Я схватила блокнот, обычно лежавший на прикроватной тумбочке — на случай, если ему понадобится заговорить. Ручка была зажата между страницами.
— Нам надо немедленно действовать, Гэлин. Типа, немедленно.
«Всё хорошо? Ты пострадала?» — нацарапал он.
— Я в норме. Но город — нет. Он окружён сотнями тысяч драугов. Мне надо немедленно обучиться магии, иначе мы в заднице.
Глаза Гэлина широко раскрылись, затем он лихорадочно написал: «Ты в этом уверена?»
— Думаешь, я разбудила бы тебя, если бы не была уверена? Я только что вернулась со стены. Там бескрайнее море драугов. Свегде говорит, что еды хватит в лучшем случае на неделю, а потом весь Ванахейм умрёт с голода, — чувство вины скрутило меня при мысли о том, что они оставляли еду для меня. — Обучи меня магии. Нам надо немедленно исправить эту ситуацию.
Он всё ещё писал, но я хотела действовать незамедлительно. Не дожидаясь ответа Гэлина, я развернулась и начала практиковаться в написании рун портального заклинания.
Гэлин скользнул ко мне сзади. Я ожидала, что он будет направлять мои руки, чтобы я могла сосредоточиться исключительно на заклинании и эмоциональном наполнении магии, но вместо этого он опустил мои руки вдоль боков.
— Что ты делаешь? Теперь придётся начинать сначала, — я вскинула руки, готовая снова приняться за заклинание, но Гэлин опять опустил их вдоль моих боков.
— Гэлин!
Гэлин развернул меня лицом к себе, затем показал на постель.
— Ладно, но не сейчас же, Гэлин, — мои щёки покраснели, когда я сообразила, что даже не знаю, о чём он просит.
Он снова показал на кровать, и на сей раз я увидела раскрытый блокнот, лежавший на покрывале.
— Ты хочешь, чтобы я прочитала. Точно, — я подняла блокнот.
«Мы можем сразиться с огненным великаном с помощью огня. Я разговаривал с остатками души Одина, и многие знания передались мне. Я узнал, как убить драугов, и узнал руны заклинания холода — точнее, льда. Вот что мы используем, чтобы победить огненных великанов и украсть меч Сурта. Эмоция для заклинания холода — страх».
Под этими словами он написал несколько рун.
— Страх! — выдохнула я. — Идеально. Его у меня сейчас в избытке, — я прерывисто вздохнула от понимания, что это священное знание даровано нам самим Одином. Затем посмотрела в глаза Гэлину. — Ладно. Давай освоим это заклинание.
Я глянула на руны. Гэлин не мог говорить, и потому я точно не знала, как произносить новые руны. Но читая их, я сообразила, что все они мне знакомы. Я медленно прочла заклинание. Гэлин наблюдал за мной и внимательно слушал. Закончив, я посмотрела на него. Он кивнул.
Следующим шагом была отработка начертания. Гэлин встал позади меня и взял за запястья. Я не особенно нуждалась в его помощи, но всё равно позволила ему направлять мои руки.
Мы постепенно прорабатывали руны. Пять, десять, двадцать раз. Когда мы практиковались в двадцать второй или двадцать третий раз, мой желудок громко заурчал.
Я вздохнула и схватила со стола ещё один кусок хлеба, принявшись жевать.
— Дай мне минутку.
Гэлин взял блокнот.
«Очень хорошо. Ты выучила слова и движения. Теперь тебе лишь надо направить свой страх».
Я улыбнулась.
— С этим не возникнет проблем. Когда мы попадём к огненным великанам, у меня будет предостаточно страха.
Страх был простым. У меня имелось предостаточно опыта с ним. Чёрт, да большую часть времени я тратила на то, чтобы держать эту проклятую эмоцию в узде. В данный момент я беспокоилась о своём брате, заточённом в Хельхейме. Я беспокоилась о своих людях, которых сожрёт массивная орда драугов, если я облажаюсь. Я беспокоилась об огненных великанах, которые спалят нас дотла. Я даже беспокоилась о том, как Гэлин справится с потерей голоса. Это заклинание дастся легко, раз плюнуть.
Я выпрямила спину и начала одновременно чертить и произносить заклинание. Чтобы заставить сердце забиться чаще, я вспомнила тот момент, когда висела на пожарной лестнице в окружении драугов. Затем представила, каково было бы прямо сейчас находиться за пределами замковых стен. В окружении драугов, накатывающей волны смерти.
Я полоснула черту руны, представляя, как их разлагающие тела жмутся ко мне, разрывают мою плоть. Я начертила следующий символ, когда они почуяли мою кровь. Руна для голодных пальцев. Руна для разрывающейся плоти. Последнюю руну я начертила, чувствуя, как ледяной страх переполняет моё сердце, представляя вопли драугов, пока те жрали меня заживо.
По моей руке пробежал холодок. Я закрыла глаза, позволяя себе поддаться ужасу… ощущению, будто я потеряла всё, ради чего так упорно трудилась. Страху умереть в одиночестве. Моё сердце переполнилось льдом, когда драуги украли у меня всё.
Мои лёгкие наполнились арктическим воздухом, кожа застыла. Холодно… мне было так холодно.
Затем тёплая ладонь зажала мой рот. Вторая рука стиснула мое запястье и опустила мою руку, чертившую руны, затем притянула в крепкие объятия, прижала к тёплым мышцам.
Задрожав, я прильнула к Гэлину, позволяя ему согреть меня. Когда его дыхание обдало жаром мою шею, я дышала в ритме с каждым подъёмом и опусканием его груди.
Постепенно холод отступил, мои мышцы оттаяли. Я открыла глаза и ахнула. Я покрыла льдом весь стол с едой.
— Я это сделала! — заорала я. — О боги!
Я развернулась и, не подумав, обхватила руками Гэлина. Его тело застыло, и я гадала, о чём он думал. Но размышлять над этим не было времени.
— Давай отправимся в Муспельхейм.
Глава 29. Али
Вот уже два часа мы ехали верхом, и я силилась не заснуть. К сожалению, поскольку мы никогда не бывали в мире огня, вариант с порталом отпадал. Мы ехали на лошадях, а время поджимало.
Быстро послав сообщение совету, Свегде показал нам дорогу к огненному миру. Он вывел нас из города узкими подземными туннелями, которые тянулись как будто целую вечность. У выхода на другой стороне реки мы оседлали лошадей, уже навьюченных сумками с нужными вещами — Свегде заранее послал весточку вперёд.
Затем мы целый день ехали по лесам и полям, пока не добрались до пустыни. Над нами рассыпались звёзды, под нами тянулась иссохшая земля.
Гэлин сидел на лошади и смотрел прямо перед собой. Купаясь в лунном свете, он казался совершенно умиротворённым. Я достала из сумки кусок хлеба, съела его с ломтиком сыра и запила водой.
Обычно ограбление требовало разведки, изучения расстановки и передвижения охранников. Нам нужен план помещения, укрытие. Но по словам Гэлина, Сурт пригласит нас внутрь. Видимо, мне придётся поверить, что он знает, о чём говорит.
Когда солнце начало подниматься, я увидела, что мы едем по пустынной безлюдной равнине. Я выросла под землёй, и здешнее солнце ослепляло.
Я попыталась заслонить лицо ладонями, и Гэлин передал мне шляпу. Она скрывала мои глаза в тени, и это стало благословенным спасением от палящего солнца.
Час за часом мы ехали вперёд под жарким солнцем. Меж редких кустарников шмыгали ящерицы. Над нами начинали кружить стервятники, пот катился по моим вискам. Воцарялась нешуточная жара, земля сделалась потрескавшейся и пыльной. Песок как будто застрял в моём горле.
Моё горло пересохло, но Гэлин обладал какой-то необъяснимой способностью находить источники воды. Раз в один-два часа мы останавливались, чтобы заново наполнить фляжки, напиться и поесть сушёных фруктов и орехов, которые он взял с собой.
Но я уже несколько дней не спала нормально, и к сумеркам почти погрузилась в бредовое состояние. Когда солнце село за далёкими горами, небо окрасилось сиреневыми и кровавыми оттенками, каких я никогда не видела ранее. Наконец, оно окончательно скрылось за горизонтом.
На нас опустилась блаженная ночь.
Будучи Ночной Эльфийкой, я жаждала темноты, приветствовала её как давно утерянного любовника.
Когда начала подниматься луна, Гэлин придержал свою лошадь и жестом показал, что мне тоже надо спешиться. Пока он ухаживал за лошадями и разбивал лагерь, я стала собирать растопку. Тут имелось мало пригодного материала, и всё было колючим, но мне удалось найти достаточно для небольшого костра.
Тем временем Гэлин сообразил костровище и подтащил два небольших булыжника, чтобы сидеть на них. Я плюхнулась рядом с ним и застонала, когда мои уставшие ноги запротестовали.
Он достал свой блокнот. «Нормально?»
Я кивнула с усталой улыбкой.
— Мне просто не терпится избавиться от драугов.
Я как будто ожидала, что он сотворит заклинание огня для розжига, но естественно, такой вариант уже исключался. Так что вместо этого он соединил несколько маленьких прутиков и поджёг их спичкой. Затем он развёл огонь посильнее, аккуратно добавляя древесину небольшими порциями, пока не образовалась подложка из углей.
Пока я смотрела, как угли светятся в сгущающейся тьме, Гэлин вернулся к своему рюкзаку и достал железную решётку, горсть небольших картофелин и кучку незнакомых мне зелёных овощей. После целой жизни под землёй я только училась различать овощи и фрукты. Он разложил ингредиенты на плоском камне, затем принялся за готовку.
Сначала он присыпал всё солью и перцем, затем поставил решётку между камней. Он аккуратно положил сверху картофель и овощи, затем сбрызнул их маслом.
Пока всё это готовилось, он сидел на пятках и время от времени переворачивал овощи маленькой палочкой. Насыщенный аромат заполнил воздух, и мой желудок заурчал в ответ.
Должно быть, Гэлин услышал, потому что он повернулся ко мне и улыбнулся. Затем снова сосредоточился на костре. Он ещё раз приправил всё солью и перцем. Когда всё прожарилось, он собрал картошку и зелень и разложил по тарелкам.
Я поглощала картофель с таким рвением, которого не знала прежде. Я совершенно умирала с голода, и еда была идеальной. Я ела без слов, засовывая в рот то овощи, то картошку. Наконец-то почувствовав насыщение, я подняла взгляд.
Гэлин наблюдал за мной с ошарашенным выражением на лице. Затем показал страницу блокнота.