. Примечательно, что сегодня находятся российские "исследователи", лучше "знающие" обстановку на фронте, чем Гинденбург и Людендорф и утверждающие, что русская армия в конце 1916 г. была "на грани поражения".
Военная перспектива казалась царю очевидной, фронт надёжным. Численность русской армии была не только восстановлена после тяжёлых потерь 1915 года, но и многократно увеличена. На 1 января 1917 г. она составила 6 млн 845 тысяч человек21. Полковник Генштаба В. М. Пронин отмечал, что ко времени 1917 г. "русская армия располагала огромными материальными и техническими средствами, она была ими богата как никогда"22.
Уже в феврале — марте 1915 г. Николай II потребовал от союзников признания за Россией важнейших территориальных приобретений после победного окончания войны. 22 февраля (6 марта) 1915 г. С. Д. Сазонов телеграфировал в Париж послу А. П. Извольскому текст русской ноты союзным правительствам: "Ход последних событий привёл Его Величество Императора Николая к мысли, что вопрос о Константинополе и Проливах должен быть решён окончательно согласно вековым чаяниям России. Все решения будут несостоятельны и непрочны, если город Константинополь, западный берег Босфора, Мраморного моря и Дарданелл, так же как южная Фракия вплоть до линии Энос-Мидиа, не будут включены в состав Российской империи. Особые интересы Франции и Великобритании в этом регионе будут самым тщательным образом уважены"23.
В начале марта 1915 г. между Россией и союзниками было разработано будущее управление оккупированного Константинополя. Каждая страна должна была направить туда своего Главно-уполномоченного. Министерство иностранных дел России направляет в Главный штаб ВМФ секретный документ, который назывался "Об установлении штата временного управления Императорского Российского Главноуполномоченного в Царьграде". В нём определялось гражданское управление городом, которое должно было временно осуществляться тремя главноуполномоченными: русским, французским и английским. "Необходимо иметь в виду, — говорилось в документе, — что установление прочного порядка в Царьграде важно главным образом для России, которой придётся в дальнейшем будущем управлять краем"24.
14 (27) марта английский посол в Петрограде Бьюкенен вручил Сазонову меморандум, составленный им на основании инструкций из Лондона. В меморандуме подтверждалось согласие английского правительства на присоединение к России проливов, Константинополя и указанных территорий при условии, что война будет доведена до победного конца и что Великобритания и Франция осуществят свои пожелания за счёт Оттоманской империи и "некоторых областей, лежащих вне её"25.
Весной 1916 г. председатель Совета министров Б. В. Штюрмер предложил Государю "ныне же объявить России и Европе о состоявшемся договоре с нашими союзниками, Францией и Англией, об уступке России Константинополя, проливов и береговых полос. Впечатление, которое произведёт в России осуществление исторических заветов, будет огромное. Известие это может быть изложено в виде Правительственного сообщения". Николай II "осведомился относительно способов возможного выполнения оглашения уступки нам Константинополя и проливов. Я имел случай обменяться мнением с послами великобританским и французским, которые не встречают к сему препятствий"26.
После выдающихся побед русской армии на Кавказском фронте, взятия Эрзерума и Трапезунда, между Россией, Англией и Францией весной 1916 г. было достигнуто соглашение о разделе Азиатской Турции. В обмен на признание Россией создания независимого арабского государства под эгидой Англии и Франции, последние признали за ней территории, о чём британское правительство известило русского посла в Лондоне графа А. К. Бенкендорфа. В телеграмме Бенкендорфа Сазонову от 17 (30) мая 1916 г. говорилось, что Англия согласна со следующими российскими притязаниями: "1. Россия аннексирует область Эрзерума, Трапезунда, Вана, Битлиса, вплоть до пункта, подлежащего определению впоследствии, на побережье Чёрного моря, к западу от Трапезунда. 2. Область Курдистана, расположенная к югу от Вана и Битлиса, между Мушем, Сортом, течением Тигра, Джезире — ибн Омаром, линией горных вершин, господствующих над Амадией и областью Мергевера, будет уступлена России". На подлиннике телеграммы Николай II написал: "Согласен, кроме 1-й ст. Если нашей армии удастся дойти до Синопа, то там и должна будет пройти наша граница"27.
В феврале-марте 1917 г., когда в Петрограде уже свирепствовал бунт, союзные правительства официально признали за Россией "полную свободу в определении её западных границ".
Таким образом, Николай II в ходе долгих переговоров добился от союзников признания ими за Россией важнейших геополитических территорий. Главной причиной, почему Англия и Франция были вынуждены признать за Россией эти территории, стали выдающиеся победы русского оружия в Галиции и на Кавказе, рост российского военного и экономического могущества, способность России успешно воевать фактически в одиночку на всех фронтах Великой войны.
На Западе пришло осознание того, что Россия способна успешно вести войну, а её экономика гораздо сильнее, чем об этом было принято считать. В правящих кругах Запада стала расти серьёзная озабоченность в связи с той ролью, какую Россия должна была играть в послевоенном устройстве мира.
"Серый кардинал" американского президента Вудро Вильсона Эдвард Мандел Хаус, более известный в истории, как "полковник Хаус", ещё 22 августа 1914 г. писал в Вашингтон: "Если победят союзники, то это главным образом будет означать господство России на Европейском континенте. Если же победит Германия, это означало бы пришествие на целые поколения несказанной тирании милитаризма. Нам пришлось бы сойти с того пути, который Вы осветили для будущих поколений с постоянным миром как конечная цель и новым международным кодексом морали как путеводной звездой, и вместо этого создавать военную машину грандиозных размеров"