Из мер, принятых императором в 1798–1800 гг. для улучшения положения крестьян, в особенности помещичьих, замечателен указ от 16 октября 1798 г. о непродаже малороссийских крестьян без земли. Любопытно, что это повеление государя последовало вопреки мнению сената, который полагал «позволить малороссийским помещикам продавать крестьян своих без земли». Казенные крестьяне получили право пользоваться в некоторых случаях казенными лесами, со всех крестьян сложены были недоимки по земельным сборам за 15 лет; крестьяне, приписанные к горным заводам, в большинстве освобождены были от заводских работ и поступили в число государственных. В сфере отношений помещиков к крестьянам государь оставался неизменно благожелательным к последним. На ряду с общими мелочными распоряжениями о том, чтобы помещики не создавали для себя из крепостных так называемых «казаков и гусар», Павел Петрович в частных случаях смягчал суровыя требования закона по отношению к крестьянам и одобрял действия в этом смысле местной администрации В Великороссии, например, действовал еще закон о продаже крестьян без земли. Когда в 1799 году тамбовский помещик, полковник Давыдов продал своих крестьян на вывоз и они должны были переселиться на новые места, оставив свое имущество, которое поступало в пользу прежнего их владельца, то крестьяне отказались уйти из своего села и стояли на своем решении, не смотря на убеждения губернатора Литвинова. Губернатор немедленно донес об этом происшествии государю. Император Павел отвечал ему следующим рескриптом: «Получа рапорт ваш сего месяца сентября 5 числа касательно крестьян, полковником Давыдовым проданных на вывоз помещикам Хвощинскому и Мартынову, повелеваю вам оставя крестьян сих на прежнем их месте, сделать от лица моего оным помещикам наистрожайший выговор за учиненные ими крестьянам чрез сие намерение расстройку и угнетение; вам же изъявляю мое благоволение за донесение ваше, сопряженное с человеколюбием и добрым порядком, всегда сходственным с волею моею». Но в это же время Павел Петрович дозволил помещикам, в интересах заселения Забайкалья, ссылать туда своих крестьян на поселение с зачетом их в рекруты, хотя в царствование Павла был всего один только рекрутский набор в 1798 г. по две с тысячи душ, вызванный началом войны с Францией. Нельзя не упомянуть об одном человеколюбивом распоряжении императора Павла, относившемуся по своему существу преимущественно к крестьянскому сословию: указом от 19 ноября 1798 г. избавлены были от телесного наказания все лица, имевшия более 70 лет от роду.
Павел Петрович любил смотреть на Россию как на свое хозяйство и, как, прежде, бывало, в Гатчине, заботился о насущных нуждах населения, о развитии торговли и промышленности. Рядом указов подтверждены были старыя правила и установлены новые о заведении во всех селениях, казенных и помещичьих, запасных хлебных магазинов с годовою пропорциею хлеба, а также сделаны распоряжения о дешевой продаже соли во всех губерниях. Все современники единогласно свидетельствуют, что меры эти достигли своей цели. «За пересудами и за различною тогдашнею, отчасти до сей поры памятною былью в кругах службы», говорит, например, Лубяновский, «не без удовольствия вспоминаешь, что, не взирая на то, народ бодрый, хотя также от страха как бы в стороне, благоденствовал, если на земле и то уже благоденствие, когда дешевы хлеб, соль да вино, да на плечах зипун и тулуп, а на ногах лапти, не тяжелые к тому рекрутские наборы и подати умеренные. Такой еще тогда век был, что и отсутствие первых материальных потребностей жизни в народе не низко ценилось». Особенное внимание обратил Павел на сбережение лесов, поручив это дело лесному департаменту при адмиралтейств-коллегии, и на предохранение построек от пожаров: для этой цели, назначая суровыя взыскания за самовольные порубки и хищения в казенных лесах, император поощрял наградами разработку торфа и каменного угля и содействовал распространению в селах землебитных строений; для охраны городов от больших пожаров, вследствие скученности деревянных построек, выработаны были новые для них планы. Конские казенные заводы подчинены были особому управлению — экспедиции, во главе которой стал Кутайсов; на обязанности этой экспедиции лежало заботиться об улучшении качества лошадей для надобностей ремонта и земледелия. Заботы о здоровье населения и войск выразились в конце 1798 года учреждением высшего медицинского училища, преобразованного потом в военно-медицинскую академию. Промышленность и торговля были оживлены восстановлением мануфактур коллегии, устройством Мариинской системы, связывавшей Волгу с Балтийским морем, улучшением монетной системы, уничтожением разбойничества на Волге. Издан был банкротский устав, пересмотрены, хотя не вполне удачно, тарифы и торговые договоры, особенно с Англией, закупавшей у нас сырье и захватившей в свои руки почти всю нашу отпускную торговлю. С целию поощрения отечественной промышленности запрещен был ввоз предметов роскоши, сукна, стали, стекла, даны были льготы фабрикантам, и поощрялось развитие шелководства и разведению полезных растений. При Павле начались также торговыя сношения с Америкой: 3 августа 1788 г. утвержден был акт российско-американской компании, а 9 июня 1798 г. она принята была под особое покровительство императора, который тогда же даровал ей привиллегию на 20 лет.
Не забудем, что эта кипучая деятельность императора по внутреннему управлению государством проявилась именно в то время, когда русские войска, под предводительством Суворова, на полях Италии и в горах Швейцарии покрывали себя славою в битвах с французами. В четыре летние месяца 1799 г. Италия была очищена от французских войск, несмотря на все препятствия, которые ставил гениальному полководцу венский гофкригсрат; но когда вслед затем Суворов думал идти к Генуе, чтобы, взяв ее, вторгнуться в пределы Франции, австрийский двор предложил новый план войны, требуя, чтобы французы предварительно изгнаны были из Швейцарии. Но, прежде чем Суворов мог войти в ее пределы, австрийские войска вышли из нее, оставив находившийся там русский корпус генерала Римскаго-Корсакова в виду превосходных сил неприятеля, и Корсаков, разбитый Массеной при Цюрихе, должен был отступить. Суворов, не имея при себе ни артиллерии, ни продовольствия и проводников, обещанных ему австрийцами, должен был, войдя в Швейцарию, принять на себя всю массу неприятельских сил, воодушевленных победами. Мужество русских войск, гений их престарелаго вождя, преодолели, однако, все препятствия: непроходимыя горы были пройдены, превосходныя в силах войска французов опрокинуты, и Суворов, расположившись осенью 1799 г. на зимних квартирах в Баварии, ждал лишь дальнейших повелений государя, чтобы предпринять новый поход в сердце Франции.
Но мечта Павла Петровича быть «возстановителем потрясенных тронов и оскверненных алтарей» уже охладела, а терпение его истощилось: Павел понял, что он был только орудием в руках своих союзников: Австрии и Англии, делавших только вид, что сочувствуют рыцарским, возвышенным его намерениям, а на самом деле думавших только о своих собственных интересах. Во всех столкновениях Суворова с венским гофкригсратом император держал сторону своего полководца, требовал от венского двора объяснений, даже грозил ему, — но конечная цель похода еще представлялась ему тогда достижимой. Но последующия события ясно доказали ему коварство австрийской политики: освобожденная от французов Италия была порабощена Австрией, которая отказывалась, под разными предлогами, восстановить сардинского короля в его владениях и подавляла малейшее стремление итальянских народов к независимости; мало того, считая для себя помощь русских войск уже излишнею, австрийские власти не оказывали им должного содействия, даже вредили им, и наконец, при взятии Анконы, нанесли оскорбление русскому знамени. Уже 14 октября 1799 г. Павел Петрович писал Суворову: «Желаю знать вас соединенных (с Корсаковым) и отдаленных от весьма ненадежных прежних наших союзников, коих я оставил и предал их собственному жребию, во-первых — не хотя восстановить в Европе другую Францию (т. е. Австрию), не искореня первой, а во-вторых — не намерен был жертвовать моими войсками для корыстолюбивых и бесстыдных видов двора венского. Теперь через Англию стараться буду сблизиться с королем прусским и положить совокупно препоны видам дома австрийского. Экспедиция в Голландии пойдет своим чередом и дела там в хорошем положении. Прощайте».
Когда Павел писал эти строки, он не знал еще, что Англия поступит с ним так же, если не хуже, как и Австрия. Русский корпус Германа, назначенный содействовать англичанам при высадке их в Голландию, потерпел вместе с ними поражение от французов при Бергене, столько же по вине английского главнокомандующаго, герцога Йоркского, сколько по оплошности самого Германа; затем остатки русского корпуса отвезены были англичанами на зимовку на остров Джерсей, и там они терпели нужду. Но всего более поразил государя неожиданный отказ Англии в возвращении ему, как великому магистру мальтийского ордена, острова Мальты. Негодованию Павла Петровича не было пределов: граф Воронцов, русский посол в Лондоне, был отозван, а английскому послу в Петербурге, лорду Витворту, было предложено в мае 1800 г. оставить Россию.
Венский кабинет, руководимый Тугутом, главным виновником всех враждебных действий Австрии против России, — пробовал сначала смягчить неудовольствие государя, опасаясь союза его с Пруссией. Графу Кобенцелю, австрийскому послу в Петербурге, даны были в этом смысле успокоительные инструкции, а в начале октября 1799 г. прибыл в Петербург, для бракосочетания с великой княжной Александрой Павловной, эрцгерцог Иосиф, в сопровождении брата императрицы Марии Феодоровны, принца Фердинанда Виртембергского, и креатуры Тугута, графа Дидрихштейна, женатого на, графине Шуваловой. «Мой дворец будет теперь заражен политикой!» воскликнул император, когда узнал, кто едет с эрцгерцогом. Действительно, императрица Мария, опираясь на французских эмигрантов и всех сторонников, всячески содействовала брату, принцу Фердинанду, и эрцгерцогу Иосифу в их примирительной миссии, тем более, что возникло опасение, что второе сватовство великой княжны может в виду дурных отношений императора к Австрии, оказаться столь же неудачным, как и первое. Павел Петрович не пожелал видеть Дидрихштейна: его остановили у шлагбаума в Гатчине и сообщили ему приказ государя в восемь дней оставить Россию, хотя жена его имела поручение сопровождать будущую эрцгерцогиню. Опасения Марии Феодоровны, оплакивавшей судьбу дочери, не сбылись: бракосочетание Александры Павловны с эрцгерцогом Иосифом совершилось 19 октября 1799 г., неделей позже бракосочетания ее сестры великой княжны Елены Павловны с наследным принцем Мекленбург-Шверинским. Но ни просьбы Марии Федоровны, ни убеждения эрцгерцога Иосифа и принца Фердинанда не могли поколебать императора: раз обманутый, он требовал теперь удаления Тугута, честного и искреннего объявления венского кабинета о его целях и возвращения королю сардинскому его владений. С этим ответом эрцгерцог и уехал из России в сопровождении молодой своей супруги, несчастной жертвы политических расчетов; но, с его отъездом, попытки повлиять на решение императора в благоприятном для Австрии смысле не прекратились. Лорд Витворт, представитель второй нашей союзницы — Англии, еще показывавшей России в то время наружные знаки дружества, делал представления императору, входил в сношения в доме своей приятельницы О. А. Жеребцо