— Сильное заявление, адмирал. А ничего, что этими действиями я выполнил основную, поставленную мне командующим, задачу? Ничего, что именно мои действия, позволили столице узнать, что система, которая благодаря именно вам, признана потерянной, самостоятельно, без чьей либо помощи извне, сняла мощную блокаду? А ничего, что вы разговариваете с кавалером высшего ордена Империи, награждённого, кстати сказать, за подобный проступок, адмирал? Я тогда тоже разрешил эвакуацию повреждённого улья и так же спас жизни своим ребятам, которые шли в безрассудный бой, проводя обречённую атаку горсткой истребителей, но этим манёвром давая мне шанс нанести удар? Вы и в этом меня обвиняете? В том, за что меня наградил император?!
Ненависть, мелькнувшая в глазах адмирала, лучше всяких слов сказала, что он прямо здесь, прямо сейчас, невзирая на многочисленных свиделей, готов порвать меня на сотню маленьких полковников. Но он сдежался.
— Я остаюсь при своём мнении. И я знаю о положении высшего ордена Империи, но я вас не буду тащить в суд, полковник. Я вас обвиняю, и как представитель семьи Императора, имею право задержать вас для проверки всех фактов.
И, как я недавно, обратился к искину:
— Искин, проанализируйте моё заявление. Оно противоречит закону?
Опять молчание.
Вот только, что-то командующий уж слишком взволнованным выглядит…
— Полномочия подтверждаю. Арест невозможен. Разбирательства тоже.
Адмирал даже зубами скрежетнул…
— Вы имеете право послать запрос на имя главы своего клана, то есть Императора. Но и имеете право провести опрос обвиняемого вами, и для этого разрешается кратковременное задержание, но длительностью не более суток. Если обвиняемый не захочет давать показания, то в таком случае вы вправе указать этот факт в заявлении, но в нашем случае, командира корпуса отпустить. Вы не являетесь, в данный момент, для него командиром по факту. Ваше родство с Императором автоматически вам такого права не даёт. Прослежу, чтобы к полковнику отнеслись соответственно с порядком содержания задержанных, но при этом условия содержания на эти сутки не должны отличаться от обычного. Его даже нельзя держать под вооружённой охраной, адмирал. Но вы можете ограничить его пребывание на корабле, которым командуете, каютой, где ему придётся разместиться на эти сутки. Посещение на усмотрение задержанного. Всё.
Опять эти красные пятна по всей роже адмирала. Ой, не на это он видно рассчитывал, а тут ещё и командующий ему нехило пригрозил за его проделку, стоит ему только кого реально арестовать, а тут и вовсе, сам искин, по идее, полностью ему лояльный, вносит ТАКИЕ коррективы в условия моего фактического задержания…
— Я опрошу полковника… — всё-таки находит в себе силы произнести адмирал.
Я же только брезгливо отмахиваюсь.
— Не стоит утруждать себя в этом, адмирал. Уж чего-чего, а разговаривать с вами, у меня желания точно нет. Вон, есть искины кораблей корпуса, и я разрешаю снять копии моих переговоров, в которых только я отдаю приказы, повлиявшие на исход сражения. Остальное — под запрет! Вам не нужна вода. Искин, на контроль!
— Пока вы не подследственный, ваше распоряжение будет выполняться, полковник. — ответил искусственный интеллект.
— Хорошо. Но чтобы мне стать подследственным, я вначале должен лично с Императором переговорить. А я сплю и вижу этот момент, потому что мне очень хочется спросить его, по какому принципу в Империи присваивают такие звания, как адмирал? Почему в итоге, за редким исключением, они оказываются полностью некомпетентными в простых вопросах. Короче, идиотами, из-за действий которых гибнет, в итоге, столько народа, что в армии, что во флоте. Я вообще поражён этим фактом, хотя и не являюсь кадровым военным. Но я полагал, что чем выше в звании и в должности офицер, тем он более опытен! И что я вижу в итоге? — я посмотрел на адмирала, — Даже я понимаю, что та возня, что происходит вокруг покорёженных ульев и других кораблей архов, не что иное, как весьма искусная замануха, особенно если учесть, что архи обладают способностью делать прокол пространства своими кораблями. Их корабли, я уверен, в данный момент выжидают где-то рядом, в соседних системах. В том же Фронтире, который мы всё-таки потеряли, как сказал командующий. И в любой момент могут перекрыть нам кислород. Они только и ждут нашей атаки. И по поводу раненых. Если вы рискнёте с ними работать на полное уничтожение, то, в итоге, получите такой же подход и с их стороны. Они очень ценят понятие благородства, даже на поле боя, в отличии от вас, адмирал. Своими принципами вы подставляете свой личный состав гвардейского корпуса под угрозу полного уничтожения. И ещё, я почему то уверен, что вы свадебный адмирал — вы так жаждете побед, что не посчитаетесь ни с какими потерями, случись вам вступить в по-настоящему серьёзное сражение, и если в этом сражении командовать придётся вам единолично. Вам, адмирал, учиться надо… у меня, вон, у генерала, командующего нашего, как беречь личный состав и достигать своих целей малой кровью, а не условием полного уничтожения противника. Раненый противник — это оттянутые силы у командования врага для его эвакуации, я не говорю уже про лечение и восстановление. А мёртвый — это просто пища для биологического утилизатора. Они вам только за такие подарки спасибо скажут. Не делайте глупости, адмирал, не стоит туда лезть. Вы, в итоге, только и корабли, и людей потеряете, тем более, опыта у вас и у ваших гвардейцев ни на кредит! Ещё раз говорю — учитесь под руководством, хотя бы такого опытного военачальника, как наш командующий. Я всё сказал! И подразделения моего корпуса и шага не сделают под вашим командованием. Тем более, у нас уже есть задачи, поставленные нашим боевым генералом….
Тишина в зале. Генерал явно даже не знает, как относиться к той воде, что я лил на его мельницу, но понимает, что я не шучу.
Адмирал же…
Похоже, он и вовсе закусил удила. Вон, как его глаза горят праведным гневом. Да, не спорю, я его провоцировал. Учиться у меня, сопляка удачливого, или у ненавистного генерала?! Да для него легче по-моему повеситься сразу, такой позор!
Но, надо отдать должное сволочи, умеет держать удар. Успокоился. Представляю, каких ему это сил стоило.
— Я вас услышал, полковник. Но теперь я закрываю наше, столь неудачное, совещание. И теперь я тут не как адмирал гвардии Императора, а как представитель клана правителя Империи. Я всё-таки вас задержу на сутки для выяснения. Вас проводят и, пускай вы не хотите со мной разговаривать, и с назначенными мной следователями тоже, но всё-таки, чтобы вы не препятствовали, нет не следствию, а разбирательству предварительному, вы у меня тут в гостях немного отдохнёте. Всего сутки.
Честь имею, я вас больше не задерживаю, как и вас, господин командующий. Кстати, вы тоже не будете участвовать в, проводимой мной, операции против архов?!
Мудрый генерал, в отличие от меня, умеет расставлять акценты в делах и уходить от обязательств. Мне ещё у него учиться и учиться.
— Простите адмирал, но самое боеспособное подразделение у меня — корпус полковника Сьюит. Но, как все слышали, он запретил своим людям находиться под вашим командованием.
Э-э-э…! Стой! Я такого и не говорил! Я говорил, что запрещаю участвовать в авантюре, затеянной гвардейцем. Но генерал красиво на меня все стрелки переводит…
— А форты просто не дотянутся до того уголка системы, где вы собираетесь повоевать. Остальной флот, вы в курсе, в каком состоянии находится, а флагман свой и его сопровождающие корабли мне нужны для охраны границ. Уж, простите! Если вам так неймётся, и вы не хотите прислушаться к словам этого мальца, то, увы, вам придётся действовать самостоятельно, полностью надеясь только на свои силы.
Вот же, сука, как повернул. Мальца…
Провокатор хренов! Теперь уж адмирал точно не откажется от своей дурной затеи.
Идиот…
Не, ну я молчать, точно не буду.
— Плохо, господин командующий, что вы не собираетесь препятствовать этому дурному удару. Архи и так почти убрались из системы. Угробит тут свой корпус адмирал, и нам с вами нехило достанется — вся стратегическая инициатива вновь прейдёт к паукам. Я заявляю под протокол — вы делаете ошибку, и я вас лично предупреждаю об ответственности за этот шаг. Случись что, и перед Императором отвечать будете вы, как командующий!
Фу, аж с души отлегло!
Но генерал, тот ещё жук.
— Я вас услышал, полковник, а потому, искин, под протокол! Я запрещаю гвардии самостоятельно проводить атакующие действия в секторе подотчетного мне космоса. Вы меня услышали, адмирал? Вся ответственность за операцию, если вы ослушаетесь, полностью ляжет на ваши плечи! Я постараюсь довести мои требования и до командующего флотом и до Императора. Вам решать. Вы принимаете моё командование над вашим корпусом адмирал? — последовал в конце вопрос. Гвардеец гордо выпрямился.
— Вы, трусливые собаки, которым немного повезло! Я не буду тянуть с ударом. Улар проведут уже сегодня, а господина полковника я перед самым убытием на бой, так уж и быть, переправлю на корабли поддержки корпуса. Ну а завтра мы подведём итоги.
— Итак, проводите господина полковника. Обеспечить питанием и приставить охрану. Не стражу, а охрану. Передвижение по кораблю ограничить по максимуму. Организовать обслуживание.
— Охрана не предусматривается — вмешался искин. — Питание есть и в люксе, куда по моей команде его и определят. Люкс, как раз находится в отдалённости от узловых частей корабля. Никто не пострадает. Посещение полковника всеми, кто в этом заинтересован, разрешено без ограничений. Шаттл для перевозки запланирован. И проходит обслуживание. По вашей команде его переведут.
Адмирал немного подумал…
— 0, тогда приготовьте лучше курьера. Чего держать полковника так долго? Через двенадцать часов начинаем операцию. Тогда и отправите курьера с полковником на борту в ставку командующего. Я всё сказал. Корпусу — боевая тревога. Начало удара через три часа. Выдвижение на рубежи атаки и боевое маневрирование, согласно циркулярам.