[1153], направляясь на работу.
Лоди – это рабочий поселок неподалеку от Хэкенсака. Несколько химических заводов рассредоточены там между тихими жилыми районами. Химическая и фармацевтическая промышленность давно доминировала в штате Нью-Джерси: в 1995 году химический бизнес был крупнейшей индустрией штата[1154], генерируя около 24 миллиардов долларов дохода ежегодно. В Нью-Джерси почти пятнадцать тысяч разных химических предприятий. Только в Лоди их было четырнадцать[1155]. Завод Napp занимал обширный двухэтажный комплекс[1156] на берегах реки Сэддл. Изначально, на рубеже веков, здесь располагались красильни[1157], и завод до сих пор был окружен полуразрушенными скелетами, оставшимися от заброшенных производственных корпусов. Napp выкупил здания в Лоди в 1970 году[1158], чтобы производить химические вещества для своей фармацевтической продукции. В последнее время мэр Лоди предпринимал попытки закрыть завод[1159], ища коммерческого девелопера, чтобы начать процесс принудительного отчуждения собственности Napp. Местным жителям не нравилось дряхлеющее химическое предприятие у них под боком. Оно действовало им на нервы[1160].
Каликсто Ривера проработал на предприятии Napp девять лет[1161]. Он и его семья были уроженцами Пуэрто-Рико, откуда и переселились в Нью-Джерси. Ривера, сильный и красивый мужчина, был трудолюбив[1162]. Ему нравилось щегольски одеваться, а темные усы и выразительные брови подчеркивали его мимику, как знаки препинания.
Постепенно приободряясь, Ривера шагал под холодным дождем к заводу. Начинавшийся день обещал быть интересным. Пару лет назад компания реструктурировалась и начала смешивать химикаты[1163] не только для Napp и его материнской компании Purdue Frederick, но и для других фирм, которым нужны были партии химических веществ, создаваемые под заказ. В результате вместо того, чтобы неделями подряд производить одни и те же основные химикаты для одних и тех же продуктов Napp, Каликсто и его коллеги теперь чуть ли не каждый день работали с новыми и незнакомыми веществами[1164].
На этой неделе компания с Род-Айленда заказала смешать серию особенно летучих химических соединений[1165], которые предстояло использовать для создания золотого напыления на бытовой электронике. Двадцать стальных барабанов прибыли на завод парой дней раньше, и на их округлые бока было выведено предупреждение о том, что содержимое опасно. Пару дней барабаны просто стояли в углу, поскольку ни у кого не было особого желания их трогать.
Когда Каликсто подходил к воротам Napp, ему стало ясно, что что-то случилось[1166]. Завод работал круглосуточно, в три восьмичасовые смены, и как раз настало время утренней пересменки. Ночная смена должна была смешивать химикаты, прибывшие в тех самых барабанах. Но, как узнал Каликсто, подойдя поближе, что-то пошло не так.
По правде говоря, завод Napp был не самым безопасным местом на свете. Предприятие неоднократно было уличено в нарушениях[1167]. Завод платил своим работникам меньше, чем в среднем предлагали другие химические предприятия в той же местности, и, как было всем известно, нанимал людей[1168], уволенных с других рабочих мест. В Лоди из этого не делали тайны: если ты совсем отчаялся и готов работать за гроши, Napp с удовольствием тебя возьмет. Как выразился один заводчанин, «если ты еще не труп, они тебя возьмут». На заводе, к примеру, трудился хронический алкоголик, который время от времени являлся «под градусом» на рабочее место и работал с опасными химикатами – никто ему и слова не говорил. Уровень профессиональной подготовки рабочих был невысок, и их неопытность стала сказываться лишь сильнее, когда завод начал брать заказы со стороны, чтобы приносить дополнительные прибыли владельцам. В результате рабочие постоянно имели дело с непривычными химическими веществами. Обучение технике безопасности не было у компании в приоритете. Отдельную проблему создавало этническое разнообразие работников: люди, трудившиеся на заводе, были родом из нескольких разных стран. Не все из них говорили по-английски, но и другого языка (например, испанского), который был бы знаком всем, тоже не было. В результате временами между работниками возникало недопонимание при определении количеств и пропорций, а когда речь идет о смешивании химических веществ, это готовая основа рискованного сценария.
Для смешивания заводские рабочие использовали двухлопастный промышленный блендер «Паттерсон Келли»[1169] высотой три метра, изготовленный из нержавеющей стали и напоминавший формой гигантское сердце. Накануне они начали смешивать вещества, доставленные из Род-Айленда[1170], поместив в блендер восемь тысяч фунтов гидросульфита натрия вместе с тысячей фунтов порошкового алюминия – вещества настолько взрывоопасного, что его иногда используют в ракетном топливе. Наблюдатель нес вахту на мостике, пока этот серебристо-белый порошок оседал в миксере. Далее рабочие должны были добавить бензальдегид, бесцветную жидкость, которую предстояло впрыскивать в миксер через форсунку. Но клапан заело, и это означало, что им придется устранить неполадку, прочистив его. К тому времени как накануне вечером заступила на работу «кладбищенская» (ночная) смена, блендер начал источать[1171] ужасную вонь. Некоторые рабочие завода были настолько неопытны, что не могли отличить «правильный» запах[1172] при смешивании химикатов от «неправильного». Но другие распознали характерную яичную вонь разлагающегося гидросульфита натрия.
Как правило, заливать химикаты водой не положено. В цеху смешивания висели таблички[1173]: НЕ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ВОДУ ВНУТРИ ИЛИ ВБЛИЗИ ПОМЕЩЕНИЯ. Даже одна капля могла дать смертоносный эффект. Гидросульфит натрия, в частности, бурно реагирует на влажную среду. Как именно это случилось, неясно, но в процессе попыток очистить старый питающий клапан блендера внутрь, должно быть, попало некоторое количество воды. Технические рабочие, которых вызвали для очистки клапана, не были обучены обращению с химикатами, и вполне возможно, что они не вполне осознавали опасность. Влажная сера в высокой концентрации может быть более ядовитой, чем газообразный цианид. Так что, когда пошел запах, дежурные менеджеры велели рабочим оставить бак в покое и заняться другими делами. Они открыли клапан в верхней части блендера, чтобы из емкости вышел весь газ. Все в порядке, говорили они. А потом на несколько часов оставили блендер без присмотра.
Показатели температуры и давления[1174] в блендере начали постепенно расти. Химикаты источали пары[1175] и бурлили, точно содержимое какого-нибудь адского котла, испуская тот самый отвратительный, мерзкий запах. Некоторым рабочим казалось, что пахнет дохлятиной[1176]. Пока Каликсто под шум дождя спал в своей квартире в Ньюарке, давление в баке продолжало подниматься[1177]. В сотне ярдов от завода была пожарная станция, но заводчане не предупредили пожарных о ЧП[1178]. Фармацевтическая компания Napp любила хранить свои дела в секрете и разбираться с любыми проблемами не поднимая шума.
К тому времени как Каликсто тем утром пришел на работу, весь завод уже эвакуировался[1179]. У ворот Каликсто встретил своего друга, Хосе Миллана, который тоже явился на трудовую смену. Хосе был ветераном завода[1180], как и Каликсто: он проработал там восемь лет. Заводчане столпились у здания[1181], дрожа под ледяной моросью и недовольно ворча: у них не было времени забрать куртки из шкафчиков, когда их эвакуировали, и они мерзли. А еще они тревожились. Зловоние из блендера стало теперь таким сильным, что добралось до вентиляционных труб на крыше завода, и мужчины ощущали его даже на улице[1182]. Пахло… опасностью. Пока Каликсто и Хосе, стоя под дождем, разговаривали с другими эвакуированными рабочими, начальник смены объявил, что кто-то позвонил инженеру-химику Napp, который посоветовал отрядить несколько рабочих, чтобы те вернулись[1183] в цех и попытались извлечь часть химикатов из блендера. Каликсто и Хосе начальник не вызвал, поэтому Хосе предложил зайти в гастроном и купить по стаканчику кофе. Но Каликсто поглядывал, как менеджеры отбирали людей в эту импровизированную бригаду очистки, и заметил, что в числе избранных оказался пожилой рабочий, которому, как он знал, было почти семьдесят лет.