– Я действительно мужского пола, но я фэец, а не человек, – поправил его Рован.
– Игра слов, – отмахнулся Рульф, переводя внимание на Дорина. – А ты и есть король, из-за которого было столько треволнений?
– И что дальше? – спросил Дорин, откидывая капюшон.
Рука в перчатке указала туда, где стоял письменный стол. На нем, как и на ковре, громоздились кипы бумаг. Перед столом стояли два мягких стула. Дорин снова задумался о том, зачем Рульфу перчатки. Действительно ли он прячет под ними части магической карты? Или его руки изуродованы?
Гости уселись. Рульф, умело обойдя бумажные рифы у стола, тоже сел. Его резной стул с высокой спинкой вполне мог быть троном, украденным в каком-то далеком королевстве.
– Ты держишься на удивление спокойно для короля, которого объявили предателем короны и заочно свергли, – сказал Рульф.
Дорин радовался, что эту весть он услышал в сидячем положении.
– Откуда такие сведения? – невозмутимо спросил Рован.
– От посланцев, приплывших не далее как вчера. – Рульф скрестил руки и откинулся на спинку. – Герцог Перангтон… или теперь его следует называть королем? Словом, он издал указ, собравший подписи большинства адарланской знати. Согласно указу, твое величество объявляется врагом королевства. Далее там сказано, что он освободил Рафтхол, вырвав город из твоих хищных когтей. Тебе припоминается разрушение стеклянного замка, осуществленное вместе с королевой Террасена, что повлекло многочисленные жертвы среди ни в чем не повинных горожан. А еще там говорится, что любой твой союзник… – Рульф кивком указал на Рована, – становится врагом Адарлана. Если ты не прекратишь сопротивление и не сдашься, то будешь раздавлен силами Перангтона.
В голове Дорина установилась странная тишина. Рульф продолжал, несколько смягчив тон:
– Наследным принцем и преемником Перангтона объявлен твой брат.
Боги милосердные! Холлин ведь еще ребенок, но… гнильца успела проникнуть в душу этого капризного, безмерно избалованного мальчишки. Дорин до сих пор не знал, правильно ли он поступил, оставив мать и младшего брата в горной резиденции. В Рафтхоле они могли погибнуть при налете ведьм. Но и там они находились в окружении двуногих волков.
Дорин опять почувствовал, как ему остро недостает Шаола. Прежнего. Здорового, полного сил. Временно переложить бы все заботы на плечи капитана, а самому начать собирать себя по кусочкам. То, что можно собрать и привести в подобие порядка.
– По твоему лицу нетрудно догадаться, почему ты оказался здесь, – сказал Рульф. – Рафтхол лежит в развалинах, жители разбегаются кто куда.
Дорин усилием воли оттолкнул все жуткие мысли и с нарочитым спокойствием произнес:
– Я приплыл сюда, чтобы узнать, на чьей стороне ты, капитан.
Рульф подался вперед, уперся локтями в бумаги.
– Должно быть, положение твое отчаянное… А твоя королева тоже жаждет моей помощи? – спросил он у Рована.
– Мы сейчас ведем разговор не о моей королеве.
Рульф насмешливо посмотрел на Дорина:
– Желаешь знать, на чьей стороне я? На своей собственной. Мне нет дела до ваших войн. Для меня главное, чтобы никто из вас не лез на мои земли. Вряд ли Мертвые острова – такой уж лакомый кусочек.
– Кому как, – с предельным спокойствием возразил Рован. – Ходят слухи, что восточная оконечность архипелага тебе не принадлежит.
Рульф выдержал взгляд Рована. Прошло полминуты. Минута. И вдруг на подбородке Рульфа дрогнула жилка. Он вдруг сбросил перчатки… Татуировки покрывали не только ладони, но и все пальцы, и часть запястья. Рульф показал им левую ладонь с картой архипелага. Дорин и Рован вытянули шею.
Карта была живой. По ладони текли голубые морские воды, двигались крохотные точки. На востоке архипелаг изгибался, выдаваясь в океан, и там… Воды в тех местах были серого цвета, а острова – рыжевато-коричневого. И никакого движения. Никаких точек, обозначавших корабли. Казалось, в этом месте карта замерзла.
– Они прикрываются магией, сила которой превосходит силу моей карты, – признался Рульф. – Я не знаю, сколько там кораблей, людей и морских чудовищ. Ни один из моих разведчиков оттуда не вернулся. Нынешней зимой с той части доносился не то рев, не то стон. Иногда звуки были почти человеческими, иногда нет. Там на скалах часто видели… странных существ. Похожи на людей, но не люди. Мы слишком долго делали вид, что нас это не касается. Вот и пришлось расплачиваться.
– Чудовища? – переспросил Дорин. – А какие именно?
Рульф мрачно усмехнулся, отчего шрам стал заметнее.
– А такие, что твоему величеству захочется бежать с континента куда глаза глядят.
Этот снисходительный тон… Внутри Дорина что-то надломилось.
– На мою долю, капитан, выпало гораздо больше кошмаров, чем ты думаешь.
Рульф хмыкнул, но его глаза задержались на белой полосе вокруг горла Дорина.
Рован невозмутимо привалился к спинке стула. Прирожденный полководец, успевший пройти сотни сражений.
– Тебя вынудили согласиться на перемирие с весьма жесткими условиями. Кораблей в твоей гавани – раз-два и обчелся. Раньше ты плавал гораздо дальше, а теперь отсиживаешься в своей Бухте Черепов.
Рульф натянул поношенные перчатки.
– Промышляем потихоньку где получается. Надо же добывать средства к существованию.
– Конечно. И платить четырем телохранителям, охраняющим твой коридор.
Дорин поймал нить рассуждений Рована и сказал, обращаясь к нему:
– В городе я не учуял валгского присутствия.
Странный сгусток силы… он исчез.
– Потому что большинство из них мы поубивали, – оживился Рульф.
Ветер хлестал в стекла, размазывая по ним дождевую воду.
– Те четверо – не наемные телохранители. Это все, что осталось от моей команды. Прочие погибли в сражении. Ранней весной мы отбили свой остров у перангтоновского генерала.
Дорин злобно, вполголоса, выругался. Капитан кивнул:
– Но я снова у себя дома, в своей столице. Я как был, так и остался предводителем пиратов. Если Морат не сунется дальше восточной части архипелага, пусть Перангтон разводит там своих чудовищ. Нужен им Мертвяк? Пожалуйста. Сплошные скалы и пещеры. Мне они без надобности.
– Что за чудовища? – снова спросил Дорин.
Глаза Рульфа помрачнели.
– Морские драконы. Ведьмы летают на сухопутных, а здешние воды принадлежат другим драконам. Их вывели для сражений на море, попортив древнюю породу. Вы только представьте тварь величиной с половину большого корабля. Плавает быстрее самого резвого дельфина. Их оружие – зубы, когти и длиннющий хвост с ядовитыми шипами. Таким хвостом мачту перешибить – раз плюнуть. Опаснее всего, если случайно убьешь их прожорливого детеныша. Тогда взрослые драконы тебя из-под земли достанут.
Рульф пожал плечами:
– Как видите, мне незачем соваться на восточные острова, если только они снова не полезут сюда. Достаточно того, что мне не мешают промышлять. Размах, конечно, не тот, – добавил он, ленивым жестом обведя груды бумаг.
Дорин вовремя прикусил язык. Он собирался предложить Рульфу деньги… Какие? Все, чем он располагал, было конфисковано моратским правителем. Вряд ли каперы согласятся рисковать жизнью за щедрые посулы в туманном будущем, до которого могут и не дожить.
По взгляду Рована он понял: фэйского принца одолевают те же мысли. Нужно поискать другой способ склонить Рульфа на свою сторону. Дорин осмотрел со вкусом обставленный кабинет. Почти вся мебель и прочие вещи были старыми и очень старыми. Королевство Рульфа состояло из полуразрушенного города. Из команды «Морского дракона» уцелели четверо. Дорин вспомнил, как внимательно пиратский капитан смотрел на след от черного ошейника.
Рован собирался заговорить, но Дорин его опередил:
– Команду твоего судна не просто убивали. Некоторых они забирали с собой. Верно?
Глаза цвета морской волны стали холодными, почти ледяными.
– Их брали в плен наряду с другими, – напирал Дорин. – Увозили на Мертвяк и там дознавались, где и как лучше наносить удары по твоему королевству. Потом нескольких вернули, но с демонами внутри. И единственным способом освободить их было отсечь им голову, а тело сжечь.
– Капитан, с чем они возвращались? – резко спросил Рован. – С кольцами или ошейниками?
У Рульфа дергался кадык.
– С кольцами, – не сразу ответил он. – Они утверждали, что их отпустили, не найдя за ними никакой вины. Но они были совсем другими… Демоны, – выдохнул Рульф. – Он загонял в них демонов.
И тогда Рован рассказал ему о валгах, их принцах, и об Эраване – последнем валгском короле. Под конец рассказа спокойствие покинуло Рульфа.
– Ему больше не надо рядиться в обличье Перангтона. Теперь он Эраван. Король Эраван.
Рульф опять смотрел на шею Дорина и, казалось, едва удерживался, чтобы не потрогать шрам.
– А ты как выпутался? Мы даже отрубали пальцы вместе с кольцами, но мои люди… Их было уже не вернуть.
– Не знаю, – покачал головой Дорин.
Его ответ не умалял людей Рульфа, не сумевших освободиться. И Дорин не мог назвать Рульфу имя своей спасительницы. Пусть думает, что ему попался слабый валг.
Рульф взял со стола какую-то бумагу, сделал вид, что вчитывается. На самом деле он искал ответ.
– Даже если их совсем прогнать с Мертвых островов, это будет капля в море. Мощь Мората не уменьшится.
– Ошибаешься, – возразил Рован. – Если весь архипелаг окажется в наших руках, это изменит картину сражений на море и поможет нам наносить удары на суше. Эти острова станут военной гаванью для флотов других королевств и других континентов.
– Шаол, моя правая рука, сейчас в Антике, – добавил Дорин. – Он убедит правителей тех земель послать флот нам на подмогу.
В этом Дорин не сомневался. Шаол не из тех, кто будет думать только о собственном здоровье, забывая о родине и друзьях.
– Никто к нам на подмогу не приплывет, – невесело усмехнулся Рульф. – Десять лет назад они не появились. С какой стати им рисковать своими шкурами сейчас? Особенно если учесть последние новости.