– Я знаю об этом: верховные монахи почтили меня своим присутствием, когда ты сбежала, – цедит Сюй Кай, которого та встреча, кажется, вовсе не осчастливила, как предполагалось…
– Тогда ты знаешь, что все твои действия на севере… – Я не могу закончить предложение так, чтобы не обидеть его.
– Противозаконны? – нехорошо улыбается мой жених, наконец встречая мой взгляд.
– Противоестественны для порядков этого мира, – отвечаю чуть мягче.
– И к чему ты ведешь? – Резкий и грубый голос Сюй Кая вынуждает меня ненадолго замолкнуть, сосредоточенно глядя на него.
– Сейчас у тебя есть уникальная возможность, император севера, – наконец, произношу без эмоций, почти официально… даже холодно. – Ты можешь поговорить с кем-то о том, о чем никогда не решался говорить вслух. Ты можешь услышать иную, отличную от твоей точку зрения. Можешь по-новому взглянуть на свою собственную позицию… Все это – прелести диалога. Спокойного конструктивного диалога равных людей, которые уважают друг друга. Хорошо запомни этот момент: возможно, тебе больше не придется участвовать в чем-то подобном. Все зависит только от тебя.
Я поднимаюсь и отхожу к Алинэ, всем видом давая понять, что на данном этапе разговор окончен.
Я не хотела ссориться с ним. Не хотела выяснять отношения по пути. Потому что он прав – до добра это не доведет. И, возможно, желание сбежать от своего жениха перевесит желание жить долго и счастливо вместе с ним… потому что «долго и счастливо» в моем понимании предполагает взаимопонимание и взаимоуважение.
Я не собираюсь возвращаться на север в качестве жены Сюй Кая, но с правами все той же простой наложницы. И сейчас мне необходимо успокоиться, чтобы не доводить ситуацию до точки кипения.
Так же, как и он, я не знаю, что такое полноценная семья. Но я хочу детей. Я хочу продолжить род своего отца и деда. И я слишком четко вижу, что может произойти с ребенком, родитель или предок которого запугивал весь материк! Поэтому мне было важно обговорить с Сюй Каем его видение будущего северного гиганта…
Но, кажется, император не готов обсуждать собственную политику.
– Аянэ? – Герцогиня замечает мое настроение и отходит от Сюань Цзюня.
– Что ты делала рядом с Первым генералом? – спрашиваю, нахмурившись.
– Я… э… обсуждала новую книжку… весьма интересную, кстати, – отвечает Алинэ, хлопнув ресницами.
– Сюй Кай наказал Сюань Цзюня обязанностью вести с тобой познавательные беседы? – приподняв бровь, уточняю я.
И выбиваю ударом дверь полуразрушенного заброшенного дома на окраине государства Цай.
Делаю это, к слову, с превеликим удовольствием. Мародерствую от души. С чего вдруг? Кто бы ответил…
– Нет, Первый генерал сам ко мне подходит и интересуется, что я читаю на этот раз, – отвечает Алинэ, внимательно наблюдая за моими действиями.
А я отламываю от двери три большие доски, которые идеально расположатся на противоположных сидениях кареты, создавая единое пространство для лежанки. Сверху я кину пару теплых шкур, которые всегда имеются в наличии у всех уважающих себя зажиточных северян, и это станет гнездышком, где я буду отдыхать на протяжении всех оставшихся дней в пути.
Ночевать в шатре с Сюй Каем я не планирую. Пусть император севера хорошенько подумает о своем поведении.
– Он тебе нравится? – спрашиваю, подхватив доски с земли.
– Кто? Сюань Цзюнь? С чего бы? – фыркает Алинэ, как-то загадочно посматривая в сторону раскинутого лагеря.
– То есть не нравится? – уточняю, всматриваясь в ее лицо.
– Он много обижал вас. Я не могу этого простить, – чуть тише произносит подруга.
– Сюй Кай обижал меня куда больше. А как надо мной издевался дядя, лучше вообще не рассказывать, – но ты же не помчишься мстить за меня правителю востока? – Я внимательно смотрю на нее.
– За меня это сделает император севера, – пожав плечиком, легко отвечает Алинэ.
– Не нужно мстить. И не нужно никого наказывать за то, что не имеет лично к тебе никакого отношения.
– Но, Аянэ… – Герцогиня поднимает на меня взгляд, полный противоречивых эмоций.
– Это мои отношения с данными людьми. А ты должна выстраивать свои собственные. Сюань Цзюнь мог запугивать тебя, потому что не понимал, что ты собой представляешь, – но он не поднимал на тебя руку. И не поднимет.
Первый генерал не настолько глуп, в конце концов. Одно дело – лупить по неизвестной цаянке, слишком дерзко смотревшей на него. Другое дело – портить отношения с потенциальным союзником в лице герцога Дарон-Гицы.
Да и его интерес к Алинэ я уже давно заметила.
– Но он нападал на вас! – восклицает она.
– Потому что видел во мне врага, – отрезаю ровным голосом. – Ты ведь тоже желаешь увидеть крах моего дяди от рук Сюй Кая?.. Но заслуживает ли Кэрон такого твоего отношения? Сделал ли он хоть что-то, что навредило лично тебе?
– Но вы – моя драгоценная подруга, – протягивает Алинэ совсем растерянно.
– И, как твоя подруга, я никогда не попрошу тебя ненавидеть кого-то из-за моих личных конфликтов с этим человеком. Мне не нравится Сюань Цзюнь, потому что он слишком эмоционален и категоричен. Но мой жених тоже категоричен. И тоже эмоционален. Между ними нет большой разницы – отличаются лишь изначальные обстоятельства… предыстория их отношений со мной. Сюань Цзюнь видел во мне опасность для всего севера. Сюй Кай видел во мне возможность дать пощечину всему востоку… и я не могу винить их за это сейчас, зная все предшествующие события.
– Вы хотите сказать, что простили Сюань Цзюня? – с удивлением смотрит на меня Алинэ.
– Я не держу на него зла – так будет вернее. И я определенно не хочу, чтобы ты ограничивала себя из-за каких-то нелепых обязательств передо мной, которые ты сама себе выдумала, – отвечаю просто и несу свою добычу к карете.
– Вы меня удивляете, Аянэ, – с едва заметной улыбкой произносит Алинэ, но я замечаю блеск облегчения в ее глазах.
Впрочем, радоваться за эту пару рано: я уверена, что и одна, и второй еще не раз доведут друг друга до желания пойти попинать камни… но все это будет весьма любопытным зрелищем.
Я что, придумываю себе причины для того, чтобы остаться?
Поджимаю губы и начинаю вставлять доски в салон кареты.
– Вы же тут все поцарапаете! – изумляется герцогиня, прикрывая рот ладошкой.
– Думаю, север способен пожертвовать одним экипажем ради здоровья и душевного спокойствия невесты императора, – отвечаю с улыбкой и лезу за шкурами на крышу, не сразу понимая, что повторяю ход мыслей Сюй Кая парой дней ранее…
– Вы поссорились с его величеством? – понятливо шепчет Алинэ.
– Мы в процессе переговоров, – успокаиваю ее и нахожу взглядом Сюань Цзюня, посматривающего в нашу сторону. – Первый генерал переживает, что я учу тебя плохому. Иди объясни ему, какая я прекрасная сваха и как меня надо ценить и уважать.
– Да с чего бы мне успокаивать его? Пусть помучается неведением – ему полезно, – фыркает Алинэ и все же… идет к Первому генералу.
А я, застелив свое ложе, подтягиваюсь на руках и устраиваюсь в салоне, громко захлопнув за собой дверцу.
Ближе к полуночи дверца в мою крепость открывается, и я ощущаю знакомый запах… вина?
– Что… – Пытаюсь подняться, но меня укладывают обратно на шкуры, еще и к себе без спроса прижимают. – Сюй Кай, я хотела в эту ночь остаться одна. Имею я право на личное пространство или ты и его меня намерен лишить?!
– Я намерен дать тебе все, чего ты пожелаешь. Могу я хоть один раз получить то, что хочу, – без каких-либо претензий? – звучит чуть заторможенный ответ.
Но я крепко так задумываюсь…
– Я что, так часто ворчу? – уточняю негромко.
– Постоянно. И постоянно умничаешь. А еще любишь смотреть на всех так, будто они тебе по гроб жизни должны.
– Помолчи, – прошу.
– Ты сама спросила, – бурчит Сюй Кай, зарываясь носом в мои волосы.
– И что… что мы будем делать со всеми нашими недостатками? – спрашиваю, глядя в темноту.
– Жить с ними будем. Что еще остается? – бормочут мне в спину.
Некоторое время размышляю.
По сути, да, другого варианта не дано: мы либо принимаем все свои стороны и все стороны своего любимого, либо не принимаем и расходимся.
– То, что ты сказал, – правда? Ты дашь мне все, что я захочу? – уточняю совсем тихо.
– В границах разумного, конечно, – отзывается Сюй Кай чуть более трезво.
И что-то мне подсказывает, что ранее степень его «опьянения» была слегка преувеличена.
Какой хороший актер.
Но его ответ напомнил мне еще один разговор. Кажется, что-то подобное про границы мне говорил и верховный монах – и, выходит, говорил неспроста… Значит, я давала повод усомниться в своей разумности?..
Ну конечно, я давала повод в ней усомниться!
Взять хоть мое появление в Солнечном дворце, избиение кузена и желание убить Сайору!
– Нас всех заносит от власти и внутренней уверенности, что мы имеем право, – хмыкаю, прикрывая глаза.
И, похоже, между всеми нами нет особой разницы: между мной, Сюй Каем, Сюань Цзюнем, Бай Цзюнем… даже моим дядей!
– И так будет всегда. Это человеческая суть – быть уверенным, что ты всегда поступаешь правильно, – отвечает Сюй Кай мне в шею.
– Нет, эта уверенность присуща далеко не всем, – качаю головой, стараясь скрыть дрожь от его дыхания на коже.
– Она присуща всем, кто оторвал взгляд от земли и смог объективно оценить свои возможности, – чуть теснее прижавшись, произносит его величество.
Коварный его величество…
Он же откровенно отвлекает меня своей близостью!
– Ты прислушаешься к моим словам? – спрашиваю совсем тихо.
– Я не хочу делить страну… – вздохнув, отвечает Сюй Кай спустя некоторое время. – И да, я в курсе, что это то, чего желают Бай Цзюнь с наследником от горных кланов, – разделить север на две зоны влияния, а потом и вовсе – на два разных государства с двумя разными богами-покровителями… Но, Аянэ, я родился на севере. Едином севере – пусть и без официально принятых границ! И я не хочу уступать его кому-то, кто не приложил и капли усилий для того, чтобы сделать его могущественной империей!