ь каждый, увидев эти шрамы, знает, что он принадлежит ей, равно как она принадлежит ему.
И поскольку ей сейчас принадлежал не только Рован, но еще шестеро… Аэлина повернулась и быстро пошла вперед.
Теперь она уже отчетливо видела крылья илков. Лисандра не на шутку разозлила болотных тварей, и те вылезали из воды, ища, на кого бы напасть. Аэлина начала погружение в глубины своей магии.
Все эти дни она находилась где-то на среднем уровне, лишь поглядывая на бурлящую расплавленную лаву внизу. Рован знал о ее состоянии. Фенрис и Гарель – тоже. Все эти дни она расходовала излишки силы, уничтожая комаров и высушивая одежду своих спутников… Привыкала управлять собой, привыкала ощущать давление своих глубин.
Это напоминало спуск по лестнице, где с каждым шагом что-то все сильнее давило ей на тело и разум. Небрежно обращаясь с магической силой, она рисковала выжечь саму себя изнутри. Такое случалось, когда магическая сила расходовалась слишком быстро и в большом количестве. Порою маг, исчерпав запас, опрометчиво пытался пробиться глубже, куда нельзя было вторгаться.
Аэлина остановилась посреди острова, по которому шла. Илки устремились к ней, упуская из виду троих мужчин, чьи луки были готовы подтолкнуть солдат Эравана прямо в огненные объятия Аэлины.
Если она сумеет прожечь насквозь защиту противника… На уничтожение армии илков ей понадобится вся магическая сила, какую она сможет призвать. Пусть узнают сокрушительную мощь Аэлины Огненосицы. Всю, до последней искры.
Аэлина освободилась от всего, что называлось воспитанием, образованием, совестью. Она отбросила все представления о человечности, все правила и нырнула в собственный огонь.
Она летела в эту огненную пропасть, краешком сознания ощущая вязкую влажность. Что-то распирало ей голову изнутри.
Достигнув дна, она взмоет вверх, унося силу. Никогда еще она не зачерпывала столько силы. Сражение с илками станет проверкой, основательной проверкой ее умения управлять своей магией. Проникнуть в самое сердце огня и пепла – самое легкое. Трудности начинаются, когда поднимаешь силу вверх и когда этот груз может вырваться у тебя из рук.
Ее погружение продолжалось. Смертные глаза видели приближающихся илков. Аэлина подумала, что творит благое дело. Если илки когда-то были людьми, избавление от этих чудовищных оболочек явится для них даром судьбы.
Ее кровь предостерегающе зазвенела. Аэлина поняла: она достигла прежней границы своей силы. Дальше начинался пылающий ад.
Королева пламени и тени, Наследница огня, Аэлина Необузданное Пламя, Огненное Сердце…
Она погружалась глубже, прожигая себе путь сквозь каждый титул и одновременно сознавая, что они – ее часть. Она вспомнила, как морщились иностранные послы, сообщая о маленькой королеве, подрастающей в Террасене. Они предрекали беды, которые постигнут королевство, если она когда-нибудь получит власть.
Ее голову все сильнее распирало изнутри. Вскоре то же ощущение появилось и в ее жилах.
Далеко, недосягаемые для ее магии, Рован и Дорин готовили свои магические удары, чтобы обрушить на илков вслед за ее главным ударом.
Аэлина достигла сердцевины своей магической силы. Вокруг нее полыхал ад.
Глава 56
Сигналы сигналами, но они с Элидой находились все еще далеко от того места, куда спешили. Лоркан это понимал.
Элида совсем выбилась из сил. Она шаталась, ловя ртом воздух. Лоркан остановился на границе обширной равнины. Как и всё в здешних проклятых местах, равнина была залита водой. Вздохнув, Элида отвела с лица прядь взмокших от пота волос. У нее на пальце блестело кольцо Атрила. Его Лоркан надел ей сегодня утром. Элида не спрашивала, откуда это кольцо и зачем оно ей. Лоркан приказал ни в коем случае не снимать кольцо, сказав, что только так она может уберечься от илков и от участи снова попасть в Морат.
Но илкскую армию ни она, ни Лоркан не интересовали. Крылатые твари неслись дальше на север. В отличие от человеческих глаз Элиды, глаза Лоркана видели гораздо дальше. На другом конце равнины он заметил знакомый блеск серебристых волос. Так и есть: Рован из клана Боярышника. Рядом с Рованом стоял молодой адарланский король. Их обоих окружала холодная магия, напоминающая глыбы льда на ярком солнце. А еще дальше…
Боги милосердные! В камышах притаились Фенрис и Гарель с луками наготове. Третьим был сын Гареля. Все трое целились в надвигающуюся воздушную армию. Они ждали…
Лоркан понял, куда они смотрят.
Они смотрели не на приближавшуюся армию. На террасенскую королеву, что стояла одна посреди болотистой равнины.
Лоркан запоздало сообразил, что он и Элида оказались отнюдь не в безопасном месте. Спутники Аэлины находились в южной части равнины, они – в северной.
Элида забыла про илков. Бледная, с опущенными руками, она смотрела только на золотоволосую женщину. Потом она пошла навстречу своей королеве, что-то шепча или всхлипывая.
Вот тогда Лоркан и поймал это ощущение. Оно было ему знакомо. Тогда, возле Стража Тумана, террасенская королева уничтожила магическим огнем могущественных валгских принцев. Ее сила напоминала чудовище, вылезшее из глубин и заставившее мир дрожать.
Но та сила не шла ни в какое сравнение с нынешней, бушующей вокруг.
Элида споткнулась и чуть не упала. Болотные протоки подернулись крупной рябью.
Пятьсот илков были уже совсем близко. Аэлина и ее спутники поймали сигналы Лоркана и устроили тварям ловушку.
Сила… сила, которую Аэлина сейчас черпала из своей внутренней преисподней. Как только она сама выдерживала все это? Но если их заденет хотя бы краем…
– Что это…
Элида не успела задать вопрос. Лоркан бросился к ней, опрокинул на землю и прикрыл собой. Он воздвиг над ними щит, употребив на это всю магическую силу. У него не было времени для тщательного устройства щита. Главное – уберечься от другой магии, способной расплавить их и превратить в ничто.
Лоркан запоздало пожалел, что потратил немалую часть силы на предупреждения. Ему вовсе не улыбалось погибать из-за илков и губить Элиду.
Рован еще в крепости Страж Тумана знал: королева пока не вступила в полную силу и не востребовала то, что принадлежало ей по праву рождения. Знал Боярышник и другое. Наделенные такой силой, как у Аэлины, рождаются раз в несколько тысяч лет. И служение этой силе, служение ей самой…
Двор Аэлины способен не только изменить мир. Они положат начало новому миру. Их двору будет по силам завоевать этот мир и любой другой, какой пожелают.
Если пожелают. Если этого пожелает золотоволосая женщина на равнине. Вопрос, ответ на который не знала и она сама.
– Лоркан, – прошептала Элида.
Он чувствовал: девчонке хочется броситься к своей королеве и в то же время она боится Аэлины. Что пересиливало, он не знал.
Раздумья Лоркана оборвал яростный рев из камышей. Это была команда.
И тут же в передние ряды илков полетел град стрел, нацеленных с жестокой точностью. Фенрис. Лоркан узнал его стрелы по черному оперению. Сын Гареля тоже стрелял без промаха. Подстреленные илки, кувыркаясь, падали. Остальные испуганно стремились забиться в середину стаи.
Туда же террасенская королева направила и всю силу своего магического удара.
Это случилось не раньше, чем Лисандра, разъярив болотных тварей, благополучно вернулась из опасного места. Армия илков приблизилась настолько, что Эдион мог стрелять их, как диких гусей. Вот тогда огненный ад Аэлины выплеснулся наружу.
Эдион находился сравнительно далеко от сестры и под прикрытием магического щита, раскинутого Рованом. Но магический огонь обжигал даже здесь.
– Боги милосердные, – бормотал Эдион, пробираясь сквозь камыши и торопясь убраться подальше. – Вам в своих высях такое не снилось, черт бы вас побрал.
Летевшие в середине воздушной армии даже не успели вскрикнуть. Их поглотило огненное море.
Аэлина не была спасительницей, заслоняющей мир огненным щитом. Она была природной стихией, подобной извержению вулкана.
Огонь становился все жарче. Лоб Эдиона покрылся потом. Жар пробирал его до костей. Но возвращаться было еще рано. Эдион занял новую позицию. Краем глаза он видел, что отец и Фенрис сделали то же самое. Они стреляли по илкам, что пытались отклониться и не попасть в огненный котел. Эдион прицелился, выстрелил. Потом еще и еще.
На равнину, словно ленивые снежинки, медленно падали хлопья пепла.
Почувствовав, что Аэлине требуется подкрепление, вверх взметнулись ветер и лед. Там, куда не доставало золотисто-красное пламя Аэлины, илков косила магия Дорина и Рована.
Илков по-прежнему оставалось слишком много. Темное пятно, которое никак не смыть с неба. Аэлина упорно выжигала их ряды. Эдион почти не видел ее за стеной бушевавшего огня.
Такая сила имела свою цену. Не могла не иметь.
Аэлина родилась, сознавая тяжесть своей короны. Своей магии. Отделенность от мира. Она испытала это еще в детстве. Чем не наказание? Нет, это и было платой.
«Моя цена не имеет названия», – вспомнились ему слова ведьмы. В сознании Эдиона что-то забрезжило, но уловить смысл он так и не мог. Он выпустил предпоследнюю стрелу, прицелившись одному прыткому илку между глазами.
Мало-помалу объединенные усилия огня, ветра и льда сломили защиту илков. И тогда Рован направился к стене пламени. Туда, где стояла его Аэлина.
Лоркан крепко прижимал Элиду к земле, тратя на щит последние крупицы своей темной силы. Лоб и волосы были насквозь мокрыми от пота. Мох, в который утыкалась Элида, напоминал горячую губку. Болотная вода вокруг кипела.
Повсюду, брюхом вверх, всплывала заживо сваренная рыба. Травы высыхали и тут же загорались. Окружающий мир превратился в настоящий ад, где не было ни конца, ни начала.
Темная, искромсанная душа Лоркана встрепенулась и зарычала, подпевая огненной силе Аэлины.
Элида вся сжалась. Ее кулачки упирались в рубашку Лоркана. Лицо уткнулось ему в шею. Он скрипел зубами, выдерживая этот ад. Не только огонь, но ветер и лед. К магии Аэлины присоединились еще две магические силы. Все вместе они уничтожали остатки армии илков и попутно – его щит.