— Как тебе такой симбиоз, мой пернатый друг? — хмыкнул я, искоса глядя на птицу.
Тот пронзительно каркнул и постучал клювом по углю. Мол, вкусновато, но маловато.
— Тебе всё маловато, прорва ты бездонная! — рассмеялся я в ответ на исходящие от него возмущение.
Внимательно понаблюдав повторно за процессом, я начал понимать, как именно работает вмешательство ворона, и почему оно улучшило мою эффективность поглощения Эссенции.
Магическая аура птицы оба раза входила в резонанс с энергией ритуала, словно камертон, настраивающий музыкальный инструмент. Этот резонанс не только стабилизировал поток силы, хоть поначалу тот и показался бурным шквалом, но и усиливал мою способность к её восприятию. Через нашу ментальную связь я чувствовал, как Скальд улавливает малейшие колебания энергии, помогая мне точнее контролировать процесс поглощения.
Любопытный эффект — никогда прежде не сталкивался с подобным. Видимо, годы самостоятельного усвоения рассеянной магии сделали ворона своеобразным катализатором для таких ритуалов.
Так или иначе, мой нынешний резерв составлял 40 капель. Практически половина от того, что мне требовалось, чтобы перейти на ранг Ученика.
Запас энергии такого объёма уже позволял мне считаться Продвинутым Пробуждённым или, как принято называть в этом мире, Пробуждённым Второй Ступени.
Следующий ритуал я планировал провести уже в городе, купив кое-каких Чернотрав, которые усилят эффект от поглощения Эссенции. Благодаря моим собственным познаниям и помощи фамильяра количество теряемой энергии это не снизит — КПД и так почти достиг ста процентов, зато благотворно скажется на моих энергетических каналах.
Как говорил Маэсу с Полуденных островов, путь в тысячу ли начинается с одного шага. И темп я взял весьма неплохой. Близость к лесу, полному Бездушных, поможет мне развить свой дар гораздо быстрее, нежели это смогут сделать те, кто сидят в безопасности за стенами городов.
Я сидел в своей комнате в доме воеводы, задумчиво глядя на потрескивающие в камине дрова и размышляя о предстоящей поездке. Продажа Реликтов, добытых в последнем походе, вряд ли принесёт значительную сумму — качество находок оставляло желать лучшего. Эссенцию я трогать не собирался, планируя пустить её на собственное развитие. Перебрав различные варианты, я остановился на идее создать магическое оружие из найденного Василисой куска Сумеречной стали, а затем продать его в городе.
Это самый простой способ получить стартовый капитал, необходимый для ускоренного развития Угрюмихи.
Создание оружия из Реликтов требовало всего три с половиной капли энергии, но тогда бы мне пришлось постоянно держать эту энергию заблокированной в резерве на подпитку созданного клинка. Чтобы сделать артефакт по-настоящему постоянным, не зависящим от моей силы, нужно вложить в десять раз больше — тридцать пять капель.
Раньше, с резервом в 20 капель, я мог создавать постоянное оружие только из обычных материалов. Теперь же, имея 40 капель, я наконец получил возможность работать с Реликтами. Конечно, придётся потратить почти весь запас энергии, которая восстановится только к утру, но репутация дороже. Моё слово должно быть нерушимым, а значит, оружие обязано служить своему новому владельцу безупречно.
Я поднялся и, достав заготовку Сумеречной стали, приступил к делу. Талант Оружейной трансмутации искрился на кончиках пальцев, готовый повиноваться малейшему импульсу воли.
Я задумался над выбором подходящего для продажи артефакта.
С одной стороны, для охоты на Бездушных нужно функциональное оружие — копьё, алебарда или секира, которыми удобно сражаться в лесу и на открытой местности. Однако сейчас моя цель — не снаряжение дружины, а получение средств для развития Угрюмихи.
Богатые аристократы, любители пышности и блеска, вряд ли заинтересуются утилитарными вещами. Им подавай что-нибудь эффектное, подчёркивающее статус и положение владельца.
Сабля — вот, что привлечёт внимание аристократов. Парадное и статусное оружие, отражающее положение и благосостояние владельца. С ним так легко щеголять на приёмах и красоваться перед дамами. Конечно, для охоты сабля не так практична, разве что бой будет идти в стеснённых условиях, но сейчас важнее другое. Зато такая редкая и роскошная вещь из Сумеречной стали обязательно привлечёт внимание какого-нибудь скучающего вельможи.
Я представил типичного аристократа, щеголяющего богато украшенной саблей на приёмах и балах. Как он небрежным жестом касается эфеса, привлекая внимание барышень и вызывая зависть соперников. Для таких павлинов внешний вид оружия нередко важнее боевых качеств.
Важные вельможи и молодые щёголи, почтенные матроны и юные дебютантки, даже сам князь — все будут провожать взглядом обладателя уникального клинка. Расспрашивать, где он взял такую диковинку. И, возможно, захотят заполучить собственный экземпляр, а в перспективе подобное мне на руку…
Да, сабля определённо заинтересует богатых покупателей. Они не упустят возможности обзавестись уникальным клинком ручной работы. А я смогу назначить достойную цену, которая поможет поправить дела Угрюмихи.
Закрыв глаза, я сконцентрировался, формируя в воображении облик будущего меча. Длинный, изогнутый клинок с лезвием, заточенным с одной стороны, и острым скошенным концом. Не слишком широкий, чтобы не терять в манёвренности, но невероятно прочный благодаря свойствам Сумеречной стали. Изящная крестовина и навершие из тёмного металла, покрытые затейливой гравировкой. Рукоять, обтянутая чёрной кожей — взята у местного скорняка, удобно ложится в ладонь. На голубоватой стали клинка проступают полосы узора, характерные для этого редкого металла.
Прикоснувшись к неровному куску металла, я направил поток энергии, заставляя материал течь и меняться. Сумеречная сталь охотно повиновалась, принимая задуманные формы. За считанные секунды в моих руках оказалась сабля, в точности повторяющая ту, что я представил.
Покрутив оружие, я задумался о возможности усилить его с помощью Эссенции. Однако единственный кристалл среднего размера, имевшийся у меня, едва ли подходил для этой цели.
«Использовать такой простой кристалл на Сумеречную сталь — всё равно, что вешать рваный тулуп на королеву, — хмыкнул я про себя. — Тут нужен минимум крупный, а лучше экстра. Придётся обойтись без этого».
Зато я решил нанести на клинок усиливающие руны. Они также требовали энергию, так что к работе я смог приступить только спустя сутки.
Формируя их прямо на поверхности металла силой Таланта, я аккуратно прорисовывал замысловатые символы. Затем, сконцентрировавшись, влил в них тридцать капель энергии из своего резерва. Вспыхнув голубоватым светом, глифы впитались в сталь, образуя единое целое с клинком. Тридцати влитых капель хватит, чтобы руны действовали около месяца, а потом покупателю придётся самому подзаряжать их.
При ударе этот конкретный вид глифов превращает кинетическую энергию в магический импульс, усиливая силу удара в точке соприкосновения. Это позволяет наносить урон, превышающий физические возможности владельца. Руны работают на полную мощность, пока в клинке есть хотя бы одна капля энергии. Однако у них есть свой суточный лимит активности — после серии мощных ударов они временно перестают действовать, восстанавливая силы до следующего рассвета. Независимо от того, сколько энергии осталось в клинке.
Ровно такие же руны я нанёс ещё позавчера на свою глефу. Существовали и гораздо более совершенные варианты, но их создание требовало Реликтов, которых у меня просто не имелось на руках в настоящий момент.
Я повертел в руках готовую саблю, любуясь игрой света на гравировке. Превосходный образец оружия, достойный самого взыскательного аристократа. С такой работой я точно сумею продать её по достойной цене.
Могилевский смотрел на меня с плохо скрываемой тревогой в глазах. Мы стояли у ворот Угрюмихи, готовясь распрощаться — его отряду пора было возвращаться во Владимир.
— Послушай, боярин, — негромко произнёс сержант, явно подбирая слова. — Будь осторожен здесь. Если станет опасно — уезжай, теперь тебя никто не держит. И будем надеяться, что граф о тебе забудет… Бывай, может, ещё увидимся.
На моём лице мелькнула искренняя улыбка. За недолгое наше знакомство я успел проникнуться к этому простому, но честному служаке невольной симпатией.
— Не переживай, Демид Степанович, — отозвался я, крепко пожав ему руку. — Не пропаду. А там, глядишь, и тебя к себе на службу возьму. Пойдёшь ко мне в дружину?
Сержант недоуменно нахмурился, явно озадаченный таким предложением. Неудивительно, в его понимании, служа князю Веретинскому, он мог бы попасть ко мне в подчинение, только если бы князь сменился. Что от опального боярина звучало крайне абсурдно.
— Это что же получается… — сержант замялся, подбирая слова. — Ты на княжье место метишь?
— Всему своё время, — спокойно ответил я, похлопывая его по плечу.
На том и расстались. Стражники один за другим потянулись к воротам, понукая коней, запряжённых в повозку. Имущество-то княжеское, оставить его нельзя. Напоследок Могилевский обернулся и отсалютовал мне. Я ответил тем же, провожая взглядом удаляющийся отряд.
Пора было собираться в дорогу.
Вокруг Угрюмихи располагались четыре крупных города: Владимир, Суздаль, Муром и Сергиев Посад. В первый въезд мне был воспрещён под страхом смертной казни, а путь во второй пролегал мимо Владимира, поэтому его я тоже отмёл. Из оставшихся двух вариантов я выбрал последний, поскольку он находился вблизи крупного Бастиона — Москвы, а значит, и ассортимент там будет поинтереснее.
Застав Василису в доме воеводы, я предложил ей присоединиться ко мне. Лишние глаза и руки не помешают, да и к тому же девушка хотела покинуть этот медвежий угол. То, что не отправилась с отрядом сержанта, меня не удивило. Она ведь знала о моей намечающейся поездке на торги. Наверняка поэтому и выбрала данную опцию.