Наверное, всё бы так и закончилось на мажорной ноте. Но увы, у кого-то из гостей были на сегодняшний вечер совсем другие планы.
Среди общего веселья Герман неожиданно подал знак: внимание, опасность!
Расслабленный, вялотекущим празднеством Норис, напрягся. Что-то новенькое! Хотя, именно для этих целей, они вчера и тренировались, обдумывая как бы иметь свою связь с помощью знаков, чтобы слепо не надеяться на возможности нейросети. Очень бы не хотелось, чтобы кто-то что-нибудь заподозрил в их общении через нэт. Глупо было бы думать, что их нейросети, в данный момент, не находится под серьёзным колпаком спецслужб Империи.
Скосив глаза вправо, Герман многозначительно моргнул.
Норис спокойно и как бы нехотя, излишне, наверно пренебрежительно, начал поворачиваться в эту сторону и сразу заметил, как к их гомонящей когорте, уверенно направились от ближайшей группы аристократов, которые уже тоже с интересом смотрели в их сторону, очень представительные персонажи, в числе которых сложно было бы не узнать аграфов.
Норис, неожиданно даже для себя, прикусил в волнении губу.
Кровь его сущности вскипела!
К ним направлялись давние его обидчики. Прямые родственники убийц его рода. Тех, кто весело и с юморком насиловали его несовершеннолетнюю сестрёнку, а потом долго и очень вдумчиво издевались и над ним самим!
Только огромным усилием воли удалось накинуть на себя беспечный вид, а вот Памела этим похвастаться не могла, и только Николас, олигарх и советник главы клана, как-то уж очень злорадно посматривал на ушастых. Явно на что-то надеется, но ведь явно понятно, что представителей элентэ он просто ненавидит всеми фибрами своей души.
«И ведь на что-то надеется? На меня, что ли?» – не поверил Норис.
А что? Всё возможно. Его сын каждый день вместе с Шаманом по утрам на мечах стучит, и никогда ещё даже поцарапать кожу своему учителю не смог, впрочем, как и второй ученик.
А между тем…
– Какая удивительная и неожиданная встреча, миледи. Я весь излучаю восторг только оттого, что всё-таки удалось застать вас, когда вы не заняты делами клана. – проговорил слащавый и весь какой-то вылизанный ушастый.
Ослепительная мужская красота. Не удивительно, что вся женская часть их компании встала буквально на цыпочки, только бы получше рассмотреть этого милого красавчика.
В зале тут же почувствовалось какое-то напряжение. Императорская чета уже расположилась на возвышенности, на приготовленном специально для них постаменте, где установили подобие тронов. Свита расположилась у подножья возвышения.
– Кто ищет, тот всего найдёт. – усмехнувшись, произнёс неунывающий Герман, пальцами показав знак Норису, что без драки всё равно уже не обойдётся.
– О! Да тут весь зверинец собрался. Я-то думал, голову ломал, куда это запропастился весельчак Тук и его ершистый язык, – произнёс спутник ушастого выглядевший уже не столь представительно, как первый.
Понятно, что их местный подпевала. Всегда кто-то перед дракой разогревает народ, но необязательно при этом является отличным фехтовальщиком.
– Ах, я как и вы мечтал об обществе госпожи Памелы и на меня сошла сия благодать, но увы, вы другого вероисповедания, а потому, вряд ли вас может благословить на подвиги наше божество. – ловко отбивался Герман.
Аграф усмехнулся.
– Ничего. Как только сия дама предстанет перед алтарём Нашего божества, тут же и ей снизойдёт благодать вместе с новым именем, положенным при смене вероисповедания при замужестве. Тут ничего зазорного нет.
– Вот так сразу и про алтарь, а с какого собственно, перепуга, не просветите нас? – не унимался Герман. – Насколько мне известно, госпожа, как и её подчинённые, не горит желанием менять своё божество на что-то другое, а некоторые и вовсе исповедуют атеизм. Впрочем, это ненаказуемое деяние в нашей Империи, в отличии от вашей.
Герман разошёлся не на шутку.
– Ах, граф, полно вам. Наш принц сражён красотой госпожи Памелы и намерен предложить ей руку, и сердце!
Тишина.
А ведь это уже серьёзное заявление, причём само место, где оно произнесено обязывает и говорит о серьёзности намерений.
– А печень, случайно, к ним не прилагается? – неожиданно, в полнейшей тишине, раздался спокойный и какой-то брезгливый голос.
Все в изумлении, включая Памелу уставились на беззаботно рассматривающего ушастого Нориса, причём выглядел он так, словно собирался сейчас препарировать лягушку, в качестве медицинских опытов.
Явное нарушение этикета.
Но всё равно все уже понимали, что первый шаг к поединку сделан, и теперь только от Императора завесить будет, когда и где он будет происходить.
Но пока ведь и никто так и не сделал заявления, требуя поединка, и не огласил громогласно его причины.
Намерения высказаны, вот только его произнёс не тот, кто желал бы лично осчастливить молодуху замужеством.
Молчит Император.
Молчит и главный ушастый. Его что-то очень смущает.
Наверно, это холодное спокойствие убийцы в охране главы ненавистного клана.
Но отступать уже некуда. Сей представитель аграфов сам себя загнал в угол. И выбраться без боя оттуда не уронив лицо, уже никак не получится. Если только, конечно, сам противник не отступит. Впрочем, как раз-то противник и не наступал, а его спич, по поводу печени, можно было расценить как шутку. Есть место для манёвра. Можно отступить, чтобы потом, лучше подготовившись, нанести точный и мгновенный удар, по этому зарвавшемуся клану.
Но как реагировать на такой провокационный вопрос, который задан против всех требований этикета. И главное, кем? Телохранителем! Вот только отчего же тогда такая реакция на такую самодеятельность у его хозяйки? Молчание и даже выражение облегчения чувствуется на её лице.
И нельзя не ответить. На поединок сами нарываемся, а потому…
Элентэ кинул взгляд в сторону, поднявшегося над полом зала, пьедестала тронов Императорской четы.
Получить разрешение на проведение поединка здесь, в Императорском дворце, практически невозможно. Возможность того, что сам Император даст своё согласие на пролитие крови в своих личных апартаментах, мизерная, хотя он ещё тот авантюрист. Да и видно, что скучно ему. Вон, не зря же поднял свой пьедестал над головами своих вассалов и гостей, чтобы лучше было видно вживую, а не в записи, что происходит между свитой принца аграфов и сопровождающими этой вздорной главы ненавистного клана.
Что придётся делать вызов – это понятно, но вот очень бы не хотелось давать время на подготовку бойцам этой выскочки. Что сама Памела не возьмётся за мечи, это и так понятно, а вот её головорезы, особенно этот наглый дикарь, который сейчас с оскорбительной усмешкой взирает на принца крови далёкой Империи. Причём не просто принца, а представителя одной из старших рас Содружества. Этот точно от поединка не отвертится, и сегодня его, в обязательном порядке, освежуют, в качестве устрашения этого зарвавшегося сброда.
– В вашей свите, миледи, давно свиньи без разрешения рты раскрывают? – с издёвкой спросил принц.
Памела уже собралась ответить какой-нибудь колкостью, но не успела…
– А у вас видно, принято в разговор мужчин вмешивать женщин? – нагло улыбаясь, спросил непонятный телохранитель молодой Главы… – Ну, неудивительно. Глядя на вас, понятно становится, что вы не мужчина, а что-то среднее между ним и дамами. Вам бы ещё реверанс отвешивать при разговоре и губы с бровями красить для полного антуража, уж больно вы женственно выглядите. – а потом добил. – А у вас в брюках, точно член?
Тишина в зале…
Принц обозлённо кинул взгляд в сторону Императора.
Небывалое оскорбление, да ещё где?! Если принц сейчас развернётся и уйдёт, то всей Империи от этого позора придётся отмываться не одно столетие, даже если потом раскатать в блин всю Аварию.
– Вы уж отвечайте на вопросы мужчин, ОНО, а то так им и останетесь, притом навсегда. – глядя принцу в глаза, произнёс Норис.
«Оно?» Это что? Этот убогий так назвал мужчин аграфов?
Бешенство ударило в голову принца.
Но не зря элентэ старшие расы, так просто их из себя не вывести. Но кто же этот непонятный охранник, что так нагло нарывается на жуткую смерть? Ведь всем уже понятно, что не жилец он больше! И в составе свиты принца есть профессиональные бретёры, да и сам он не прочь лично смахнуть с плеч сию дурную голову.
Но что-то сильно настораживает его.
Памела за последний месяц исправно посещает все увеселительные мероприятия в столице, а не как раньше щемилась у себя по клану, пряталась от него и его свиты. Разведка точные данные давала. А тут, ты погляди… и весь месяц ни одного увеселительного мероприятия не пропустила, словно специально нарывалась на неприятности. И к Императору на званный ужин не побоялась прибыть, хотя точно знала, что её тут ожидает. Так боялась последствий от непослушания? Вряд ли, придумала бы что-нибудь в своё оправдание, сказалась бы больной или ранение получила бы специально.
Ситуация требует анализа, причём очень вдумчивого, но как раз времени-то на обдумывание и нет.
Собравшихся в огромном зале приёмов дворца, несколько тысяч. И вот вся эта шобла сейчас ненавязчиво окружила группу, в которой неожиданно для многих, происходит небывалое – свита одного их глав кланов Империи делает вызов представителю старшей расы, причём не кому бы то ни было, а самому младшему брату Императора Элентэ. Небывалые дела! От этого и такой ажиотаж, хотя все стараются держать лицо и делать вид, будто очутились рядом с происходящей разборкой совершено случайно, просто рядом проходили. Интересно конечно, чем это противостояние кончится, но и страшно. Как бы предстоящие разборки с аристо старшей расы не оставили и на их родах и кланах свои последствия.
– Дорогой брат, – принц повернулся в сторону зависшего над публикой, ложа Императора. – Что-то меня встречают не очень любезно. Вам не кажется?!
Император. Мужчина импозантный и в возрасте, в улыбке которого мелькали проблески настоящего веселья.