Трехликая внимательно смотрела на нее:
– Династия Мэлы должна будет снова пролить кровь, дабы сделать новый Замок. И поведешь их ты. В их династии родится жертвенный агнец и заплатит собой за твой выбор. Думаю, теперь ты понимаешь, какую силу растратила на это жалкое сражение. Ты покажешь потомку, как с помощью дарований Мэлы изготовить новый Замок, а затем – как применить Ключи и отправить нас домой. Наш первоначальный уговор остается в силе: темного короля мы заберем с собой. В нашем мире мы разорвем его на клочки, оставив лишь прах и воспоминания. Когда мы уйдем, ты научишь потомка, как запечатать Врата и наложить Замок, дабы они навечно оставались закрытыми. От тех, кто будет это делать, потребуется вся их магическая сила. Так готовился поступить твой отец, дожидаясь благоприятного времени.
– Я согласна, – прошептала Элиана.
Трехликая продолжала:
– Расскажи Брэннону из клана Неистового Огня обо всем, что здесь происходило. Назови цену, которую однажды придется заплатить его потомкам. Передай: пусть готовится заранее.
Эти слова звучали как проклятие. Как приговор.
– Я все сделаю, – прошептала Элиана.
Но бессмертных существ уже не было. Осталось лишь ощущение тепла, словно лучик солнца коснулся ее щеки.
Гавин поднял голову.
– Что ты сделала? – снова спросил он. – Что ты им отдала?
– Разве ты не слышал?
– Я слышал только тебя, – прохрипел Гавин. Его лицо было ужасающе бледным. – Других не слышал.
Элиана смотрела на черный саркофаг. За это время он врос в землю. Теперь его с места не сдвинешь. Надо будет подумать, как замаскировать саркофаг, чтобы никто раньше времени его не обнаружил. Придется возвести какую-нибудь постройку.
– Расплата наступит, но не сейчас. В будущем.
– Расскажи, каким образом.
Гавин едва шевелил распухшими, окровавленными губами.
Элиана понимала: она уже прокляла себя и своих потомков. Ложь ненамного утяжелит ее вину. Гавину не обязательно знать все подробности.
– Мне сказали, что однажды Эраван пробудится. Когда это время наступит, я помогу тем, кто будет с ним сражаться.
Глаза Гавина были полны беспокойства.
– Идти сможешь? – спросила Элиана, протягивая ему руку.
Восходящее солнце окрасило черные горы в золотистые и красные тона. Элиана не сомневалась, что в долине и без солнца все красно от крови.
Гавин убрал израненную руку с эфеса Дамариса, но протянутой руки Элианы не принял.
Он не рассказывал ей, о чем узнал, прикасаясь к Мечу Правды. О том, что ему открылось, Гавин молчал всю оставшуюся жизнь.
Больше они никогда не говорили о саркофаге Эравана.
Восход луны над Сандрианским храмом в Каменных Болотах
Эйлуэйская принцесса неделями странствовала по Каменным Болотам, пытаясь найти ответы на загадки тысячелетней давности. Ответы могли спасти ее обреченное королевство.
Ключи, Врата, Замки… Порталы, бездны и пророчества. Эти слова принцесса повторяла во все дни своих странствий. Она была одна. Пропитание добывала себе охотой. Иногда, по необходимости, убивала хищных и ядовитых тварей. По вечерам, чтобы развлечься, читала на темном небе страницы звездной книги.
Наконец она достигла развалин древнего храма, нашла каменный алтарь, где стоял сундук – копия другого сундука, черного, спрятанного в недрах Мората. И только тогда принцессе явилась та, кого она искала и призывала.
– Ты – Нехемия, – сказала появившаяся.
Принцесса резко обернулась. Золотистые застежки на ее косах ударили по мокрым и грязным кожаным доспехам.
Глаза принцессы казались гораздо старше ее восемнадцати лет. Эти глаза давно привыкли смотреть во тьму между звездами и жаждали узнать тайны Тьмы.
– А ты – Элиана, – сказала принцесса.
Элиана кивнула и тут же спросила:
– Почему ты здесь?
Тонкий подбородок наследной принцессы Эйлуэ указал на каменный сундук.
– Разве меня не позвали открыть этот сундук и узнать, какова плата и как я могу спасти наш народ?
– Нет, – тихо возразила Элиана. – Это не твоя миссия. И осуществится она не так.
Принцесса слегка поджала губы. Больше ничто не указывало на ее разочарование.
– Тогда скажи мне, госпожа, каким образом прольется моя кровь?
Слишком долго она наблюдала и ждала. Слишком долго платила за сделанный выбор. Слишком долго.
И теперь, когда мир охвачен Тьмою… вскоре появится новое солнце. Оно должно взойти.
– Платить должны потомки династии Мэлы, а не твоей.
– Ты не ответила на мой вопрос, – сказала Нехемия, чувствуя, как деревенеет спина.
Элиане очень не хотелось произносить слова, которые она собиралась сказать. С какой радостью она бы заперла их внутри себя. Но такова была плата за ее королевство и ее тогдашних подданных. Теперь это становилось платой за ныне живущих в ее и в других королевствах.
– На севере есть две династии, берущие начало от Мэлы. Одна – дом Хавильяров. Там вырос принц. У него такие же глаза, как были у моего мужа. От меня принц унаследовал магию стихий, от Мэлы – ее беспощадную силу. Вторая ветвь – дом Галатиниев, где наследие передалось во всей чистоте: пламя, угли и пепел.
– Аэлина Галатиния мертва, – сказала Нехемия.
– Нет, она не погибла в детстве, – возразила Элиана.
Элиана знала, о чем говорит, ибо плата за содеянное тысячу лет назад обязывала ее тщательно проверять любые сведения.
– Она скрывается. Мир забыл о ней, радуясь, что такая мощная сила погасла еще в детстве.
– Тогда где она сейчас? И каким образом это связано со мною?
– Ты хорошо знаешь историю. Главных игроков прошлого и ставки. Ты знакома со Знаками Вэрда и их применением. Однако ты неверно разгадала загадки, думая, что избрана для миссии. Это зеркало не является Замком. Оно – хранилище памяти. Я делала его вместе с отцом и Рианноной Крошанской. Оно предназначено… наследнице моей ноши. Чтобы она понимала. Пусть все узнает, прежде чем принять решение. Наша встреча тоже запечатлится в памяти зеркала. Но ты добиралась сюда не напрасно. Нам было необходимо встретиться.
Принцесса молчала. Мудрое юное лицо застыло в ожидании.
– Твой путь, принцесса, лежит на север, – сказала Элиана. – Установи необходимые связи, добейся приглашения, делай все, что потребуется, но обязательно окажись в доме твоего врага. Там соединятся две династии. По сути, они уже движутся к этому.
– Аэлина Галатиния направляется в Адарлан?
– Не Аэлина. Она едет туда под другим именем и без короны на голове. Ты узнаешь ее по глазам: бирюзовым, с золотистыми ободками вокруг зрачков. Еще один отличительный знак ты найдешь у нее на лбу. Знак Брэннона, клеймо, которое когда-то ставили незаконнорожденным. Направляй ее. Помогай ей. Она будет очень нуждаться в твоей помощи.
– Это и станет моей платой?
В Элиане вспыхнула острая ненависть.
Она ненавидела богов с их требованиями. Ненавидела себя. Ненавидела слова, которые должна была сказать этому удивительно светлому созданию…
– Ты больше не увидишь Эйлуэ.
Принцесса смотрела на звездное небо, будто звезды говорили с нею и в узоре созвездий она видела ответ.
– Мой народ уцелеет? – тихим, спокойным голосом спросила Нехемия.
– Не знаю.
– Тогда я позабочусь и об этом. Пока буду в Рафтхоле, объединю силы мятежников и подготовлю континент к войне.
Нехемия оторвала взгляд от звездного неба. Элиане захотелось упасть на колени перед юной принцессой и умолять о прощении.
– Один из них должен быть готов сделать то, что необходимо, – сказала Элиана, поскольку лишь так могла что-то объяснить Нехемии и показать свою вину.
Принцесса кивнула:
– Я буду помогать всем, чем могу. Ради Эрилеи. Ради моего народа.
Глава 66
Эдиона Ашерира учили обороняться и наступать с тех самых пор, как его руки смогли удерживать меч. Его обучением занимался сам наследный принц Роэс Галатиний. Дядя предъявлял к Эдиону такие требования, которые казались немыслимыми и невыполнимыми для мальчишки.
Но Роэс уже тогда знал. Эдион это понял только сейчас, стоя на носу корабля. Вооруженные люди Ансель из Верескового Утеса молча стояли у него за спиной, ожидая приказа. Роэс предвидел: однажды Эдион будет служить Аэлине и, когда чужеземные армии дерзнут испытать могущество Огненосицы… он столкнется не только со смертными людьми.
Роэс… и, конечно же, Эвалина… не сомневались, что бессмертная армия, корабли которой заполнили все пространство, однажды двинется к этим берегам. Родители Аэлины думали о будущем. Им требовалась уверенность, что Эдион (тогда уже взрослый и опытный) сумеет должным образом подготовиться к встрече с противником.
– Выставить щиты! – приказал Эдион, дабы уберечь солдат от второй лавины стрел, выпущенных армадой Маэвы.
Стараниями Дорина Хавильяра магический покров вокруг их кораблей был достаточно прочным и уберегал солдат от бессмысленной гибели. Но Эдион продолжал злиться на короля за «фокус», устроенный Аэлине и Маноне. Свою досаду он срывал на солдатах, которые робели от такого натиска стрел.
– Да поймите вы: они такие же солдаты, – в который раз повторял Эдион. – Подумаешь, заостренные уши! Это не должно вас отвлекать. В их жилах течет такая же кровь, как у вас. И они тоже умирают от ран.
Эдион не позволял себе оглядываться назад, туда, где его отец командовал своей линией кораблей, окружая их магической защитой. Гарель молчал, а Фенрис раскрыл солдатам Ансель секрет, как одолеть фэйского воина, у которого раны быстро затягиваются. Нужно стараться наносить не колотые раны, а метить по мускулам. Перережь бессмертному сухожилие, и он уже никуда не денется. Тогда его и прикончить можно.
На словах все выглядело просто. Но солдаты бледнели от одной мысли о схватках и поединках с фэйскими воинами. Страх их не был напрасным.
Эдион не собирался говорить им очевидные вещи. Его обязанностью было воодушевлять солдат, чтобы они рвались в бой, чтобы почувствовали крайнюю необходимость битвы. Страх способен сломить оборону быстрее любой вражеской атаки.