— Играть, — раздался в голове заставивший меня вздрогнуть от неожиданности, радостный голосок. — Мы ведь будем играть?
Ох-хо-хошеньки… Я и позабыла уже о том, что у вторых ипостасей ещё и своё сознание есть. А моя-то лериреюшка, считай новорождённая, дитя совсем по уровню развития… Мда… Ну и о каких желаниях и метках я думала? Не хватало ещё, чтобы моя лериреюшка умом двинулась из-за чрезмерного обилия чувств и эмоций. Вряд ли такое положительно скажется на неокрепшей детской психике.
«Прости, милый друг», — думаю, с тоской и нежностью взирая на подкрадывающегося ко мне лерирея.
— Он с нами хочет играть?!
— Нет, хорошая моя, он… — я растерялась, подбирая слова.
Вот как объяснить ребенку, что хочет от нас этот вполне очаровательный кобелек?
— Он не хочет с нами играть?! — сделала вполне закономерный вывод лериреюшка. — Совсем-совсем? — в её интонациях послышались слезы.
Ууууу… Вот и что делать? Ему никак не сказать, чтобы сейчас не лез, да и как такое скажешь? Да, милый, я тебя тоже люблю, но не смей приближаться к моей лерирее со своими похотливыми мыслями!
Нет, такое определенно говорить нельзя. Но что делать? Избегать его? Он не поймёт, а малышка либо примет это за чистую монету и будет бояться или недолюбливать Леонеля, либо посчитает это игрой… Ну почему же всё так сложно, а?
— Играть! — так и норовя перехватить управление телом, верещала кроха.
— Ладно-ладно, — примирительно отвечаю ей. Странное это ощущение — говорить мысленно. — Сейчас будем играть.
— А как? Во что? С ним?..
Вопросов оказалось слишком много, успеть на них ответить просто-напросто нереально. Да малышка и не обладала должной выдержкой, чтобы дождаться, пока я соберусь с мыслями. Зато для новорожденной она неимоверно болтлива и сообразительна. Вот и что придумать такого, чтобы Леонель однозначно понял, что со мною что-то не так.
— Давай в волшебных рыбок поиграем? — предлагаю.
— Давай! Давай! А как?
Хм… Как бы ей это преподнести, чтобы заинтересовать? Увы, опыт общения с детьми у меня нулевой. Слишком простая игра не подойдёт, уровень интеллекта у лериреюшки далеко не низкий. Сложная тоже не подходит — малышка может быстро утомиться, потерять интерес.
— Мы будем нырять и пытаться рассмотреть, что там, на дне, — предложила я. — По очереди. Сначала я, потом ты. Вынырнув, будем проплывать как можно дальше и одновременно описывать увиденное, придумывая историю этого чего-то, — произношу, понимая, что всё же перегнула со сложностью. — Придумывать сказки будем, — сократила я задачу. — Только не забывай задерживать дыхание, когда ныряешь. В воде дышать нельзя.
— Сказки!!! Плавать, нырять! Игра опасная! Здорово! Только я мало знаю. Ты поможешь?
— Плыть? — уточняю.
— Не-е-е-ет! — с явным превосходством отозвалась лерирея.
— Нырять? — спрашиваю, понимая, что малышка уже затеяла свою игру «угадайку».
— Неа!
— Описать увиденное?
— Не-е-е-ет, сказку сочинить, — голосом, полным восторга и подкупающего доверия, пояснила кроха.
— Конечно, помогу, — пообещала я, мысленно улыбаясь от окутывающего всё внутри меня тепла и нежности. Краем глаза заметив приближающегося Леонеля, я поскорее нырнула.
Вода вмиг попала в уши. Как же щекотно! Хочется встряхнуть головой, что я и попыталась сделать, тут же совершенно потеряв ориентацию — где тут верх, где низ? Нахлынула паника. Вспомнилось, как совсем недавно я тонула возле мостков у беседки.
— Красиво! — взвизгнула у меня в голове даже не подумавшая испугаться лериреюшка, и мои страхи тут же отступили.
Теперь я была не одна. Но и ответственность несла не только за себя.
Гребок передними лапами. Другой. Задним ещё и крыльями помогаю, отчего в воде целые вихри образуются. Но всё же выгребла на поверхность. Отдышалась.
Подводим итоги: ныряльщик из лериреи аховый. Попробуй, погреби в воде, если у тебя лапки! Но Леонель всё ближе, и я-таки набралась смелости и ещё раз нырнула, показывая пример малышке. Вынырнула — и обратно, ещё и ещё. И вот мы уже довольно глубоко. И, что чудно, там, внизу, не так уж и темно. Откуда-то со стороны дна исходит неяркое свечение, совершенно почему-то незаметное с берега или просто с поверхности. Чудо, не иначе. Хотя, чего ещё можно ожидать от магического источника?
Оказывается, пока я приноравливалась к нырянию, то умудрилась довольно далеко отплыть от берега. То есть, расстояние не столь уж и значительное, а вот глубина…
— Сказку! Сказку! — напомнила лериреюшка.
— Юная принцесса решила однажды искупаться…
— Это я, да? Это про меня?
— Да-да, милая, — мысленно улыбаясь, отозвалась я, усиленно подгребая в сторону берега.
— А что дальше?
— Зашла она в воду и что-то словно поманило её, нашептывая: «нырни, я здесь…»
— Кто? Кто это нашептывал?
— Скоро узнаем, — отозвалась я.
— И она нырнула, да?
— Да. А там… — хотела продолжить я, нащупав лапами дно и наконец-то переводя дыхание.
— А там к ней подплыл принц! — восторженно повизгивая, мысленно выпалила лерирея, перехватывая управление телом и разглядывая успевшего приблизиться Леонеля.
Гхм… В чём-то она конечно права, пусть он уже лет пять как не принц, а император. Но что-то его близость меня смущает.
— Да, подплыл, — говорю, отводя взгляд от чернявого красавца, и добавляю: — Но принцесса его не заметила!
— Но это же неправда! Она ведь его видела!
— Мудрые принцессы не проявляют интереса к окружающим! Тогда они всем кажутся таинственными и самыми прекрасными, — загнула я. — Мы же хотим, чтобы принц думал, что мы самые чудесные принцессы?
Вместо ответа, лериреюшка перехватила управление телом и, быстро отплыв от берега, нырнула. Стоит заметить гораздо глубже, нежели я. Теперь представилась возможность в мельчайших деталях рассмотреть дно. Камни, камни, и ещё раз камни, но какие! Не просто порода, булыжники или галька, а какие-то таинственные, по форме напоминающие яйцо, и… светящиеся! Именно от них и исходило это таинственное свечение. Интересно, обратила ли внимание малютка на этот факт, и если да, то как опишет?
— Принцесса нырнула, и увидела камни силы.
Хм… Интересно сказано. Камни силы. Если б это так и было, то тут уже камушка на камушке не оставили бы, всё растащили.
Видимо эта мысль прошла в общем эфире, потому что лерирея тут же пояснила:
— Но войти в пещеру с волшебным озером может или принц или принцесса… Ну владыка этих мест ещё, и боги…
— Боги? — удивилась я подобным речам из уст ребёнка.
— Они тоже могут, да! — уверенно отозвалась лериреюшка. — Поэтому я и знаю, что мы с тобой и вправду принцесса, а он — принц.
Мелькнула мысль оспорить её утверждение относительно нашего происхождения, но внезапно до меня дошёл смысл всего только что услышанного.
Малышка ещё что-то лепетала. Я запоминала её слова, будто пророчество, почему-то уверовав в то, что она не выдумывает, а знает! Откуда? Может, та самая наследственная память предков? Но главное — посторонние сюда попасть не смогут. По крайней мере, без приглашения, если всё здесь сделано по аналогии с защитой дворца. А значит, это самое безопасное место на Раментайле. К тому же здесь есть камни силы и им можно найти применение. Ну и главное: сюда могут приходить боги!
Глава 28Споры богов
— Ну и что? — в ответ на очередные претензии Мардж, фыркала Катерина наблюдая за творящимся на Раментайле.
— Что? Ты ещё спрашиваешь? — ворчала, основательно уставшая от бесконечных споров и пикировок, древняя богиня, хотя сама же зачастую их и начинала, будучи не в силах смириться с происходящим в некогда созданном ею мире. — Время они впустую тратят, вот что! Куда их несёт?! Зачем им этот источник? А клок твоих волос и вовсе им не поможет. Лучше бы поскорее переспала с этим смертным! Пока он вообще жив! Хоть бы к источнику пришла, может удастся к ней ещё раз пробиться. А она… Она… Эх… — горестно вздохнула старуха.
— Она делает что может, — попыталась вступиться за дальнюю родственницу Катерина. — Ты ждёшь от неё исключительно верных поступков, забывая, что никому кроме тебя… Ну и нас… Не суть! Там, на Раментайле никому не ведомо, где и при каких обстоятельствах вы можете встретиться. Точно так же как и о способе возвращения богов и магии.
— Да толку-то? — огрызнулась Мардж. — У этой девицы всё равно в голове каша вместо мозгов! Вроде, человеческая самка, но какая-то ущербная! Мужика в постель затащить не может. Переспала бы, понесла от него и всем бедам конец, но нет же!
Катерина досадливо скривилась, явно давая понять, что ей такие речи не по душе. Но кое-что всё же уточнила:
— С чего ты взяла, что она вообще от него забеременеет? До полнолуния всего три недели. У людей такая физиология, что зачатие возможно лишь в краткий период месячного цикла… А ты не в силах вмешиваться. Не забыла?
— Это при спаривании со слабыми человеческими самцами они не беременеют. От вельхора понесёт сразу же, она ведь всего лишь человек.
— Да с чего бы? Что ты напала на людей? От вас ожидать… Вы всего лишь люди… Вы то, вы сё!
— Думаешь, почему людям был закрыт вход на Раментайль? — спросила старуха, буравя Катерину гневным взглядом.
— Потому, что кто-то из людей когда-то наступил тебе на больную мозоль? — не без доли ехидства поинтересовалась молодая богиня, отметив, как исказилось от застарелой злости лицо старухи.
— Потому, что их самки плодились как… Как ваши кошки! Откуда по-твоему пошли проблемы с неодарёнными? До той поры пока здесь не было землян, все дети рождались с магией! Сразу! Но эти ваши человеческие женщины… Отрада для раментайльских голодных самцов.
— Да неужто и твоего самца увели?..
Договорить Катерина не успела. Звонкая пощёчина обожгла щеку, оставив белый, быстро краснеющий след.
Мардж стоит напротив, испепеляя взглядом свою двоюродную пра-пра-пра… Много раз «пра»-внучку. Девушка встряхнула головой, словно сбрасывая прочь неприятные ощущения, жестом остановила рванувшихся к ней мужа и мать, и с иронией взглянула на древнюю богиню.