–Рискуем, конечно…
–Не шибко… Гест, как ваши меры веса соотносятся с либенскими?
–А что вас интересует?
Его интересовал дирижабль грузоподъемностью в семьдесят тонн. Гест почесался.
–Н-да… двести с лишним… Есть, но это нефтеналивные транспортники. А что вам тянуть таким весом?
–Танк.
–Что такое «танк»?
–Тяжеловооруженный бронированный вездеход.
–Большой?– прищурилась Эрц.
–Он помещается в моем катере.
–Но мы не видели вашего катера.
–Ч-черт, действительно. Вызывайте автомобиль.
Ильмен Эрц приглашающе взмахнула рукой.
–Мой на стоянке у входа.
Уже начинало светать, накрапывал легкий теплый дождь. Мы впятером уселись в небольшую машину, похожую на прогулочные модели производства Имперской Метрополии, и мадам уверенно вырулила со стоянки.
–Вам доложили о месте нашей посадки?– поинтересовался с заднего сиденья Детеринг.
–Ну конечно,– гыгыкнул Гест,– вы, ребята, всю базу с ног на голову поставили. Нас вызвали по общей тревоге номер один, ничего не объясняя. Оперативная служба ночного командования сперва решила, что летят люди Крокера. Выслали двух перепуганных рыб – Леклора и Сатрокса. Мы на всякий случай спрятали в здании всю дежурную роту боевых пловцов.
–Вы вечно преувеличиваете, Гест,– отозвалась Ильмен Эрц,– сразу, когда они сели, Сатрокс разглядел на самолете символы Империи. У Крокера своя эмблема. Так что особых сомнений не было. Комптен сразу понял, с кем имеет дело.
Автомобиль свернул влево и остановился.
–Красота,– сказал Детеринг,– только сейчас я понял, что мы сели прямо на плацу. Это место для общих построений, а?
–Точно,– улыбнулась Эрц, вылезая из машины.– Ого… Я и не думала, что ваш самолет – такая громадина.
Прямоугольная асфальтированная площадка, примерно двести на триста метров, была окружена солдатами. При нашем появлении они подтянулись, откуда-то выбежал молодой офицер.
–По-моему, там кто-то есть,– полушепотом доложил он Гесту, испуганно косясь на нас,– машина включала сирену и мигала огнями на носу и в корме.
–Лезть туда не надо, мать твою за ногу!– отчетливо изрек шлем Детеринга, висящий у него на поясе.
Парень вытаращил глаза, в полном ужасе завертел головой, попытался что-то сказать посиневшими губами, шумно сглотнул и издал совершенно неприличный звук. Ильмен Эрц покраснела как вареный рак.
–Э, сынок,– барственно булькнул Танк,– да ты никак обложился? Гест, дружище, что это у вас тут засранцы какие-то, а? Или это у вас форма уставного приветствия?
В оцеплении заржали.
–Ма-алчать, рыбье семя!– гаркнул Гест.– А ты, ублюдок, вали отсюда! И вызови мне ночного оперативного. Хотя бы Леклора. Чего стоишь? Бегом!
Я закусил губу, чтобы не расхохотаться. Мадам Эрц стояла, не поднимая глаз, враз растеряв царские манеры.
–Ну, пошли,– Детеринг прошел мимо расступившихся солдат,– нечего тут вонять, рыбины, я такой же человек, как и вы.
–Превосходный офицер, ничего не скажешь,– пробормотал Гест,– не придумал ничего лучше… Детеринг, а там действительно кто-то остался?
–Да нет,– ответил Танк,– просто кто-нибудь из ваших болванов подошел слишком близко, ну и сработала охранная система.
Мы подошли к выдающейся вперед приплюснутой «голове» «Тандерберда», по полированной поверхности которой стекали капельки дождя.
–Здоровая махина,– уважительно произнес Гест, разглядывая консоль до отказа убранного суставчатого крыла.– Это грузовой самолет?
–Да нет,– Детеринг качнул головой,– это универсальная боевая машина с комбинированной двигательной системой и разнообразным вооружением.
В абсолютно гладком черном борту с шипением открылся люк атмосферного створа. Чуть ниже его из борта выпала суставчатая лесенка.
–Прошу вас,– Детеринг сделал вежливый приглашающий жест и посторонился,– у нас принято пропускать вперед прекрасных дам.
–Ваша галантность почему-то представляется мне подозрительной, юноша.
На сей раз я не сумел подавить смешок.
–Мне не совсем понятен ваш юмор,– стрельнула она в меня испепеляющим взглядом.
Я, разумеется, не стал ей объяснять, что я вообще еле сдерживаюсь, чтобы не заржать на весь плац – ибо ясно, что несчастный парень обделался не только с испуга. И если милому «юноше» будет угодно, то с ней еще и не то приключится.
Я пожал плечами, подтолкнул вперед Тин и полез в рубку вслед за ней. За мной через проем створа легко перемахнул Гест, следом – Эрц и Детеринг.
–Вы говорите, что это – боевая машина?– удивился Гест, разглядывая меховые чехлы кресел, ковровое покрытие на полу, светлый потолок и аккуратную отделку панелей управления.– Интерьерчик ничего себе…
–Я вижу, вы привыкли жить в роскоши,– кивнула Эрц, мне прямо неудобно ходить здесь в мокрых сапогах.
–Ну, этот пол сложно испачкать,– махнул рукой Детеринг,– он почти все впитывает без следов. Впрочем, господа, мы еще поговорим об этом… я хочу показать вам танк.
«Видимо, он слетал за ним, пока я дрых»,– решил я, открывая дверь десантного салона.
–Тин, малыш, достань, пока мы ходим, пиво,– сказал я вполголоса.– И какой-нибудь сок.
Мы прошли через десантный, я сдвинул дверь транспорт-дека и шагнул внутрь. Вспыхнул свет. Передо мной стояла черная махина ТТТ.
–Ну вот он, наш красавец,– услышал я голос Детеринга и протиснулся вдоль борта к корме, чтобы освободить место в тесном деке,– весит он около двухсот ваших карг, имеет тяжелое бронирование, очень сложную и разнообразную систему вооружения, пригоден для действия в разнообразных атмосферах и без них, даже для действия в агрессивных средах – то есть при высоких температурах и давлении. В определенных пределах, конечно.
–Гм… – Гест прошелся вдоль левого борта до кормы, вернулся обратно, задумчиво подергал гусеницу,– мощная, наверное, штуковина. И какой у него запас хода?
–Двенадцать суток полных оборотов в земных условиях,– ответил Детеринг.– Чем хуже условия, тем ниже срок ходовой автономности, потому что защитные системы жрут много энергии.
–Ничего себе… И вы хотите утащить эту штуку дирижаблем? Но для чего?
–Идемте в рубку,– мотнул головой Детеринг,– промочим горло.
Тин уже извлекла из пола складной столик, а из потолка – треугольные пакеты с пивом, оранжем и сиу.
–Прошу садиться. Разворачивайте кресла к центру, если угодно отрегулировать жесткость или наклон спинки – сбоку имеется рукоятка. Итак,– Детеринг сунул в зубы сигарету,– угощайтесь. Пакеты открываются вот так… Бокалов, увы, у нас нет, но уверяю вас, пакет абсолютно стерилен – как изнутри, так и снаружи.
–А что это?– осторожно поинтересовалась Эрц.
–То, что у вас в руках, мадам, сладкий фруктовый сок, абсолютно натуральный, без какой-либо химии. Этот фрукт – он называется «оранж» – изображен на пакете. А господин Гест держит в руках напиток, содержащий легкий алкалоид растительного происхождения.
–О,– оживился Гест,– у вас тоже есть алкоголь? А что тут написано?
–Это эмблема производителя,– ответил я,– фирма «Вест и сын», кажется.
–Выбор Геста мне абсолютно ясен,– рассмеялась Ильмен, прихлебнув оранж,– О, вкусно! Надеюсь, господин Королев, у вас нет ничего по-настоящему пьянящего?
–Не надейтесь,– Танк скорчил шаловливую рожу,– и если господин Гест соблаговолит угостить нас приличным обедом, я обещаю захватить с борта бутылочку отличного алкогольного напитка.
–Непременно, друг мой!– рявкнул Гест, сделав добрый глоток пива.– Сегодня же!
–Замечательно. Так вот,– Детеринг зажег сигарету,– кстати, не пугайтесь, это тоже легкий растительный алкалоид, но пробовать не советую, нужна привычка… не беспокойтесь, вентиляция включается автоматически… так вот, отвечая на ваши вопросы… Это,– он обвел рукой рубку,– универсальная машина, рассчитанная как на полеты в атмосфере, так и в космосе. Это, если хотите, боевой звездолет малого радиуса действия. Для атмосферных полетов используются двигатели, работающие по принципу… гм… ну, короче говоря, использующие энергию гравимагнитной переменной… ни черта не понятно? Не важно. Когда-нибудь… Ну а для полетов в космосе имеются F-моторы со сверхсветовой скоростью истечения потока… не спрашивайте, что это такое, это иррегулярная математика. Моих математических познаний едва хватает на то, чтобы проложить курс при помощи штурманского мозга – грубо говоря, я знаю, на какую кнопку когда нажать. В общем, все это не важно. Разумеется, эта машина не может использоваться в качестве полноценного звездолета, так как имеет лишь шесть часов сверхсветового хода. Что касается вооружения, то тут дело посерьезнее. При удачном стечении обстоятельств я могу разворотить легкий боевой корабль, да… В основном эта машина предназначена для разведывательно-боевых действий одиночным порядком. Она имеет сложную и высокоэффективную систему защиты, через которую не пробьется никакое ваше вооружение, довольно большой срок автономности, мощную систему связи, системы поиска цели и наведения на цель, она, несмотря на свои размеры, очень маневренна и в умелых руках… очень и очень опасна.
Гест восхищенно покачал головой.
–Но для чего дирижабль?
–Теперь – к моему плану. Мне кажется, что уязвимое место батареи – генераторная секция – находится именно в этом подземном городе. Прошу вас быть внимательными, господа. С этого момента ни одна деталь нашего плана не должна стать достоянием… кого-либо… Вы меня поняли?
–Вполне,– серьезно ответил Гест.
–Разумеется,– кивнула Ильмен.
–Я раскрою карты, господа… И прошу не иметь ко мне претензий… Если Крокеру станет известно о моих планах, точнее, о деталях… я швырну на эти генераторы свой катер, а вам устрою лучевой катаклизм гораздо хуже ядерного взрыва, и корабль сядет, он сядет так или иначе, и две первых головы, которые слетят,– ваши головы, господа. Надеюсь, я не обидел вас своей прямотой, я просто не терплю недомолвок.
–Я вполне с вами согласна,– сказала Ильмен, и ее глаза вдруг потеплели.– Это, по крайней мере, честно.