Итак, если кто дерзнет сказать, [p. 66] что определение Евномия согласно не с низложением Ивы, бывшим в Тире, а с сутью упомянутого нечестивого послания, тот не соблюдет последовательности истины (τὴν τῆς ἀληθείας ἀκολουθίαν) и, скорее, будет стараться, как еретик, нанести оскорбление отцам.
А как мы удивились тому, что вы решились написать, что главы иже во святых Кирилла темны (σκοτεινά), и похвалили нечестивое послание как, [дескать], воспринятое при посредстве Духа Святого! Ясно же, что эти слова вы произнесли не от Духа Святого, а под действием духа лукавого, назвав отцов и учителей Церкви темными и восхвалив зловерие богохульного послания! Хорошо подходит и вам, и прочим мыслящим сходное с вами о святых отцах то, что сказано святым апостолом Петром о тех, кто зломыслит о посланиях святого Павла, что их невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, исказят, как и прочие Писания (ср. 2 Петр. 3:16). Так и вам, зломыслящим (κακῶς νοοῦσι), кажется темным то, что изложено учителями Церкви и божественными Писаниями.
Таковые наблюдения над Ивой и этим нечестивым посланием обнаруживаются в некоторых книгах; надлежит же вам знать, что акты, в которых содержится это нечестивое послание, не приложены к подлинным, под которыми подписались епископы, как об этом также свидетельствуют подлинные копии (ἰσότυπα αὐθεντικά) во святейшей Церкви Рима, и в Константинополе, и в божественном нашем дворце.
Итак, поскольку всесторонне уличается это послание как исполненное всякого нечестия и противное определениям святого Собора в Халкидоне, то те, кто говорят, что оно было принято святым Собором в Халкидоне, не только стремятся отстоять собственное зловерие, но и нанести оскорбление этому святому Собору, ибо то, что принял и утвердил упомянутый святой Собор, буквально (ὀνομαστί) отражено в данном им определении веры.
Мы [также] хотим, чтобы вы знали, что и Феодорит, поскольку и сам написал против двенадцати глав иже во святых Кирилла в защиту Нестория и его зловерия, после определения святого Собора в Халкидоне был прежде всего вынужден анафематствовать Нестория и его нечестие, а святую славную Приснодеву Марию исповедать Богородицей, и так был принят (xαὶ οὗτως ἐδέχθη).
Потому и Ива, и Феодорит были приняты не как учители и отцы, а как кающиеся, и анафематствующие зловерие, за которое были осуждены, и принявшие определение Собора в Халкидоне, и подписавшиеся под ним, поскольку в Соборной Церкви есть обычай принимать в общение всех еретиков, отходящих от собственного заблуждения и возвращающихся к православной вере, однако не причислять их к отцам как учителей. Потому и прочих восточных епископов, которые, защищая Нестория, противились первому Собору в Эфесе и иже во святых Кириллу, поскольку впоследствии они анафематствовали Нестория и его зловерие, принял Римский апостольский престол (ὁ κατὰ Ῥώμην ἀποστολικὸς θρόνος) и иже во святых Кирилл, а потому и Святая Божья Церковь принимает их.
Также мы хотим, чтобы знали вы, что не только Ива и Феодорит были извержены из епископского сана из-за того, что противились двенадцати главам иже во святых Кирилла, но и Домн, епископ Антиохийский, был за это осужден как всего лишь написавший, что надлежит умолчать об этих двенадцати главах. Это осуждение, бывшее против Домна даже после его смерти, [p. 67] Собор в Халкидоне принял и утвердил.
А что это правда, свидетельствует и сам Феодорит, написав Иоанну, епископу Германикийскому, следующее:
«Зачем же так очевидно лгут они, говоря, что не родилось никакого новшества в догмате? За какие убийства и чародейства был я изгнан? Такой-то на какие прелюбодеяния дерзнул? Такой-то какие разрыл могилы? Полноте,
даже варварам ясно, что и меня, и других изгнали из-за догматов! Ибо даже и господина Домна эти добрейшие [люди] (οἱ βέλτιστοι) низложили как не принявшего главы, назвавшего их всеславными и согласившись следовать им. Ведь я произнес (ἀνέγνων) их отлучения, они же меня осудили как главу (ἔξαρχον) ереси».
Итак, из этого явствует, что из-за глав иже во святых Кирилла, выдвинутых против Нестория, были извержены и Домн, и Феодорит, и Ива, и другие иные. Феодорита и Иву, раскаявшихся и принявших упомянутые главы и прочее, за что они были извержены, святой Собор в Халкидоне принял. Прочие же, не раскаявшиеся, приняты не были; осуждение же Домна было подтверждено и после его смерти.
Поскольку же вы написали, что богохульства Феодора, посланные нами к вам, вы анафематствуете, чьи бы они ни были, самого же Феодора не решаетесь (ἠμφεβάλετε — sic!) анафематствовать из-за того, что он уже прежде скончался, как вы говорите, в общении с Церквами, знайте, что говорящие о том, что подобает Феодора не анафематствовать, а сопричислить епископам, — поскольку, как вы говорите, он скончался в общении с Церковью, — должны сопричислить апостолам и Иуду, полагавшего, что укрылся от Бога, знающего скрытые [тайны] людские, и вместе с прочими апостолами принявшего от Него причастие.
Ведь согласно говорящим такое, достойны порицания и апостолы, которые после смерти Иуды вынесли ему приговор, осудив его и введя вместо него другого. И опять же, поскольку во святых Евангелиях его имя приводится между прочими апостолами, неужто из-за этого и он считается апостолом или достойным быть освобожденным от осуждения анафемой?
Итак, уразумейте, что умирает в общении с церквами тот, кто сохранил православную веру до конца жизни. Ведь если даже манихей, или арианин, или несторианин, или евтихианин, или какой бы то ни было иной еретик, или одержимый эллинским безумием скроется, общаясь с Церковью, и так скончается, а после смерти или из сочинений его, или другим способом окажется, что он еретик, то в силу этого ни православная вера не терпит ущерба, ни он не освобождается от осуждения, [даже] если говорят, что он скончался в мире с церквами. Вообще никого из еретиков смерть не освобождает от осуждения за его зловерие, скорее даже осуждает именно за то, что при жизни он не раскаялся.
То, что еретики, при жизни своей не раскаявшиеся, были осуждаемы даже после смерти, явствует из многого. Ведь и Евномий, и Аполлинарий, и Вонос (Βόνωσος), а в древние времена Валентин, Василид, Маркион, Киринф и многие другие, не анафематствованные при жизни, были осуждены после смерти и анафематствуются Соборной Церковью, поскольку скончались в собственном заблуждении, так же как и несправедливо осужденные при жизни после смерти были реабилитированы (ἀνεκλήθησαν) Соборной Церковью, а именно — Иоанн и Флавиан, иже во святых архиепископы
Константинопольские. Ведь, по вашему мнению, следует освобождать еретиков, скончавшихся в собственном заблуждении, а несправедливо осужденных православных не [следует] реабилитировать после смерти. Это исполнено всякого нечестия!
[p. 68] Что существует церковная традиция осуждать и анафематствовать еретиков даже после смерти, сделали мы ясным из вышесказанного. Впрочем, это явствует и из постановлений (διατάξεων) святых апостолов. Ведь они, говоря, что подобает подавать милостыню за упокоение умерших, прибавляют следующее:
«Это мы говорим о благочестивых. О нечестивых же, если дадут они мирское бедным, ничуть им [это] не поможет. Ведь тот, кому при жизни (περιόντι) божественное было чуждым, конечно же, [будет таковым] и после переселения [в иной мир] (δῆλον, ὅτι xαὶ μεταστάντι)».
Итак, коль скоро апостолы так постановили о благочестивых, кто скажет, что надлежит еретиков или даже самого Феодора после смерти освободить от осуждения анафемой? Которого святые отцы, как богохульствовавшего хуже иудеев, эллинов, содомитов и всех еретиков, сопричислили им и вместе с его нечестием осудили?
О том, что даже после смерти, как мы сказали, следует анафематствовать еретиков, иже во святых Августин, епископ из страны африканцев, также говорит в послании, написанном Бонифацию:
«Даже если бы было правдой то, что они возражали Цецилиану, и это могло быть доказано нам, мы осудили бы его даже умершего. Однако Церковь Христову, которая не переменяется из-за любостяжательных мнений, а утверждается божественными свидетельствами, мы не должны покидать из-за какого бы то ни было человека» (ср. CSEL. Vol. 57. P. 3.26–4.4).
Так говорит иже во святых Августин.
Но не только погрешающих против веры святые отцы анафематствуют после смерти, но [даже] епископов, в своей последней воле или без завещания (ἐξ ἀδιαθέτου) оставляющих [наследство] родственникам-еретикам или посторонним.
Ведь восьмидесятый канон африканского Собора гласит следующее:
«Далее, было определено: если какой епископ предпочтет посторонних наследников собственным родственникам или еретиков, пусть и его собственных родственников, или эллинов [предпочтет] Церкви, да будет такой даже после смерти анафематствован, а имя его да не возглашается среди Божьих иереев. И не освобождается он от осуждения, если умрет без завещания, поскольку надлежало ему, став епископом, ни в коем случае не отлагать распоряжения собственным имуществом, подобающего его собственному призванию (ἐπαγγέλματι)».
Итак, если согласно тому, что определил церковный канон, епископы анафематствуются даже после смерти за неправильное распоряжение собственным имуществом, насколько же больше были бы достойны анафемы погрешающие против Самого Бога, притом что и святое Писание гласит: Если согрешит человек против человека, то помолятся о нем Богу; если же человек согрешит против Господа, то кто будет ходатаем о нем? (1 Цар. 2:25).
Показав, что в предшествующие времена святыми отцами было определено, что надлежит анафематствовать даже после смерти тех, кто погрешил или против веры, или против канонов, признали мы необходимым сделать для всех наглядным и произошедшее в наши времена ради устранения всякого повода к защите очевидных еретиков и их нечестия. Ведь Лаврентия и Диоскора, в различные времена похитивших священство (ἱερωσύνην) апостольского престола, хотя они и не погрешили против веры, однако, поскольку пытались окольным путем завладеть епископством, апостольский престол осудил и анафематствовал после смерти.