Через пять минут подъехала ещё одна машина. Из неё вылез майор — низкий, толстый, с лицом, будто жевал лимон. Местный начальник.
— Что здесь произошло и кто вы такой? — подошёл он ко мне.
— Граф Каменский, — представился я.
— Каменский… Каменский… — майор вгляделся в меня, сопоставляя с возрастом.
— Илья Михайлович Каменский, — помог я ему сориентироваться. — Сын Михаила Алексеевича, ныне покойного. Неделя как вступил в наследство.
— Теперь понял, Ваше Сиятельство, — кивнул майор. — Соболезную. И всё же, что здесь произошло?
Документов не спросил, и то хорошо.
— Здесь скоро будет высокое начальство, демоноборцы, — объяснил я спокойно. — Они очень просили никого не пускать. Вы, конечно, можете зайти, я мешать не буду. Но поверьте, вам это не нужно.
— Начальник отдела? Местный или из Челябинска?
— Берите выше, — показал я пальцем вверх. — Из самого Петербурга.
— Из Питера⁈ — майор сглотнул, побледнел, потом ослабил галстук. — В это мы точно не полезем! Да я лучше сам в оцеплении постою!
Он уже разворачивался, чтобы уйти, и тут я его окликнул:
— Майор! Не обессудьте, но отойти не могу, а жрать очень хочется.
Майор хохотнул, его лицо разгладилось, как будто я попросил пива.
— Ох, понимаю, — говорит он. — Сейчас пошлю. Принесут что-нибудь.
Вдруг майор замер, видимо, заметив мою бледность и импровизированные повязки.
— Что ж вы молчите-то! — всплеснул он руками. — Сейчас всё организую. И лекаря вызову.
Еду принесли быстро — забегаловка оказалась едва за углом. А лекарь приехал через двадцать минут, когда я уже успел поесть. Он осмотрел меня, промыл раны антисептиком, сделал нормальную перевязку, используя мазь пополам с целительской магией и выдал чистую форменную рубашку из каких-то запасов.
— Не обессудьте, — извинился лекарь, будто следить за моим гардеробом входило в его служебные обязанности. — Что есть.
Потянулись часы ожидания. От нечего делать мы разговорились с майором, старательно обходя тему произошедшего в особняке. Я рассказал ему, что учился, что отец погиб. Майор пожаловался на тяготы службы. Обычный трёп. За время вынужденного безделья мы чуть ли не лучшими друзьями стали, даже телефонами обменялись.
Мне дважды звонили из дома. Сначала мама:
— Илья, с тобой всё в порядке? Тихон сказал, что ты остался в городе по делам.
По интонации мамы я понял, что она немного в курсе произошедшего и знает, по каким именно делам я остался. Надеюсь, Тихон ей хотя бы про оборотня не рассказал.
Со своей стороны постарался её успокоить:
— Всё хорошо, мам. Не переживай. Буду дома, как только смогу, но здесь и правда надо закончить дела.
— Ты хоть покушал?
Мамы — это всегда мамы, во всех мирах.
— Покушал, — улыбнулся я. — Со мной правда всё хорошо.
Потом звонил Тихон, коротко доложил, что добрались, всё спокойно. Из этого я сделал вывод, что Тихон ещё в дороге связался с моей матерью, чтобы её успокоить.
Почти через четыре часа майор, с которым мы обсуждали особенности службы в провинции, вдруг поднял голову:
— Вроде как стрекочет что-то? — прислушался он к едва различимому шуму.
А через минуту над нами завис военный вертолёт. Высокое начальство изволило пожаловать по мою душу.
Глава 13Такая работа
Гул вертолёта стал оглушительным, и я прищурился, глядя, как чёрная машина садилась на пустырь за заброшкой. Пыль вздымалась столбом, полицейские в оцеплении переглядывались. Я поднялся, поправив рубашку, которую мне выдали взамен окровавленной толстовки, и пошёл навстречу, держа спину прямо, хотя рана на груди горела огнём. Чуйка подсказывала: этот человек — не тот, перед кем стоит показывать слабость.
Из вертолёта вышли трое. Первый — мужчина лет шестидесяти, в строгом сером костюме, с сединой на висках и холодными глазами. На его непроницаемом лице я заметил слабо скрываемую скорбь. За ним — худощавый мужчина в чёрной униформе, с чемоданчиком, его взгляд пробежался по развалинам. Криминалист, без сомнения. Последний — здоровяк с каменным лицом, с заметно выпирающим из-под куртки пистолетом.
Я направился к ним, встретив на полпути.
— Полковник Бестужев, — прокричал седой мужчина, перекрикивая рёв турбин вертолёта. — начальник управления по борьбе с демонической угрозой, Тайная канцелярия.
— Граф Каменский, — кивнул я полковнику, не тратя слов на церемонии.
— Максим, в дверях, — распорядился Бестужев, поворачиваясь к здоровяку. — Никого не пускать.
Теперь понятно — телохранитель.
— Ведите, — скомандовал Бестужев.
ㅤ
В центре зала, под грудой мусора, которой я прикрыл труп от любопытных глаз полицейских, покоился Коршунов.
Я отбросил телекинезом лист железа и обломки. Меч так и торчал из груди одержимого, лицо застыло в гримасе, клыки и когти блестели в тусклом свете. Бестужев замер, его глаза сузились, но он не отвёл взгляд. Я увидел, как напряглись его скулы. Он опустился на одно колено, осмотрел тело, пальцами в перчатке провёл по рукояти меча.
— Сергей был отличным агентом, — тихо сказал полковник, поднимаясь. — Семнадцать лет безупречной службы.
Он сделал знак криминалисту. Тот подошёл, раскрыл чемоданчик, достал артефактный сканер — металлическую пластину с рунами, подключил к ноутбуку. Пластиной он провёл над телом, и в районе груди ноутбук пискнул.
— Это определённо старший агент Коршунов Сергей Петрович, — доложил криминалист, не поднимая глаз от прибора. — Магический отпечаток подтверждён. Прошёл серьёзную демоническую трансформацию.
— Понятно. Работайте, — кивнул Бестужев, поворачиваясь ко мне. — Граф, у нас с вами опрос, а не допрос, — пояснил Бестужев, доставая блокнот. — Вы проходите по делу как свидетель. Расскажите подробно, что у вас здесь произошло.
Я вздохнул, собираясь с мыслями.
— Если вкратце…
— У нас уйма времени, — перебил полковник. — Поэтому давайте подробно, с самого начала.
Я достал телефон Коршунова, протянул ему.
— Пока не забыл. Это телефон вашего агента.
Бестужев взял аппарат, убрал в карман.
— Начинайте.
— Отец умер, оставив мне титул и родовые земли, — принялся я рассказывать. — На тот момент мы жили в Екатеринбурге. Вступил в наследство, выяснил, что у меня миллионные долги, у нас отобрали имущество. Ехать было некуда, поехали в усадьбу на родовые земли. Первое покушение случилось ещё по дороге из Екатеринбурга, на въезде на мою землю. Бандиты требовали брачный договор с моей сестрой, полагаю, планировали нас устранить, чтобы заполучить титул. Через пару дней около поместья обнаружили лагерь вооружённых наёмников, собиравшихся взять мою семью в заложники. Лагерь был… ликвидирован.
— Кем? — прищурился Бестужев.
— Моим младшим братом, — усмехнулся я. — Четырнадцати лет. Решил пострелять по банкам для тренировки и случайно подорвал их склад взрывчатки.
Полковник моргнул, его брови поползли вверх.
— Простите?
— У мелкого особый талант превращать случайности в катастрофы, — развёл я руками. — Но работает всегда в его пользу. Хотел потренироваться в стрельбе, промазал по банке, попал в ящик со взрывчаткой.
Бестужев смотрел на меня долго, потом покачал головой.
— Знаете, граф, это звучит как такой дикий бред, что я вам верю. Если бы выдумывали — придумали бы что-то более убедительное.
— Я нашёл у одного из наёмников телефон, — продолжил я. — Начал переписку с заказчиком, выдавая себя за исполнителя. Изображал, что задание выполнено, но сестра ранена. Заказчик дал координаты этого места.
— И вы приехали сюда один? — Бестужев осмотрел разрушенный зал.
— Не один. Со мной были мои люди, но я отправил их обратно, когда понял, что здесь слишком опасно.
— И когда вы встретились с агентом Коршуновым, как у вас дошло до поединка? — он сделал пометку в блокноте.
— Да он как-то не представился агентом, — пожал я плечами. — Причём он меня узнал, сразу назвал графом. И… попытался убить. Надо сказать, у него это почти получилось.
— Когда вы вернулись в усадьбу? — резко сменил тему Бестужев.
— Три дня назад, в пятницу.
— Интересно, — полковник сделал пометку.
Мы так беседовали ещё минут двадцать. Бестужев задавал одни и те же вопросы по кругу, каждый раз по-разному. В принципе, чего-то подобного я и ожидал. Более того, я опасался, что это будет полноценный допрос, с наручниками и всяким таким… А по факту складывалась почти что светская беседа. Так что отвечал я спокойно и обстоятельно.
— Знаете… — Бестужев замер, глядя в свои заметки. — Мы проверили данные Коршунова по передвижениям. Согласно отчёту, последнюю неделю он находился в Златоусте. Как он мог знать, что вы собираетесь приехать?
Я замер. Нестыковка. Я и сам до последнего момента этого не знал.
— Тогда получается…
— Получается, был ещё кто-то, — заключил полковник. — Коршунов искал демонов по долгу службы. У него не должно было быть к вам никаких дел. А кто-то другой давно охотился за вашими землями и каким-то образом использовал появление моего агента.
В этот момент зазвонил телефон Бестужева. Он посмотрел на экран, нахмурился.
— Извините, начальство, — он отошёл к проёму в стене.
Я услышал обрывки разговора: «Да… Аналогичные случаи… Три рода?.. Да, я помню эти случаи… »
Полковник вернулся, убирая телефон.
— Похоже, из-за одержимости Коршунов испытывал личную неприязнь к демонофилам, — хмыкнул он. — К тем, кто пытается демонов приручать, разводить или даже просто, обнаружив портал, не спешат его закрыть, а устраивают в окрестностях сафари.
— Мне ничего не известно про порталы на моей территории, — напрягся я.
— Ничего, поищем, — отмахнулся Бестужев. — Такая у нас работа. К вам у нас претензий нет, Илья Михайлович. Такая стадия одержимости необратима, нам пришлось бы Сергея устранить… к сожалению. Вы просто сделали это за нас.
— Понимаю, — кивнул я и оглянулся на труп. — Я сожалею о вашем агенте, господин полковник.