Он и сам начинал злиться не хуже Айки. Они проделали весь этот путь, оставили королевство без правителя, и все зря? Они были первыми посетителями храма за сотню лет, Грот должна желать, чтобы они попали внутрь!
— Проклятье! — Роб со злости пнул старую гнилую деревяшку, которая давно покрылась мхом. Напугав его самого, она с грохотом свалилась на бок, а глазам Роба предстало ещё одно кольцо, как на люке, только теперь в стене, внизу, почти у самого пола. Недолго думая, он потянул, и со стороны люка раздался щелчок.
— Кажется, только такие речи богиня и понимает, — свысока посмотрела на люк Айка, но всё-таки сжала зубы и сама потянула за кольцо, не ожидая помощи. Уж мало кто помнит, какой она была ученицей на физической подготовке, но все сейчас стало явно хуже. Айка стала нежнее и уязвимее телом. Люк с трудом поддавался, хотя это всего лишь деревяшка, пусть и потяжелевшая от сырости и старости.
Открыла всего лишь наполовину, но поднялся изнутри такой смрад, что Айка чудом удержала крышку. Зажмурившись и свободной рукой прикрыв нос, она отвернулась, ища возможность сделать вдох. Не было сомнений — внизу проводились ритуалы на умерщвление. Не один раз и не один десяток лет. Не было сил даже на молитву. Она всё-таки бросила кольцо, закрывая люк, и отошла.
— Это нереально туда залезть! — вздохнула она, касаясь пальчиками своих губ и носа, защищая их от действия яда в воздухе и смрада. — Я не успела разглядеть, как там глубоко
— Ну, тогда давай развернемся и поедем в замок, пока не поздно, — предложил Роб, хотя сомневался, что она согласится. Всё-таки это была идея Айки, так что отступать не было смысла.
Ужасный запах донёсся и до Роберта, который стоял у стены. Но все же делать им было нечего, надо спускаться, раз уж они пришли и даже смогли открыть дверь. Конечно, все это было странно, но разве у них был выбор? Вампиров ни за что не победить обычными методами.
— Я пойду первым, — решил Роб и распахнул люк на всю. В нос ударил ещё более едкий смрад, и Роберт с Айкой даже зажмурились. Ему казалось, что сейчас точно стошнит, и в жертву Грот пойдет не успевший перевариться завтрак, но как-то удалось сдержаться.
В темноте Роб увидел старую лестницу, ведущую вниз, и осторожно сделал шаг. Вроде держала. Он ступил чуть увереннее, но дальше его ждал подвох. Когда его голова оказалась на уровне люка, гнилая ступенька под ним треснула, и Роб полетел вниз, не успев схватиться руками за лестницу. Все последующие ступеньки либо давно сгнили, либо он сшиб их своим телом — так и не понял, но после падения раздался его стон, а все тело отчего-то болело. Он, как и Айка, был непривыкшим к таким приключениям.
Желание ядовито ответить на первое замечание сразу пропало, стоило ей, будто в замедленной съемке, видеть, как белоснежная голова Роберта скрывается в люке и тонет во тьме, как ранее её маленький шарик света.
— Роберт! — вскрикнула испуганно Айка, и лишь наполовину ей стало легче — он застонал. Живой. — Роберт, не двигайся, я сейчас!
Испуганно королева стала смотреть по сторонам, что могло бы помочь слезть вниз. Была молитва на "легкие ноги", но она помогала не сломать конечности лишь при не особо высоких прыжках. Здесь она не была уверена, что поможет. Вспомнив о сумке, она залезла внутрь, но не нашла ничего, что могло бы помочь спуститься. И Айка не нашла ничего лучше, чем снять с неё длинный ремешок, распустить его и привязать один конец к кольцу люка и, поддев его так, чтобы при прыжке он не закрылся, Айка пустила свет внутрь люка. Слишком высоко, но белые волосы бывшего возлюбленного она увидела и определила, как ей лучше спрыгнуть.
Ремешки были из шкуры казида, они её вес выдержат с легкостью, и только когда Айка повисла на ремне, прочитала молитву на "легкие ноги" и спрыгнула практически рядом с головой Роберта.
— Роб!
Удар все-таки она ступнями почувствовала, но, главное, ничего не сломала. Да и думалось ли об этом сейчас? Она опустилась на колени перед парнем и, запустив руку под его голову, осторожно приподняла.
— Ты как? Шевелиться можешь?
— Я умер и попал в рай? — не открывая глаз, спросил Роб. После небольшой ссоры он и не думал, что снова услышит ее беспокойный голос. Он выдавил кривую улыбку, потому что беспокоилась она о нем. Но шутки шутками, а в таком месте расслабляться нельзя. — Кажется, повредил ногу.
Как бы ему ни хотелось подольше полежать у нее на руках, Роб приподнялся на локтях и в тусклом свете одного маленького огонька посмотрел на ногу. Крови не было, значит, даже если сломал, по крайней мере, перелом был не открытым. Кряхтя, он сел, осторожно дотронулся до места, где болело, и чуть не взвыл от боли. Пришлось прикусить палец, чтобы не потерять лицо перед Айкой.
— Подлечу немного, а ты помоги снять боль, чтобы я мог идти, — попросил он дрожащим голосом. Его ладони засветились, но словно само место было против такого рода силы. И сколь бы велика ни была вера в Индру, частички дарованной ею силы еле-еле слетали с рук ее жреца.
— Ну ты!.. — сквозь зубы прорычала королева и замахнулась, чтобы хорошенько вдарить за такие неуместные шутки, но рука опустилась, стоило ей увидеть скривившиеся от боли лицо.
Айка отодвинулась и погладила его ногу, следя за реакцией и выискивая болезненное место. Проблем не составило — он и сам держал руки и пытался излечить ушиб, если там не было чего хуже.
— Я не сниму твою боль, чтобы ты шел вперёд, будет хуже, — строго сказала она, доставая из волос заколку, которая на самом деле являлась скрытым ножом. Распоров штанину, чтобы добраться до места, Айка нагнулась и, положив руки поверх ладоней Роберта, опустила их на ногу. — Давай вместе.
Видела, у него не получалось лечить себя, по крайне мере, тут. Но еще надеясь в своё предположение об их колоссальной силе, когда едины голосом, Айка не сдавалась и запела излечивающую молитву. Не тихие нашептывания, а будто она была в самом храме, самом большом на свете, и её голос должен был быть услышан на самых дальних рядах. Громко, честно, бросая вызов богине, которая властвовала под этой мельницей. Она королева! Она лучшая жрица Серии! И в ней было столько любви к своему народу, к каждому своему подданному, которую сейчас она выплескивала через слова, разбивая мрачную энергетику и ауру подземного храма. Её песнь должна была дойти до поврежденных тканей Роберта.
Руки Роберта засветились с такой силой, с которой ещё самому не получалось никогда. Он поддержал Айку пением, но в какой-то момент сбился, потому что исцеление не всегда проходило безболезненно. В ноге что-то хрустнуло, вставая на место, и Роб зажмурился от боли. Свет слегка погас, но так как Айка не останавливалась, очень скоро ушла и эта боль.
— Спасибо, — шепнул Роб и вытер рукавом испарину на лбу. Айка почти убрала руки, но он успел поймать одну, крепко сжимая ладонь в благодарность. Хотел отругать ее, что в таком месте лучше не нарушать тишину и не волновать темные силы светом, но язык не повернулся. Кто знает, если бы не она, в конце концов, могло все обернуться ещё хуже из-за сломанной ноги, когда им придется сбегать отсюда.
Каким бы сильным он ни старался быть для нее, Айка всегда оказывалась впереди. Как и сейчас, вместо того чтобы помочь ей, он лишь доставлял неприятности. Она также первой поднялась на ноги, помогая и ему следом. Роб попробовал встать на больную ногу — все было в порядке.
— Спасибо, — ещё раз поблагодарил он и огляделся, вызывая свой шарик света. — Ну, пойдем искать какую-нибудь библиотеку. Будь осторожна.
— Хах, и это говоришь мне ты? — довольно жестоко пошутила, но дабы эти слова не вонзились Роберту в сердце больнее, чем сломанная нога, она подпрыгнула вперёд, легонько щелкнув пальцами по его затылку. — Так уж и быть, запиши свои штаны на королевский счет.
На самом деле она пыталась скрыть свое беспокойств. И мысли не было о том, что Роберт обуза в этом путешествии. Он опора и тот, кто стоит её щитом, которым она, конечно, пользоваться не собиралась. Будь она здесь одна, во многом пришлось бы пересиливать себя, что Айка не очень любила делать, а так хоть для кого-то, но она могла побыть слабой. Даже для Генри она не могла быть женщиной на все сто процентов. Скрывала сердце, скрывала боль, которую, честно, Генри итак видел, но не видел истинную рану на нём.
Роберт знал. Потому что их рана едина на оба сердца.
— Может, стоит вызвать пшеничного хранителя? — предложила она, останавливаясь, чтобы Роберт её нагнал. — Пустим его вперёд, на случай, если есть ловушки.
— Не знаю, — честно признался Роб. Он тоже думал об этом ещё до спуска, но после применения исцеления, которое было гораздо слабее, чем обычно, не был уверен, что с хранителем получится лучше. А ещё ему было страшно. — Может, лучше лишний раз не тревожить это место? Просто обойдем его и вернёмся, независимо от результатов.
Хоть Роб и был первым, кто спрыгнул сюда, ему очень не нравилось здесь. Храбриться он мог сколько угодно, но желание убраться отсюда как можно скорее было сильнее, чем покрасоваться перед женщиной.
— Осторожно! — вдруг вскрикнул Роберт и схватил Айку за талию, предостерегая от следующего шага. На плите, куда чуть не наступила ее ножка, было изображение Грот. Он не знал наверняка, но лучше перестраховаться и не ходить по лику богини. — Подозрительная плита, — объяснил он и отпустил Айку. — Мне бы не понравилось, чтобы на мой портрет наступили.
— Вот именно по этой причине я и предлагаю вызвать… Стой!
Айка посмотрела вперёд и направила туда лучи света. Как и предполагала, впереди подвальное помещение мельницы превращалось в обычную, но очень узкую пещеру, на полу которой были плиты, и не каждая представляла из себя изображение богини смерти. Но…
— "Коль захочешь проведать свои истоки и дать подношения смертельной, но прекрасной, помни, что смерть спасёт тебе жизнь", — повторила Айка слова Эйши и посмотрела на Роберта. В её взгляде ясно читалось, что она собиралась сделать. Отодвинувшись от Скайфорда, дабы тот не останавливал её, Айка посмотрела на плиту. Если не это ответ загадку, тогда что?