сожрал травы, которые они выращивают.
И эти три сотни лет им это по большей части удаётся. Ещё интересно, зачем Фатия, вообще, задала этот вопрос. Замаскироваться и уйти от погони ведь не должно входить в её планы. Или я чего-то не понимаю?
На ходу, вписав над ней проверку на ложь, я буркнул:
— Не молчи. Начинай рассказывать.
Фатия достала флягу, смочила горло небольшим глотком, а затем и впрямь начала рассказывать:
— С этапом Предводителя совсем просто.
— Ха-ха-ха! — справившись с собой, я заметил. — Так и знал, что продешевил.
Она смерила меня недовольным взглядом, но не стала спорить:
— Каждая техника имеет три уровня её познания: начальное освоение, мастерское освоение и полное постижение.
Я кивнул и повторил слова старика Кадора из Школы Морозной Гряды:
— Чем лучше идущий понимает технику, которую использует, тем мощней и лучше она показывает себя в его руках.
— Да, — Фатия покачала пальцем. — Но только на этапе Предводителя идущий познаёт полный смысл этих слов. Всё, что считают за полное постижение до этого, лишь жалкое подобие истины, хотя на этом и построено создание свитков. Усилия ученика, который только учится писать корявые буквы. На этапе Предводителя идущий должен постараться понять саму суть техники, слиться с ней, заклеймить ей свои меридианы, и тогда он сумеет выполнить эту технику даже без создания созвездия, одним лишь усилием воли, духовной силы и обращением к Небу.
Я вспомнил то, как при мне Клатир использовал техники. Вообще без следа обращения. Спросил:
— А на этапе Властелина можно обойтись и без них, не так ли? И тогда это и будет истинное полное постижение техники? Верно?
Фатия прищурилась, наклонилась, заглядывая мне в лицо:
— Ты знал, что ли? И как это понимать? Подачка?
— Нет, — я отмахнулся от её подозрений, всё ещё погруженный в свои мысли. — Я только что догадался. О том, что Предводитель может обойтись без созвездий, даже не знал. А вот Властелинов видел. Так и понял.
Честно говоря, меня сейчас, скорее, мучал другой вопрос. А вот мои Жемчужины, техника, которую я применяю, чтобы заковывать в клетке стихийный яд, как я использую её?
Что-то я не припомню, чтобы в моём теле зажигались техники. Я уже давно считаю, что сумел освоить создание Жемчужины без созвездий и обращений. Я считал это особенностью лекарей. Но что, если это не так?
Всегда, когда Кария или попечитель Рамас занимались ранеными, я видел вокруг их рук обращения земных техник.
Но видели ли они обращения у моих рук, когда лечил я? Наверняка видели, иначе у них бы точно возникли вопросы.
Но это нужно проверить.
— А ну-ка, скажи, обращение видно?
Прежде чем Фатия успела хотя бы рот открыть, я уже скользнул в себя духовным зрением и использовал первое созвездие Небесной Реки.
Но первое, что я услышал, отозвав духовное зрение, насмешливое фырканье:
— Ха! Да ты такой же, как брат. Тоже, едва услышал, сразу попытался проверить. Было обращение. Не думай, что твоей ладони хватит, чтобы закрыть небо. Стань для начала Предводителем, научись обходиться без созвездий, а затем уже берись за полное постижение. Я же сказала, то, что доступно нам сейчас, не то. Как бы ты ни считал себя талантом в этом.
— Брат? У тебя есть брат? Я думал, ты единственная наследница.
Фатия посмурнела:
— Это неважно. Рассказывать дальше?
Я кивнул. И снова, прежде, чем Фатия успела сказать хоть слово, обратился в себя духовным зрением. Но на этот раз лишь едва-едва, смутно различая меридианы и одновременно делая шаг по песку под ногами. А ещё — создавая в себе Жемчужину.
Ничего.
Ничего не осветило мою руку или тело. Хотя Жемчужина — точно земная техника. Интересно. Очень и очень интересно.
А Фатия продолжала платить:
— Теперь второе. Вот ты говорил про сожжение. Ты же знаешь, что в том тупиковом меридиане есть три нераскрытых узла? Знаешь?
Я буркнул:
— Знаю, — спохватившись, спросил. — Хочешь сказать, что их можно открыть?
— Открыть? Нет. Дед о таком не рассказывал, так что вряд ли их можно открыть. Я веду к тому, что когда на этапе Предводителя идущий раскрывает меридианы стихии, то этот тупиковый меридиан перестаёт таким быть.
Я кивнул. Я достаточно изучил духовных техник, видел эту новую сеть меридианов и узлов столько раз, что знал так же хорошо, как и те меридианы, что были раскрыты у меня со времён этапа Воина.
— Вот. Но по сути он продолжает использоваться точно так же. Один узел на нём для сжигания выносливости, другой для сжигания жизни, а третий становится доступен для сжигания души на этапе Властелина. Но секрет Небесных Врат не в этом.
Я даже сбавил шаг, вслушиваясь в слова Фатии. Какое многообещающее название. Впрочем, однажды я уже изучал Небесный Молот у Волков. Ничего особенного. Но то, о чём собирается рассказать мне Фатия — это секрет этапа Властелина Духа. Этапа, на котором находились Клатир, Виостий и уродливый старейшина Тысячеглазых.
— Когда у идущего появляются все три средоточия, все три энергии: духовная сила, сила стихии и сила души, то он получает возможность не только сжигать их все, но и без особых последствий для себя в несколько раз усиливать свои техники.
Я не выдержал:
— Может, к сути? Как?
Фатия усмехнулась:
— Что? Ты, наконец, оценил величину моей платы? — я нахмурился, и она тут же вскинула руки. — Ладно, ладно, не сердись, имперец. Я же не виновата, что нужно рассказывать всё подробно? Так вот, Властелин Духа как-то огораживает этот участок меридиана и наполняет его смесью всех трёх сил. Не вливает в узлы, а лишь наполняет меридиан и словно сжимает все силы в единый сгусток. Этот секретный приём будто отпирает замкнутые до этого Небесные Врата силы в его теле и позволяет силе течь даже снаружи меридианов, вдоль них. Они на несколько вдохов словно становятся в два, три раза толще. И во столько же раз усиливают используемую в этот момент технику.
— Как вливают? Как сжимают? Что при этом ещё делают?
Фатия ошеломлённо выдохнула:
— Ну ты... — покрутив головой, добавила. — Тебе палец дай, ты по локоть откусишь. Откуда мне знать? Хочешь, иди к деду и у него спрашивай. Я о таком не интересовалась.
— Нет, спасибо. Обойдусь.
Я пытался уложить в голове то, что услышал. Вряд ли всё так просто, как это звучит на словах. Тем более словах Фатии. Что она, что её дед не достигли этого этапа, и лишь сами пересказывают то, что услышали от других. Понятно лишь то, что она верит в свои слова.
И всё же я не жалел, что согласился на эту сделку. Смешно, конечно. Я меняю байки об идущих на то, что буду убивать врагов Фатии. Смешно, но оно того стоило. Одно то, что я обнаружил, что могу создать технику точно так же, как Властелин Духа, того стоило.
На этой мысли я и вовсе сбился с шага. А если я могу это сделать, то кто сказал, что я не могу повторить и второго приёма?
И что, что у меня нет третьего средоточия и стихийных меридианов? Участок с нераскрытыми, запретными узлами у меня есть. Духовная сила? Полно. Стихия? Найдём. Сила души? А из чего я создаю Указы? Больше ничего не остаётся. Только из этой силы. Из силы души. Просто для неё нет пока хранилища в моём теле, скорее всего она просто наполняет моё тело, точно так же, как и стихия. Просто я ещё не могу её обнаружить и оценить.
Нужно проверить. Обязательно нужно проверить.
— Эй, имперец, чего встал?
Я очнулся от раздумий, тряхнул головой и сообщил:
— Уже пришли, — повёл рукой. — Отличное место, чтобы устроиться на ужин и ночёвку.
Фатия огляделась. Мы спустились в небольшую, почти круглую ложбину. Главное же, что здесь есть вода и несколько раскидистых деревьев, которые скрасят наш лагерь и дадут ему тень.
— Ты будешь убивать их здесь, имперец?
Я ухмыльнулся. Вот ведь. В который раз приходится себе напоминать, что эта красавица с милым лицом не Файвара. Что она совсем другая. Предложил:
— Давай ты больше не будешь называть меня так? Глупо будет, если ты ляпнешь это где-то по привычке, и мне и правда придётся там всех убивать. Ни за что.
Удивительно, но Фатия действительно смутилась:
— Виновата, Атрий. Больше не буду. Но прости за вопрос. Ты справишься с погоней?
— Хороший вопрос. А главное, как ты вовремя его задаёшь. И снова я спрошу, сколько человек нас преследует?
Фатия украдкой облизала губы, вздохнула:
— Я попробовала направить большую часть погони по ложному следу. Ну, когда приказала использовать девушку, что похожа на меня. И надеялась на то, что те же жуки вряд ли на это попадутся. Молак видел её в прошлом году и сам с усмешкой сказал мне, что если её правильно одеть и накрасить, то отличить будет сложно.
Я загнул палец:
— Жуки. Раз. Кто ещё?
— Надеюсь, что никто. Они попытаются отомстить и не будут ни с кем делиться, а остальные посчитают, что я присоединилась к каравану.
— Тогда я справлюсь. Молак этот тот парень, что взвешивал травы жуков?
— Да.
— Я успел оценить его силу. Ничего серьёзного. Главное, чтобы они не привели с собой никого из своих старших.
Фатия отмахнулась:
— Об этом можешь не беспокоиться. Жизнь в вольных городах нелегка для старших. Они не любят покидать берег моря, поэтому в сборе трав участвует лишь молодое поколение.
— А почему твои охранники были лишь немногим слабей тебя? Ваша секта слаба?
Фатия, как всегда, вспыхнула:
— Если я скажу, что моя секта вторая по силе, то никто не посмеет заявить, что его секта первая.
Я рассмеялся и заявил:
— Моя секта первая.
Фатия огрызнулась:
— Да ты, вообще, не сектант.
— Какая разница?
— Такая! Я говорю о сектах наших земель, а не о всяких пришлых, что лезут в формации Пути! Тем более пришлых, которые так мало знают о Возвышении и техниках!
Я, продолжая посмеиваться про себя, занялся тем, что надёжно успокоит пышущую злостью Фатию. Приготовлением к ужину. Преследователи преследователями, но ощущение угрозы от Прозрения и впрямь не так сильно, чтобы я бежал прочь, не собираясь выполнять контракт, или с ужасом ожидал, когда же нас нагонят.