Внутри Элиды что-то надломилось. Манона…
– За неповиновение бабушка собственными руками вспорола ей живот, а потом швырнула в ущелье. Разумеется, я защищу тебя от твоих, так сказать, родственничков… но Эравану будет интересно узнать про твои затеи. И про то, что ты… взяла у Кальтэны.
Камень во внутреннем кармане ее доспехов. Он пробудился и сейчас тихо гудел, нашептывая ей что-то.
Постоялый двор словно вымер. Никто не открыл дверь со стороны зала и даже из любопытства не выглянул в коридор на крики Элиды. Во дворе маячил силуэт четвертого илка.
Четверо тварей. А Лоркан исчез.
Камень в нагрудном кармане так и рвался наружу. Но голосок, одновременно старый и юный, мудрый и нежный, шептал: «Не притрагивайся к нему. Не пускай его в ход. Не показывай, что он у тебя есть».
Будучи внутри Кальтэны, камень свел несчастную женщину с ума. Превратил ее в… оболочку. Потом эту оболочку заполнили…
Задняя дверь, к которой волокли Элиду, становилась все ближе.
«Думай. Думай. Думай».
Думать Элиде мешало зловоние илка. Она представляла, какие ужасы ждут ее по пути в Морат. Нет, ни о каком Морате не может быть и речи. Она не позволит илкам ее забрать, не даст другим приспешникам Эравана ее сломать и превратить в послушное орудие.
Один удар. Нужен меткий удар.
«Нет, – возразил тихий голосок. – Ни в коем случае».
Варнон вышел первым. Элида заметила у него на поясе ножны с охотничьим ножом. Вот и оружие. Она часто наблюдала, как охотится Лоркан, и кое-чему научилась.
Варнон сделал пару шагов и остановился возле прямоугольного железного ящика. Ящик имел крохотное оконце и рукоятки по бокам. Илки окружили ящик, и Элида сразу поняла: это для нее. Ее запихнут внутрь, запрут дверцу, илки подхватят ящик и полетят в Морат.
Ящик стоял с открытой дверцей. Он был чуть больше гроба, если тот поставить вертикально.
Чтобы затолкать Элиду внутрь, илку придется ненадолго убрать руки с ее плеч. Это мгновение, которое ей ни в коем случае нельзя упускать.
Варнон прохаживался возле ящика. Элида не отваживалась взглянуть на его нож. Сама того не желая, она всхлипнула. Сейчас она умрет здесь, на этом грязном дворе, окруженная гнусными, зловонными тварями. Никогда больше не увидит солнца, не засмеется, не услышит музыки…
Илки шуршали крыльями, торопясь поскорее убраться отсюда. С каждым шагом Элиды зловещий ящик становился все ближе.
«Нет, нет, нет», – умолял ее голосок.
Она не позволит забрать себя в Морат. Не позволит прикоснуться к себе и не превратится в их орудие…
Илк с силой толкнул ее вперед, рассчитывая, что она окажется внутри ящика. Элида сумела повернуться. Ее отнесло к краю ящика и ударило лицом о железный угол. Хрустнул сломанный нос, но Элида сумела оказаться возле дяди. Увечная нога взвыла от боли, когда Элида потянулась за ножом, перенеся на нее всю тяжесть своего тела.
Варнон не успел понять ее замысла. Элида стремительно выхватила нож из ножен. Нож был тяжеловат для ее руки, и тогда она вцепилась в рукоятку обеими руками.
Изогнувшись, она закрыла глаза и взмахнула ножом.
Лоркан приготовился нанести смертельный удар.
Он прятался в тумане, и илки не учуяли его. Ими командовал человек. Наверняка это и был дядя Элиды. Саму Элиду илк волок к тюремному ящику.
По этому илку Лоркан и готовил свой первый удар.
Элида всхлипывала. Лоркан ощущал ее ужас и отчаяние. Каждый звук лишь усиливал гнев Лоркана. От ярости у него даже помутилось в глазах.
Илк толкнул Элиду прямо в ящик.
Лоркану вспомнилось, как она говорила, что ни за что не вернется в Морат. Тогда он считал ее слова обычным бахвальством. А сейчас… Он слышал хруст ее сломанного носа, потом удивленный дядин крик, когда она нагнулась и выхватила нож.
Она не собиралась убивать Варнона. Впервые за пять веков Лоркану стало по-настоящему страшно, когда он увидел, как она направила лезвие прямо себе в сердце.
И тогда Лоркан метнул свой боевой топор.
Лезвие едва успело соприкоснуться с кожаными доспехами Элиды, когда деревянная рукоятка топора ударила ее по руке.
Элида взвыла от боли. Нож отлетел в сторону.
Илки метнулись туда, где на крыше прятался Лоркан, но тот уже перепрыгнул на соседнюю. Там у него было приготовлено оружие, поскольку он знал, откуда должны выйти илки.
Брошенный им нож пронзил крыло ближайшему илку. Лоркан метнул второй, сделав это раньше, чем илки распознали его местонахождение. Он был уже на крыше третьего здания, выходившего в этот двор. Там у него лежал приготовленный меч. Лоркан метнул меч, попав в лицо еще одной твари.
Двоих он вывел из этой зловещей игры. Но оставались еще двое. Варнон орал на них, требуя поскорее запихнуть девчонку в ящик.
Узкий проход соединял двор с соседней улицей. Элида бежала к проходу. Илкам было туда не протиснуться: мешали не только узкие стены, но и горы мусора.
«Умница», – мысленно похвалил Элиду Лоркан.
Он перепрыгнул на четвертую крышу. Там у него лежали еще два ножа. Лоркан метнул оба, но илки увернулись: раскусили его манеру боя.
Однако илки недооценили Элиду. Она бросилась в проход не только и не столько ради собственного спасения. Она видела, что туда упал топор Лоркана.
Изумленный Лоркан смотрел, как Элида схватила топор, подобралась к ближайшему илку и с силой ударила ему по крыльям. И это при ее ушибленной руке и сломанном носе!
Илк с криком рухнул на колени, еще пытаясь дотянуться до Элиды. Она снова взмахнула топором, и крик оборвался. Через мгновение отрубленная голова илка запрыгала по камням двора.
Лоркан спрыгнул вниз, чтобы расправиться с последним илком. Тот злобно щурился на Элиду. Но илк бросился не к ней, а к Варнону, трусливо затаившемуся возле двери. Лицо главного прихвостня Эравана было совсем бледным.
Всхлипывая и шмыгая сломанным, кровоточащим носом, Элида тоже повернулась к дяде. Подняла топор. Но илк успел подхватить Варнона и вместе с ним взмыл в небо. Элида все равно метнула топор, который только чудом не задел крыло илка и с грохотом упал, отколов кусок булыжника. Еще немного, и лезвие ударило бы по голове другому илку – живому, но с поврежденными крыльями. Он сейчас полз к выходу со двора.
Элида подняла топор и двинулась к нему. Угрожающее шипение не пугало ее. Когтистые руки илка не могли до нее дотянуться. Он снова заверещал, когда она обеими ногами наступила на поврежденное крыло, отрезав ему путь к свободе.
Илк перестал дергаться, и тогда Элида заговорила. Лоркан и не подозревал, что она способна говорить таким холодным, безжалостным голосом.
– Пусть Эраван знает: когда он в следующий раз пошлет за мною свору своих тварей, я в долгу не останусь. И пусть запомнит: когда мы с ним встретимся, я вырежу имя Маноны прямо на его поганом сердце.
Слезы градом катились по ее окровавленному лицу. Сражение с илками преобразило Элиду. Ее красота не исчезла, но стала другой – суровой и устрашающей.
– Правда, тебе самому Эравана уже не видать, – продолжала Элида, вновь поднимая топор. Илк что-то проверещал, но она лишь мрачно усмехнулась. – Твоему дружку повезло больше. Сумел улизнуть. А ты отправишься в другие края.
Топор опустился на шею илка. Хрустнули кости. Камни залило черной кровью.
Элида молча смотрела на труп. Подошедший Лоркан осторожно забрал у нее топор. И как только ей хватало сил? Наверное, тот же вопрос задавала себе и она. Элиду шатало. Недавнего прилива сил – как не бывало. Осталась только боль в ушибленной руке и сломанном носу.
Осторожно трогая распухшее запястье, Элида молча смотрела, как Лоркан обезглавливает уже мертвых илков и подбирает свои ножи.
Постепенно к ней возвращались звуки окружающего мира. Из таверны доносились возбужденные голоса. Там обсуждали, не опасно ли выйти и посмотреть, чтó сталось с девчонкой, которую они так легко продали крылатым чудовищам.
– Хозяйка тоже должна получить по заслугам, – сказал Лоркан.
– Довольно смертей на сегодня, – возразила Элида.
Слезы продолжали течь по ее лицу, перепачканному своей и чужой кровью. Лоркан молча собрал свой арсенал и подхватил Элиду на руки. Она не возражала.
Весь городишко был густо окутан туманом. Лоркан торопился к причалу. Фэйское чутье подсказывало ему, что кое-кто уже собирается залезть на барку и поживиться купленными припасами. Он предостерегающе зарычал и вскоре услышал топот убегающих ног.
– Варнон говорил, ты уплыл один, – сказала Элида, когда они поднялись на палубу барки.
– А ты ему и поверила, – укоризненно выдохнул Лоркан, отвязывая веревку.
Элида стерла кровь с лица, затем потрогала распухшее запястье. Прикосновение к носу заставило ее болезненно поморщиться. Магии и знаний Лоркана хватало, чтобы вылечить ей то и другое, хотя нос может остаться чуть свернутым набок. Но вряд ли Элида будет особо сокрушаться по этому поводу. Возможно, покалеченный нос станет ей напоминанием о сражении, из которого она вышла победительницей.
Лоркан усадил Элиду на ящик с яблоками. Взяв шест, он резко оттолкнулся от берега, торопясь скорее покинуть этот паршивый городишко. Туман, мешавший ему на суше, стал союзником. Не будет лишних свидетелей их отплытия. Лоркан прикинул, сколько еще они могут оставаться на реке. Пару дней, не больше, а дальше нужно бросать барку и подаваться на берег, иначе их опять выследят. Хорошо, что они почти у самых границ Эйлуэ.
Город остался далеко позади. Туман постепенно рассеивался.
– Я был вынужден бросить в тебя топором, – нарушил молчание Лоркан. – Ты бы не успела задержать руку.
Элида не отвечала. Может, уснула после всех потрясений? Лоркан повернулся к ней. Элида смотрела на воду. Ее лицо было мокрым от слез. Он не знал, как и чем успокоить ее. Тогда он положил шест и сел рядом. Скрипнули доски ящика.
– Кто такая Манона?
Кое-что Лоркан слышал, пока готовил илкам ловушку, но некоторые подробности ускользали от него.
– Главнокомандующая воздушной армией Железнозубых ведьм, – дрожащим голосом ответила Элида.