ыл задействован один из агентов СИБ, одетый и загримированный под Николая, а также спецгруппа, которая доставила к месту «преступления» будущий труп и эвакуировала ненужные улики. Сдвоенный револьверно-ружейный выстрел рано утром, шум, топот, крики дворцовой охраны, которую Николай полностью сменил два дня назад. Теперь императора и его близких охраняет не Дворцовая полиция, а 9-е управление СИБ, или попросту «девятка».
Император отправил в отставку генерала Ширинкина, после чего того без огласки сразу арестовали и поместили в Петропавловскую крепость. И поделом. Еще месяц назад люди Мартынова добыли неопровержимые сведения о принадлежности этого человека к группировке франкобанкиров (то есть к комплоту Витте) и доложили об этом Николаю. Окончательно император принял решение об отставке и тайном аресте своего бывшего главного охранника после того, как СИБ взяла исполнителя планируемого заговорщиками покушения на царя. Предполагалось, что как раз люди Ширинкина выведут стрелка на позицию, а потом пристрелят его на отходе, чтобы много не болтал. При этом трупы императора и его убийцы органично дополняли друг друга, после чего расследование смерти императора, если таковое вообще начнется, должно было заглохнуть по формальным обстоятельствам.
Но эти планы пошли дымом после того, как СИБ самостоятельно, без наводки со стороны, сумела вычислить и взять киллера, специально прибывшего для исполнения этого заказа из Америки. Мартынов говорит, что он даже ни на минуту не сомневался, что, продвигая план «А» с Савинковым в главной роли, англичане на забудут и о плане «Б», который будет прямой противоположностью первому варианту по всем пунктам, кроме одного: «русский царь должен умереть». Арест Савинкова и возвращение с Дальнего востока Ольги и Михаила ввело «джентльменов» в состояние цейтнота, что заставило их натворить ошибок. Как я предполагаю, на киллера СИБовцев вывел один из сотрудников посольства, уже засвеченный в ходе подготовки заговора.
Сначала в номере гостиницы «Англетер» после встречи с британцем сотрудники СИБ взяли прибывшего из САСШ иностранца, оказавшегося наемным убийцей, за малую толику избавлявшего сильных мира сего от неприятных им людей. Потом в том же номере они захватили явившегося на встречу с убийцей агента дворцовой полиции, которому было поручено организовать убийце «коридор» к месту преступления. И только после этого император утвердительно решил вопрос с отставкой и арестом генерала Ширинкина, а также заменой охраны на людей Мартынова. Как я уже говорил, Николай в тот момент как раз приболел, так что в ответ на все вопросы он только махал рукой: мол, делайте что хотите, только меня не троньте, не видите – вашему императору плохо.
Немалую роль в этом деле сыграла Алла Лисовая, которая успокаивала императора и советовала ему все делать так, как это советуем мы с Мартыновым. Мол, дорогой Николай, если хочешь сделать что-то хорошо, то доверься тем, кто умеет – то есть специалистам. А специалисты – это капитан Мартынов по своей госбезопасной части, а также братья Сергей и Евгений Боткины по медицинской. Этих двоих по нашему совету пригласили на должности лейб-медиков, после того как Николай дал отставку «добрейшему» доктору Гиршу. «Слишком много смертей вокруг вас, милейший доктор, – сказал он напоследок насмерть перепуганному старику, – если у других докторов на кладбищах покоятся одни только простолюдины, то вы можете гордиться, что на вашем имеются один император и одна императрица».
Первым, еще в начале июня, в царском селе появился Сергей Боткин, а недели две назад из Манчжурии приехал вызванный в Петербург царской телеграммой его младший брат Евгений. В отличие от старика Гирша, вполне вменяемые, на мой взгляд, врачи. Я бы у Боткиных от той же простуды лечиться не побоялся. Также с обоими Боткиными поработали и наши медицинские специалисты, приехавшие с Дальнего Востока вместе с Лисовой – они провели с ними беседы на тему повышения квалификации. Разумеется, пришлось приоткрыть перед ними и нашу главную тайну, ответив на вопрос: «…что это за люди, появившиеся неизвестно откуда, которые берутся рулить Россией по своему усмотрению?» Не могу сказать, что они оба были в восторге от этой информации, но никаких особых эмоций при этом не наблюдалось. Не те это люди, чтобы прятать голову в песок, скрываясь от реальности.
Также обоих Боткиных посвятили и в операцию «Рокировка», от самого ее начала и до конца. Беседу на эту тему с новоиспеченными лейб-медиками за чашкой чая проводил сам их «главный пациент». Первым. Так сказать, чтобы не было никаких кривотолков. И только потом, ради уточнения ролей, с ними уже побеседовали капитан Мартынов и ваш покорный слуга. Особого восторга по поводу смены «первого лица» они оба не выказали, но возражать императору, который сам захотел отойти от дел, не стали. Правда, императоров «в отставке» в Российской империи еще не бывало. Предки Николая в свое время уходили с трона только ногами вперед. Но все в жизни однажды случается впервые, и, возможно, такой обычай, позволяющий уставшему от правления монарху уйти на пенсию, оставив дело (то есть Империю) сыну или внуку, будет совсем не лишним. Мало ли кто, почувствовав тяжесть государственной ноши на плечах невыносимой, скажет: «я устал, я ухожу» и передаст власть одному из законных преемников.
Это только со стороны кажется, что власть – один из самых сильных наркотиков, а на самом деле это тяжкий труд, который один из политиков начала двадцать первого века сравнил с работой гребца на галерах. В основном с власти самой по себе кейфуют исключительно политические проходимцы, временщики, калифы на час и прочие политические проститутки, категорически не способные ничего созидать, а только разрушающие все, что досталось им от предшественников. И это я не только о господах троцкистах-большевиках, время которых еще впереди. Их политические антиподы из наших девяностых оказались ничуть не лучше: быстренько раздуванили созданную не их трудами государственную собственность, а потом принялись лихорадочно вывозить богатства за границу. От одного такого деятеля, готового править, не выходя из алкогольного угара, Россия только что отбилась, но не факт, что подобные попытки в дальнейшем не прекратятся. Я не знаю, правильно ли делает Павел Павлович, ведя дело к укреплению и без того абсолютной монархии, но уверен, что все альтернативы в лице буржуазной, якобы демократической, республики или революционной диктатуры пролетариата еще хуже того, что мы имеем на данный момент.
Первый путь означает встраивание России в западный мир на второстепенных ролях поставщика продовольствия (которого не хватает самим), сырьевых ресурсов и пушечного мяса. При этом Россию будет ожидать осознание своей глубокой вторичности по отношению к Граду на Холме (которым может оказаться и Берлин и Париж, и Лондон, и Вашингтон), долгое гниение внутренней политической и общественной жизни, а потом постепенное развоплощение и гибель. Второй путь означает быстрый пожар Мировой Революции, в котором Россия сгорит как охапка хвороста. Ведь теоретикам, которые жаждут проверить свои умозаключения на практике, совсем не жалко страны, над которой будет проводиться эксперимент. Надо понимать, что по большому счету сталинизм, который создал и Красную Империю СССР – это не плод исторической закономерности, а всего лишь железная воля, ум и змеиная изворотливость одного-единственного человека, выживание которого в горниле революции и Гражданской войны не более чем случайность. Не стань Сталина, и страна досталась бы Троцким, Каменевым, Зиновьевым, Бухариным и прочей мразоте, жертвам тридцать седьмого года. О том, что они готовили России, можно судить по годам правления последнего троцкиста Хрущева, который, прикидываясь безобидным дураком, пережил и репрессии тридцатых, и послевоенные чистки «аппарата».
Ну уж нет, в этом мире мы успели раньше прочих, и поэтому вместо борьбы за «демократию» и «мировую революцию» будем гнуть свою линию на просвещенное и патриотичное самодержавие, славное делами, а не громкими словами (хотя без слов, конечно, тоже не обойтись). Абсолютная монархия, быть может, это и не самая современная, зато самая ответственная и управляемая форма правления. И в советский, и в постсоветский период Россия достигала наибольших результатов, когда форма правления максимально приближалась к абсолютной монархии. Впрочем, и у монархии тоже есть родимые пятна, заключающиеся в пренебрежительном отношении к собственному народу и его нуждам. И уходящий в отставку император страдал этой болезнью в полной мере. До руководителя оккупационной администрации ему, конечно, далеко, но и на царя-батюшку, который понимает, что народ – это его главное богатство, он тоже не тянет. Но при этом надо сказать, что в точности таким же недугом страдают и буржуазные демократы, и разного рода строители социализма. Последние, бывает, страдают этой болезнью в особо извращенной форме. Например, такой венец человеколюбивой мысли борцов за счастье всего человечества: «Пусть умрут девять из десяти, лишь бы этот десятый и его потомки жили в совершенном обществе полной справедливости…» Знаем, плавали.
И вот сейчас передо мной на кровати лежит человек, который целых десять лет был сакральным воплощением высшей власти, своего рода идолом, изображения которого висели в каждом присутственном месте. С сегодняшнего дня он снова превращается в обычного человека, в такого же простого смертного, как и сто сорок миллионов жителей Российской империи, а его прежнюю ношу понесет дальше та, которая еще полгода назад и помыслить не могла ни о чем подобном. Даже мы, когда ехали сюда, не собирались свергать этого человека с трона, стремясь только улучшить и чуть подправить его политику, играя на слабых нотах его души. Но человек предполагает, а Господь располагает; и вот уже эпоха Николая Второго ушла в прошлое, а с сегодняшнего дня началось правление императрицы Ольги Первой.
Николай поднимает голову с подушки и смотрит в мою сторону.
– Вот и все, господин Иванов, – тихо говорит он, – теперь вам больше не нужно тратить время на общение с бывшим императором. Кончилось мое время и закончились наши с вами разговоры, из которых я, признаться, почерпнул для себя много полезного.