В то же время были признаки того, что для многих людей, уже подсевших на OxyContin, изменение состава препарата сделало его более сложным для употребления. На интернет-форумах давние потребители OxyContin рассказывали о том, на что они шли, чтобы получить удовольствие от новых таблеток. Люди разогревали таблетки в микроволновке, запекали их в духовке, засовывали в морозилку, вымачивали во всевозможных растворителях. Но если узкая цель компании Purdue заключалась в том, чтобы не дать людям расщепить таблетки, то новое покрытие, похоже, сработало. На самом деле в данных о продажах компании Purdue почти сразу же появились признаки, свидетельствующие о том, что некоторые привычные потребители оксиконтина были разочарованы защитой таблеток от взлома. Несмотря на то, что компания сообщила FDA о том, что оригинальная формула теперь должна считаться небезопасной, Purdue продолжала продавать старую версию OxyContin в Канаде в течение года после выпуска новой версии в Соединенных Штатах. Согласно данным последующего исследования , в течение нескольких месяцев после изменения состава препарата в 2010 году продажи традиционного "Оксиконтина" в Виндзоре, Онтарио, неожиданно выросли в четыре раза. Виндзор находится прямо через границу с Детройтом. Это было явным признаком того, что таблетки покупались в Канаде, а затем контрабандой ввозились в Соединенные Штаты для продажи на черном рынке, поскольку они были предпочтительнее новых таблеток. Благодаря данным IMS компания Purdue смогла бы отследить этот резкий всплеск продаж в Канаде и определить его причину. (Компания в конце концов признала, что знала о резком скачке, а сайт утверждает, что она предупредила власти, но отказалась сообщить, когда именно она это сделала).
Вскоре количество смертей в Соединенных Штатах, связанных с передозировкой оксиконтином, начало уменьшаться. Пока еще слишком рано говорить о том, можно ли назвать измененный препарат "сдерживающим злоупотребление", поскольку многие люди, злоупотреблявшие оксиконтином, глотали таблетки и не обязательно умирали. Центр по контролю за заболеваниями в конечном итоге пришел к выводу, что нет исследований, свидетельствующих о том, что "технологии, сдерживающие злоупотребление", действительно являются эффективной стратегией для "сдерживания или предотвращения злоупотребления". Управление по контролю за продуктами и лекарствами США (FDA) согласилось с этим выводом в выводах, которые были опубликованы только в 2020 году, заявив, что, хотя изменение состава препарата могло уменьшить число людей, которые нюхали или вводили его инъекционно, "доказательства того, что изменение состава привело к значительному снижению общего уровня злоупотребления оксиконтином, не являются убедительными".
Тем не менее, если изменение состава заставило какое-то количество людей отказаться от нюхания или инъекций оксиконтина, это, по-видимому, шаг в правильном направлении. И Purdue не нужно было проводить сложные исследования, чтобы понять, насколько эффективны новые таблетки. Компания могла просто взглянуть на свою прибыль. По данным сайта , в котором группа ученых из Purdue опубликовала реферат о результатах исследования, после изменения состава продажи 80-миллиграммовых таблеток OxyContin упали на 25 процентов по всей стране.
С одной стороны, это было впечатляющим показателем успеха компании Purdue в борьбе со злоупотреблением оксиконтином путем разработки новых небьющихся таблеток, и компания могла бы превозносить инвестиции, сделанные в изменение состава препарата, как свидетельство своих усилий по борьбе с опиоидным кризисом. С другой стороны, это падение продаж было ярким свидетельством того, что на протяжении многих лет Purdue получала четверть дохода от продажи самой высокой дозы Оксиконтина на черном рынке. Компания изучила этот феномен; Ричард пожаловался на "внезапный спад" и хотел знать, какие "корректирующие действия" можно предпринять. Согласно судебным документам, Purdue пришла к внутреннему выводу, что упущенная выгода может быть в значительной степени объяснена "сокращением числа ненужных с медицинской точки зрения рецептов".
Критики утверждали, что компанию Purdue не стоит чествовать за новые таблетки, потому что это было слишком мало и слишком поздно. "Это не должно очистить их совесть", - заявил вскоре после изменения состава Стивен Толман, сенатор штата Массачусетс, возглавлявший комиссию по расследованию злоупотребления оксиконтином. "Почему они не сделали этого много лет назад?"
И, как оказалось, этот вопрос времени оказался очень важным, потому что изменение состава препарата Purdue имело одно важное непредвиденное последствие. Если бы Саклеры заменили оригинальный OxyContin на устойчивую к вскрытию альтернативу десятилетием раньше, это могло бы действительно сдержать злоупотребление, поскольку меньше людей узнали бы об одурманивающей силе препарата. Но к 2010 году страна выглядела совсем иначе, чем в 2000 году. Теперь она находилась в тисках полномасштабной опиоидной эпидемии. Миллионы американцев стали зависимыми от "Оксиконтина" и других опиоидов, независимо от того, сделали они это в результате злоупотребления или под наблюдением врача. И действительно, что бы ни хотели сказать себе Саклеры о своих намерениях и характере бизнеса, в котором они работали, эта большая популяция людей с зависимостью была одной из причин того, что продажи Purdue оставались такими высокими. Цифры не лгали. Старый маркетинговый слоган компании оказался более верным, чем кто-либо мог предположить: Оксиконтин действительно был тем препаратом, с которого нужно начинать и на котором нужно оставаться, и теперь существовал огромный рынок, который уже был зависим от этого препарата.
К тому времени, когда был выпущен OxyContin OP, некоторым привычным потребителям уже стало сложнее получить доступ к препарату. Власти закрыли фабрики по производству таблеток и привлекли к ответственности врачей, а многие медики стали задавать больше вопросов, прежде чем выписать рецепт на Оксиконтин или другие сильные опиоиды. Теперь же, в дополнение ко всем этим проблемам, таблетки упорно отказывались сразу же вызывать полный прилив сил от оксикодона. Как следствие, многие люди просто отказались от оксиконтина. В идеальном мире они бы просто бросили "холодную индейку", пройдя через пытку ломки, или обратились бы за лечением и тщательно сократили прием препарата. Но реальность такова, что многие из этих людей уже были зависимы. Многие из них были зависимы годами. Они прошли точку невозврата. И так случилось, что появился недорогой заменитель оксиконтина, который был дешевле, сильнее и широко доступен: героин.
Для некоторых потребителей изменение состава препарата "Оксиконтин" стало толчком к переходу на другие, более легкоусвояемые опиоиды рецептурного отпуска. Но многие вместо этого перешли на героин. С химической точки зрения эти два наркотика были тесно связаны. В некотором смысле героин всегда был эталоном для оксиконтина. Огромная сила действия "Окси" привела к тому, что его стали называть "героином в таблетке". Когда он впервые стал популярен в качестве рекреационного кайфа в Аппалачах, оксиконтин получил прозвище "героин деревенщины". Поэтому вполне логично, что, когда на оксиконтин уже нельзя было рассчитывать, люди, уже страдающие опиоидным расстройством, переходили к самому героину.
В книге "Страна грез" журналист Сэм Квинонес описывает, как примерно в это время наркосиндикаты Мексики, почувствовав появление рынка в Соединенных Штатах, начали ввозить в страну беспрецедентные объемы дешевого героина. Почти в одночасье в населенных пунктах Соединенных Штатов стали появляться бригады чистеньких, безоружных, высокопрофессиональных торговцев героином, которые предлагали пакетики с героином, собранным с мака в горах Наярита, на тихоокеанском побережье Мексики. Подобно тому как компания Purdue в свое время выявила гигантский потенциальный рынок людей, страдающих от хронических болей, не поддающихся лечению, эти молодые предприниматели из Мексики теперь заметили еще одну огромную группу населения, которую можно побудить попробовать новый наркотик. У них не было возможности учиться в Гарвардской школе бизнеса, как у Ричарда Саклера, или в Нью-Йоркском университете, как у Мортимера. Вместо этого они были в основном самоучками. Но, пытаясь создать прочный рынок сбыта мексиканского героина, наркоторговцы из Наярита использовали тактику продаж, которая в некоторых случаях до жути напоминала маркетинговый план компании Purdue по продаже "Оксиконтина". Саклеры выбрали группы населения, которые казались им особенно восприимчивыми к их наркотику, сосредоточив первоначальные маркетинговые усилия на сообществах, где многие люди страдали от производственных травм, инвалидности и хронических болей. Героиновые бригады часто искали новых клиентов поблизости от метадоновых клиник, где можно было встретить людей, уже страдающих опиоидным расстройством. Компания Purdue предлагала пациентам купоны на бесплатный месячный рецепт на оксиконтин. Торговцы героином также предлагали своим клиентам бесплатные образцы.
Кроме того, существовал вопрос, который в Purdue называли "преодолением возражений". Саклеры еще с первых дней своей работы в опиоидной отрасли знали, что одной из проблем, с которой необходимо справиться, является сдерживание потребителей. С этими продуктами было связано клеймо, иррациональный хобгоблин опиофобии. Когда английская компания Napp, принадлежащая Саклерам, впервые разработала MS Contin, одним из обоснований препарата было то, что таблетка морфина кажется более безопасной и доступной, чем то, что вводится с помощью иглы. То же самое отвращение к внутривенному употреблению наркотиков - к наркотикам, вводимым через иглу, - послужило естественным ограничителем размера рынка героина в Соединенных Штатах. Но когда человек, уже пристрастившийся к опиоидам, начинает ощущать первые приступы абстиненции, все жизненные запреты могут быть быстро отброшены. Такова логика зависимости. Возможно, от иголок вас тошнит. Но если ваше тело ведет себя так, будто вы можете умереть, если не сделаете укол, вы начнете делать все то, что раньше могли поклясться, что никогда не сделаете.