Несколько рычагов позволяли разворачивать метательное орудие в нужном направлении, а также поднимать и опускать ложе стрелы. Эдион поместил туда тяжелую стрелу и навел орудие на узкий проход из залива в открытое море.
Невдалеке пенные гребни волн указывали на зигзаги рифов. Еще одна защита Бухты Черепов. Скорее всего, Рульф начнет маневрировать, заманивая вражеские корабли на рифы.
Сзади послышались шаги. Наверх выбрался один из караульных, охранявших башню.
– Снизу плохо видать, – пояснил он. – Я какую-то тень видел. Не разберу, откуда она взялась.
Эдион присмотрелся. Впереди корабля двигалась громадная тень – быстрее, чем сам корабль. Быстрее дельфинов. В прозрачной воде просматривалось длинное змеевидное тело с крыльями, которые вполне могли оказаться и плавниками.
У Эдиона зашлось сердце.
– Это же морской дракон, – пробормотал он.
Теперь понятно, над каким обличьем трудилась Лисандра и почему Аэлина так стремилась в илиумский храм Брэннона. Не столько ради встречи с призраком древнего короля и возвращения города микенианцам и Террасену… Только там Лисандра могла увидеть большие резные изображения морских драконов. Впитать их облик, чтобы затем самой стать ожившим мифом.
Странно, что в отроческие годы эти подружки враждовали. Ну где еще найдешь такую пару неистощимых на выдумки дьяволиц? Королева из легенд. И кто бы мог подумать, что ею окажется его двоюродная сестра?
Наверх поднялись еще двое караульных. Все они бормотали что-то бессвязное.
– Он будет нас защищать? – спросил кто-то.
Лисандра приближалась к Кораблекрушителю. Она играла своим могучим телом, осваиваясь с ощущениями и учась ими управлять. А времени на обучение – считаные минуты.
Эдион почувствовал, как его охватывает ужас.
– Да, – прошептал он. – Она будет нас защищать.
Вода была теплой, спокойной и не имеющей возраста. А сама она – чешуйчатой тенью, заставляющей разноцветных рыбешек прятаться в коралловые домики. Ее боялись не только рыбы, но и птицы, отдыхавшие на поверхности воды. Едва почуяв ее приближение, они вспархивали, торопясь к лесным зарослям.
Под водой солнечные лучи превращались в световые столбы. Часть разума Лисандры осталась человеческой, и этой части казалось, что она попала в храм, построенный из света и тени.
Но другая ее часть – драконья – воспринимала звуки и завихрения, свидетельствующие о приближении чего-то очень опасного. Недаром все сравнительно крупные водные хищники спешили убраться подальше от островов. Их не удерживала даже возможность попировать в воде, которая вскоре из лазурной может стать кроваво-красной. Они чуяли грядущее столкновение иных сил.
Впереди показались темные, густо обросшие ракушками звенья гигантской цепи, прозванной Кораблекрушителем. Издали она напоминала ожерелье богини-великанши, которая нагнулась, чтобы напиться из моря.
По настоянию Аэлины Лисандра прочла все, что сумела найти о морских драконах. Их считали давно вымершими созданиями. Аэлина знала: мифы можно оживить и извлечь из них пользу. Но для этого миф должен быть подкреплен силой, иначе ни Рульф, ни затаившиеся остатки микенианцев не сдвинутся с места. А показав силу и одновременно посулив нечто осязаемое…
Огонь Аэлины очистил резные изображения от многолетней грязи. И тогда Лисандра пропитала их своей магией, проникнув в мельчайшие, невидимые глазу поры дерева. Ее ноздри впитывали пробуждавшиеся запахи, а уши ловили целые слои звуков.
Миновав цепь, Лисандра направилась к выходу из залива, к рифам. Крылья придется убрать и, пока есть время, изучить возможное место битвы.
Здесь ей нужно заглушить все остатки человеческого разума и пробудить все звериные инстинкты. Она еще раз напомнила себе: ее ждет сражение со зверями, пусть и выведенными чьей-то злой волей, но не умеющими рассуждать.
Более того, у этих зверей нет никаких принципов или моральных соображений. Они будут сражаться насмерть ради собственного выживания. Пощада и милосердие им попросту неведомы.
Значит, ей нужно превратиться в такого же зверя. Это состояние было ей знакомо. Лисандре вспомнился день разрушения стеклянного замка, потом ночь, когда ее схватили и пытались забрать Венгу. Теперь она покажет зубы под водой.
Достигнув рифов, Лисандра залегла на покатом донном откосе, вонзив острые когти в песок. Течение быстро оставило попытки сдвинуть ее с места. Лисандра вглядывалась в молчаливый голубой простор.
Потянулись минуты ее подводного дозора.
Глава 35
Аэлина сидела на перилах палубы «Морского дракона». Одной рукой она держалась за веревочную лестницу, свисавшую с мачты. Брызги и клочья пены, долетавшие снизу, приятно холодили лицо. Половина людей Рульфа покинула корабль, перебравшись на лодки. Весла замерли. И тогда паруса наполнились магическим ветром Рована, и «Морской дракон» понесся к гигантской цепи.
Когда судно миновало Кораблекрушитель, Аэлина не устояла перед искушением и оглянулась назад. Цепь медленно поднималась над водой, замыкая бухту. Все прочие корабли Рульфа оставались в относительной безопасности. На них возлагалась задача оборонять притихший город.
Если все пройдет удачно, им вполне хватит одного корабля. Так Аэлина сказала Рульфу. А если неудачно… несколько его судов не повлияют на исход сражения.
Крепко держась за веревку, Аэлина склонилась над потоками голубой воды и белыми островками пены. Все это стремительно проносилось мимо.
«Ослабь ветер, – мысленно сказала она Ровану. – Не трать понапрасну силы – ты ведь почти не спал».
Рован быстро чмокнул ее в ухо и уселся на скамейку Гареля. С тех пор все внимание фэйского принца было сосредоточено на магическом ветре.
Черные паруса вражеских кораблей заполонили горизонт. Ключ Вэрда, спрятанный в амулете, гудел, чуя эскадру нелюдей.
Аэлина чувствовала их. Ее магия улавливала отвратительный запах, принадлежащий совсем другому миру. Где-то поблизости затаилась Лисандра.
На воде танцевали сотни ослепительных бликов. Магический ветер Рована поутих. «Морской дракон» плавно скользил к острову, две горы которого изгибались навстречу друг другу.
Пора.
Аэлина спрыгнула на мокрую палубу. Много, слишком много глаз смотрели на террасенскую королеву и замершую железную цепь. Рульф, все это время стоявший за штурвалом, спустился с юта. Аэлина приподняла тяжелую цепь, невольно подумав об узниках этой и иных цепей. Рован встал. К Аэлине они с Рульфом подошли одновременно.
– Что теперь? – спросил пиратский капитан.
Аэлина кивнула в сторону вражеских кораблей. Палубы были усеяны солдатами. На каждом – по нескольку палуб. Если все сложить, цифра получится очень внушительная.
– Мы подпустим их как можно ближе. Когда начнешь различать белки их глаз, крикнешь нам.
– Якорь бросишь с правого борта, – добавил Рован. – Это развернет корабль.
Рован помог Аэлине защелкнуть скобы кандалов на запястье.
– А это еще зачем? – удивился Рульф.
Аэлина хмуро глядела на цепь. Ее магическая сила возмущенно извивалась внутри. Зажав цепь между большим и указательным пальцем, Рован заставил Аэлину смотреть только на него, одновременно поясняя Рульфу:
– Хотим уберечь твои мачты, когда откроем огонь. Ты лучше нас знаешь, как они важны для корабля.
Рульф что-то буркнул и отошел.
Пальцы Рована скользнули по подбородку Аэлины и нежно погладили ее щеку.
– Силу черпаем медленно и последовательно.
– Помню.
Рован улыбнулся одними губами:
– Ты ведь уже который день все глубже погружаешься в свою силу.
Аэлина кивнула. Ее внимание почти целиком было сосредоточено на этом погружении. Отсюда ее рассеянность и ответы невпопад. Аэлина наполнялась магической силой, стараясь, чтобы внешне это было незаметно.
– Мне хотелось исключить любую случайность. Спасение Дорина отняло у тебя много сил.
– Я их восстановил, и скоро ты в этом убедишься. А твой маленький утренний спектакль…
– Был всего лишь способом сбросить излишек силы. Это ты верно объяснил, – лукаво улыбнулась Аэлина. – И еще хотелось позлить Рульфа.
Рован усмехнулся. Аэлина сковала и его запястье. Им обоим было ненавистно прикосновение заржавленного железа.
– Поторопитесь! – крикнул им Рульф, вернувшийся за штурвал.
Вражеские корабли заметно приблизились. Драконов, сопровождавших их, не было видно, хотя и Лисандра тоже не показывалась.
В руке Рована блеснул охотничий нож. Солнце висело в самой высокой точке. Полдень. Время было выбрано идеально. То, что произойдет, станет впечатляющим сигналом для всего отродья, засевшего на Мертвяке. Аэлина поняла: эти посланцы Эравана не станут дожидаться, пока стемнеет, хотя действовать во тьме им было бы куда легче. Но гнева своего хозяина они боялись сильнее, чем света. Или по глупости своей забыли: для наследницы Мэлы полуденное время – время наивысшей силы.
– Ты первая? – спросил Рован. – Или мне начать?
Фенрис и Гарель поднялись со скамейки, но не сделали ни шагу, издали наблюдая за происходящим. Аэлина взяла у Рована нож, полоснула по руке. Показалась струйка крови. Если бы не мокрая от соленой воды кожа, она бы вообще не почувствовала боли. Морская соль добавляла жжения.
Рован сделал то же самое. Запах его крови наполнил ноздри Аэлины, обострив все чувства. Она протянула ему окровавленную ладонь.
Магическая сила с легким треском неслась по ее жилам, отдавалась звоном в ушах и выплескивалась в окружающий мир. Аэлина ловила себя на глупых желаниях: ей хотелось громко топнуть ногой и расправить плечи.
– Медленно и последовательно, – повторил Рован, словно почувствовав, насколько тонка стена, сдерживающая ее магическую силу.
Закованной рукой он обнял Аэлину за талию, притянув к себе:
– Я буду сопровождать каждый твой шаг.
Аэлина подняла голову, вглядываясь в суровые черты знакомого лица и изгибы узоров татуировки. Рован наклонился и поцеловал ее в губы. Их кровоточащие ладони соединились.