Нет, не дыра в ткани мира — дыра сквозь мир, от одной стороны диска Алдерсона до другой!
Воздушный катамаран принялся петлять между городами-пирамидами. Черная дыра впереди была похожа на грозовой фронт, выползающий из глубин мира. А потом катамаран завернул за его край и устремился вниз. Эверетт припал к иллюминатору. Они неслись с ошеломляющей, сводящей с ума скоростью. Под ногами мелькали стены, усеянные балконами и террасами, галереями и окнами. Солнечный луч медленно скользил по стенам, внизу зияла темнота — Эверетт видел ночное небо на другой стороне диска. Во тьме, посередине цилиндра бушевала гроза. Молнии сходились вокруг чего-то огромного в самом центре цилиндра. Объект напоминал плывущую гору. Другая гора, перевернутая вверх тормашками, соединялась с первой основанием. Плывущая двойная гора из снов безумного средневекового зодчего: при вспышках молний Эверетт различал фантастические башни, парящие арки и контрфорсы, шпили и минареты, торчащие над бездной. Готический замок шириной в километр, висящий в центре неутихающей грозы.
— Это какой-то «Warhammer», — выдохнул Эверетт.
Шарки кивнул, хотя название игры было для него пустым звуком. Их объединяли изумление и ужас. Лицо американца озаряли молнии. Все на катамаране ощущали страх. Страх делал их равными, страх роднил. Катамаран со свистом рушился в бездонную бездну. Эверетту казалось, что он перестал ощущать силу тяжести. Так и есть! Как и в центре Земли, в центре бездны массы уравновешивались. Мрачный готический замок парил в свободном падении.
Катамаран обогнул тончайшие, словно сотканные из паутины, зубцы башен. Эверетт посмотрел на Кахс. Ее лицо в свете молний казалось ему незнакомым. «Все это так же ново для тебя, как и для меня, — догадался он. — Нимб дает тебе знания, но бессилен поделиться опытом. Перед тобой твой новый дом».
Узкие, словно лезвия ножа, мосты соединяли замок со стенами цилиндра. Катамаран закладывал петли вокруг. Эверетт и Кахс прильнули к стеклу, жадно всматриваясь в иллюминаторы и понимая, что у мостов нет перил. Впрочем, никакой опасности не было: гравитация подхватит упавшего и будет подталкивать вверх и вниз, как Солнце в центре Плоского мира, пока не опустит туда, откуда он упал.
Катамаран резко ушел вверх и пришвартовался к узкой каменной опоре, протянувшейся через бездну. Спускаясь по трапу, Эверетт сдуру взглянул под ноги. Далеко-далеко внизу темнота была усеяна звездами. Рука Шарки опустилась ему на плечо.
— Осторожнее, мистер Сингх.
Дворцовая охрана — алые хохолки и нимбы — расступилась, приветствуя принцессу Кахахахахас. Кахс повернулась и совсем по-человечески поманила Эверетта и Шарки за собой.
— Слова из какой песни ты цитировал, когда мы спускались в бездну, кишащую Нано? — спросил Шарки.
Эверетт вспомнил не сразу.
— «Вперед, вперед, с надеждой в сердце, и никогда не будешь одинок».
Стражники выстроились вдоль крутого спуска к сияющим воротам.
— Напомни мне их еще раз.
Сен отхлебнула из кружки и невольно поморщилась.
— Слишком много чили, — вздохнула капитан Анастасия. — Угадала?
— Да нет, все нормально, мам.
— Только Эверетт умеет варить фирменный Эвереттов шоколад.
Сен примостилась на откидном сиденье в капитанской лэтти. Прошло уже немало времени с тех пор, как капитан Анастасия ответила на условный стук в дверь, означавший на палари: есть разговор.
— Нет! — Сен подняла палец. — Правило номер один!
Правило номер один гласило: никаких оми. Чисто женский разговор. Сен отодвинула кружку.
— Мой шоколад не так уж плох, — сказала капитан Анастасия.
— Да., нет... возможно. Да не знаю я! — выпалила Сен, заерзав на узком сиденье. — Почему мы сидим и пьем шоколад, когда эти чешуйчатые полоне захватили дирижабль, продырявили корпус и тащат нас неизвестно куда? Я помню, ни слова про оми, но Эверетт и Шарки понятия не имеют, где мы, и нам нужно срочно что-нибудь делать!
— Например? — Капитан Анастасия отхлебнула из кружки.
— Откуда мне знать? Что-нибудь. Ты у нас голова, ты за все отвечаешь. Как в тот раз, в Тромсо.
Снежный буран, пришедший со стороны Свальбарда и Земли царя Александра, вырубил воздушное сообщение от Нарвика до Хельсингера. И как раз в это время в Санкт-Петербурге вспыхнули беспорядки среди чухонцев. Команда «Эвернесс» — маленькой нахалке Сен только что исполнилось десять — залегла на дно и попивала горячий пунш, пока пулеметные очереди разносились над деревянными избами Тромсо.
Спустя пять дней к капитану Анастасии заявились потрепанные окровавленные сепаратисты, умолявшие вывезти их в Англию. Повстанцы обещали заплатить золотом. Тогда мастером-весовщиком был Роберто Хеннинджер. Он и Макхинлит были против и с пеной у рта отстаивали свою правоту, но капитан Анастасия знала о свирепости царских казаков.
На шестой день буран сместился в сторону Верхней Дойчландии, и «Эвернесс» взяла курс на запад, но была немедленно остановлена боевой императорской флотилией. Они перевернули дирижабль вверх дном, не тронули только цистерны с балластом, куда капитан Анастасия засунула безбилетников, выдав каждому по воздушному шлангу для дыхания.
— Да, переохлаждения не избежать, — сказала им капитан. — Выбирайте: предпочтете переохладиться в моих цистернах с балластом или в сибирских лагерях?
Всю дорогу до Англии мятежники пытались согреться. Капитан Анастасия высадила их на побережье страны англов, подальше от глаз таможенников, и забрала свое золото.
— Аэриш везучие. Если бы тот казачий капитан смотрел не вверх, а под ноги...
— Что мешает нам придумать такой же хитроумный план? Мы должны дать им отпор. Их всего три!
— Плюс три полных корабля.
В лэтти было темно хоть глаз коли — иллюминатор закрывало металлическое щупальце. Три воздушных кальмара цепко сжимали дирижабль в объятиях. Капитан Анастасия всякий раз морщилась, когда щупальца скрежетали, царапая ее легкокрылую ласточку, ее «Эвернесс».
— Ты не видела, что сделали Джишу с теми кьяппами, а я видела. Они не продержались и двух секунд.
Рептилии аккуратно убрали останки спецназовцев. На опыты, решила капитан Анастасия. Дирижабль провонял кровью, и запах выветрится не скоро.
— Но мы не можем просто сидеть! — объявила Сен.
— А мы не просто сидим, а пьем шоколад и ведем беседу.
Сен недовольно заерзала на сиденье.
— Не понимаю! Капитан Анастасия Сиксмит, моя мама...
— Сен, — резко прервала ее капитан Анастасия, — ты забываешься.
— Прости, но...
— Говори.
Капитан Анастасия прекрасно знала свою приемную дочь: нужно лишь надавить на правильную точку, и откровения польются рекой.
— Видишь ли, мам, эти Джишу, они не только вытащили из меня палари, они словно вложили в меня...
— Что? — Глаза капитана Анастасии округлились.
Сен в страхе отпрянула. До сих пор ей довелось трижды видеть приемную мать в гневе, и зрелище наполнило Сен восхищением и ужасом. Это была пробуждающаяся стихия: львица, выпускающая когти.
— Прости, прости, я неудачно выразилась, я не хотела тебя пугать!
— Если они навредили тебе, я отыщу их в любой Вселенной...
— Нет, они не сделали мне ничего плохого, правда! Это было похоже на поток в обе стороны. Они получили что-то от меня, а я — от них. Я кое-что видела, мам.
— Что?
— Сражения. Они сражаются, только успев вылупиться. Их миллионы, а выживает одна или две. Но это еще не всё. Тут всем заправляют большие семейства. Как Бромли в Хакни. Их шесть, забыла их имена — Сен закрыла глаза — Нет, не помню. Но я их видела — Сен потерла лоб. — Сейчас. Океаны, такие громадные, что никто никогда их не переплывал. Одни управляют бурями. Живые города. Поля без конца и края. Другие изменяют траекторию астероидов и взрывают планеты, третьи управляют Солнцем. Если ты управляешь Солнцем, ты управляешь всем. Я видела их, и они без конца сражались! Видела города, ставшие золой; поля, выжженные дотла; волны высотой в тысячу футов. Они поворачивают реки, и целые океаны исчезают. Они срывают с орбит камни размером с города. Я слышала, как целый мир гудит, словно кимвал. Солнце... я видела, как Солнце зависло над одной стороной диска, и на другой ночь длилась сотни лет. Мам, они ведут тысячи, миллионы войн!
Сен умолкла, ее лицо было белым как мел.
— Тебе плохо? — спросила капитан Анастасия.
— Нет, все бона. Просто это было так живо и ярко! Мам, когда динозавры вымерли у нас?
— Шестьдесят — семьдесят миллионов лет назад, — ответила капитан Анастасия. — Можно уточнить, у Макхинлита есть компутатор...
— Шестьдесят, семьдесят, неважно. Пойми, это чистое безумие! Рептилии опередили нас на миллионы лет, поэтому плоских миров могла бы быть сотня, а не один. Они не остановились бы, пока не захватили все девять, нет, десять миров! Как нас называет Кахс? Приматами. Едва ли она шутит. Джишу могли стать божествами, но не стали. Почему?
Сен не сводила взгляда с приемной матери, словно желая телепатически передать ей свою мысль.
— Войны всякий раз отбрасывали их назад, — ответила капитан Анастасия.
— Они создают этот мир, а затем разрушают его до основания. Их планета слишком велика, всегда кто-нибудь выживет и выползет из нор, и все начинается сначала. Главное, успеть первыми. Мне кажется, племя Кахс...
— Повелительницы Солнца, — перебила капитан Анастасия.
— Повелительницы Солнца воюют против всех. В последний раз они едва не уничтожили на планете все живое, включая самих себя. И теперь мир висит на волоске, любая случайность может нарушить равновесие.
— Например, случайный дирижабль, — сказала капитан Анастасия.
Сен кивнула.
— Не хотела бы я оказаться на пути у молодчиков, которые швыряются астероидами и гасят Солнце, — начала капитан Анастасия, — но, с другой стороны...
— У нас появляется шанс — закончила Сен.
— Поражение Повелительниц Солнца может стать шансом для аэриш, — продолжила капитан. — Покажем им, на что способны приматы.