—Как заместитель главы гильдии, я беру на себя его обязанности,— разрезал повисшую тишину голос Аллектора.— И первым своим указом снимаю заказ покойного главы гильдии. Все свободны. Если стража не докажет иного.
С этими словами наемник стремительно пошел к выходу.
—Ну вот и все,— задорно возвестила Таока, которую чужая смерть нисколько не смутила.
—Не все,— поправил саэрату Малиор. Его взгляд был устремлен на Сайлейн и императора.
Когда Сайлейн посмотрела на Вильгельма, то невольно отступила на шаг, такой холод плескался в его прежде ласковых глазах. Сжатые губы и руки, с великим напряжением сжимавшие эфес клинка, ничего хорошего не предвещали. И Сайлейн отступила еще на один шаг, чтобы заметить, каким гневом полыхнули очи жениха.
—Значит, Лиера,— сухо осведомился он,— младшая сестра Лисары-Лузаники. И когда ты собиралась мне сказать?
С каждым брошенным им словом Сайлейн становилось все тяжелее, внутри все сжималось и хотелось просто упасть на пол, обнять свои колени, опустить голову, чтобы не видеть ничего вокруг и хоть на мгновение уйти из-под гнета этих злых глаз, которые еще недавно лучились любовью к ней. Неужели это все было ложью? Просто действием амулета, как сказала Ливия? Неужели? Горько, как же горько…
Кинув последний, полный слез взгляд на Вильгельма, Сайлейн бросилась к отцу. Ресьян подхватил ее на руки, сбросив личину, распахнул крылья и, укутав ими дочь, скрылся во тьме.
Они вынырнули из портала во дворце, в ее комнате, где тускло горел свет под потолком, а из окон был виден маленький садик. Его разбили специально для нее несколько дней назад.
Ресьян опустил дочь на кровать и сам присел на пол, не сводя с нее обеспокоенного взгляда. А Сайлейн уже не могла сдерживаться. По щекам текли слезы, спина подрагивала от рыданий, и девушка избегала смотреть на демона. Обняв колени и уткнувшись в них носом, она механически чуть-чуть раскачивалась из стороны в сторону. На ее плечи легли теплые руки, обняли, погладили ее волосы, аккуратно вынимая шпильки, и тихий голос заверил:
—Все позади, малыш. Все хорошо. Это пройдет. Слезы кончатся, а жизнь останется. И мы сделаем так, чтобы моя принцесса больше никогда не плакала. Кто виноват в слезах моей девочки? Мы же накажем смутьяна, да?
—Нет,— хлюпая носом, отказалась Сайлейн.— Не надо никого наказывать. Пожалуйста.
—Хорошо, все, как захочет моя малышка.— Он ласково поцеловал ее в висок и поднялся.— Лейни, мне нужно уйти. Мне прислать Реяра?
—Не надо. Пусть останется с Астонией. И можно забрать принцессу к нам? Дома ей не будут рады.
—Конечно, малыш. Как хочешь. Принцесса будет жить на Роедене. Где — решим с ней позже. А пока отдыхай. Больше тебя никто не потревожит и не обидит. Я не позволю. А ты постарайся так не рисковать. Таока была права, когда говорила, что я должен был убить его, и больше я не пойду на поводу своей привязанности к тебе, если мое промедление может причинить тебе боль.
И Ресьян исчез, оставив ее наедине с самой собой.
Почему-то когда исчез зритель, Сайлейн стало проще успокоиться. Проплакав еще с четверть часа, она шумно выдохнула и поднялась на ноги. Видеть никого не хотелось, а потому решение Ресьяна забрать ее во дворец Роедена пришлось ей по душе. Здесь напороться на непрошеных гостей, да и вообще на кого-либо было сложно. Демоны, ощущавшие ее присутствие много острее представителей любых других рас, сворачивали с ее пути прежде, чем она сама умудрялась заметить их присутствие. Только высидев в засаде пару часов, можно было встретить рассеянного демона, или как-нибудь особо нашкодив — конечно, с разрешения Реяра, который маскировал ее ауру и запах, тут уж сами демоны носились по коридорам в поисках виновников. Но натолкнувшись на Реяра и сатино повелителя, мгновенно делали вид, что их персоны никого не интересуют.
Сайлейн слабо улыбнулась, вспомнив о демонах. Горечь отступала, и девушка отправилась в ванную, где получила уникальную возможность рассмотреть свое опухшее личико. Приняв душ и умывшись холодной водой, Сайлейн первый раз улыбнулась, завернулась в халат и, выглянув за дверь, попросила сменить ей постель. Спать в сырости ей запрещали все старшие, и она решила послушаться их совета хоть в этот раз.
Выждав, пока последняя горничная удалится, Сайлейн залезла под одеяло и уснула.
Вернувшись на Калистан, Ресьян переместился к брату, рассуждая, что уж старший принц, под личиной которого действовал братец, должен наверняка быть в центре событий. Логика его не обманула. Реяр-Растан и правда находился в самом центре — в окружении людей рыжего лорда, который внимательно изучал личину, пытаясь найти изъян. Чуть поодаль каменным изваянием застыл император. С ним пытался поговорить Корвус, но Вильгельм его не слушал, положив руку на эфес кинжала. Холодные пальцы то сжимали его, то отпускали. Император зло смотрел на Лузанику. Принцесса же довольно жмурилась, как будто произошедшее было ответом на ее молитвы.
Пользуясь заблаговременно наложенной невидимостью, Ресьян переместился поближе к сестре своей сатино.
—Ты не можешь и, вероятно, не хочешь скрывать своей радости,— заметил он.— Так счастлива избавиться от сестры?
—А если и да?— с открытым вызовом сказала Лузаника.
—Больше вы ее не увидите,— пообещал демон.— И благодарите своих богов, что Лейни — ваша сестра, иначе…
—Мой муж не позволит меня обижать.
—Твой муж, девочка, подчинится любому моему решению. И я бы забрал твою жизнь, но Лейни расстроится, если так поступлю я. А потому живи и помни: твоя жизнь — твое наказание. Ведь нелегко жить с человеком, который тебя даже не любит.
—Он любит меня!— зло крикнула Лузаника.
—А также двух своих любовниц и сына. Да, он любит вас всех.
Оставив побледневшую Лузанику одну, демон направился к Корвусу, от которого, развернувшись на каблуках, быстро уходил император. Вслед за ним покинул руины храма и Манкольм. Только перед уходом он оглянулся на действующий портал, с которым ничего не могли сделать все прибывшие архимаги. Мнимого принца Растана оставили в покое, и сейчас Реяр, чуть улыбаясь, подошел к брату и повелителю, но едва он увидел раздражение, которое Ресьян и не пытался скрыть, посерьезнел. Старший демон тряхнул головой, сбрасывая чары и появляясь перед всеми.
—Корвус, уйми жену. И на будущее: я не желаю видеть Лисару на Роедене, а также вблизи своей сатино. Вы поняли мое пожелание?
—Да, повелитель.
—Вы исполните его?
—Да, повелитель.
—Хорошо,— кивнул демон.— А сейчас поясните мне мнение императора по поводу нашего соглашения. Таска выступит против Союза?
—Сомневаюсь. Сейчас у империи не хватит сил противостоять нашей объединенной армии. Вот если мы лишимся вашей поддержки, то у магов будет шанс. Вильгельм не может не понимать этого. Полагаю, заботясь о благе своей страны, он пойдет на компромисс.
—Сайлейн?
—Он ничего не сказал. Полагаю, позже.
—Он обидел ее, дай ему понять, что я против его внимания к ней.
—Как прикажете. Еще указания?
—Оставайся здесь, твоя помощь может понадобиться. Все вопросы по Союзу мы решим с Эрвином. Он же в курсе наших планов?
—Как и было приказано лордом Реяром, я ввел брата в курс дела.
—Отлично,— Ресьян обернулся к брату: — Реши все дела с оборотнями. Я сейчас несколько пристрастен и могу не сдержаться.
—Понял. Астония? Я могу ее забрать?
—Сайлейн просила за нее, перенесешь принцессу к сатино и возвращайся — здесь еще много работы.
В покоях императора стояла мертвая тишина. Никто не решался потревожить запершегося у себя сюзерена. Манкольм мерил шагами коридор, Триша виновато подпирала стену. Наемники ушли сразу же после исчезновения Аллектора. Гулкие шаги Скайтера заставили рыжего лорда остановиться. Из-за поворота вышли двое. Сам досточтимый советник и молчаливый Тарон.
—Он в порядке?
Манкольм неопределенно развел руками.
—А узнать что-нибудь?..— Скайтер с намеком посмотрел на статую, за которой начинался один из тайных ходов.
—Думай, что предлагаешь,— прошипел Манкольм.— Подсматривать за императором в его дворце? В месте, где он знает все до пяди? Если Вильгельм решил побыть в одиночестве, ты вряд ли сможешь с этим что-либо поделать, разве что разнесешь двери. Ждите, как и все мы.
Манкольм наконец остановился и просто съехал по стене. Скайтер и Тарон последовали его примеру.
—Что вас больше заботит — то, что император не пустил вас к себе, или то, что демоны все же вернулись?— тихо спросил, появляясь в портале, Филаир.
Демон поклонился лордам и подошел к Трише, вручил ей плед и чашку горячего шоколада.
—Ты будешь ждать? Побыть с тобой?
—Не нужно, императору не понравится видеть нас вместе.
Демон заливисто рассмеялся:
—Времена меняются. Пора бы измениться и ему.— И уже спокойно спросил: — Я точно не нужен?
—Почти,— ответил вместо женщины рыжий лорд.— Господин…
—Лорд,— поправил демон.
—Лорд Филаир,— скривившись, повторил Манкольм,— вы можете сказать нам, что планирует ваш повелитель в отношении нашего мира?
—Ничего особенного. Просто наладить связи и добрососедские отношения. Иначе Сайлейн его не поймет, а ссориться с дочерью мой господин не стремится.
—Дочерью?— переспросила Триша.— Почему ты мне не сказал? И потом, я же спрашивала… Ты соврал?
—Нет. Вспомни, что ты спрашивала. Какой-то демон поставил на ауру графини печать против ее воли? Я ответил — нет. Первое — не какой-то демон, а сам повелитель. Второе — поставил печать не против воли: все было добровольно. Третье — на ауру. Опять нет, связь сатино и саэрата глубже, а повелитель принял Сайлейн в семью, соответственно затронута кровь. Графини?— Демон рассмеялся.— Полагаю, уже никто не сомневается в истинном статусе леди Сайлейн. Итого, четыре нет. Разве я тебя обманул? Ну не хмурься, ослушаться повелителя не сможет ни один демон. А любая информация о принцессе вне Роедена была под запретом.