На полу, на спине, лежал старик. Явно мёртвый, со следами разложения. Остекленевшие глаза смотрели в потолок, вокруг рта мельтешили мухи. Вонь стояла такая, что в глазах защипало.
Я, конечно, не криминалист, но старик явно умер не пять минут назад. И даже не сегодня.
На нём не было никаких повреждений. Никаких видимых ран, огнестрельных, колотых, режущих, от когтей. Ничего. Такое впечатление, что он просто шёл по гостиной, и его настиг инфаркт. А впрочем, в его возрасте… Так что, может, в этом и нет ничего удивительного. Но что-то мне здесь не нравится.
Я позвонил в полицию, сообщив, что пришёл в гости по делу к артефактору и обнаружил его мёртвым в доме. Стою на пороге, вижу, что старик мёртв, внутрь не проходил. Пообещали прислать наряд.
Положив трубку, я вдруг почувствовал ещё один «запах». Будто бы энергии? Я попытался её вобрать, и у меня это получилось! Энергии, правда, было очень мало, сущие крохи. При этом основная её масса явно принадлежала человеку. Она была очень похожа на ту энергию, что я получил с бандитов, но в ней явно была какая-то примесь. Но какая?
И я готов поклясться, что это был «привкус» демонической энергии. Да! Точно! Определённо её! Очень похожий запах был у того демона-оборотня. Похожий, но не такой же. И от демонических тварей он тоже отличался.
Вывод напрашивался сам собой. Или старик так же был одержимым… или здесь побывал демон, который старика и убил.
Эх, что ж это их ко мне тянет-то, а? Или я просто невезучий? Или одержимых просто настолько много вокруг, что они попадаются мне чуть ли не через день?
Рассеянно осматривая в ожидании прибытия полицейских комнату, я отметил лежанку для собаки средних размеров и миску. Странно, что при этом собаки не было в доме. Наверное, убежала, дверь-то была открыта. И открыта она была изнутри, значит, старик, возможно, кого-то пустил в дом.
И тут я заметил на столе записную книжку на подставке. Обычный блокнот, какие часто используют для рабочих записей.
Повинуясь какому-то внутреннему импульсу, я телекинезом, не проходя в комнату, подхватил блокнот и подтянул его к себе. Ну а что, заняться всё равно нечем, полистаю вот…
Но на первой же открытой наугад странице я обнаружил рисунок от руки. Ошибка исключена — это был тот самый артефакт, который «заказал» мне князь.
В этот момент к дому подъехала машина. Судя по всполохам света за окнами — полиция.
Недолго думая, я засунул блокнот к себе во внутренний карман пиджака. Старику он уже явно без надобности.
Глава 22Альтернативные возможности
Старика увезли довольно быстро. Приехавший судмедэксперт по каким-то только ему понятным признакам предположил инфаркт, сказал, что тело пролежало от тридцати до сорока часов, и забрал его на вскрытие. Остался только контур мелом на паркете и запах. Этот запах разлагающегося трупа въелся в нос так, что теперь, наверное, долго не выветрится.
Я сидел на неудобном стуле на кухне мёртвого артефактора, за столом, за которым еще пару дней назад, вероятно, старик обедал и ужинал. А сейчас на нём лежал только планшет следователя с откопированными на десятый раз казёнными бланками и ручка.
В небольшом доме было тесно от людей в форме. Двое полицейских что-то обсуждали в коридоре, переминаясь с ноги на ногу. Один сидел на корточках перед открытым холодильником в углу кухни, переписывал даты реализации скоропортящихся продуктов. Другой рылся в ведре под раковиной, что-то в нём выискивая. А напротив меня, откинувшись на спинку такого же неудобного стула, сидел следователь. Лысеющий, лет сорока пяти, в поношенном пиджаке поверх рубашки с расстёгнутым воротником. Капитан Обер, как он представился. Ирония судьбы — следователь по фамилии Обер.
— Итак, граф Каменский, — Обер потянулся за пачкой дешевых сигарет, достал одну, постучал фильтром по крышке. — Повторите, пожалуйста, под запись. Что привело вас в дом гражданина Петрова Сергея Николаевича?
— Как уже говорил, — мой голос звучал куда более усталым, чем я ожидал, — я приехал заказать артефакт. Для хозяйственных нужд.
Капитан зажег сигарету, затянулся, выпустил струйку дыма в сторону неработающей вытяжки.
— Пожалуйста, конкретнее, Ваше Сиятельство. «Хозяйственные нужды» — понятие растяжимое. Для чего именно артефакт?
— Это имеет какое-то значение?
— Нет, конечно, нет… Просто с меня начальство потом спросит детали, мне придётся вас беспокоить… Оно вам надо? — следователь тяжко вздохнул, одним этим показав своё отношение и к службе, и к начальству, и к таким, как я, свидетелям.
— У меня деревня, — я пожал плечами, мол, да мне не сложно, расскажу. — Радость, к югу от Златоуста. Есть скот. И у коров частенько бывает мастит. Воспаление вымени. Знаете, вещь неприятная, молоко пропадает, корова мучается. Вот мне и подсказали обратиться за артефактом.
Обер строчил в своём планшете, не поднимая глаз.
— Мастит. Артефакт. Понятно.
Через полчаса объяснительная была готова. Десятки абсолютно не имеющих никакого значения деталей моего посещения тяжеловесным протокольным слогом легли на бумагу. Капитан дал мне её прочитать и подписать. Так и так, с моих слов записано верно.
Пока я читал, Обер отвлёкся на коллегу, младшего лейтенанта, судя по погонам, который подошел к столу, держа в руках прозрачный полиэтиленовый пакет.
— Нашли в кабинете, в столе, — пояснил лейтенантик, и, неловко повернув пакет, высыпал содержимое на стол.
Десятки фотографий легли неровным веером.
— В руки тебе насрать! — сплюнул капитан. — Кто так с вещдоками обращается! А если б тут не граф сидел, а подозреваемый? Чему вас только учат?
Обер принялся собирать рассыпавшиеся фотографии, одновременно их разглядывая. Я тоже невольно всмотрелся. На снимках был, видимо, тот самый Петров, уже немолодой, но… другой. Не в простой одежде, а в дорогом, идеально сидящем костюме. На одном фото он стоял, улыбаясь, рядом с важного вида мужчиной в военном мундире при орденах, на фоне дворца. На другом — в окружении элегантно одетых дам и господ на фоне шикарного зимнего сада. На третьем — в ложе театра.
— Видите? — Обер, показав мне фотографию, ткнул пальцем в фото с военным. — Это генерал Дубасов. А это — приём в Мариинском. А это — князь Юсупов. По телевизору часто мелькают. Вот какие люди переезжают из столицы в наш Златоуст! У нас ведь тут тишина, покой… — Следователь положил фотографии обратно на стол, взгляд его снова стал рассеянным, усталым. — Искал покой, а умер от банального инфаркта. Что ж… видать стрессы прошлой жизни дали о себе знать.
— Печально, — согласился я, стараясь вложить в голос искреннее сожаление. — Эх, придётся снова артефактора искать…
— Да уж, не повезло вам, граф, — Обер забрал подписанную мной бумагу с каким-то даже облегчением. — Спасибо за объяснения. Если что — свяжемся. Только… я вас как почти что коллегу прошу: в следующий раз постарайтесь сообщать о трупах не в пятницу после обеда?
Почти коллегу? Ха! Похоже, про нового внештатного канцелярского демоноборца в городе уже каждая собака знает!
Мы обменялись рукопожатиями, я подхватил со стула свой пиджак и отправился на выход.
— А что он вообще у нас забыл? — услышал я за спиной вопрос лейтенанта. — Раз в таких кругах вращался?
— Ну так… Устал, наверное, или повздорил там с кем. А Златоуст — город мастеров! — последнее капитан выдал то ли с гордостью, то ли с сарказмом, и смачно затянулся сигаретой. — Ладно, парни, оформляйте тут всё по-быстрому. Хватит на сегодня.
Я вышел на крыльцо. Вечерний воздух, уже прохладный, пахнущий прелой листвой и дымком из далёких труб, ударил в лицо. Глубокий вдох. После всего этого «амбре» обычный свежий воздух показался слаще нектара богов.
Мой пикап стоял всё на том же месте. Я сел за руль, завёл двигатель.
В голове роились беспорядочные мысли. Что делать? Позвонить князю, рассказать про артефактора? Как там его звали? Николай Сергеевич Петров… Или Сергей Николаевич? Такое впечатление, что покойный специально такое имя выдумывал, чтобы оно из головы выскальзывало.
Или не звонить князю?
А зачем я с собой записную книжку артефактора прихватил? Для чего? Хотя… если в нём есть схема артефакта, а у Демидовых точно есть свои очень крутые артефакторы…
Хм… а может, там ещё что-то интересное есть? Так-то у меня свой артефактор имеется. Вдруг артефакт сам по себе несложный, просто с хитростью какой?
Покажу сперва Шурке, там видно будет. Ну и с Катей имеет смысл посоветоваться. Всё же кто лучше неё князя знает?
ㅤ
Шурку я застал в мастерской, она что-то делала с трактором, забравшись куда-то в его внутренности чуть ли не по пояс. В мастерской играла тяжёлая музыка, и я с удивлением понял, что это из телефона.
— Тук-тук, есть кто дома? — я постучал поднятому капоту.
— Ой! — девушка подпрыгнула от неожиданности, ударившись головой и вылезла, потирая затылок. — Ваше Сиятельство, зачем так пугать-то?
— Ты бы ещё усилитель с колонками подрубила, — хмыкнул я.
— О! А это идея! — обрадовалась Шурка.
Но звук всё же убавила.
— Я к тебе по делу, — сообщил я.
Шурка попыталась сделать очень серьёзное выражение лица…
— Только не говорите, что опять сломали пикап! — воскликнула она строгим тоном.
… но тут же сломала весь образ, сдув непослушную чёлку.
— Нет, — рассмеялся я, — ещё не успел! Дело в другом. Меня тут попросили посодействовать с изготовлением одного артефакта, а так вышло… в общем, тот человек, который должен был его изготовить, умер от сердечного приступа.
— А я тут причём? — удивилась Шурка. — Я ж это… по железякам вот… я слабенький артефактор совсем! Если честно, я только чинить умею, а что-то вот прямо создавать даже не пробовала! Или там что-то совсем простое?
Я внимательно посмотрел на неё. То, что она самородок, я не сомневался. То, что делает она — не каждый даже опытный артефактор сможет повторить. Но вот сможет ли она повторить то, на что способен даже обычный ученик артефактора?