Аэлина понимала: Замок им сейчас не поможет. Только время потратят, открывая крышку. Сетования Брэннона по этому поводу она выслушает потом.
И Лоркан… он тоже где-то здесь. Об этом она будет думать не сейчас. Хорошо, что Фенрис и Гарель остались, а не ринулись выполнять приказ Маэвы. Поднимется ли у них рука убить бывшего соратника?
– Развалины дают нам преимущество, – сказал Рован, продолжая следить за приближением армии илков. – Выберем несколько узких мест и затолкнем туда илков, как в горлышко бутылки.
Словно облако саранчи, илки заслоняли собой все прочие облака, неяркое солнце и само небо. Первый всплеск волнений и страха прошел. Аэлина почувствовала, как ее охватывает спокойствие, граничащее с отупением.
Их было всего восемь. Восемь против пятисот.
Фенрис торопливо заплетал волосы в косицу.
– Мы разделим их на части и начнем уничтожать. И делать это надо, пока они в воздухе.
Он топнул ногой и расправил плечи, словно освобождаясь от оков кровной клятвы, требовавшей выслеживать Лоркана.
– Есть иной способ, – тихо сказала Аэлина.
– Нет, – отрезал Рован.
Аэлина дерзко вздернула подбородок:
– Здесь на многие лиги вокруг – никакого жилья. Болотные твари не в счет. Риск от применения Ключа был бы невелик.
– Нет, и это не обсуждается! – сверкнув зубами, прорычал Рован.
– Я не принимаю твоих приказов, – тихо сказала ему Аэлина.
Казалось, Рован начисто забыл про илков. Ярость внутри его нарастала с головокружительной скоростью.
– Я отберу у тебя Ключ, и назад ты его получишь только из моих остывших мертвых рук.
Рован не шутил. Он был готов пожертвовать своей бессмертной жизнью, только бы не дать ей своевольничать с Ключом. Ключ должен встретиться с Замком. Никаких других вариантов Рован не допускал.
– Аэлина, ты возвестила врагам о своей силе, – невесело усмехнулся Эдион.
Армия илков была все ближе. Аэлина чувствовала ледяное дыхание магии Рована. Он готовился.
– Эраван прислал тебе ответ, – добавил Эдион, кивая на небо.
– Ты упрекаешь меня за это? – прошипела Аэлина.
Глаза Эдиона помрачнели.
– Нам нужно было остаться на севере.
– Вынуждена тебе напомнить: у меня не было выбора.
– Был, – возразил Эдион. Никто, даже Рован, не вмешался. – Все это время у тебя был выбор, но ты предпочла… сверкание своей магии.
Аэлина знала: ее глаза уже полны огня. Состояние, в которое ее невольно загонял Эдион, было довольно опасным.
– Значит, стадия под названием «ты совершенна» тобой пройдена.
Эдион досадливо скривил губы:
– Это не игра. Это война. Ты неутомимо давила на Эравана, добиваясь, чтобы он раскрыл карты. Ты осуществляла свои замыслы, ничего не рассказывая нам. Ты ставила нас перед фактом, когда было уже поздно решать, когда и какие сражения целесообразно затевать.
– Не тебе меня обвинять, – огрызнулась Аэлина.
Она заглянула вглубь себя. Туда, где находилась бездна, полная вечного пламени.
– Сейчас не время для подобных разговоров, – заметил Гарель.
Эдион досадливо махнул рукой, требуя от отца не вмешиваться.
– Аэлина, где наши союзники? Где наши армии? Пока что у нас единственный шаткий союзник – Рульф. И то неизвестно, не передумает ли он, когда ему услужливо преподнесут сведения о нашем положении?
Аэлина сдержала рвущиеся наружу слова. Время. Ей сейчас требовалось время.
– Если мы собираемся дать илкам бой, нужно поторопиться, – сказал Рован.
Кончики ее пальцев переливались янтарно-красным, будто угольки.
– Мы сделаем это совместными усилиями. – Аэлина старалась не смотреть в широко распахнутые глаза, удивленно поднятые брови и разинутые рты соратников. – Там, где не хватит магии, нас выручит другое оружие.
Она кивнула Ровану и Эдиону:
– В этом вы смыслите лучше меня.
Рован коснулся ее спины. Привычный жест ободрения, когда все его слова бывали напрасны.
– Сколько у вас стрел? – спросил он у бывших соратников.
– Десять полных колчанов, – ответил Гарель.
Он смотрел, как буднично Эдион снимает со спины и прикрепляет к поясу Меч Оринфа.
Лисандра, уже в человеческом обличье, подошла к самой кромке воды. Весь горизонт стал черным от приближавшихся илков.
– Тебе не обязательно сражаться, – сказала ей подошедшая Аэлина. – Можешь остаться с Маноной и охранять это направление.
Манона уже взбиралась по хлипким стенам. У нее за спиной, вместе с Рассекателем Ветра, висел колчан. Стрелы там можно было пересчитать по пальцам. Эдион приказал ей стоять на страже этого направления. Никто не знал, какой фокус могут устроить илки. Ведьма приготовилась было возражать, пока до нее не дошло: на поле этого сражения она отнюдь не главный хищник.
Лисандра наспех заплела волосы в косу. Ее золотистая кожа потеряла прежний блеск.
– Не представляю, как эти фэйцы воюют сотнями лет. Они, наверное, уже и позабыли, где, когда и с кем бились.
– Я и сама не представляю, – созналась Аэлина.
А трое фэйцев спокойно занимались привычным делом: оценивали местность, направление ветра. Словом, учитывали все, что способно дать преимущество в бою.
Лисандра устало провела рукой по лбу, но тут же расправила плечи.
– Болотных тварей легко разъярить. По себе знаю.
Аэлина пихнула ее в бок, и Лисандра хмыкнула:
– Я могу создать видимость угрозы их гнездам. И когда илки спустятся с небес…
– Найдутся и другие желающие расправиться с ними, – мрачно улыбаясь, договорила Аэлина.
Меж тем она видела состояние Лисандры:
– Но если ты…
Лисандра стиснула ей пальцы:
– Не волнуйся. Когда силы будут на исходе, я дам знать.
Аэлина молча кивнула. Вскоре в небо поднялась длинноногая белокрылая птица и полетела навстречу надвигающейся тьме.
Рован отдавал распоряжения Эдиону, Фенрису и Гарелю:
– Вы трое погоните их прямо на нас.
– А чем займетесь вы? – спросил Эдион, глядя на сестру, Рована и Дорина.
– Я нанесу первый удар, – заявила Аэлина, глаза которой уже искрились огнем.
Рован послушно склонил голову:
– Моя госпожа желает нанести первый удар. Она это сделает. А когда обезумевшие от страха илки рассеются, наступит наш черед.
– Только на этот раз не промахнись. – Эдион выразительно посмотрел на нее.
– Не говори мне под руку, придурок, – огрызнулась Аэлина.
Эдион улыбнулся одними губами и поспешил туда, где лежали их мешки. Взял в каждую руку по тяжелому колчану и повесил за спину арбалет. Манона лишь хмыкнула.
– Бей короткими ударами, – обратился к Дорину Рован. – Илки рассеются на кучки. Бей в середину. Береги свою магическую силу, иначе расплещешь ее за один раз. Старайся целить им в голову.
– А когда они начнут опускаться? – спросил Дорин, поглядывая на небо.
– Окружи себя щитом. Атакуй, только когда сможешь. И постоянно держись спиной к стене.
– Я больше не стану его узником.
Аэлина, слышавшая слова адарланского короля, тут же попыталась их забыть.
– Не волнуйся, короленок, – успокоила Дорина Манона. – Если эти твари прорвутся сюда, я убью тебя раньше их.
– Ты этого не сделаешь, – прошипела Аэлина.
Ведьма лишь взмахнула луком, а Дорин сказал:
– Спасибо, Манона.
– Никого из вас не возьмут в плен! – рявкнула Аэлина, удаляясь от стены.
Не будет ни второго, ни третьего удара. Только первый. Ее первый удар.
Похоже, настало время проверить, насколько глубок этот новый колодец ее магической силы и что живет внутри его. А для Мората настало время научиться кричать от страха.
Аэлина спустилась к воде и перепрыгнула на соседний островок. Рован молча шел рядом. Вместе они достигли следующего холма. Там Рован повернулся к ней – напряженный, как тетива. Глаза его были такими же холодными, как ее собственные.
Но сейчас гнев Рована был направлен не на илков, а на его королеву. Таким Аэлина не видела его очень давно. Пожалуй, со времени их жизни в вендалинской крепости Страж Тумана. Аэлина оскалила зубы, улыбнувшись дерзко и хищно:
– Побереги слова. Я и так знаю. Добавь к своему списку ужасов, которые я делала и говорила, и предложение, в случае чего, пустить в ход Ключ Вэрда.
Илки были уже настолько близко, что с небес слышалось хлопанье их широких перепончатых крыльев и пронзительные крики. У Аэлины дрогнули колени, но она подавила страх. Этого ни в коем случае нельзя показывать ни Ровану, ни тем более другим.
Аэлина заставила себя двинуться дальше по болотистой, поросшей камышами равнине навстречу илкской армии. Через несколько минут они будут уже здесь. Может, и раньше.
Жуткий, отвратительный Лоркан, которого она ненавидела, подарил им время на подготовку. Где-то он сейчас?
Шаг, еще шаг. Рован не пытался ее удерживать. Ей нужно отойти как можно дальше от своих спутников, чтобы ни одна искра их не задела. Весь огонь должен обрушиться только на врагов.
А для этого она выйдет навстречу врагам одна. Дождется момента, когда илки приблизятся настолько, что будут видны их оскаленные зубы. Наверное, они уже знали, кто идет к ним сквозь камыши и чего ждать от нее.
Знали и продолжали лететь.
Вдали, где-то справа от нее, болотные твари подняли дружный рев. Лисандра постаралась. Оставалось надеяться, что твари голодны и не побрезгуют мясом, выращенным в Морате.
– Аэлина! – донесся голос Рована.
Она остановилась, обернулась через плечо. Рован стоял на песчаной полосе. Казалось, что-то толкало его к ней. Нет, это только казалось. Лицо Рована преобразилось. Перед нею был жестокий фэйский воин накануне очередной битвы. Но его глаза цвета сосновой хвои смотрели почти с нежностью.
– Помни, кто ты. Помни постоянно, когда опускаешься в глубины своей силы и когда возвращаешься обратно. Помни, кто ты. И помни, что ты – моя.
Аэлина подумала о новых тонких шрамах на его спине – следах ее ногтей. Рован легко мог бы их убрать силой своей магии, но вместо этого постоянно поливал их морской водой, не позволяя бессмертному телу затянуть повреждения. Знаки ее обладания им. Так он шептал ей во время их последней близости. Пуст