Его музыка с течением времени становилась все лучше, даже никс не сразу приобретает мастерство. Картины и миниатюры, которые он делал по заказу княжны, иногда выходили чуть ли не совершенно. А в другое время, когда Камиль из-за чего-то злился на меня, его кисть не могла скользить по холсту, не сделав кляксы, или не капнув краской на старый мольберт.
Одиль все чаще отлучалась по неизвестным мне причинам. Ее пряхи злобно хихикали у меня за спиной, будто устраивали заговор. Спрашивать их о чем-то было бесполезно. Они ускользали из поля зрения, как лунный свет и продолжали строить свои козни. Мне оставалось только навещать скучающего Перси и отсыпать ему монеты для посещения таверн и питейных заведений, где он собирал слухи и сплетни, чтобы потом пересказать мне. От него я узнал, что королевская гвардия начала поговаривать о возвращение достигшего совершеннолетия короля. В Ларах нашли ученого лекаря для королевы-матери, которая к тому времени захворала. Никто не мог выяснить, что это за болезнь и я подозревал, что здесь не обошлось без княжны или без Пантеи, которая пуще всех старалась угодить хозяйке. На землях княжества, куда Перси также изредка заглядывал не было больше и намека на мятеж. Дань и различные оброки своевременно поступали в казну и закрома Ротберта.
Как-то ночью мы с Перси гуляли по лесным чащобам и услышали вдали громыхание колес по проезжей дороги. Она находилась довольно далеко, но благодаря острому слуху эльфа Перси, как и я, мог улавливать все звуки. Выйдя к дороге и прислонившись к стволу дуба, чтобы остаться незамеченным я наблюдал, как карета Одиль остановилась рядом с двумя путниками: господином и оруженосцем. Княжна выглянула из окна кареты о чем-то оживленно переговариваясь со статным щеголем, и осанка, и точеный профиль даже во мгле сильно напоминали Кристиана. А очередной букет цветов, на этот раз роз, который Одиль взяла с собой в карету уже не оставлял сомнений о личности путешественника. Но как такое может быть, ведь юноша, который строил из себя героя, уехал за тридевять земель и вряд ли успел бы вернуться.
Пока я с досады царапнул ствол дерева, так, что отлетел кусок коры, путник уже успел скрыться, а карета княжны быстро покатила дальше.
Мы с Перси, конечно же, отправились в ближайший кабак. Он, чтобы выпить чего-нибудь крепкого и послушать разговоры посетителей, а я ради удовольствия вспомнить о беспечной смертной жизни.
За одним из столов уже дружно пили за здоровье молодого короля. Конечно, в таких местах, как это, посетителям абсолютно все равно в честь чего пить, ради праздника, рождения наследника, за здоровье или даже за упокой, главное был бы полон бокал, но упоминание о все возрастающем авторитете Кристина в любом случае было мне неприятно. Так быстро еще никому не удавалось прославиться. Неужели тот мальчишка, который даже с трудом не мог удержать собственных взбесившихся коней вдруг сумел приобрести популярность? Вряд ли он сумел поумнеть, хотя кто его знает. Прославленными становятся, а не рождаются.
Вино в графине играло сотней различных оттенков, которые человек при скудном свете фонаря у двери и подвешенной к потолку лампады разглядеть бы не смог. Зрение дракона позволяло отличить друг от друга множество тонов, которые перед взором простых завсегдатаев кабака сливались в сплошные пятна. Погруженный в мрачные мысли, я слышал, как скребутся мыши в подвалах, как паук, вылезает из трещины в штукатурке под потолком и плетет свою паутину. Голоса посетителей, слившиеся в сплошной гвалт, тоже были хорошо слышны мне по отдельности каждый, поэтому я и мог улавливать каждое слово, случайно оброненное о Кристиане. Проходя по улицам Лар, я так же прислушивался к разговорам в домах и понимал, что многие сделали его своим кумиром просто ради новой моды.
Перси опустошил последнюю кружку, заказанного им эля и ,опустив голову на стол, сделал вид, что спит. Однако, его острые уши, спрятанные под полями фетровой шляпы, навострились, ловя каждый звук. Ни у кого не вызывало подозрений, то, что он не снимает в помещение головного убора, главным здесь было, чтобы он не затевал ни с кем ссор и не бил посуду. В остальном никаких придирок не было, поэтому я, хоть, по словам Одиль, и был всезнающим, крайне удивился, когда кабатчик подошел к нам и робко попросил покинуть его заведение.
-- В чем дело, - когда моя рука легла на эфес шпаги, а голова Перси молниеносно поднялась над столом, низкий толстый проситель отпрянул.
-- Дело ...- заикаясь, пробормотал он и безопасности ради отступил на шаг. - Дело не во мне, благородный господин. Просто на улице вас ожидает дама. Она настояла, чтобы вы сами вышли к ней.
Я подхватил шляпу и плащ и ринулся к двери. Перси, что-то недовольно ворча, последовал за мной, перед этим умудрившись наступить на ногу кабатчика, так, что тот вскрикнул. За порогом, чуть поодаль от пятна оранжевого света стояла Пантея и с лукавой улыбкой наблюдала за нами. Какой дьявол принес ее в это место. Как только мы вышли, дверь за нами не очень учтиво захлопнули и даже задвинули запор. Злиться на хозяина на этот раз было бы неправильным. Я ломал голову над тем, что Пантея пустила в ход: угрозы или просто заплатила за то, чтобы нас выпроводили из кабака? Скорее всего первое. Таких созданий, как она слушался любой человек, попавший под их власть. Иногда она пускала в ход имя князя. Он тоже был в этих краях далеко небезызвестен. Просто, в отличие от Кристиана, его имя не решались поминать вслух.
-- Княжна будет расстроена, узнав, что вы побывали среди такого...сброда, - Пантея сморщила свой носик, подобрав, наконец, слово для нашей сегодняшней компании. Ее проникновенная, нечеловеческая речь предупредила злобные тирады с обеих потревоженных сторон. Музыкальный и в то же время зловещий голос дразнил и заставлял цепенеть.
-- А это кто? - Пантея с интересом разглядывала Перси. Меж ее бровей залегла складка, длинная бледная рука потянулась к моему спутнику.
-- Купец из Рошена, - я поспешно загородил эльфа, не давая ей его рассмотреть.
-- Так вот где вы прячете...- прошептала Пантея и осеклась.
-- Что? - недоверчиво переспросил я. Неужели она о чем-то догадывается.
-- Ничего, - резко бросила пряха, взмахнула полами накидки и будто призрак двинулась по пустынной в этот час улице.
Стоило ей отвернуться и Перси как ветром сдуло. Убедившись, что за ним никто не следит, я последовал за Пантеей. Она не ступала, скорее скользила вперед, успевая заглядывать в окна тех домов, где уже потушили свет и глаза ее алчно поблескивали при виде спящих, будто она собирается вернуться и погубить кого-то из них.
Пантея любила возвращаться в долину, мимо болота и кладбища. В этот раз я последовал за ней. Над топями пришлось не идти, а лететь, стараясь не задеть, больно жгущих кожу при малейшем соприкосновении, блуждающих огоньков.
До замка я добрался в одиночестве. Пантея, как будто обратилась в дым, достигнув калитки кладбища, а я бесцельно начал мерить шагами длинную галерею с множеством арок и тонких колонн. Подходящее место для дракона, холодное, просторное и мрачное, и кругом ни души, только стрельчатые окна и мгла за ними. Мои шаги были почти не слышны под высокими сводами, а вот то, как шлейф скользит по мраморным плитам пола, я расслышал и тут же спрятался за колонну. Сам не понимая, зачем такая предосторожность, я притаился в густой тени и наблюдал, как мимо прошла Одиль, перебирая тонкие ключики из посеребренной меди. Остановившись в конце галереи, она ощупала гладкую стену, нашла какой-то скрытый механизм. Он протяжно щелкнул, раздался скрежет ключа. Одиль раскрыла тайник, достала из него какие-то бумаги и набитые чем-то бархатные мешочки. Потом снова раздался щелчок, и Одиль повернула обратно. Вблизи колонны, за которой прятался я, она остановилась. Изящные ноздри расширились, принюхиваясь к воздуху.
-- Мой неотразимый дракон, - насмешливым тоном позвала она, хотя даже не смотрела в сторону тени и не могла меня заметить. Неужели она чувствует присутствие кого-то рядом, так же как почувствовала на площади запах крови, еще до того, как увидела место казни.
-- Не называй меня так, - я выступил из тени арки, прятаться больше не было смысла.
-- А как же к тебе обращаться? - искренне изумилась она.
-- Не так пренебрежительно, - я заметил, что и бумаги и мешочки уже исчезли из ее рук. Обернулся на стену, она тоже была совершенно ровной, никакого тайника. Не могло же это все мне привидится или Одиль снова хитрит. Но зачем?
-- Тогда может быть обращение "ваше высочество" будет вполне удовлетворительным для столь важной персоны, - задумчиво протянула Одиль. - Ты ведь когда-то был принцем? Только вот где же твое королевское воспитание?
Одиль что-то пренебрежительно фыркнула и ,отвернувшись, зашагала дальше, но я одним прыжком преодолел расстояние и преградил ей путь так внезапно, что она крайне изумилась.
-- Ты перемешаешься, как тень, уже добился мастерства, - кивнула она, всем видом показывая, что ей нужно освободить дорогу.
Еще минуту я стоял неподвижно, так, что она заволновалась, ожидая нападения.
-- Никогда не дразни дракона, - предупредил я, при этом улыбнувшись, холодно и любезно. Как только, я отступил назад к стройному ряду колонн, Одиль кинулась прочь, и я готов был поклясться, что в ее руках шелестели бумаги и чуть слышно звенели, чем-то туго набитые, мешочки или кошельки. Опять мелькнула неприятная мысль, что княжна что-то замышляет.
Направляясь в свои покои, я услышал что-то похожее на мышиную возню, потом раздался шорох тяжелой парчи. Прямо возле двери суетились Арабалла и Клариче, снимая со стены приятный на вид гобелен. Неужели за ним находится еще один тайничок? Я остановился и скрестил руки на груди, наблюдая за ними. Ожидания оказались напрасными, никакого секретного механизма в стене не было. Пряхи просто свернули рулоном гобелен и с самым невозмутимым видом прошествовали мимо меня. Унося добычу, они едва сдерживали улыбки. Вновь зародилось подозрение. Зачем им понадобилась э