Вездеход и «Муромец» оказались бесценными для перевозки домашнего скарба и скота. Коровы, овцы, куры — всё живое имущество требовало бережной транспортировки. Особенно впечатляюще выглядел «Муромец», гружённый клетками с птицей, отчего напоминал странного ежа с пёстрыми колючками.
К началу третьей недели мы перевезли почти все дома из Анфимовки и Овечкино, а также большую часть Дербышей. Артель плотников, усиленная добровольцами, работала круглосуточно, собирая дома и одновременно расширяя частокол вокруг Угрюмихи. Кузнец Фрол, с перепачканным сажей лицом, едва успевал ковать необходимые крепежи и инструменты.
— У меня руки отваливаются, воевода, — жаловался он, вытирая пот со лба. — Но дело того стоит. Ни сам чёрт, ни Бездушные не пробьются через такие стены.
Удивительное дело, но за все три недели не случилось ни одного крупного нападения Бездушных. Пяток мелких стычек не в счёт. Бабка Агафья, постоянно бормочущая свои заговоры и развешивающая странные амулеты на домах, уверяла, что твари «копят силы перед Гоном». Я не был склонен доверять суевериям, но предпочитал не рисковать, усилив разведку и дозоры.
Когда последнее бревно из Дербышей скользнуло по желобу, я почувствовал невероятное облегчение. Мы справились с невозможной задачей, перевезли три деревни за рекордно короткий срок. Конечно, не всё шло гладко — многие семьи всё ещё ютились в чужих домах, ожидая завершения строительства собственных. Чьи-то венцы оказались слишком гнилыми для повторного использования, кто-то и вовсе изначально жил в землянках, не имея нормального дома.
Но главное — все люди были в безопасности за единым частоколом, а Угрюмиха, теперь официально переименованная в острог «Угрюм» приняла всех желающих. Осталось лишь понять, какова новая численность…
К вечеру последнего дня «великого переселения» я собрал у себя дома всех магов — Василису, Полину, Игнатия, Тимура и Александра Зарецкого. Они выглядели измождёнными, но в их глазах светилась гордость за проделанную работу.
— Благодарю вас, — начал я, оглядывая уставшие, но решительные лица. — Без вашей помощи мы бы не справились с этой невероятной задачей.
— Что дальше, Прохор? — спросила Василиса, поправляя выбившуюся из причёски прядь. — Нужно укрепить стены, как в прошлый раз.
— Нужно, — отвлечённым голосом согласился я.
А сам подошёл к сундуку, стоявшему в углу комнаты, и достал свёрток. Развернув его, я положил на стол гигантский пурпурный кристалл Эссенции — ядро Жнеца.
— Но вначале нам предстоит создать артефакт, который поможет защитить наш дом, — ответил я, хлопнув по трофею. — Это потребует всех наших сил и умений, но иначе всё, что мы построили, может быть уничтожено.
— Что это за артефакт? — подался вперёд Зарецкий, с профессиональным интересом изучая кристалл.
— Увидишь, — просто ответил я.
Глава 8
Сон оставил меня, едва небо начало светлеть на востоке — всевозможные размышления не давали покоя. Вчерашняя встреча с магами была только началом. Сегодня предстояло заложить основу нашей защиты.
Одевшись, я открыл окно. Свежий утренний воздух пах влажной землёй и древесной смолой. Из домов уже поднимался дым — жители нашего новорожденного острога просыпались, готовясь к новому дню. Работа закипала везде, и я ощущал прилив гордости. Пусть пока это напоминало муравейник, но организованный муравейник, где каждый знал своё дело.
Взяв сумку с заранее приготовленными материалами, я отправился к северной границе острога. Первым пунктом моего плана было размещение особых якорей по периметру поселения.
— Прохор! — окликнула меня Василиса, выбегая из дома с чашкой чая в руке. — Подожди, я с тобой!
Она догнала меня, слегка запыхавшись. Её зелёные глаза горели любопытством.
— Объяснишь наконец, что задумал? Всю ночь размышляла над твоими словами об артефакте.
— Потерпи, — я мягко улыбнулся, видя её нетерпение. — Всему своё время.
— Но ты хотя бы скажи, что нести? Чем помочь? — Василиса кивнула на мою сумку, явно пытаясь разглядеть её содержимое.
— Лучшая помощь сейчас — дать мне несколько часов на подготовку. Некоторые вещи требуют уединения.
— Опять секреты, — она по-детски надула губы, но тут же улыбнулась. — Ладно, я понимаю. Иногда мальчики такие мальчики!
В её тоне проскользнула нотка ехидства, но я не мог рисковать. Древние техники требовали точности в исполнении. Одна ошибка — и вместо защиты мы получим уязвимость.
К нам присоединился Игнатий, выглядевший непривычно бодрым для раннего утра.
— Доброго утра, — он кивнул нам обоим. — Василиса, если не возражаешь, я бы хотел переговорить с сыном наедине.
Она учтиво откланялась, пообещав заняться распределением рабочих на сегодняшний день. Когда она отошла достаточно далеко, отец повернулся ко мне.
— Не узнаю тебя, Прохор, — задумчиво произнёс он. — То есть… узнаю, но иначе. Артефакт какой-то вздумал сотворить… Всё же память рода проснулась в тебе, не иначе.
— То, что я делаю, пойдёт всем нам на пользу, — спокойно ответил я, не подтверждая, но и не опровергая его теорию. — Но сейчас мне нужно сосредоточиться на деле. Проведи сегодня время с мельником Степаном, обсудите организацию рынка и торговли. А мне нужно заняться подготовкой.
Отец тактично не стал больше расспрашивать и, кивнув, направился к центральной площади. Оставшись один, я продолжил свой путь.
Наш острог Угрюм — так теперь официально называлось объединённое поселение — выглядел впечатляюще. Вместо простого расширения территории мы реализовали мою идею бастионной системы укреплений. Я долго изучал в Эфирнете развитие фортификационных сооружений, пришедших на смену известным мне из прошлой жизни, и нашёл оптимальное решение для нашей ситуации.
Вместо ровного частокола по периметру мы создали звездообразную систему с тремя мощными бастионами — укреплёнными выступами, направленными в сторону возможного нападения. У каждого бастиона было два фаса — стороны, расположенные углом, вершина которого (шпиц) смотрела в сторону леса. Боковые стороны — фланки — обеспечивали возможность простреливать территорию перед стенами соседних укреплений.
При этом каждый бастион соединялся с основным поселением своими собственными стенами, образуя нечто вроде посадов или отдельных районов. Нам даже пришлось сделать внутренние ворота между частями Угрюма. Именно на этих трёх свежесозданных участках и поселились переехавшие жители соседних деревень.
Я остановился на северном бастионе, который был почти завершён. Поднявшись по внутреннему пандусу, я осмотрел прилегающую территорию. Отсюда отлично просматривалось пространство перед соседними участками стен — куртинами, как их называли жители этого мира. Главное тактическое преимущество такой конструкции заключалось в возможности организовать перекрёстный огонь. Когда Бездушные атакуют прямую стену между бастионами, они попадают под фланговый обстрел с обоих соседних выступов.
— Хорошо работают, — раздался голос Бориса, который поднялся вслед за мной. — Никогда не видел таких укреплений. Умная штука.
— Это только начало, — ответил я, указывая на стену. — Как тебе новые стены?
Борис осклабился.
— У меня нет слов… Сомневаюсь, что даже Стриги смогут это пробить.
Командир дружины был прав. Мы постарались на совесть.
Сейчас двойные стены имели пространство между собой, заполненное землёй, песком и щебнем. Такая конструкция будет намного прочнее против физических атак Бздыхов. А ещё она создаёт площадку для стрелков — они могут стоять на внутренней стене и стрелять через бойницы внешней.
Вдобавок мы сохранили большую часть существующих стен Угрюмихи и просто достроили новые участки. Без такого подхода пришлось бы ждать неделями, пока соберём достаточно леса.
Я не стал упоминать ещё одну хитрость — некоторые участки стен были спроектированы как ловушки, имея замаскированные ямы-ловушки и прочие сюрпризы. Зная, что большинство Бездушных действуют примитивно, можно было спланировать укрепления так, чтобы доставить им максимум неприятностей.
Отправив Бориса проверить работу на северо-восточном бастионе, я вернулся к своей задаче. Из сумки я достал первый из приготовленных якорей — столб из обработанной древесины Кровенца с инкрустациями янтаря. Внутри этих янтарных вкраплений были запечатаны капли крови защитников острога, которые я собрал вчера вечером — разумеется, добровольно пожертвованные.
Процесс был прост: каждый из основных защитников острога — все маги, старосты деревень, командиры дружин — капнул кровью в специальный раствор, который затем был запечатан в янтарной смоле. Эти капли создавали персональную связь между защитниками и будущим артефактом.
Мысленным усилием я выкопал яму глубиной примерно в рост человека и установил столб, засыпав его целиком землёй и измельчёнными кристаллами Эссенции, а следом накрыл каменной пластиной, чтобы исключить случайное раскапывание. После этого я провёл рукой над верхушкой якоря, проверяя резонанс. Столб едва заметно вибрировал — хороший знак.
За следующие три часа я разместил ещё семь таких якорей, равномерно распределив их по периметру острога. Каждый был установлен в ключевых точках внутри укреплений и упрятан под землю. Работа была нудной, но я не мог доверить её никому другому.
Когда солнце поднялось в зенит, ко мне подошла Полина. В отличие от Василисы, она не пыталась выяснить детали, а просто протянула фляжку с морсом и кусок мясного пирога.
— Ты с утра на ногах, — сказала она, аккуратно отряхивая мою испачканную в земле куртку. — Василиса рассказала, что ты готовишь какую-то защиту. Не буду приставать с вопросами, но… может, я могу чем-то помочь?
Я благодарно принял флягу и сделал несколько глотков прохладного и терпкого напитка.
— Спасибо за заботу, — ответил я. — Сейчас главное — закончить с подготовкой. А вечером понадобится помощь всех магов, включая тебя.
— Значит, всё-таки групповой ритуал? — её глаза загорелись профессиональным интересом. — Я никогда не участвовала в таких.