Да и для Риз веселящийся демон не остался без внимания. Она по голосу вычислила, что именно с ним рядом находилась и ударила его кулаком в грудь. Не сильно. Но выплеснуть негодование надо было. И как-то уже ею было забыто всё это: "Прекрати поступать так с Ральфом". Ну серьёзно, мог бы и промолчать сейчас!
Оставался еще день для того, чтобы Генри накопил силы, но в этом куске целый день выстоять они не смогут. Она так точно. Тепло, что было от костра, быстро было поглощено снегом, и она даже так видела свой пар изо рта.
Наступив случайно на чью-то ногу, но извинившись, она подошла к запалу и вычерпнула снега. Потом еще и еще, проверяя, сможет ли она копать. Могла бы. Она сыта, недавно напилась, и, если бы не нога, которая может начать болеть, шансы были.
— Я могу попробовать выкопать проход, но не знаю, как сильно гору накрыло снегом, — вслух заговорила она о своих планах. — Ральф, сможешь прорастить полую палку в снег, чтобы через неё к нам хотя бы поступал кислород? — спросив это, она отошла, думая, что позади стена. Но нет, это была грудь Генриха, а сам он как раз и был прижат к стене. Это Риз поняла, когда отошла от него и отыскала ее рукой. Несмотря на их ссору, о его здоровье она всё равно беспокоилась. И хоть сказать это было трудно, но она пересилила себя: — Генри, пожалуйста, отойди от стены. Ты не в шубе сейчас находишься.
Если быть точнее, он сейчас тут самый голый из тройки.
— Мне либо на снег босыми ногами наступать, либо к холодной стене прислониться — выбор невелик, — сказал Генри, переминаясь с ноги на ногу. Идея откапываться ему не очень понравилась, но кислорода на день им надо где-то раздобыть, поэтому он кивнул Ральфу, чтобы тот выполнил то, о чем говорила Риз.
— Вот как смеяться — "Ральф, заткнись", а когда что-то нужно, сразу ко мне бежите за помощью, — проворчал Ральф и широким жестом руки, мол, уберитесь все с дороги, мешаете, отодвинул Риз в сторону Генри, почти прижимая ее к нему.
Ральф размял руки, прежде чем приступить к делу, а затем осторожно воткнул палец в снег, морщась от холода. Минуту спустя из образовавшейся дырочки полилась струйка воды, но быстро закончилась, потому что Ральф перестал топить.
— Готово, — отошёл он, отряхивая руки, будто с какой-то гадостью работал. Как и просили, он пробурил маленькую дырочку, откуда будет поступать кислород, а уж греться им придется самим и без магии, если они хотят как можно скорее выбраться из этого места.
— Дурак, — почти только губами прошептала Риз на слова Генриха.
Вот нет чтоб ему в тех сапогах оставаться! Так он сейчас еще и босой! Дурак, дурак! Но Риз попыталась взять себя в руки и сразу отошла от Генри, стоило только небольшому пространству образоваться. Через ту щель, что появилась благодаря Ральфу, Риз не смогла увидеть свет, но вот воздух оттуда явно дул. Это означало, что погребены они очень глубоко. И что еще хуже — тут нельзя было разгуляться.
— Значит, теперь только ждать, — сказала она больше себе. Потому что мысль откапывать уже была плоха. Она-то рассчитывала, что трубу не занесло бы, пока она пускает в пещеру воздух. А тут всего лишь щель, которая может обвалиться от любой попытки копания.
Вздохнув и прижимаясь к другой стене, Риз опустилась по ней на корточки и закрылась руками. Лишь бы на неё только никто не наступил сейчас. А без огня в пещере стало ощутимо холоднее…
— Сидеть в полной тьме, конечно, не как в королевских покоях, но на комфорт рассчитывать не придется в ближайшее время, — вздохнул Генрих и тоже опустился на пол. Было очень холодно, но он не хотел тратить лишнюю магию, чтобы согреться.
— А мне нравится, — ляпнул Ральф, оказываясь слишком близко к Риз. Он пихнул ее в сторону, чтобы она подвинулась ближе к Генри, а сам занял все пространство с другой стороны. — Мы все так близко друг к другу, можем согреться.
Намекал он, всем было ясно, на что. Но после всего случившегося разве могла быть речь о том, чтобы прикасаться друг к другу? Если бы не эта лавина, они скорее поубивали бы друг друга. Генрих вдруг вспомнил, как Риз заплакала из-за его обвинений, но обида была гораздо сильнее сейчас. А ведь это не первый раз, когда он заставлял ее лить слезы. Где-то внутри шевельнулся червячок стыда.
— Ральф, не пихайся, итак тесно!
Но вслух она никогда не скажет ему "спасибо". Потому что, как ни крути, так действительно было теплее. Но всё же, от Генри, пусть это сейчас и было невозможно, она старалась держаться дальше, вжимаясь в плечи Ральфа. Сейчас не было настолько холодно, чтобы искать тепло в теле других, но как скоро наступит этот момент Риз понимала — наступит. Потому что спускалась на горы ночь, а хуже этого времени ничего придумать нельзя в их ситуации.
Уж не знала, как ребята, а шпионка ничего не видела. Она привыкла выглядывать из тьмы на свет, только в этом случае тьма была её другом и спутником, но быть ею полностью поглощённой неприятно. Она не видела даже силуэтов. Не знала, на каком расстоянии и кто рядом с ней. Только по голосам.
И больше всего понимала, что, сев рядом с Генри, только сильнее его злила. По нему итак до обвала было видно, что он готов был её разорвать. Неважно, эта вспышка в нём останется навеки или он просто вырвал то, что копил всё это время, но она знала — король даже не начал остывать.
— Ральф, а ты можешь перенести нас отсюда? — спросила Риз, обхватив свои плечи руками и, из-за слепоты, ими случайно касаясь еще и плеч спутников. — Хотя бы даже его величество на ту сторону?
— Нет, я не умею переносить людей, — сказал Ральф и ущипнул Риз, чтобы она не смела об этом больше упоминать. Генри не знал, и пусть это так и оставалось, ему же спокойнее. Да и подвергать его опасности, как своего хозяина, он не мог, а не каждый человек способен выдержать такое путешествие.
— В любом случае, лучше не тратить магию понапрасну, — сказал Генрих. Он, как и Риз, ничего не видел в этой темноте, но плечом ощутил ее тонкие руки, да и Ральф гораздо теплее, поэтому он пока мог, старался держаться подальше. Его все ещё грел гнев, но очень скоро он во всей полноте ощутит холодные стены и снег. — На улице ветер и скоро наступит ночь, где мы будем искать убежище? Переждем здесь, недолго осталось.
Он и правда рассчитывал хотя бы к середине ночи набраться достаточно сил для портала, а уж для боя соберёт немного к утру. Если только его не поджидали уже в замке. Все же стоило пересидеть здесь до самого утра, чтобы была возможность не только переместиться, но и отбиться в случае необходимости. Генри тяжело вздохнул, расслабив плечи, но тут же почувствовал руки Риз и опять весь сжался, чтобы ее не касаться.
— А мне вот нравится такая темнота и теснота, — проворковал Ральф и, пользуясь тем, что, кроме него, никто не видит, осторожно опустился к Риз лицом над самым ухом. — Если кого-то надо обогреть, я всегда готов.
Отыскать плечо Ральфа в этой темноте теперь, из-за близости, тоже не составляло труда, потому Риз на его слова ответила щипком, как и он ей. Но всё-таки, как бы она не злилась, его озорство заставляло девушку улыбаться. Кто о чем, а демон только об одном.
Слова об убежище показались Риз глупыми. Но с Генри она спорить не стала. Вообще не собиралась с ним разговаривать. А когда ощутила рукой, как он, будто ошпаренный, напрягся и отстранился, шпионка вздохнула с каким-то даже раздражением.
— А сам-то ты замерзнуть не боишься? — приподнялась Риз, чтобы добраться до уха Ральфа, но вместо этого, прошептала ему в щеку, обдав еще пока теплым дыханием. — Что тебя вообще убить может? — у Риз были причины на общение. Как бы им сейчас не было "нормально" или "терпимо", никто не должен был заснуть, как бы того не хотел. А в себе она будет находить силы хотя бы в разговорах и общении.
— Убить? Меня? — засмеялся Ральф, запрокидывая голову. — Когда вы здесь окончательно замерзнете, я вас брошу.
Вот он и показал свою настоящую демоническую сущность. Его мало волновало, выживут ли они здесь. Если о Генрихе он ещё как-то беспокоился, потому что он был тем, кто держал его в этом мире, то на Риз ему было плевать.
Генрих и не ожидал ничего другого от Ральфа, даже не удивился его словам. Сколько бы он из себя ни строил дурачка, демон оставался демоном. Они уже почти три года вместе связаны, но друзьями их было сложно назвать. Хотя Генри доверял Ральфу даже свою жизнь, в то время как он, в некоторых моментах, наблюдал доброту к себе. Взять хотя бы тот вечер, когда Ральфа поймали в ловушку, ему было так больно, что Генри почти всю ночь пришлось просидеть с ним рядом, чтобы успокоить. Они оба допускали мысль, что отношения между ними странные.
— Да куда ты денешься? Тебе невыгодна моя смерть, — фыркнул Генри и чуть-чуть поерзал, принимая удобное приложение. Он облокотил голову на стену, отвернулся от всех к снегу и прикрыл глаза. Все равно ничего не видно, а участвовать в разговоре ему не очень хотелось.
— Если встанет вопрос твоей или моей жизни, я, не задумываясь, выберу себя, — ответил Ральф, вздернув нос, будто гордился этим.
— Я в тебе не сомневался, — тихо сказал Генри, будто уже готов был уснуть, но всего лишь поставил точку в этом разговоре, а Ральф переключился обратно на Риз, отвечая на ее последний вопрос:
— Чтобы меня убить, надо очень сильно постараться. Даже не каждый жрец справится. — Если бы Риз могла видеть, то обязательно разглядела бы довольную ухмылку на его лице. — Мой ранг столь велик, а благодаря контракту фамильяра простыми способами меня не изгнать. Но ты думаешь, я расскажу тебе все секреты, если ты не выживешь?
— Я разговариваю, — фыркнула Риз, — чтобы не замерзнуть. Но эта тема мне не по душе.
Она бы тоже отвернулась, да некуда. Либо ощущать лицом Генриха, либо Ральфа… нет, во втором случае она просто подставила бы ему лицо, а этот прохвост рано или поздно этим воспользуется. Риз вновь уткнулась лбом в колени и закрылась ото всех руками, просто концентрируясь на теплоте тех, что её окружали.