ыла всего одна опытная установка залпового огня, которая и использовалась для полигонных испытаний. А я знал из истории, что в ВОВ директива Ставки запрещала использование реактивной артиллерии в количестве менее дивизиона. Я тоже собирался воспользоваться опытом Великой Отечественной войны.
Чтобы заинтересовать генералов в использовании «Катюш», Кацем проводилась целая пиар-кампания по пропаганде этих систем вооружений. Я тоже принимал в ней участие. Поэтому и рассказывал, как огнём «Катюш» мы будем жечь немецкие танки. Вот и сейчас договорился о том, что бронированные чудовища будут сжигаться напалмом, которым будут начинены ракетные снаряды «Катюш». Хотя это и не предусматривалось проектом Каца. Но на полигоне во время стрельб «Катюши» происходила и демонстрация возможностей напалма. Вот я для большей убедительности возможностей нового оружия и заявлял, что ракеты «Катюш» будут начинены напалмом. Такое объяснение было более приемлемым, чем сведения из двадцать первого века, которые запомнил Кац. Он записал многие вещи, которые запомнила его фотографическая память, натренированная научными изысканиями. Например, причина эффективности ракетных снарядов «Катюш», по сравнению с артиллерийскими того же калибра, в двадцать первом веке объяснялась следующим образом. Это было достигнуто путём увеличения газового давления взрыва из-за встречного движения детонации. Подрыв ВВ осуществлялся с двух сторон (длина детонатора была лишь немного меньше длины полости для ВВ), и когда две волны детонации встречались, газовое давление взрыва в месте встречи резко возрастало, вследствие этого осколки корпуса имели значительно большее ускорение, разогревались до 600-800 °C и имели хорошее зажигающее действие. Кроме корпуса разрывалась ещё и часть ракетной камеры, раскалявшейся от горевшего внутри пороха, это увеличивало осколочное действие в полтора – два раза по сравнению с артиллерийскими снарядами аналогичного калибра. Именно поэтому возникла легенда о «термитном заряде» в боеприпасах «Катюш». Термитный заряд испытывался в Ленинграде весной 1942 года, но оказался излишним – после залпа «Катюш» и так всё горело. Совместное применение десятков ракет одновременно также создавало интерференцию взрывных волн, что ещё более усиливало поражающий эффект. Прочитав запись Каца, я и стал мазать генералам, от которых в немалой степени зависела судьба новой артиллерийской системы, о напалме. Всё равно ведь до знаний двадцать первого века им как до луны, а если даже найдётся какой-нибудь знаток, способный уличить Михаила в незнании основ артиллерии, то это не страшно. Он ведь император, а не разработчик артиллерийской системы, и может где-то и напутать.
Посчитав, что основные вопросы мы с Шуваевым обсудили, я начал сворачивать наш разговор. Это заняло не менее получаса. И главной темой, завершающей нашу беседу, был вопрос представления нового главнокомандующего генералам ставки. Указ, подписанный императором, – это, конечно, необходимость, но объявление своего решения перед высшим командным составом самим императором – это было тоже важно. К тому же об этом попросил сам Шуваев. Я не стал отнекиваться, ссылаясь на важные государственные дела, которые не позволяют мне покинуть столицу, а договорился с Шуваевым не тянуть с этим вопросом и выезжать в ставку уже завтра. Наверняка я предложил бы новому главнокомандующему отправиться в Могилёв на бронепоезде, но, к сожалению, в Петрограде, как я знал, в настоящий момент не было ни одного. Пришлось предложить Шуваеву отправиться в ставку вместе со мной на царском поезде. А после отречения Николая Второго и приезда его к семье в Царское Село помпезный царский поезд занял своё обычное место на охраняемом тупике рядом с резиденцией моего брата. Решив этот вопрос, Шуваев откланялся. А я вместо того, чтобы тепло попрощаться этим заслуженным человеком в деловом стиле двадцать первого века, заявил:
– Дмитрий Савельевич, нашу беседу мы продолжим в поезде. Если у вас есть какие-нибудь соображения по повышению боеспособности армии, то вечерком изложите это на бумаге.
После такого бесцеремонного заявления монарха Шуваеву оставалось только вскочить с кресла и попрощаться с царём, что он и сделал. Но как опытный и высокопоставленный чиновник, делал он это изящно и, в общем-то, информативно и многословно. Узнал, во сколько и куда ему явиться и какие документы с собой брать.
После ухода Шуваева я начал свою подготовку к выезду в ставку. Слава богу, мне не нужно было подбирать документы и готовить план своих действий в ставке. Всё было уже готово, даже написаны тезисы моих выступлений перед генералами ставки. Мы с Кацем готовили их несколько часов, так как понимали, что ставку Михаил после коронации обязан посетить в любом случае. Наметили и с кем из генералов Михаил должен обязательно встретиться. Ну и, естественно, какие вопросы с ними решать. Так что моя подготовка к выезду в ставку носила сугубо технический, организационный характер. И практически вся она заключалась в телефонных переговорах, а также приказах Максиму и Силину готовить людей и технику. Да, я собирался к красавцу царскому поезду прицепить две платформы, на которые загрузить бронеавтомобили спецгруппы. А охрану эшелона полностью заменить на своих людей.
Кац появился, когда подготовка к выезду в ставку уже была закончена. Все телефонные переговоры пришлось вести монарху и его адъютанту, а не министру двора. Вот когда Кац со стопкой бумаг в руках вошёл в кабинет, я раздраженно воскликнул:
– Ты что, с Маннергеймом все присутственные места обходил? Нянькой к нему пристроился? Да этот зубр в тысячу раз лучше тебя ориентируется в бюрократических джунглях. Тут дел полно, и ночь на дворе наступила, а ты сбросил на меня все важные дела и занимаешься чёрт знает чем.
– Да с Маннергеймом я заходил только в секретариат Госсовета. Зарегистрировал в нём указ о назначении нового генерал-губернатора Финляндии. Дал накачку нескольким чиновникам, чтобы они сделали всё, чтобы этот указ вступил в силу уже с завтрашнего дня. Ну, естественно, представил Маннергейма высшим чиновникам. И после этого направился в Смольный. Все дела-то, не связанные с твоей коронацией, встали. КНП в последнее время занималось исключительно вопросами гладкого прохождения процессов коронации Михаила Второго. Но теперь-то нужно продолжать действовать дальше. Почва для разрушительных для страны процессов продолжает удобряться разными движениями и партиями. А по существу, на идеологическом фронте борется с тлетворным влиянием западной идеологии на народ только структуры КНП. Ты что думаешь, если получил царский скипетр, то можно успокоиться и заняться только военной составляющей? Как бы не так! Даже если удастся к лету направить в армию десять дивизионов «Катюш» и пару десятков тонн напалма, то войну Россия выиграть не сможет. Хорошо, если удастся притормозить германский молох. Слишком широко распространился тлен разложения армии. Устали солдаты от войны – многие считают, что не за что и не за кого им воевать. Вот я и озадачил самых башковитых ребят в КНП найти нетривиальную идею, которая могла бы поднять дух армии. А сегодня было намечено проведение «мозгового штурма» по этой тематике. Я обязан был там присутствовать. И вообще я считаю, что борьба за души людей важнее, чем оружие.
– Да ты, Кац, как я посмотрю, после переселения в тело Джонсона гуманистом и философом стал? А как же твой научный взгляд на проблемы и циничный материализм? А я, как реалист, считаю, что если наши солдаты поймут, что новым русским оружием можно эффективно громить германцев, то воодушевятся и вспомнят про свой долг. Зримый успех приводит мозги в порядок и заставит людей вспомнить про дисциплину и устав. Когда я был на Юго-Западном фронте, после наступления свежих германских дивизий многие передовые части начали паниковать и рассыпаться. Но как только стало известно о достигнутом успехе, взятии, казалось бы, неприступного Ковеля, то армия как будто бы возродилась. Вроде бы потерявшие боеспособность части вступили в кровопролитные бои и остановили германцев.
– Ну, этот факт мне известен и, кстати, работает на мою теорию о психологии русского солдата. Что перед ним возникла цель, и он готов был отдать жизнь, чтобы она была воплощена.
– Хватит мне мозги колебать! Говори про свою теорию – наверняка она такая же безумная, как ты.
– Все просто мой, друг Горацио, – в стране происходит смена исторического народного кода. От этого и происходят всякие неприятные властям эксцессы.
– Какого, к чёрту, кода? Ежу же понятно, что война достала людей, и они не желают дальше исполнять роль баранов, строем идущих на убой.
– Так-то оно так – недовольство и нежелание подчиняться тупым приказам присутствует, но к критическому уровню это подошло, когда исторический смысл выполнения своего долга ушёл. Код нации, а иначе говоря – принятый твоими соплеменниками смысл жизни начал меняться. Конечно, это происходит не сразу и требует большой работы заинтересованной группы людей. В России таких групп, недовольных существующей властью, много. Начиная от народовольцев и кончая нынешними социалистами. Каждая такая группа, казалось бы, озабочена судьбой народа и предлагает во многом правильные вещи, но своими действиями эти благодетели расшатывают первоначальный код нации. Этот процесс вполне естественен, и происходит он с изменением формации. Если говорить об этом отрезке истории, код населения страны меняется, когда капитализм заменяет феодальные отношения. Россия, как обычно, запаздывает. Хотя жизненные приоритеты начали меняться ещё в конце девятнадцатого века, но нынешние тяжёлые времена ускорили изменение национальной идеи глубинного русского народа.
– Что-то ты, Кац, со своими умниками из КНП рулите не туда. Голову засоряешь всякой философской чушью и себе, и мне. Смотри проще на окружающую нас действительность. Идёт война, народ устал от неё и хочет прекратить это сумасшествие. Элита же считает, что войну нужно вести до победного конца. Явное противоречие между группами населения. Раньше такие противоречия уже бывали, но войны всё-таки не были такими тотальными, и в них не было задействовано такое количество населения. К тому же протестное движение не было столь консолидированно, и внешние силы не вливали столь большие финансовые ресурсы для поддержки вожаков протестного движения. Да и вожаки были калибром поменьше, чем тот же Ленин. Но сейчас Германия отдаст любые деньги, чтобы вывести из войны Россию. Других вариантов, чтобы достойно закончить эту европейскую бойню, у неё просто нет. Вот из этого и нужно ставить себе задачу. Продержаться без больших эксцессов, пока Германию не задавят на Западном фронте. Я считаю, что мы уже многое для этого сделали. И главное, не дали развалиться самодержавию. Худо-бедно, но хоть какой-то порядок в стране сохраняется. А если удастся купировать германскую конвульсию, то можно сказать, что не зря мы с тобой попали в это время. И наконец-то я увижу Каца с опахалом в руках. Ха-ха-ха….