Но что, если, несмотря на все эти меры предосторожности, акула все-таки нападет? Что советуют делать в таком случае специалисты ISAF? Если на вас напала акула, рекомендуется действовать на опережение. Можно ударить акулу по носу, в идеале каким-нибудь предметом. Как правило, это отбивает у животного охоту к дальнейшим агрессивным действиям. После этого нужно сразу же выбраться из воды. Если нет такой возможности, можно еще несколько раз ударить акулу по морде. Это даст вам немного времени, но чем чаще бить акулу, тем менее эффективно это на нее действует. Если акула кусается, с силой надавите пальцами ей на глаза и жаберные щели – это ее наиболее чувствительные места. В ряде случаев, зафиксированных в базе ISAF, этот способ приносил результат. Акулы с уважением относятся к крупным сильным животным, поэтому вести себя пассивно в случае нападения не рекомендуется. Понятно, что, когда жизни угрожает опасность, страшно даже подумать о том, что можно сбежать от акулы. Тем не менее не стоит забывать, что вероятность смертельного исхода при встрече с акулой крайне мала.
Люди, плавающие в море, часто забывают, что человек в этой среде – непрошеный гость. Море – стихия дикая и суровая. В этом отношении оно ничем не уступает, например, Серенгети в Африке. При встрече с акулой нужно быть готовым ко всему. Созданный в культуре образ свирепых неуправляемых людоедов вряд ли имеет что-то общее с действительностью, но и милыми зверушками акул не назовешь. Они требуют уважения.
Я вспомнил, как боялся плавать после того, как посмотрел «Челюсти». Нельзя было позволять этим бездоказательным мифам испортить мне удовольствие. Я слишком сильно боялся, что на меня нападет акула, и потратил на это много нервов. Странно, но для многих то, что акулы вовсе не охотятся на людей, становится откровением. Если устроить над акулами суд, в распоряжении их адвокатов было бы несколько томов собранных за четыре века свидетельских показаний, доказывающих, что акулы не представляют непосредственной опасности для человека. Ни один судья, имея в распоряжении свидетельства из базы ISAF, не признал бы акул виновными в умышленном вреде здоровью людей. Несмотря на это, много лет назад мы сами вынесли акулам обвинительный приговор, и на основании этого приговора все еще считаем себя вправе ранить и убивать их с помощью багров, крюков, пистолетов и прочими варварскими способами. От застарелых предубеждений так сразу не избавишься, но нужно опираться на факты и принимать решения, руководствуясь рациональным мышлением.
В 99 % случаев океан дарит нам потрясающие воображение виды и беззаботный отдых. Но никогда нельзя забывать, что там можно и погибнуть. Находясь в океане, человек попадает на необжитую территорию, где нельзя терять бдительность. Только в США каждый год в море тонут 3500 с лишним человек. Более 300 человек ежегодно погибают в результате кораблекрушений и аварий на море [10]. По сравнению с этими цифрами, количество нападений акул за год ничтожно. Подобным же образом человек, попадающий в дикие африканские саванны или в глухие районы Скалистых гор, вполне может встретиться с местными сверххищниками вроде львов или медведей, а они, бывает, тоже нападают на людей. Это не значит, что нельзя ездить на сафари или ходить в поход в лес. Но это и не значит, что теперь нужно уничтожать сверххищников. Напротив, ко всем сверххищникам, и к акулам в том числе, нужно относиться с уважением.
Возвращаясь домой в Нью-Йорк после беседы с Берджессом, я обдумывал эти его слова: «Нужно помнить, что люди не входят в рацион акул и других морских животных. Мы не относимся к этой экосистеме. Для акулы мы что-то незнакомое и необычное. В большинстве случаев акула, увидев человека, на самом деле просто уплывает прочь».
Возможно, когда-нибудь в будущем люди проанализируют свой страх перед акулами и поймут, что этому иррациональному чувству тоже пора уйти прочь.
7 Сексуальная жизнь акул
На южной оконечности Соединенных Штатов Америки, примерно в 120 километрах от континентальной части, лежит архипелаг Драй-Тортугас – примечательная группа островов, о которой мало кто слышал, а видели и того меньше. Когда Понсе де Леон открыл эти острова в 1513 году, он назвал их испанским словом, означающим «черепахи» – tortugas, в знак того, что в местных водах водится множество морских черепах. Слово dry, то есть «сухой», появилось в названии позже – с целью сообщить морякам, что на этих островах мало пресной воды. Архипелаг знаменит своими коварными рифами и маяком, построенным в XIX веке, чтобы проводить корабли через эти рифы. Кроме того, вокруг этих островов лежит огромное количество разбитых кораблей: как деревянных судов XVI века, так и немецких подводных лодок времен Второй мировой войны. Это скопление затонувших кораблей можно считать одним из самых крупных в Северной Америке: оно засоряет обломками дно океана и их количество сравнится разве только с количеством морских черепах. В центре острова Гарден-Ки сохранился покинутый форт Джефферсон – один из самых крупных фортов, построенных США. Когда-то это был дорогой и весьма престижный форпост, укрепленный толстыми пятиметровыми стенами и ощетинившийся пушками, которые ни разу не выстрелили.
На Драй-Тортугас никто не живет. Люди приезжают сюда на день и уезжают на пассажирском пароме. Он возит из Ки-Уэста туристов, которые хотят полюбоваться на руины форта и понырять с трубкой среди оживленных коралловых рифов и калейдоскопа подводных красок. Волнистые фиолетовые кораллы[33] приветствуют в бирюзовой воде проплывающие мимо косяки темно-синих рыб-хирургов и радужных рыб-попугаев, а скаты подметают песчаное дно в надежде наткнуться на ракообразных. В тишине океанического бриза гнездятся уникальные птицы – например редкие темные крачки.
Конечно, там живут и акулы.
В окрестностях Драй-Тортугас акулы предоставлены сами себе, поэтому их популяция здесь процветает. Они без помех патрулируют подводные холмы и равнины коралловых рифов, проскальзывая мимо мадрепоровых кораллов – мозговиков и акропор. На первый взгляд в этом нет ничего необычного. Но, как я вскоре обнаружил, акулы архипелага Тортугас занимаются здесь кое-чем особенным – тем, что самые разные биологические виды практикуют с начала времен. Акулы здесь занимаются сексом.
Когда я стал изучать акулий секс в интернете, то наткнулся на два имени: Джеффри Кэррьер и Уэс Прэтт. Эти передовые, мирового уровня исследователи полового поведения акул работают на базе в Ки-Уэсте, в двух с половиной километрах от места спаривания акул у архипелага Тортугас.
В 1970-х годах Кэррьер и Прэтт, вооружившись только что полученными степенями по морской биологии, начали свою карьеру. Поскольку оба ученых проявляли живой интерес к акулам, они быстро стали друзьями и на протяжении карьеры не раз совместно публиковали отчеты о своих самых примечательных наблюдениях за жизнью акул. Чтобы встретиться с ними, я отправился в четырехчасовую поездку на запад от Майами по Route 1[34]. Это живописный участок дороги, который проходит мимо прозрачно-зеленых бухт и атлантического мелководья. Я встретился с Прэттом в его кабинете, выходящем на Саммерланд-Ки. Там он и рассказал о своей работе и обо всем, что мне нужно было знать о сексуальной жизни акул.
Прэтт получил степень бакалавра по морской биологии рыб и подал заявление о приеме на работу в Национальную службу морского рыболовства (NMFS) – федеральное агентство, отвечающее за управление национальными морскими ресурсами и продвижение принципов устойчивого развития. Во время собеседования руководитель спросил его о сфере интересов. Прэтт произнес в ответ одно слово: «Акулы». Он получил работу и вскоре отправился изучать больших акул Атлантики. Поначалу Прэтт занимался видами акул, представляющими коммерческую важность: песочными акулами, акулами-мако и черноперыми акулами. Он изучал их возраст, факторы роста, но вскоре увлекся особенностями размножения. «А кто бы не заинтересовался этим? – спрашивает он. – Это увлекательные животные. Они размножаются скорее как наземные позвоночные, а не как рыбы. У них есть всевозможные хитроумные органы, системы и стратегии».
Прэтт показал мне фотографии, иллюстрирующие анатомические особенности разных видов акул. Самцов акул легко отличить от самок, поскольку у них имеется два птеригоподия, которые описал еще Аристотель, – наружные органы, аналогичные пенису. На фотографии было два длинных, похожих на палки отростка на нижней стороне тела акулы. На фотографии самки птеригоподиев не было: у самок акул есть своего рода вагина, называемая клоакой, которая должна принимать один из двух птеригоподиев. Внутри тела над клоакой расположены парные матки.
«Акулы размножаются совсем не так, как какая-нибудь треска или другие костные рыбы[35]. У тех каждая самка производит миллионы яиц, а потом… мечет их в нужное время в окружающее пространство на отмели, на каком-нибудь скалистом бугорке или еще где-нибудь. Самец выбрасывает на эту массу семенную жидкость – вот и все. Сперматозоиды и яйцеклетки предоставлены сами себе, находят друг друга; и так формируются эти хрупкие создания – рыбы».
Потом Прэтт взял нечто напоминающее палку. «Этот орган – птеригоподий самца большой белой акулы весом более тонны, найденного на берегу в Монтоке много лет назад. Когда самец вводит его в самку, весь этот кончик отходит назад и открывается, как зонтик, защелкивая орган в клоаке. Этот кончик очень острый, но у самки есть толстая вагинальная подушечка, которая его принимает».
Акулы, как и многие другие животные, скрывают процесс спаривания – избегают посторонних глаз, так сказать. В период размножения акулы собираются в стаи, но, как показал Прэтт, после брачного сезона самцы и самки разделяются по половому признаку. Акулы-няньки необычны тем, что, в отличие от большинства крупных акул, спариваются на мелководье. Это позволило Прэтту изучить их в непосредственной близости на архипелаге Драй-Тортугас.