Аверин улыбнулся:
— Ну что, Алеша, одолжишь мне ненадолго свою маму?
Мальчик серьезно посмотрел на него:
— Ы вы п-йдете спа-а-асать ди-ав? И ль-юдей?
— Да, Алеша. Людей я уже спас, четырех девушек, их хотели мучить и жестоко убить. А дивов мучают и убивают до сих пор. Я должен их спасти. Твоя мама обещала мне помочь, но только если ты разрешишь. Ты должен отпустить ее, чтобы я мог… — Он попытался подобрать слово.
— П-йи-вязать. Я зна-а-йу, я чи-ита-й.
Аверин встал, подошел и наклонился к нему:
— Ты ведь знаешь, кто твоя мама? Так?
Мальчик наклонил голову.
— Я не ма-й-ень-кий.
— Вот и отлично. Тогда договорились? — Он протянул Алеше руку. — Я зайду вечером и приготовлю все к обряду.
Мальчик пожал руку и снова наклонил голову.
— Отлично. — Аверин обернулся к Анастасии: — Тогда подбери подходящую личину под это. — Он показал на сумку, которую принес с собой.
— Что это?
— Ханьфу. Сейчас можно купить едва ли не в любом магазине. У твоего облика должны быть черные волосы. Постарайся как-нибудь воткнуть в них заколки, которые я принес. Будем самыми модными в этом гадюшнике.
Внешность у чародея Аверин сделал себе вполне европейскую. Даже чем-то похожую на собственную, только чуть помладше и с другой формой лица. Цвет глаз и волосы оставил прежними. И, посмотрев в зеркало, остался доволен. Узнать будет затруднительно, а отвращения эта личина не вызывала. Оставалось решить еще один важный вопрос.
Он набрал номер брата.
— Поместье графа Аверина.
— Анонимус, это я. Позови Василя.
— Слушаюсь.
— О, это ты, привет, — раздался в трубке голос брата. — Ты уже вернулся из столицы? Приедешь, расскажешь, как все прошло?
— Конечно, обязательно. Сразу же, как только освобожусь. Слушай, у меня к тебе важное дело.
— Конечно, говори.
— У тебя, случайно, нет яхты?
— Случайно, есть. А тебе какую надо?
— У тебя их несколько, что ли?
— Три. Я поэтому и спрашиваю, для чего тебе. Просто прокатиться недалеко или погулять с большой компанией? И где? По Ладоге или по заливу?
— Ох, ничего себе вопросы… Мне нужно от Приморска добраться до Бьеркского архипелага.
— Понятия не имею, где это.
— Ладно. Мне нужно что-то, что выглядит прилично и при этом не перевернется зимой на море. Кузя умеет летать, а я, к сожалению, нет.
— А, ну возьми тогда «Чайку». Она надежная, морская. А что, там навигацию открыли?
— Не совсем… там работают ледоколы.
— А, ну отлично.
— Еще нужно перевезти ее в Приморск. Желательно по суше.
— Ну-у это вообще не проблема. Перевезем в лучшем виде. Тебе когда надо?
— Завтра.
— Завтра? Ну… хорошо, тогда я сейчас позвоню и договорюсь.
Вечером, как и обещал, Аверин отправился к Анастасии.
Он позвонил в ворота и обомлел: калитку ему открыла юная китаянка.
Протянув руку, она увлекла его в сад.
Только мурашки по коже подсказали, кто перед ним на самом деле.
— Ничего себе… это что, настоящая китаянка? — совершенно искренне удивился он.
— Японка. Я расскажу, только пойдемте в дом, тут холодно для шелкового платья. Я, конечно, не простыну, но это все равно неприятно.
Аверин пошел за дивой. Вот что имел в виду Кузя, когда отказался от пальто. Див не пострадает от последствий переохлаждения, но даже сейчас, глядя на хрупкие плечи китаянки-японки Анастасии, Аверину захотелось прикрыть их.
Когда они зашли в дом, Анастасия забрала его пальто, шапку и, опустившись на колени, расшнуровала и сняла ботинки. Все это она проделала с удивительной грациозностью.
— Выглядит потрясающе, — одобрил Аверин. — Так когда ты успела сожрать японку?
— В восемнадцатом году мы с госпожой и детьми уехали на Дальний Восток. Там в то время было гораздо спокойнее. В Хабаровске в поезд села семья японцев, ехали во Владивосток. Старшая дочь оказалась больна, а к вечеру ей стало совсем плохо — тиф. Моя хозяйка велела мне немедленно убрать из вагона заразную девушку.
— А скажи, ты помнишь историю каждой своей личины?
— Да, конечно. От некоторых у меня даже осталась частичная память. Я храню ее.
— Хранишь? Серьезно? Ты бережешь память своих жертв? Зачем? В ней что-то полезное?
Она подняла уголки ярко накрашенных губ:
— Нет. Ее ценность в другом. Понимаете, ситуации и обстоятельства бывают очень разными.
— И… как долго она может храниться?
— Не знаю. Думаю, пока я снова не попаду в Пустошь.
— Ну что ж… Пока переоденься, я еще успею насмотреться на эту красоту. А я пойду к Алеше, покажу, как подготовить обряд. Он несколько сложнее, чем с Сарой.
Через некоторое время Анастасия стояла перед зеркалом и ощупывала ошейник.
— Он красивый у вас.
— Да, на тебе отлично смотрится.
Она обернулась с легкой улыбкой:
— Вам нравится?
— Да, а тебе?
— Я же сказала, красивый. А так… странное ощущение, непривычное и давно забытое.
— Да? Разве фамильяры ощущают связь по-другому?
— Нет, — она тихо засмеялась, — просто я давно не служила никому по-настоящему сильному. Как фамильяр, я заботилась о своих хозяевах, и все. Это совершенно другое. А вы старались, создавая свой ошейник. Не просто кольца грубой цепи, как у многих.
— У меня всегда была страсть к некоторому щегольству. Что ж… надеюсь, если меня ранят, ты сможешь сдержаться.
— Я постараюсь, честно, — слегка нахмурилась она, но потом ее лицо разгладилось. — Я надеюсь, вы останетесь на ночь сегодня? Если у вас нет до завтра никаких важных дел?
Аверин посмотрел на диву и коснулся пальцем ошейника.
— …Наверное… стоит остаться. Только позвоню Кузе и скажу, что я под надежной защитой.
— Хорошо, а я пока схожу за вином.
Глава 6
Ледоколы постарались на славу. Вода на пути была почти чистой, по крайней мере, Кузя не испытывал никаких проблем с управлением яхтой. А Аверин почти не сомневался, что князь Рождественский причастен к действу на острове. Катание на ледоколе пришлось отменить, сославшись на ухудшившееся здоровье и запрет врача на зимние морские прогулки. Рождественский посочувствовал и снова звал в гости, как только «друг» поправится.
Что же… возможно, они увидятся раньше, чем обоим хотелось бы.
Кузя с Анастасией о чем-то тихо совещались у штурвала.
— Что за тайны? — осведомился Аверин, зайдя в рубку. Яхта брата оказалась красивой и комфортабельной, не чета СВП, на котором пришлось проделать первый путь к острову. Впрочем, бо́льшую его часть Аверин провел в трюме, в совершенно неподходящих условиях.
— Мы так, о своем… — смутился Кузя.
Анастасия подняла глаза. Пока еще она была без личины, чтобы не тратить силу зря, но в китайском одеянии и с замысловатой прической.
— Мы обсуждали, что делать, если вас ранят. Кузя должен броситься на меня, как на «конкурента». Это сработало один раз, может сработать и еще. Этим он и меня отвлечет. А вы за это время постараетесь остановить кровь.
— Что ж, неплохой план. Но лучше бы он не понадобился.
Аверин очень надеялся, что драться не придется. Как боец, он сейчас никуда не годился. Да и времени потренироваться втроем, чтобы хоть как-то наладить совместную работу, не было.
Анастасия задумчиво посмотрела на колдуна:
— А знаете, если вы мне поможете, то во время следующей операции я смогу быть рядом с Алешей.
— Помогу, — подтвердил он. — А что ты делала во время предыдущих?
— Сидела в клетке, естественно. Артемий запирал меня и отвозил Алешу в больницу.
— И… — Аверин понял, что не может не задать следующий вопрос: — Как ты это переносила?
— На удивление спокойно. Я отлично знала, что не выберусь: клетка из стальных прутьев с почти сантиметровым серебряным покрытием и очень мощными заклятиями, я сама ее проверяла. Перед покупкой.
— Ты так и сказала колдуну, накладывающему заклятия: «Если я не смогу выбраться, то куплю, а если смогу — не обижайтесь?»
Анастасия улыбнулась и едва заметно пожала плечами.
— Мы приближаемся, — сказал Кузя.
Причал встречал их яркими огнями. Кузя пришвартовал «Чайку» и, вернувшись на борт, принял облик огромного кота. На его шее красовался декоративный ошейник из черепов в ацтекском стиле. Аверин долго думал, что делать с внешностью дива. Все Кузины личины принадлежали немолодым уже мужчинам и одна — мальчику-подростку. Не самый подходящий вариант для того заведения, куда они направлялись. Внешность Данила могла подойти, но вдруг на острове любит отдыхать граф Синицын? Учитывая склонности почтенного графа и отсутствие собственного дива, это было вполне вероятно. Вот бы вышла потеха, если бы он встретил на вечеринке покойного сына в ошейнике. А истинный облик Кузи мелькал в прессе — его могут узнать. Да и ошейник с недвусмысленным орлом необходимо было скрыть. Поэтому выбор пал на «ягуара». На всякий случай Аверин взял с собой одежду для Кузи. Длинный шелковый халат с тиграми лежал в сумке, которую держала Анастасия. Дива уже успела сменить личину и накраситься.
Сам Аверин выбрал обычный выходной костюм, который показался наиболее удобным на случай возможного сражения, но вместо пиджака накинул на синюю шелковую рубашку с золотыми с сапфирами запонками стилизованное пао. Сверху просто надел свое обычное зимнее пальто.
Кузя выскочил на причал первым. За ним вышла Анастасия, опустилась на колени и помогла хозяину сойти с яхты.
К ним тут же подошел служитель.
— Рады приветствовать гостей в нашем маленьком уютном храме наслаждений, — расплылся он в широкой, но насквозь дежурной улыбке. В руках у него был толстый журнал, обернутый в алый бархат.
— Могу я узнать имя дорогого гостя?
Аверин напустил на себя скучающе-безразличный вид.
— К господину моему следует обращаться «мастер Снейк». Милостивый сударь Святой Чистильщик черному льву кланяться велел, — не вставая с колен произнесла Анастасия и склонила голову.