ну, а там уже начать отсчет. Я добрался до разросшегося векового дуба еще раньше, чем к нему успели подлететь десятки цветных огоньков. Они расселись на ветках, переливаясь розовыми, фиолетовыми и лиловыми тонами, а я рассматривал толстые корни дуба, выпирающие из-под земли. Нужна была лопата, но ее здесь не было, только обломок черенка, на который указали мне несколько желтых светлячков.
Однако унывать было рано. Стоило только найти палку, длинную лиану розовых вьюнков и поднять заметно посветлевший от моих чар обломок лопаты, как в моих руках оказался пригодный для работы инструмент. Вьюнки крепкой веревкой соединили отдельные части. Клад, спрятанный глубоко под корнями дуба заманчиво поблескивал под слоями земли. Пришлось старательно орудовать лопатой и рассечь лезвием шпаги разросшиеся и плотно свившиеся между собой корни.
Вскоре краешек лопаты звякнул о кованую крышку сундука. Я спрыгнул в глубокую яму, сбил заржавевший замок и откинул крышку, чтобы убедиться не обман ли это. Вместительная емкость до отказу была набита драгоценными камнями и украшениями. Горсти золотых, сапфировых и жемчужных ожерелий перемешались в одну сверкающую массу. Сверху лежали несколько бриллиантовых диадем и корон, одна роскошнее другой, дорогие табакерки, кольца, броши и даже жезл и скипетр - два символа королевской власти, так долго пролежавшие в недрах земли. Стоило открыть сундук и от блеска множества бесценных изделий начало слепить глаза.
Вытащив сундук на поверхность, я хотел забросать яму земляными комьями и обрывками корней, но этого не потребовалась. Земля сама сомкнулась над раскопками, обрубленные корни затянули ее так, будто никто даже не пытался разворошить лопатой рыхлую почву.
Перси взял на себя обязанность доставить сундук к дверям склепа, а я ровно в назначенное время явился во двор перед гостиницей. Вывеска с аккуратно нарисованной колодой игральных карт тут же привлекала внимание. В низкое окошко был виден зал, где не внушающая доверия публика заказывала крепкий эль и тасовала карты. Только один посетитель сидел за отдельным столиком и с напряженным видом всматривался в лица входящих, будто ждал кого-то. Он тут же встал при виде меня и горячо прошептал слова благодарности, когда я сунул ему в руку закупоренную склянку.
-- Я буду благодарен вам всю жизнь, - еще раз сказал он.
-- Зачем мне нужна твоя благодарность? - я занял освободившейся столик и наблюдал, как обрадованный мошенник спешит к своим приятелям, играющим в карты. За окном послышался топот копыт и громкие окрики ночного караула. Множество вооруженных стражников спешились у дверей " Червового валета". С чего это вдруг они так осмелели, что готовы пойти на риск и заглянуть в гостиницу, пользовавшуюся дурной славой. Обычно ночные патрули бдительно охраняют только лучшие кварталы города и редко заглядывают в трущобы, а сегодня целый отряд проделал путь до побережья. Неужели контрабандисты, с которыми я недавно познакомился уже успели получить известность в здешних краях.
Несколько стражников переступили порог и направились прямиком к столику, за котором расположились мои знакомые. Конечно же, они не обратили внимание на юного вельможу, который с самым невинным видом, расположился у окна, хотя настоящая опасность исходила именно с этой стороны.
Кто-то из стражи положил руку на эфес шпаги, но не все завсегдатаи игрового заведения решились потянуться к спрятанному в складках куртки ножу. Обычно при виде одного такого кителя, мундира или просто разрисованной кирасы бандиты старались укрыться в тени.
Хозяин гостиницы двинулся ко мне. Минуту назад он видел, как я беседовал с одним из его посетителей, теперь вызвавших внимание стражи.
-- Вам нужна комната на ночь? - неуверенно спросил он.
Разборка стражников с бандитами меня ничуть не интересовала, и я сдержанно кивнул:
-- Да! Мне нужен ключ от комнаты, - про себя я усмехнулся. Князю и в голову бы не пришло, что его бывший ученик благородных кровей вдруг решится провести ночь в такой грязной, кишевшей жуликами и разбойниками гостинице.
Хозяин замялся, он нервно переступал с ноги на ногу и явно не собирался снять один из связки медных ключей, болтавшейся у него на поясе.
-- В чем дело? - строго поинтересовался я.
-- Простите, но мы никогда не пускаем постояльцев, пришедших после заката, - наконец выдавил из себя хозяин.
Так вот в чем дело. Мне захотелось выругаться, но я просто поднялся, оттолкнул со своей дороги нервного подозрительно человека и многозначительно промолвил:
-- Хорошо!
Я запахнул плащ и медленной размеренной походкой направился к выходу. Вокруг повисла тишина, прекратились и перебранки за дальними столиками, и разговор стражи с игроками. Все взгляды устремились на меня, будто никто не хотел выпускать из поля зрения чужеродное, волшебное существо, появившееся в их жизни всего лишь на миг. Даже не обернувшись, я вышел в ночь. Дверь сама захлопнулась за мной. Казалось, что серп месяца над угольно-темной водой на миг налился кровавым цветом. Никто из стражников не посмел выйти вслед за мной, хотя такой внезапный уход и вызвал у некоторых из них подозрение, кто-то даже почувствовал флюиды ярости и зла, распространявшиеся от ушедшего.
Меня одолевал гнев, и превращение произошло быстрее обычного. Какой-то любопытный посетитель, выглянувший в окошко, не увидел во дворе только что покинувшего гостиничное помещение господина. Конечно, крылатый сверкающий силуэт, поднявшийся на уровень крыши, он тоже заметить не смог. Паника в "Червовом валете" началась лишь тогда, когда гладкое драконье крыло снесло часть крыши. Внизу на первом этаже зазвенели бьющиеся бокалы, полетели на пол осколки оконного стекла и посуды. Кирпичные стены как будто содрогнулись. Те, кто успел сообразить, в чем дело бросились на улицу, а оставшиеся с ужасом наблюдали, как здание легко воспламенилось уже от первого дыхания дракона.
Рассвет, озаривший живописную лесную поляну, сглаживал последние воспоминания о ночном пожаре. Большинство посетителей, конечно же, успело вовремя унести ноги. Горящая гостиница это не целый огромный город, но негостеприимный хозяин поплатился своим заведением.
Берег маленького лесного озера был огорожен бордюром из цветов. Вода, как зеркало, отражала гибкие ветки плакучих ив и кустов дикого шиповника. Звуки музыки, донесшиеся с дальнего края поляны заставили меня насторожиться. Было в них что-то необычное, манящее. Путник, услышавший их, непременно свернул бы со своего пути и ринулся бы не разбирая дороги к обманчиво спокойному озеру. От воды исходила приятная холодящая свежесть, а над водой звучал напев то ли флейты, то ли свирели. Другой услышал бы в этой мелодии, все о чем мечтал, но я уловил скрытый подвох. Звуки были слишком чистыми, размеренными, но без единой фальшивой ноты. У музыканта или музыкантши, должно быть, очень длинные ловкие пальцы, каких у человека быть не может. Через заросли камышей и осоки я двинулся в ту сторону, откуда доносилось пение скрипки. Я не сразу понял, что это скрипка, слишком искусным было исполнение. К такому совершенству нельзя привыкнуть во время посещений театров или праздников. Даже если никс прячется в толпе, он не выйдет на сцену, чтобы развлечь народ. Единственным исключением из этого правила был Камиль. За время службы, привыкнув терпеть невзгоды, он не хотел упускать возможности повеселиться и заслужить хоть чье-нибудь одобрение.
По мере того, как я приближался, волнение усиливалось. Неужели сейчас я увижу ту самую скрипачку, которая призраком промелькнула на приеме. Решив подкрасться незаметно, я обошел открытое пространство, проскользнул рядом с зарослями можжевельника и раздвинул руками ветви осин. Вопреки ожиданиям, никакого прозрачного силуэта над поляной не парило. Всего лишь никс сидел на пне и водил смычком по струнам маленькой скрипки с отполированным и украшенным позолотой корпусом. Он был так увлечен своей игрой, что даже не заметил рядом присутствие постороннего. Чего ему бояться, когда он находится так близко от родного озера. Напротив, так сладкозвучно и самозабвенно исполняя мелодию, он мог заманить к себе в омут какую-нибудь неосторожную дочь лесника.
Мои шаги были почти неслышными. Там, где я прошел даже не была примята трава. Никс оторвался от скрипки не потому, что почуял чье-то присутствие. Он услышал звук где-то далеко за пределами леса и навострил уши, будто желая разобрать чей-то призыв.
- Как же там говорилось? - никс отвел за ухо прядь иссине- черных волос и плотнее сомкнул пальцы на грифе инструмента. Потом он мечтательно улыбнулся, будто вспомнил давно забытый припев и зашептал тихо, как молитву:
-- О тебе все духи знают.
Там, где крепость сожжена
Стаи демонов летают
И звонят колокола.
За печатью и замками
Вместе с кладом заперта
Чья-то тайна роковая,
Чья-то первая мечта!
Никс встрепенулся только, когда я подошел к нему вплотную. Все настроение читать стихи моментально прошло, он вздрогнул, выронил свою бесценную скрипку и испуганно обернулся. По испуганно округлившимся синим глазам можно было уверенно сказать, что он не обманулся, приняв меня за путника или эльфа. От его пристального внимания не ускользнула ни одна черта и он почувствовал присутствие скрытой силы.
Поняв, что никто не собирается причинить ему зла, он хоть и со скоростью тугодума, но все же решил, что выказать почтение не помешает. Никс поспешно поднялся с пня, пробормотал что-то вместо приветствия и виновато потупился.
-- Тебе принадлежит симпатичное местечко? - я имел в виду озеро, от которого мы находились всего на расстоянии двадцати шагов. Однако для никса проделать такой путь по суше до родной стихии и при этом остаться не пойманным в данной ситуации представлялось невозможным. - Давно ты здесь поселился?
В ответ он только кивнул, при этом стараясь не поднимать глаз от земли.
-- Вижу тебе больше нравится твой подводный дом, чем суша?