С ним было проще. Он всегда так забавно реагировал… в отличие от Генри. И физически разрядки не давал, и реакций на её шутки тоже никаких не было. Она с ним чахла, а тут хоть можно выплеснуть всё.
Но несмотря на слова, из сумки она всё же достала пять лунных камней и, напевая мелодию, обошла мельницу, разбрасывая камни так, чтобы строение было посередине. Это не тот круг, о котором говорил Роберт, но, на всякий случай, Айка, изменив защиту, позволяла выйти и войти человеческим созданиям больше, чем их есть сейчас. Кто знает, кого они могут встретить внутри.
— Такими шуточками меня больше не проймёшь, спроси у Ральфа, — усмехнулся Роберт и со своей стороны обошел здание, чертя на земле в пяти местах руны, которые были призваны сдерживать все неживое внутри круга. — Если так желаешь, позовём его в следующий раз с нами. Он уже давно жаждет отдаться мне.
Встретив Айку на противоположной стороне, Роб внимательно взглянул на нее. Поняла ли она, что он говорил о Ральфе, когда тот обращался в соблазнительную девушку? И хотел ли он увидеть в ее лице ревность? Ему было бы приятно знать, что она все ещё думала о нем. Он не задавал Генриху вопросов, на которые боялся услышать ответы, и он не был также хорош в чтении лиц, но, возможно, когда ему наконец-то удалось остаться с Айкой в неформальной обстановке, один на один, был маленький шанс выведать ее секреты.
— Но мне правда не хотелось бы, чтобы нам мешали, — и пусть воспринимает эти слова и его улыбку, как хочет. То ли он все ещё на ее шутку отвечал, то ли уже о деле говорил. Он встал опять у входа в мельницу, раздумывая, что их может ждать внутри.
— Стой!
Айка грубо, но уж такие у неё манеры, схватила Роберта за плечо и развернула к себе. Каким бы плохим чтецом лиц он не был, но тот спектр эмоций, что она сейчас испытывала, прочел бы даже слепой.
— Эта рогатая обезьяна?.. — уточнила она. Будто бы были другие Ральфы. В лице было всё. Злость, ревность, даже желание вздернуть. Конечно, было обидно это слышать. И неужели Генрих позволял? Зная, кто Роберт для Айки! — Ну попадись он мне на глаза…
Генри не позволял трогать Ральфа, но вот за то, что он прикасался к её! бывшему, несмотря на Генри, прочитает ему такую песню, что тот будет молить о возвращении в родные края! Конечно, из слов Роберта было одно совсем безобидное слово "отдаться". Но Айка знала, как настырно Ральф порой желает отдаться. Еще больше разозлило, что, раз Роберта её шутки не трогают, значит…
— А ты, я погляжу, и рад, что у тебя был хороший учитель? — намекнула она на демона. Айка вовремя поняла, что непривычно для себя поддалась ревности, и потому последние слова были произнесены с усмешкой, будто её это не касалось. Но вот взгляд молнии так и метал.
— Ну, был не только Ральф, — ответил Роб, хлопая глазами, словно дурачок, который ничего не понял. Он сделал вид, что задумался, и начал загибать пальцы. — Кики часто заходит к нам в гости по-соседски, с Одри виделся пару раз до того, как она приняла обеты жрицы, и отец конечно же не оставил своих попыток женить меня, то и дело кого-нибудь подсылает.
Он скосил глаза на Айку и еле сдержался, чтобы не засмеяться и не навлечь на себя ещё больший гнев. Она все ещё думала о нем, и сердце больно сжалось от тоски. Но если он продолжит этот спектакль, точно лишится головы. Или чего-нибудь другого. Опустив руку, он сбросил маску и поднял печальный взгляд.
— Айка, — тихо позвал он, призывая послушать его внимательно, без лишних эмоций, — если у меня и был кто-то — это не отменяет того факта, что мое сердце навеки принадлежит лишь одной женщине. Ты ведь прекрасно знаешь, что я не вижу никого, кроме тебя.
Признался, и на душе сразу легче стало. Быть может, потом так и не выпало бы шанса рассказать ей, что все это время он продолжал думать лишь о ней. Он вряд ли когда-нибудь женится. Даже была дурная мысль, когда все закончится, и Генриху больше не нужна будет Серия, он попросит его вернуть ему Айку. Но это была такая призрачная, совсем несбыточная мечта. Он как провел эти три года, так и продолжит наблюдать за ней издалека.
— Значит, всё-таки кто-то был? — но Айка услышала лишь это. Она королева, она привыкла быть единственной, и эти слова очень больно ударили её по гордости и самолюбию. Не могла сказать, врал он или нет; просто ли это слова, чтобы украсить само предложение, но она услышала именно это. В глубине души она была честна с собой, не являлась безгрешной и приставала к Генриху, но всё-таки: — Один-ноль, Роберт. У меня никого не было. Ни разу. Ни на полчаса. Вот только, кто из нас сейчас проигравший — я понять не могу.
Роберт наверняка не этого ожидал услышать, но и то являлось маленьким признанием — да, она тоже о нём до сих пор думала. Связи не было из-за Генриха, но ведь не было же! Тут Айка была лицемерна. Она и не оправдывалась внутри себя, но наяву всё-таки пыталась предстать святой.
— Трудно верить после твоего списочка, — буркнула она, окончательно обижаясь на Роберта. Вздернув носик, она обошла Скайфорда и направилась к мельнице.
— Это неважно, Айка, — все также тихо говорил Роб, следуя за ней. — Будет рано или поздно. Королю нужен наследник. Я проиграл ещё в тот день, когда ты сказала "Да" Генриху.
День свадьбы вспоминался как страшный сон. Роберт мечтал увидеть Айку в свадебном платье, но видеть, как она в нем шла к другому, было выше его сил. Благо им хватило чести не приглашать его. Генрих не переживал, что он мог попытаться сорвать свадьбу, но позаботился о его чувствах хотя бы в такой мелочи. В тот день Роб сильно пил и мало что запомнил. Целый отрывок жизни был стёрт из памяти.
Вздохнув, Роб поспешил обогнать Айку. Если уж кому попадать в ловушки, то ему. Она должна вернуться к своим людям, чего бы это ему ни стоило. Он разгребал завалы, которые образовались здесь во время пожара и от разрушения стен временем. Кое-где даже пришлось применить силу, чтобы убрать камни с дороги и попасть во внутреннюю комнату. Роб ещё раз взглянул в небо сквозь дыру в потолке, будто надеялся еще разок увидеть солнце перед тем, как они отправятся в самую тьму.
Эти слова отрезвили Айку, и вместо ревности и злости на душу накатили тьма и тошнота. Странные чувства, но именно так она думала о словах про наследника. Айка хотела разделить постель, но не желала наследника. Не сейчас и не потом. Не от Генриха. Они не поднимали эту тему, но знала, это неизбежно. А также знала, что она никогда не полюбит ребёнка, которого принесет Генриху. Просто знала. Она уже ненавидела мысль об этом, а сейчас стала ненавидеть еще больше, потому что это произнес Роберт.
Более Айка ничего не говорила по пути. Не хотелось. Разговор оставил дурное послевкусие, и любое слово лишь расшевелит этот привкус на языке. Она постаралась переключиться на работу, призвала лучик света, чтобы видеть люк в полу. До грязи и развалин не дотрагивалась, считала, что это выше его достоинства (Роберт и без неё хорошо справлялся). И как раз где-то в середине она его увидела. Он даже не был спрятан, хотя, может, прятавший его ковер уже давно сгорел?
Но даже сейчас вместо слов она просто прокашлялась, привлекая внимания Роберта, и, когда он взглянул, указала на люк, подходя к нему и освещая лучом.
— Это и есть вход? Никаких обозначений, — с сомнением протянул Роб, присаживаясь перед люком. Он внимательно осмотрел пол вокруг и саму крышку, даже попытался смахнуть старую грязь, но гарь и копоть настолько въелись в камень, что лишь испачкали его руки. — Давай попробую открыть.
Нащупав железное кольцо под слоем грязи, Роберт потянул вверх, но дверь, которая не открывалась несколько десятилетий, не желала так легко поддаваться. Ему даже пришлось прочитать молитву, которая дарует силы, но и с ней люк не поддался.
— Заперто, — подытожил он. Не стоило надеяться, что в тайный храм будет легко попасть, просто открыв дверь. Он попытался припомнить, что говорила Айка, но в ее словах не находил подсказки. Поэтому он решил спросить ее напрямую, впервые после разговора встретившись с ее взглядом. — Есть идеи?
— Взорвать все к Тали, — холодно сказала она, даже не взглянув на Роберта.
Теперь в ней взыграла ярость. И больше даже по причине того, где она находится. Можно подумать, как бы она тут была без Роберта. А никак, молчала бы, потому что недовольство высказать некому. Но через какое-то время вниз на люк она посмотрела и задумалась. Взорвать — хороший вариант, потому что…
— Это мог бы и быть запасной выход. Если так, он заперт изнутри. Если магически — придется искать иной путь. Если на затворнику — взорвать.
Вот только взрывчатками она не пользовалась. Слишком грубо, не ее метод. Хотя сейчас это было очень зря. Айка подошла к Роберту и села справа от него. Покачав в воздухе пальчиком, она будто из воздуха стала наматывать сияющую голубую нить, которая в ладони после стала шариком. Подведя ладонь к люку, не успей даже до него дотронуться, как шар не просто исчез, а будто у него были судороги — он задёргался, завертелся, закружился; кажется, он даже пищал будто от боли, пока не скрылся изведу, точно его что-то поглотило.
— Эпицентр зла всё-таки под нами, — заключила она результат своего небольшого эксперимента. — Это не тайный выход. Но тогда, как попасть? — и все же белоснежные волосы королевы улеглись на ее плечи — она повернула лицо в сторону Роберта и стала ждать ответа и решений.
— Взорвать? — переспросил Роб и покачал головой. Ему не нравилась эта идея, таким образом они могли завалить единственный вход. Как же им попасть внутрь? Сейчас он жалел, что с ними нет мага. Надо было взять кого-то из наемников с собой. — "Все пути, откройтесь". Может… "Отвори дверь предо мной"!
Роберт пробовал короткие молитвы одну за другой, даже вспомнил какую-то на древнем языке, но люк так и остался неприступным. Ни пылинки с него не сдвинулось. Вздохнув, Роб встал и пошел по комнате в поисках какого-нибудь рычага.
— Не могли же они замуровать дверь наглухо, — рассуждал он, щупая кирпичи в стене. — Жрецам как-то надо было попадать внутрь. Здесь должна быть подсказка.