— Воронья стая над падалью кружит, — мрачно прокомментировал Коршунов, изучая список. — Вот эти трое — из канцелярии коменданта. Имели доступ к планам обороны. А этот… ага, помощник интенданта. Как раз ведал складом боеприпасов.
К утру картина начала проясняться. Беспризорники Коршунова нашли тех, кто видел несколько подозрительных личностей. Один из них — невзрачный мужчина средних лет — очень походил на описание предателя Рубцова.
— Это он! — Коршунов даже подпрыгнул, забыв про свой протез. — Точно он! Тот самый ублюдок, что бомбу под меня подложил. Узнаю эту рожу из тысячи!
— Где он сейчас? — спросил я.
— Мои мальчишки проследили — отсиживается в доходном доме на Купеческой. Видать, собирался тихо слинять, когда ворота откроют — не рассчитывал, что город так быстро от тварей очистят.
Вскоре начались аресты. Полиция, получив ориентировки, задержала двоих купцов, действительно переместивших содержимое складов в южном районе всего за день до взрыва. При обыске у них нашли крупные суммы денег и документы, подтверждающие связь с Владимирским княжеством.
Отряд во главе с Коршуновым отправился в доходный дом на Купеческой за Рубцовым. Я сопровождал их — хотел лично увидеть поимку главного диверсанта. Однако в конспиративной квартире нас ждало разочарование: комната пустовала, постель не смята, на столе — остывший чай.
— Сука! — Коршунов ударил костылём по каменному полу. — Ушёл, гад! И давно, судя по всему. Наверняка ещё ночью, как только понял, что дело — табак.
Поисковые мероприятия в районе через полчаса привели нас к открытому люку старой канализации, ведущему в чёрную глубину. Со слов главы разведки, та выходило за городские стены довольно далеко от стен.
Профессионал оказался предусмотрительнее, чем мы думали. Видимо, у него был заранее подготовлен путь отхода через подземные коммуникации. Выживет ли он за стенами среди Бездушных — вопрос открытый, но такой опытный агент наверняка имел план и на этот случай. Быть может, заранее был подготовлен и замаскирован какой-то транспорт.
К полудню список задержанных значительно расширился. Помимо Карагина, которого всё-таки удалось найти на квартире его любовницы, и его адъютанта, под арест попали начальник интендантской службы, трое чиновников из администрации и несколько купцов. Всего около двадцати человек — целая агентурная сеть.
— Колода-то оказалась краплёная, — мрачно подвёл итог Коршунов, когда мы встретились в кабинете Трофимова. — Эти суки готовились основательно. Судя по документам, операцию планировали минимум полгода.
Я молчал, размышляя об увиденном. Масштаб предательства поражал. Десятки людей сознательно пошли на сговор с врагом, обрекая свой город на гибель. И всё ради чего? Денег? Власти? Мести?
В моём прошлом мире тоже случались предательства, но там хотя бы соблюдались какие-то правила войны. Здесь же… использовать Бездушных против мирных жителей — это запредельная циничность и беспринципность.
— Родион Трофимович проделал образцовую работу, — заметил я, кивнув на главу своей разведки. — Полагаю, его заслуги должны быть отмечены соответствующим образом.
Трофимов понимающе кивнул. Коршунов же только махнул рукой:
— Да какие там заслуги… Просто старые счёты свёл. Теперь хоть спать спокойно буду.
Но я видел, как блестят его глаза. Для бывшего капитана это действительно было больше, чем просто служебное задание. Это было восстановление справедливости, возвращение чести.
— Отличная работа, господа, — подвёл итоги Трофимов. — Князь будет доволен. Все причастные будут допрошены, и мы выясним, кто стоит за этой диверсией.
— Я бы хотел лично провести допрос генерала Карагина, — произнёс я, стараясь говорить ровно. — В результате действий этих… агентов погибли мои добрые друзья — граф и графиня Бутурлины. Это личное.
Трофимов внимательно посмотрел на меня, словно взвешивая что-то в уме.
— Понимаю ваши чувства, боярин. Что ж, не вижу препятствий. Только прошу — предоставьте мне подробный отчёт о результатах допроса.
— Разумеется, — кивнул я и повернулся к Коршунову. — Родион Трофимович, составите мне компанию?
Глаза бывшего капитана загорелись хищным огнём.
— Так точно, воевода! С превеликим удовольствием. Годами этой встречи ждал.
Камера для особо важных заключённых располагалась в подвалах городской тюрьмы. Массивные стены, усиленные защитными чарами, не пропускали ни звука. У двери дежурили двое стражников с автоматами.
Генерал Карагин сидел на каменной скамье, прикованный цепями к стене. Седые волосы растрёпаны, одежда мятая и не шибко чистая, но взгляд всё ещё надменный. Увидев нас, он презрительно фыркнул.
— Коршунов? — в голосе генерала звучало искреннее удивление. — Так ты ещё жив, калека? А я думал, ты давно сдох где-нибудь под забором.
Родион Трофимович усмехнулся, опираясь на костыль.
— Живее всех живых, как видишь. А вот твоя карьера, похоже, накрылась медным тазом. Эх, генерал, генерал… Не по чину штаны пошиты оказались.
— Заткнись! — рявкнул Карагин. — Ты понятия не имеешь, во что влез! Меня освободят, и тогда я лично…
Договорить он не успел. Я сделал шаг вперёд, активируя Императорскую волю. Древняя сила правителей откликнулась мгновенно, наполняя голос особой мощью.
— Не дыши! — приказал я спокойно.
Эффект был мгновенным. Карагин дёрнулся, хватаясь за горло. Его лицо начало синеть, глаза выкатились от ужаса. Он открывал рот, пытаясь вдохнуть, но лёгкие отказывались подчиняться. Тело билось в конвульсиях, цепи звенели от его попыток вырваться.
— Вы действуете из ложной предпосылки, будто ваша жизнь ещё чего-то стоит, — заговорил я, наблюдая за его мучениями с холодным удовлетворением. — После того, что вы натворили, вы уже мертвец. Приговор подписан кровью сотен невинных. Граф и графиня Бутурлины, женщины, дети, старики — все они требуют возмездия. И поверьте, генерал, смерть от удушья — это милосердие по сравнению с тем, что вас ждёт на площади. Единственное, что может дать вам шанс — пусть призрачный — это полная и абсолютная откровенность. Каждое имя, каждая дата, каждая мелочь. И возможно, только возможно, князь проявит снисхождение. Подумайте об этом, пока ещё можете думать.
Генерал уже начал терять сознание, когда я отменил приказ:
— Дыши!
Карагин рухнул на пол, жадно хватая ртом воздух. Несколько минут он просто лежал, сотрясаясь от кашля. Когда наконец поднял голову, в его глазах плескался животный ужас.
— Что… что это было? — прохрипел он.
— Небольшая демонстрация, — я отступил в сторону. — Капитан Коршунов, он весь ваш.
Родион хищно улыбнулся и подошёл ближе к пленнику.
— Ну что, генерал, поговорим по душам? Помнишь, как ты покрывал Рубцова? Как свернул расследование покушения на меня? А теперь вот и до диверсии докатился. Ядрёна-матрёна, как же низко ты пал!
Карагин попытался изобразить возмущение, но после моей демонстрации это выглядело жалко.
— Я… я не знаю, о чём ты…
— Брось, — отмахнулся Коршунов. — Колода уже вскрыта, все карты на столе. Рубцов сдал тебя ещё час назад, — соврал начальник разведки. — Да и другие тоже попались. И все поют как соловьи. Так что давай без этих детских игр в молчанку.
Я видел, как в глазах генерала мелькнула паника при упоминании Рубцова. Коршунов это тоже заметил и надавил сильнее:
— Интересно, что скажет князь Оболенский, когда узнает подробности? Использовать Бездушных против мирного населения… Это же даже не предательство — это преступление против человечества! За такое не просто вешают — за такое четвертуют на главной площади.
— Я… я только выполнял приказы! — сломался Карагин, расколовшись до самой задницы. — Это всё Владимир! Князь Веретинский лично отдал распоряжение!
— Вот оно как, — кивнул Коршунов. — А подробности? Давай-ка всё по порядку, с самого начала.
Следующий час генерал выкладывал всё. Как полгода назад к нему обратился бывший подельник Рубцов с предложением от Владимирского княжества. Как постепенно втягивался в заговор, получая крупные суммы за информацию. Как помогал агентам внедриться в городские структуры.
— Взрывчатку на склад заложил Рубцов, — бормотал Карагин. — Это он во всём виноват! Он подкупил начальника интендантской службы…
Того, что мы уже арестовали.
— Я только обеспечил ему доступ и отвёл войска в нужный момент…
— А яд для полицейских? — уточнил Коршунов.
— Тоже Рубцов. У него были какие-то особые капли… без вкуса и запаха. Подмешали в готовую еду, которую им привозят в участок. Доза рассчитана так, чтобы только ослабить бдительность, не убивая.
Я слушал и чувствовал, как ярость внутри становится всё холоднее. Князь Веретинский… Этот безумец организовал массовое убийство. Из-за него погибли Бутурлины, сотни невинных людей. И всё ради чего? Старой обиды? Политических игр?
«Когда-нибудь я доберусь до тебя, — мысленно пообещал я. — И тогда никакие приказы не спасут твою жалкую жизнь».
— Достаточно, — произнёс я вслух. — Капитан Коршунов, составьте подробный протокол допроса и отправьте Трофимову. Включите все имена, даты, суммы — всё, что успели выяснить.
— Так точно! — Родион явно был доволен результатом. — Сделаю в лучшем виде. А с этим что? — он кивнул на съёжившегося Карагина.
— Пусть власти решают. Его судьба меня больше не интересует.
Мы вышли из камеры, оставив генерала наедине с грузом принятых решений. На улице я глубоко вдохнул свежий воздух, пытаясь унять клокочущую внутри ярость.
— Спасибо, боярин, — тихо сказал Коршунов. — За возможность посмотреть в глаза этой твари. Столько лет… Столько лет я мечтал об этом дне.
— Справедливость восторжествовала, — кивнул я. — Займитесь отчётом, а я… мне нужно отдохнуть.
Гостиница встретила меня тишиной и прохладой. Я рухнул на кровать, чувствуя свинцовую усталость во всём теле. События последних суток — битва с Бездушными, восстановление стены, смерть друзей, раскры