– Я буду разговаривать только с императором. – Резко отворачиваюсь от него.
Встречаюсь глазами с тремя своими мучительницами… и решаю на первый раз не ломать им руки: вон как испуганно они смотрят на меня. Того и гляди – помрут от страха.
Или это они вовсе не меня боятся – а за меня?..
– Вам и не придется разговаривать со мной. Я здесь исключительно с одной целью – сопроводить гостью императора в зал суда, – слышу голос Сюань Цзюня за спиной.
Гостью? Таков нынче мой статус? Или мы только разогреваемся перед основными потрясениями?..
– И кого судить будут? Меня – за то, что не предупредила о приезде? – Я разворачиваюсь к нему.
– Нет, судить будут моего брата. А вы будете свидетельницей, – растягивая слова, вежливо делится Сюань Цзюнь и с ноги открывает дверь из покоев. – Прошу.
Псих.
– Это ведь ты подменил бойца Третьего генерала на соревнованиях? Или заставил сменить его на того неуравновешенного? – проходя мимо брата Бай Цзюня, произношу с презрением.
Тактика запугивания во всей красе.
Тут даже доказательств других не надо – аналогия налицо.
– Как плохо принцесса разбирается в человеческой сути, – хмыкает Сюань Цзюнь и идет вперед, игнорируя мой нахмуренный лоб.
Почему нельзя просто признаться? Перед кем он тут загадочность разыгрывает?
Первый генерал молча пересекает коридор, открывает ничем не примечательную дверцу и впускает меня в… ложу. Точнее, в одну из лож, расположенных по кругу и на некотором возвышении от главного зала Суда. В данный момент пустого.
– Ваше место, принцесса, – указав подбородком на кресло, бросает Сюань Цзюнь и встает позади меня.
Императорская ложа по левую руку от меня, и я искренне радуюсь, что мне не придется ловить на себе взгляд правителя севера: для этого Сюй Каю необходимо будет встать со своего кресла и едва не вывалиться с балкона. Не будет же он так позориться, в конце концов!
Что касается Бай Цзюня…
– Ваше высочество!!! – слышу за своей спиной изумленно-возмущенно-восхищенный голос.
– Алинэ! – разворачиваюсь к герцогине Даронской.
– Как вы могли скрыть от меня, кто вы?! – тут же восклицает Алинэ, после чего спохватывается и опускается в нервном реверансе. – Легендарная принцесса государства Цай, Аянэ Тэра! – выпрямляясь, продолжает восклицать Алинэ, уставившись на меня широко раскрытыми глазами. – Была моей служанкой!.. Мне что теперь, прилюдно отрезать себе волосы, чтобы заплатить за невольно нанесенное оскорбление?!
Кинами… каких дурных книжек она опять начиталась?
– Одних отрезанных волос будет недостаточно, – сухо сообщаю я.
– Еще и отца заставите подстричься? – удивленно предполагает Алинэ.
Опускаю голову, выдыхая… затем выпрямляюсь и внимательно смотрю на герцогиню.
Одно совершенно точно радует: ее не пытали. И вроде как даже не угрожали ее жизни…
– Я рада тебя видеть, Алинэ, – произношу искренне.
– Я тоже рада вас видеть, ваше высочество, – неожиданно тихим и спокойным голосом отвечает она.
И глаза девушки теперь говорят отчетливо: она прекрасно понимает, в каком положении мы оказались. Возможно, понимает даже лучше, чем я сама: ничем иным этот потухший взгляд ярко накрашенных глаз не объяснить…
Забираю свои слова назад! Я понятия не имею, через что она прошла, пока я готовилась к соревнованиям новичков!
– Наговорились? – напоминает о своем присутствии Сюань Цзюнь, затем небрежным пинком придвигает одно кресло к другому. – Занимайте свои места, барышни. Вы привлекаете слишком много внимания.
– Это обязательно – вести себя так отвратительно? – спрашиваю его с холодом и тут же ощущаю на своем плече две маленькие ладошки.
– Ваше высочество, пожалуйста, давайте просто сядем, – просит Алинэ.
– Ваше высочество, послушайте совета своей подруги, – хмыкает Первый генерал, откровенно издеваясь.
– Ты наживаешь себе врага, – говорю ему прямо.
– А ты его уже нажила, – растягивает губы в улыбке Сюань Цзюнь.
– Как вы можете обращаться к принцессе Цай на «ты»? – Алинэ потрясенно прикрывает рот рукой и вздрагивает, когда Первый генерал неожиданно врывается в ее личное пространство.
– Вы либо сядете, либо прямо сейчас узнаете, почему это оскорбление – не самая большая ваша проблема, – сообщает мне Сюань Цзюнь, глядя в глаза Алинэ.
– Герцогиня Даронская, – обращаюсь к девушке, чуть приподняв подбородок, – давайте займем свои места.
– Вот и умницы, – одобрительно кивает Первый генерал, когда мы присаживаемся на предложенные кресла.
Почему я отступила? Потому что ложи по бокам начали заполняться. Нам не нужны зрители – не тогда, когда нас так открыто унижают.
Когда зал суда заполнился людьми, в свою ложу зашел Сюй Кай. Все придворные и военные тут же встали, приветствуя императора; мы с Алинэ также решили не нарушать этикета, молча поднявшись. Однако, когда в зал завели Второго генерала, я едва удержалась от реакции. И дело не в том, что тот был избит, – нет, Бай Цзюнь выглядел вполне себе здоровым. Дело в том, как резко изменилось к нему отношение приближенных императора… эта зловещая атмосфера, что заполнила зал суда, была почти физически ощутимой!
Они все уже заранее ненавидели его – за одно лишь обвинение, еще даже не доказанное. Почему? Откуда столько злобы? Они словно ждали того, чтобы Второй генерал оступился!
– Неужели кто-то знает о его отце?.. – шепчу беззвучно, но забываю, что черному генералу рядом со мной не нужно напрягать слух, чтобы услышать.
– Естественно, они знают. В империи Го все стараются быть честными друг с другом. Не то что у вас – на востоке, – протягивает Сюань Цзюнь, наклоняясь ко мне.
Это мне за мое «инкогнито» сейчас прилетело?
– Согласна, – киваю, – ваши мятежники честно не признают действующего императора, и вы их честно вырезаете – поголовно. Остальным странам до вашей честности еще расти и расти – что уж говорить о нашем скромном востоке?
– Я так понял, Макот защищает тебя только от его величества? – мягко протягивает черный генерал прямо мне на ушко.
Ощущаю легкий озноб. Его молнии по мощности многократно превосходят молнии его брата. И я об этом помню хорошо…
Потому решаю ничего не отвечать на его прямую угрозу, а направить все внимание на Бай Цзюня. Обвинительную речь я уже пропустила, теперь генералу предстояло защитить себя – и эту часть я должна была услышать целиком.
Хочется верить, что Второй генерал сможет оправдаться перед судом. Ведь если он не сможет… его смерть будет на моей совести.
– Волнительно, не правда ли, ваше высочество? – слышу шепот Сюань Цзюня, когда неосознанно сжимаю пальцы на подлокотниках кресла. – Сейчас его будут судить. Из-за связи с вами. Вы ощущаете чувство вины?..
– Он ваш брат. Неужели вам все равно? – сухо отвечаю я.
– Мне? Мне не все равно, – качает головой отчего-то очень довольный черный генерал. – Мне предстоит узреть грандиозное представление. Жду, волнуюсь и предвкушаю!
С легким изумлением оборачиваюсь на него, но тут Бай Цзюнь начинает говорить, и мое тело буквально сковывает от напряжения…
– Принцесса государства Цай Аянэ Тэра прибыла в столицу империи Го инкогнито, и цели ее визита до вчерашнего вечера были неизвестны, – произносит он спокойным голосом. – Однако сейчас я могу с уверенностью сказать, что ее высочество искала своего кузена – принца Аэрона, пропавшего вместе со своей делегацией по пути на север около двух месяцев назад.
– Генерал, вы обвиняетесь в халатности и злоупотреблении своей властью: о появлении в столице наследницы враждебного государства вы обязаны были сообщить! – грозно бросает Второму генералу главный обвинитель, пожилой мужчина в серой мантии с цепким взглядом и чуть сгорбленной спиной.
– Будучи ответственным за безопасность столицы, я не признаю своей вины в халатности и злоупотреблении полномочиями, – уверенно и громко отвечает Бай Цзюнь, поднимая взгляд на своего обвинителя. – Ни простым жителям, ни воинскому составу принцесса не навредила и не могла навредить – разве что в случае самозащиты.
– Откуда вы знаете, что не могла? – хмурит брови пожилой мужчина.
– Еще будучи неузнанной мной, принцесса Аянэ Тэра под личиной служанки герцогини Даронской дала клятву перед статуей Макота, в которой обещала это прямым текстом. После того как я услышал данную клятву, я понял, кто передо мной стоит, и решил наблюдать за принцессой и всеми ее действиями.
– Почему она не произнесла стандартную клятву для всех новобранцев? – удивляется главный обвинитель.
– Полагаю, принцесса ее просто не знала, – отвечает на это Бай Цзюнь.
– И какую же клятву произнесла принцесса Цай? – настаивает главный обвинитель, а у меня пальцы впиваются в подлокотники.
– Ту клятву, которую она должна была произнести во время брачной церемонии с его величеством Сюй Каем Первым, императором Го, – отвечает Второй генерал, а я медленно бледнею.
– Ваше высочество, – шепчет Алинэ, – зачем вы это сделали?.. Вы ведь теперь…
– Ничего не говори, – прерываю ее, пытаясь собрать воедино все, что осталось от меня внутри.
Он сказал это. Сказал при всех. И теперь все придворные косятся в сторону моей ложи, тихо и не очень перешептываясь о причинах моего неоднозначного поступка… Да, я сковала себя на всю жизнь этой клятвой! Теперь я не смогу выйти замуж за кого-то другого, и, возможно, навсегда останусь одна.
Но в тот момент я спасала свою жизнь. Что еще я могла пообещать Макоту взамен на право пребывания на его территории?!
– Тишина, – накрывает всеобщий гул голос императора.
И зал суда тут же погружается в тишину…
Сюй Кай защищает меня? Или он просто не любит, когда серьезный суд превращается в балаган?
– Супружеская клятва? А ты, оказывается, та еще хитрая дрянь, ваше высочество, – цедит Сюань Цзюнь, вновь наклонившись ко мне.
– Еще раз вы позволите себе подобное высказывание в мой адрес, и я убью вас на глазах у всего зала суда, даю свое слово, – цежу в ответ, медленно разворачиваясь к нему всем телом. – И пусть я умру в процессе, но утащу вас за собой, вы меня поняли,