— Зачем? — я пожал плечами. — Вы просто делаете свою работу. Но если хотите работу получше, то у меня как раз есть вакансии. Нужны курьеры и раздатчики листовок для представительства.
Он недоверчиво посмотрел на меня:
— Вы мне работу предлагаете? Сейчас?
— Почему нет? — я улыбнулся. — Платить буду больше, чем те, кто вас сюда прислал. И работа честнее.
Слово «работа» эхом прокатилось по толпе. Протестующие зашептались между собой, опуская плакаты. Некоторые уже с интересом расспрашивали Федота о возможностях в Угрюме.
Краем глаза я заметил человека, прячущегося за углом здания напротив. В отличие от «протестующих», он был хорошо одет, с недешёвым перстнем на пальце и выражением неприкрытой ярости на лице. Он явно руководил всей этой акцией и сейчас наблюдал за её провалом.
Я подозвал Гаврилу и шепнул ему на ухо:
— Видишь того типа за углом? Захвати его, но без лишнего шума.
Молодой охотник кивнул и незаметно направился в обход, чтобы сцапать наблюдателя с тыла.
Тем временем я вернулся к «протестующим», которые уже не скрывали своего интереса к возможному трудоустройству.
— Те, кто хочет узнать подробнее о вакансиях, заходите внутрь, — пригласил я. — Анна Павловна запишет ваши данные.
Большинство тут же двинулись к дверям, забыв о своей «акции». Плакаты были бесцеремонно брошены прямо на тротуаре. Я дождался, пока все они зайдут внутрь, поручил Полине заняться организацией собеседований и незаметно направился вслед за Гаврилой.
В ближайшей подворотне я обнаружил своего бойца, заломившего руку холёного мужчины лет тридцати.
— Отпустите меня сейчас же! — шипел пленник. — Вы не знаете, с кем связались! У меня связи!
— С радостью о них послушаю. Расскажешь поподробнее, — я встал перед ним. — Кто ты и на кого работаешь?
— Я не обязан ничего вам говорить! — он попытался вырваться, но Гаврила лишь сильнее сжал хватку, и тот замычал.
— А придётся. Либо ты отвечаешь мне, либо мы проверим, сколько пальцев ты готов потерять, прежде чем развяжется твой язык.
Что-то в моём взгляде заставило его сглотнуть:
— Я… я просто выполнял поручение. Организовать небольшую акцию. Ничего противозаконного.
Жестом приказав Гавриле отпустить мерзавца, чтобы в кадре он смотрелся без следов принуждения, я активировал запись на магофоне и приблизился к нему.
— Имя и место работы!
— Вячеслав Ковров, сотрудник «Фонда Добродетели», — он опустил глаза. — Я отвечаю за связи с общественностью.
— И эта акция — часть твоих обязанностей? — я указал в сторону представительства.
— Да. Мне было поручено найти людей, которые создадут видимость общественного возмущения. Просто пиар-ход, понимаете? — он попытался изобразить непринуждённую улыбку. — В бизнесе так делается постоянно.
— Кто отдал приказ? — я не отводил взгляда.
Вячеслав колебался, но возникший над моей головой левитирующий каменный дротик заставил его отбросить все сомнения. Секунда, и мужчина сразу стал сговорчивее.
— Я не знаю, но приказы идут с самого верха. Особенно после того, как вы стали переманивать должников из тюрем. Это подрывает всю нашу систему.
— Какую систему?
— Наши «лечебные усадьбы», — он говорил тише, косясь по сторонам. — Фонд выкупает должников, но не для благотворительности. В усадьбах они работают фактически за еду. Годами.
— То есть, это действительно рабство, — я уточнил для записи.
— Не называйте это так! — он вздрогнул. — Это… реабилитация. Система исправления. Они же добровольно подписывают контракты.
— Чтобы вырваться из тюрьмы, — добавил я. — И как долго длится эта «реабилитация»?
— Пока руководство не решит, что человек исправился, — Вячеслав отвёл глаза. — Обычно это зависит от их настроения.
Я выключил запись и Вячеслав потёр шею, глядя на меня с опаской:
— Что теперь?
Вместо ответа я кивнул, Гавриле, и его пудовой кулак впечатался в солнечное сплетение паскуды в дорогом плаще. Ковров засипел, согнувшись пополам. Его колени едва не подогнулись.
— Теперь ты, гнида, идёшь куда хочешь, — я убрал магофон в карман, — но если я ещё раз увижу тебя возле своего магазина, твоё тело отправится на корм бездомным собакам. По частям. Тебе всё ясно?
Вячеслав побледнел:
— Вы не сделаете этого!
— Проверим? — я нехорошо улыбнулся. — Собирай своих репортёров и убирайся. И передай Елецкому, что в следующий раз я буду гораздо менее любезен.
Подбрасывая в руке магофон, я направился обратно в магазин, думая о том, что Дарья Самойлова наверняка заинтересуется полученным компроматом. Так и оказалось. Хватило одного звонка, чтобы она попросила переслать ей записанное видео.
Мы вернулись в представительство, где Полина и Анна Павловна уже распределяли бывших «протестующих» по различным вакансиям. Оказалось, среди них были действительно нужные нам специалисты — бывший бухгалтер, два грузчика, столяр.
— Ловко ты всё это решил, — заметила Полина, когда толпа посетителей поредела. — Думала, опять всё сведётся к драке.
— Полководец, который зацикливается на одной любимой стратегии, обязательно проигрывает, — отстранённо отозвался я, разглядывал лица новых соискателей. — Нужно ускорить обработку заявлений переселенцев. После этих публикаций у нас просто отбоя нет от желающих. Стоит этим воспользоваться.
В этот момент в дверь вошёл пожилой человек в потёртом, но аккуратном пальто. Он держал в руках нашу листовку и выглядел так, словно долго решался прежде чем зайти.
— Чем могу помочь? — спросила Анна Павловна.
— Я прочитал, что вам нужен человек с опытом в торговле… — начал старик неуверенно. — У меня за плечами сорок лет работы в торговле Реликтами. Прежде я был управляющим магазином «Дары Пограничья»…
Я подошёл ближе, внимательно разглядывая его. Его осанка и манеры располагали к доверию, но это ещё предстояло проверить ищейкам Коршунова.
— Как вас зовут? — спросил я.
— Натан Давидович Левинсон, — он выпрямился, словно по давней привычке. — К вашим услугам.
Я переглянулся с Полиной. Похоже, наш новый управляющий только что нашёлся сам.
В этот момент мой магофон замигал, демонстрируя одно слово крупными буквами: «БУРЕВЕСТНИК».
Глава 15
Святослав Волков сидел в комфортабельном кресле чёрного внедорожника, наблюдая, как за окном проплывают живописные пейзажи сельской местности Сергиева Посада. Поля и леса постепенно сменились ухоженной территорией с аккуратно подстриженными газонами и рядами декоративных деревьев. Впереди показался изящный кованый забор, за которым возвышалось белоснежное трёхэтажное здание в классическом стиле — северная лечебная усадьба «Фонда Добродетели».
По обе стороны от ворот стояли одетые в униформу охранники с плотно сжатыми губами и настороженными глазами. Когда автомобиль остановился, один из них приблизился к окну. Святослав заметил на его шее амулет, тускло светящийся синеватым светом — явно магическая защита. Вот только зачем подобный уровень защиты в учреждении, где содержатся обычные должники?..
— Доброе утро, господин Елецкий, — охранник склонил голову.
— Проверь список, Алексей, — проронил массивный боярин, сидевший рядом со Святославом. — Со мной господин Скрябин, он сегодня в списке визитёров.
Охранник сверился со скрижалью, на экране которой выводилась информация, и кивнул. Ворота плавно отворились, пропуская автомобиль на территорию.
— Впечатляет, — намеренно восхищённо произнёс Святослав, изображая простодушное увлечение. — Такая безопасность для лечебного заведения?
Елецкий повернулся, окинув его изучающим взглядом:
— Многие наши подопечные… непредсказуемы. И конечно, мы обязаны защищать их покой от любопытных глаз, — мясистые губы боярина растянулись в улыбке, не затронувшей глаз. — Благотворительность требует деликатности, не правда ли?
Журналист кивнул с пониманием, мысленно отметив первую странность: охрана выглядела слишком профессиональной для подобного учреждения, а амулеты были явно боевыми.
Впереди открывалась идиллическая картина: ухоженные сады, клумбы с яркими цветами, мраморные статуи, а чуть дальше — несколько огромных стеклянных теплиц, где виднелись силуэты людей, усердно работающих над растениями.
У парадного входа их встретил высокий худощавый мужчина с аккуратно подстриженной бородкой и большими залысинами, судя по всему, Голубев, управляющий усадьбой, чья фамилия значилась в отчётах.
— Рад приветствовать вас, Василий Григорьевич, — поклонился он. — И вашего гостя, конечно.
— Порфирий Степанович, познакомься, — Андрей Николаевич Скрябин, наш новый специалист по связям с общественностью, — представил Святослава Елецкий. — Покажи ему наше образцовое учреждение.
Управляющий с едва заметной настороженностью взглянул на Волкова:
— С удовольствием. Пройдёмте, с чего хотите начать?
— Пожалуй, с жилых помещений, — вмешался Елецкий. — Покажи нашему гостю, какие комфортные условия созданы для наших подопечных.
Внутри усадьба была обставлена с умеренной роскошью: каменные полы, деревянные панели на стенах, картины с дивными пейзажами.
— Ежедневное лицезрение красоты исцеляет и душу, и тело, — высокопарно протянул Голубев.
Он провёл их по первому этажу, демонстрируя просторную столовую, библиотеку и общий зал для отдыха.
— А вот здесь у нас медицинское крыло, — управляющий указал на закрытую двойную дверь с навесным замком. — Туда, к сожалению, доступ ограничен. Инфекционный контроль, сами понимаете.
Святослав заметил, что рядом с дверью дежурили двое охранников с такими же амулетами, как у ворот. Ещё одна странность.
— Конечно, понимаю, — улыбнулся он. — Безопасность превыше всего.
На втором этаже располагались жилые помещения. Управляющий показал несколько образцовых комнат: чистые, светлые, со всеми удобствами.
— Наши подопечные живут по двое-трое в комнате, — объяснял Голубев. — Мы стараемся создать атмосферу общности, это способствует социализации.