Франко-индонезийская археологическая экспедиция, работавшая в 1990-е гг. в Палембанге, обнаружила следы интенсивной торговли в этом месте начиная с IX в. Работы с немалым трудом проводились в свободных от строений местах городского ландшафта стремительно растущего регионального центра. Тем не менее удалось подтвердить, что в портовом городе, основанном в VII в., продолжала развиваться коммерческая деятельность. Заморская торговля была сосредоточена на контактах с Китаем, объединенном сначала во время правления династии Тан, а потом — династии Сун. Срединная империя производила на экспорт огромное количество глазурованной керамики, которая наводнила рынки Юго-Восточной Азии в таком количестве, что привело к исчезновению многих видов местной продукции, и с тех пор там производилась в основном простая глиняная посуда. В местах археологических раскопок в Палембанге китайская керамика на настоящий момент составляет около 20 % всех находок рассматриваемого периода. Бóльшая часть продукции поступала из Южного Китая, производившего керамические изделия для повседневных нужд. Северный Китай также участвовал в экспорте керамики, однако продукция оттуда поступала в меньших объемах и ценилась выше. Вероятно, она предназначалась для двора и богатых купцов[430]. Сравнимое количество экспортной керамики из Китая обнаруживается археологами вдоль всех морских путей, пронизывающих Индийский океан (на Шри-Ланке, в Персидском заливе, в Красном море, на Африканском побережье), однако по мере удаления от Юго-Восточной Азии доля таких находок становится все меньше. Значительная часть продукции проходила через порты Шривиджаи или даже перевозилась на суматранских кораблях.
Благодаря развитию морской археологии в морях Юго-Восточной Азии в последние годы удалось обнаружить грузы, состоящие из сотен тысяч керамических изделий китайского происхождения, которые перевозились на больших кораблях, созданных в этом регионе или в портах Индийского океана. Китайские корабли не выходили в открытое море до воцарения династии Сун, и, как показывают результаты подводных археологических экспедиций, все они датируются периодом не раньше XIII в. По всей видимости, часть груза, поднятого на поверхность в Яванском море, перевозилась на судах, по крайней мере отчасти загруженных в Палембанге до своего отплытия по направлению к яванским портам[431].
Тем временем были открыты новые археологические памятники выше по течению рек Муси и Батангхари, которые свидетельствуют о сохранении речных коммуникаций, существовавших, как было установлено, еще на предыдущей стадии развития Шривиджаи. Они встречаются в большинстве речных бассейнов, преимущественно в месте слияния важных речных артерий. Их функция, несомненно, заключалась в контроле над внутренней торговлей Шривиджаи: золото и лесную продукцию перевозили вниз по течению, а затем грузили на суда, отправлявшиеся в заморские экспедиции; ремесленную продукцию (значительная часть которой поступала в этот период из Китая) и соль отправляли вверх по течению. Внушительные храмовые комплексы (в настоящее время по большей части восстановленные) строились в отдалении от крупных портовых городов: Палембанга и Джамби. По-видимому, правители второй Шривиджаи, подобно своим предшественникам, не удовлетворялись положением важного перевалочного пункта: они поставляли в торговые сети продукцию из внутренних районов Суматры и Малайского полуострова, а также совместно с яванскими портами контролировали торговлю пряностями и ценной древесиной из Восточной Индонезии.
В период наивысшего расцвета и в последующие века буддизм продолжал занимать господствующее положение в Шривиджае, как на Суматре, так и в периферийных областях. Суварнадвипа/Шривиджая пользовалась определенной известностью в буддийском мире. В VII–VIII вв. под покровительством местных государей в Палембанге, а затем в Джамби выросли известные центры изучения буддизма, которому вскоре суждено было завоевать всю Восточную Азию. Монахи из Индии и Китая встречались там, чтобы преподавать и изучать санскрит, а также переводить канонические тексты на китайский язык. Некоторые ключевые тексты были написаны местными учеными-монахами, такими как сын правителя Шривиджаи Дхармакирти, фигурирующий в тибетских источниках под именем Гуру Суварнадвипа. Его ученик Атиша Дипанкара, закончив учебу в Наланде, провел 12 лет подле суматранского учителя (1012–1024). После 20 лет обучения он перебрался в Тибет, где занялся переводами текстов своего наставника и сыграл ключевую роль в возрождении тибетского буддизма.
Несмотря на очевидное господство буддизма, правители Шривиджаи проводили политику открытости по отношению к другим религиям на протяжении всей истории этого государства. Там также практиковался брахманизм, о чем говорят статуи, найденные в разных местах (они составляют четверть находок такого типа на юго-востоке Суматры). Благодаря археологическим исследованиям и реставрационным проектам был открыт храмовый комплекс в Бумиаю (выше по течению от Палембанга, на берегу одного из притоков Муси), посвященный Шиве. Он был построен в IX в. и функционировал по меньшей мере до конца XI в. Вопрос о религиозной и этнической идентичностях, по-видимому, не имел особого значения для правителей Шривиджаи. Скорее всего, они пользовались ими в дипломатических целях для того, чтобы интегрировать своих купцов в торговые сети и могущественные космополитические сообщества портовых городов азиатских морей. Послы, отправлявшиеся ко двору правителей империи Сун, видимо, принадлежали к китайской диаспоре, поселившейся на Суматре. Некоторые из них были мусульманами. В XI в. правитель Шривиджаи воздвиг в Палембанге буддийский храм в честь китайского императора и восстановил даосское святилище в Гуандуне в 1079 г., которое затем поддерживалось в должном состоянии одним из его преемников, чтобы китайские купцы, курсирующие между Шривиджаей и Кантоном, могли помолиться там и испросить божественной защиты для своего плавания. Судя по всему, многие из них осели на Суматре, где образовалось космополитическое сообщество, характерное для всех портов на азиатских морских путях[432].
Экономическое процветание не могло не обращать на себя внимания могущественных индийских и китайских соседей. Дважды, в 1017 и 1025 гг., флотилии тамильского царства Чола, стремительно развивающегося государства имперского типа, нанесли удар по портовым городам в Малаккском проливе, находящемся под властью Шривиджаи: нападению подверглись Кедах и, возможно, Палембанг. Походы, которые, по всей видимости, больше походили на набеги, чем на завоевания, тем не менее привели к созданию сети индийских торговых представительств. Скорее всего, Чола играла важную роль в политике Шривиджаи на всем протяжении XI в. С другой стороны, Китай, воссоединенный под властью династии Сун, в XI–XII вв. направил свою экономическую мощь на коммерческую экспансию. Был создан первый торговый флот, после чего Китай начал принимать более активное участие в торговле в Южно-Китайском море и даже соперничать с Чола в Индийском океане[433].
Экономическое значение Шривиджаи было существенно ослаблено после ударов, нанесенных восточными и западными соседями, что с высокой долей вероятности привело к политическим изменениям. В последней четверти XI в. столица была перенесена из Палембанга в Джамби. Китайские авторы по-прежнему использовали название Саньфоци для описания третьего воплощения малайского государства. Видимо, новые правители, о которых почти ничего не известно, стремились подражать Шривиджае, чтобы укрепить свои связи с прежними торговыми партнерами. Они также отправляли посольства в Китай, что говорит о существовании заморской торговли, а следовательно, стабильной экономической деятельности на протяжении всего XII в. Храмы огромного буддийского комплекса Муара Джамби, расположенного ниже по течению от современного Джамби, в этот период были перестроены и расширены, что также свидетельствует о процветании государства. Нахождение в Муара Джамби великолепной статуи яванской работы, изображающей Праджняпарамиту, буддийское воплощение божественной мудрости, говорит о тесных политических и религиозных связях, поддерживаемых в XII в. с великими государствами Восточной Явы.
Тем не менее в начале XIII в. начинается ослабление великого государства. Из китайских источников мы узнаем, что правитель Шривиджаи был вынужден использовать боевой флот, чтобы вынудить проходящие суда заходить в его порты, что может говорить о снижении их привлекательности для купцов и развитии конкурирующих портов, в частности на полуострове Малакка. Город-государство Тамбралинга на Сиамском побережье (современный Накхонситхаммарат) стал настолько независимым, что дважды отправлял собственный флот в Бенгальский залив для захвата Шри-Ланки.
Как никогда раздробленные государства Юго-Восточной Азии вступили в долгий период сложных политических и экономических отношений с Индией, Шри-Ланкой и Китаем, в ходе которого баланс сил в регионе претерпел радикальные изменения. В XIII в., когда тайские царства установили свою власть на большей части полуострова, могущественные правители Восточной Явы воспользовались ослаблением Шривиджаи, чтобы закрепить свое политическое влияние на Суматре. В 1263 г. царь Сингасари Кертанегара отправил туда экспедицию. Большое количество надписей и статуй яванского происхождения, обнаруженных в различных местах в верхнем течении Батангхари, подтверждают наступление яванской культурной и политической гегемонии. Политический центр на этот раз переместился из Джамби в регион Минангкабау в верховьях Батангхари — там расцветало последнее буддийское царство на острове. Отступив от моря, государство разбогатело благодаря золотоносным жилам. От талассократии Шривиджаи осталось лишь название «Суварнадвипа» — «Золотой остров». Малайский правитель по имени Парамешвара тем временем покинул Палембанг, чтобы основать новый портовый город — Сингапур (возрожденный в 1819 г. во время британской оккупации). Однако вскоре он оставил и его, чтобы заложить чуть севернее поселение, в скором времени ставшее известным городом-государством Малакка, которое мож