1. Судьба ан-Насави
Секретарь узнал о смерти своего шефа далеко не сразу. «Когда нападение [татар] разлучило меня с султаном, – пишет он, – я после этого в течение трех дней прятался в пещере, и наконец страх забросил меня в Амиду». Здесь он прожил два месяца и лишь тогда обо всём узнал. По какой-то причине секретарь вел жизнь затворника. Он пишет, что нельзя было даже выйти на улицу. Возможно, его могли похитить и доставить в монгольскую ставку.
Когда Чормаган отвел войска, опасность миновала. А он их отвел, удостоверившись в смерти Джелаль эд-Дина.
В хорезмийской армии у ан-Насави не осталось друзей. Поэтому он отправился в Эрбиль, чтобы найти работу. Работы не нашлось. После «невзгод и беспрестанных несчастий» секретарь перебрался в Азербайджан. Но и там был никому не нужен.
«Затем, претерпев трудности, нужду и безденежье, – жалуется чиновник, – я оказался полуголым в Майяфарикине. И в каком бы месте в султанских странах я ни останавливался, люди везде распространяли слух о том, что султан жив, собрал свои войска и готовится в поход. Эти известия были ложны, а надежды – обманчивы».
Ан-Насави долгое время не хотел верить, что хозяин погиб. Ведь служа ему, секретарь зарабатывал тысячу динаров в день плюс имел разнообразные подношения.
Однако в Майяфарикине ан-Насави убедился, что Джелаль погиб и похоронен неподалеку от города. Тогда секретарь «почувствовал отвращение к жизни и упрекал судьбу за свое спасение». Он горько вздыхал и причитал.
Но слезами горю не поможешь. Каким-то образом Насави сумел втереться в доверие к правителю Майяфарикина Мелик-Музаффару. Чиновник служил новому господину, а затем впал в немилость и оказался в тюрьме.
Впрочем, отсидка продолжалась недолго. Ан-Насави добился освобождения и устроился на службу к азербайджанскому «генералу» Баракат-хану. Тот собрал остатки армии Джелаля и хотел закрепиться в Джазире. Рашид эд-Дин называл Бараката предводителем всех хорезмийцев, то есть уцелевших головорезов Джелаля. Ан-Насави стал везиром удачливого хана. В 1237 году везир получил в управление крепость Харран (древние Карры). Однако в мае 1246 года Баракат-хан погиб после ряда бурных приключений и авантюр. О них мы вкратце расскажем ниже.
После смерти Бараката Ан-Насави безуспешно пытался перейти под покровительство «римского» султана Кей-Хосрова II – сына Кей-Кубада. Тогда экс-секретарь пошел в услужение к правителю Халеба Салах эд-Дину Юсуфу и передал ему ключи от крепости Харран.
На службе у Юсуфа ан-Насави достиг больших успехов. Он считался специалистом по монгольским делам и несколько раз ездил в Иран на переговоры с монголами. Утраченное богатство полностью возместил и вновь сделался состоятельным человеком. В Халебе ан-Насави взялся за написание мемуаров. Его книга называется «Жизнеописание Джелаль эд-Дина», однако на самом деле автор гораздо больше пишет о себе. Впрочем, спасибо ему хотя бы за то, что взялся за этот труд, иначе мы мало что узнали бы о Джелаль эд-Дине. Другие источники по этой теме гораздо более скудны.
Ан-Насави увидел свою книгу изданной прежде чем умереть. Он скончался в своем доме в Халебе в 1249 или в 1250 году. Через шесть лет после этого монголы начнут наступление на Джазиру, Сирию и Египет…
Но всё это произойдет позже. А пока – вернемся к событиям, случившимся сразу после смерти хорезмшаха. Расскажем о том, как был наказан убийца Джелаля.
2. Судьба курда
Курды обобрали труп хорезмшаха словно голодные собаки, которые дочиста изгрызают кость. И всё бы ничего, но их погубило желание покрасоваться. Один курд пришел в Майяфарикин, обвешанный оружием султана. В этом городе уже находились отряды хорезмийцев, которые попросили убежища. Среди беглецов был дядя султана по материнской линии – Утур-хан.
Один из мамлюков Джелаля увидел на базаре разодетого курда, узнал оружие своего господина и донес правителю города – Мелик-Музаффару. Тот не стал вникать в детали, а приказал перебить всех мужчин поселения, в котором был убит хорезмшах. Само селение после этой экзекуции сожгли. Причин такой расправы было две. Во-первых, чернь осмелилась поднять руку на государя. Во-вторых, имела место банальная уголовщина. Во владениях Мелик-Музаффара был убит и ограблен человек. Если бы умер простой смертный, правитель ограничился бы казнью непосредственного убийцы. Но теперь решил проучить сразу всех.
Затем нашли труп хорезмшаха. Мелик-Музаффар вызвал для опознания дядю Джелаля – Утур-хана.
– Действительно ли убитый – Джелаль эд-Дин? – спросил правитель.
Утур-хан подтвердил. Тогда Мелик-Музаффар послал за останками султана, они были доставлены и погребены. Их захоронили близ Майяфарикина и утоптали землю, чтобы скрыть могилу: боялись, что монголы найдут ее и надругаются над останками хорезмшаха.
Однако монголы и не думали искать. Узнав о гибели Джелаль эд-Дина, Чормаган повернул коней на восток. Он ушел в Хорасан, и с тех пор долгое время никто в Майяфарикине не слыхал о монголах. Война закончилась.
Мелик-Музаффар был всего лишь вассалом своего брата Мелик-Ашрафа и как таковой доложил ему о происшедшем. В Сирию помчались гонцы, чтобы сообщить новость о гибели хорезмшаха Мелик-Ашрафу. Придворные стали витиевато поздравлять султана, а тот огорчился.
– Вы поздравляете меня с его смертью? Но скоро наступят последствия. Клянусь Аллахом, его гибель означает вторжение монголов в земли ислама. Теперь нет подобного хорезмшаху, который стал бы стеной между Гогом и Магогом.
Из этой сентенции становится ясно, что Эйюбиды не хотели смерти Джелаль эд-Дина. Действительно ли произнес эти слова Мелик-Ашраф или нет – они оказались пророческими. Монголы вторгнутся в Сирию через четверть века.
Однако мусульманские государи словно позабыли об опасности. Они продолжали как ни в чем не бывало сражаться друг с другом. В этом помогали аскеры Джелаля, которым удалось уйти от преследования монголов. Теперь из самостоятельной силы они превратились в наемников.
3. Судьба хорезмийцев
После смерти Джелаля большой отряд хорезмийцев пришел на границу Румского султаната. Своим предводителем аскеры выбрали Кыр-хана. Последний не отличался выдающимися способностями. Значит, причина его выдвижения может быть только одна: он был старшим в племени, к которому принадлежали уцелевшие воины.
К нему присоединились остатки других полков. Среди командиров были азербайджанские тюрки, кипчаки, канглы, туркмены… Одним из самых своевольных и могущественных соратников Кыр-хана стал азербайджанец Баракат-хан, чьи предки выдвинулись при атабеках.
Кыр-хан присягнул на верность «римскому» султану Кей-Кубаду вместе со своей армией. Султан наградил предводителей хорезмийцев почетными одеждами, а самому Кыр-хану отдал город Эрзинджан в качестве икта. Это означало, что хан мог пользоваться доходами с этой местности на содержание себя и своих войск. Ирония судьбы в том, что за пару лет до этого Джелаль эд-Дин и его военачальники потерпели под Эрзинджаном решающее поражение, после чего судьба хорезмшаха покатилась под гору.
Кей-Кубад захотел воспользоваться услугами хорезмийцев, чтобы перекроить карту Ближнего Востока в свою пользу. После разгрома Джелаля он возобновил войну со своим старым врагом Мелик-Ашрафом. В 1233 г. хорезмийские войска вновь заняли Хлат и всю Шахармению. Только теперь наступали с другой стороны – не с востока, а с запада, из турецких владений. И подчинялись не хорезмшаху, а турецкому султану. Наступление развивалось успешно. Особенно отличился Баракат-хан. За это султан наградил Бараката имениями в своем государстве.
Расширение турецких границ серьезно обеспокоило Эйюбидов. Старшим в их роде считался Мелик-Камиль, правитель Египта. Он повел войска в Турцию. Однако хорезмийцы ловко перекрыли горные перевалы, и наступление египтян захлебнулось.
Ответный удар нанесли «римские» турки. Их армия перешла в наступление на юге – против сирийцев и египтян. Кей-Кубад поставил аскерам задачу захватить Эдессу (мусульмане называли этот город «Урфа»), Амиду и Ракку. Ударную часть армии составляли по-прежнему хорезмийцы под началом Кыр-хана. Однако удача отвернулась от хорезмийского генерала. Он разорил местность, но завладеть городами не смог.
Кей-Кубад устроил ему выволочку и взялся за подготовку нового похода, однако 4 мая 1237 года был отравлен приближенными. Престол захватил его сын Кей-Хосров (1237–1246). Говорили, что султан-отец отравлен по приказу сына.
Новый правитель был бездарен и неудачлив. Кыр-хан присягнул ему, однако вскоре сам пал жертвой заговора. Советники нового султана не любили хорезмийцев и внушили Кей-Хосрову, что Кыр-хан хочет бежать вместе с войском в другие страны. Хана немедленно арестовали, и вскоре он умер в тюрьме.
Тогда хорезмийцы выбрали новым предводителем Баракат-хана, восстали и ушли из пределов «Римского» султаната. По дороге разграбили множество селений. Кей-Хосров послал вдогонку за мятежниками войска, но Баракат их разбил и удалился в Джазиру.
Правителем этой области был Мелик-Салих из династии Эйюбидов. Он ухватился за возможность использовать хорезмийцев в своих целях и поселил вместе с семьями в разоренных районах Эдессы, Харрана, Ракки. Хорезмийцы стали играть роль казаков – пограничной армии, которая сдерживает напор врага. Врагом были турки.
Баракат-хан сделал Харран своей резиденцией. Жизнь стала налаживаться. На малоазийских турок в это время напали монголы, а значит, хорезмийцы получили передышку. Отношения с Мелик-Салихом складывались хорошо. Эйюбидский правитель даже выдал за Бараката свою родственницу. Тогда-то к хану на службу и приехал ан-Насави.
Однако вскоре возникли смуты среди самих Эйюбидов. В 1237 году умерли Мелик-Камиль – правитель Египта – и Мелик-Ашраф – государь Сирии. К тому времени хорезмийцы поссорились с Мелик-Салихом. Они полагали, что правитель Джазиры платит им мало денег и вообще – недостаточно ценит. Они хотели быть не слугами в этой стране, а хозяевами. Поэтому Баракат-хан напал на Мелик-Салиха, отобрал его казну и захватил его крепости. Салих бежал на границу с соседним Мосулом, но был осажден в одной из крепостей правителем этого города Бадр эд-Дином Лулу. Пришлось снова просить помощи у хорезмийцев. Мелик-Салих договорился с Баракат-ханом и попал к нему в полную зависимость. Хорезмийский авантюрист разгромил войска Лулу и защитил Джазиру. После этого отогнал турок, которые пытались атаковать с севера.
Хорезмийцы оказались самой внушительной силой в регионе. Мелик-Салих стал подумывать о том, как бы с их помощью захватить Сирию и Египет. В январе 1239 года он вместе с хорезмийцами явился под стены Дамаска. Сирией правил в то время его родич Мелик-Адиль. С помощью хорезмийцев страна была захвачена. Адиль скрылся на берегах Нила.
Настал черед «страны Миср», как называли Египет в то время. Вторжение в эти земли Мелик-Салих предпринял в 1240 году. В этом же году монгольские войска Бату-хана захватили разрушенный в результате усобиц русский Киев. Великая Монголия раскинулась от Желтого моря до Карпат. А мелкие мусульманские князьки всё никак не могли поделить крохи владений.
В июне 1240 года Мелик-Салих обошел Иерусалим (город находился в собственности крестоносцев), вторгся в Египет, захватил Каир, арестовал Адиля и объявил себя правителем «страны Миср». Но он сделал грубую ошибку: побоявшись турок, оставил у себя в тылу Баракат-хана с хорезмийским войском. Мелик-Салих приказал хорезмийцам прикрывать Сирию. Но с этими разбойниками следовало держать ухо востро. Не взяв их в Египет, Салих отрешил хорезмийцев от добычи. Может быть, он хотел спасти Египет от грабежа, потому что прекрасно знал, с кем имеет дело.
Хорезмийцы немедленно взбунтовались, заключили союз с правителем Мосула Бадр эд-Дином Лулу, предоставили в распоряжение этого эмира 12 000 аскеров и атаковали Джазиру с тыла, после чего отправились в совместный поход с Лулу на Халеб. Защищавшие город войска были разбиты, хотя сам Халеб взять не удалось. Тогда хорезмийцы захватили и вырезали город Мембидж, разграбив его подчистую.
Северная Сирия и Джазира превратились в кровавый ад. Хорезмийцы нападали на города, грабили их, а население уничтожали или распродавали на рынках рабов. К счастью, на юге Сирии находились сильные гарнизоны, состоявшие из курдов и кипчаков на службе у Мелик-Салиха. Они вытеснили хорезмийцев и даже попытались их окружить. Сирийцы имели не меньше 20 000 солдат. То есть превосходили врага числом практически вдвое. Хорезмийцы отступили в сторону Ракки.
В марте 1241 года сирийское войско настигло врага на переправе через Евфрат. Арьергард хорезмийцев успел отбить нападение. Переправа прошла успешно. Но сирийцы тоже форсировали Евфрат, настигли противника и нанесли хорезмийскому войску тяжелое поражение. После этого Эйюбиды отобрали у Баракат-хана Харран, Ракку и все другие города. Хорезмийское «государство в государстве» перестало существовать.
Остатки мятежников укрылись в Майяфарикине, которым по-прежнему правил непритязательный и осторожный Мелик-Музаффар. Они пришли в город, с которого и началась их эпопея. В то же время получилось, что Баракат-хан продержался на Ближнем Востоке с горсткой воинов дольше, чем Джелаль эд-Дин держался в Персии с более крупными силами.
Мелик-Музаффар принял хорезмийцев к себе на службу при условии, что они станут заслоном против «римских» турок. Это была ошибка. Прочие Эйюбиды стали считать Музаффара изгоем и напали на него. В августе 1242 года войска Мелик-Музаффара и хорезмийцев были разбиты Эйюбидами на реке Хабур. Побежденные ушли в Сирийскую степь и превратились в бандитов-кочевников, которые пасли скот и промышляли разбоем. Если среди них сохранилось какое-то количество канглов и туркмен, то такой способ существования был им привычен. В безводных степях Приаралья канглы жили именно так. Туркмены кочевали в таких же условиях в предгорьях Копетдага. Времена подвигов, славы и богатой добычи миновали, казалось бы, для них навсегда.
Однако в 1244 году Мелик-Салих вновь позвал их на службу. К тому времени ситуация в Сирии вновь обострилась. Ее правители восстали против Салиха и заключили союз с крестоносцами. Тогда-то Мелик-Салих заручился поддержкой хорезмийцев, простив им все прегрешения.
Баракат-хан имел под своим началом 10 000 джигитов. Часть их составляли ветераны, часть – подросшие сыновья воинов, а кое-кто присоединился во время набегов. Хан вернулся на службу Мелик-Салиху, после чего хорезмийцы навели ужас на города Сирии. Они жгли, грабили, убивали. Дамаск был слишком велик, и Баракат приказал его обойти. Хорезмийцы внезапно вторглись во владения крестоносцев, взяли Тивериаду, еще несколько городов. Наконец подступили к самому Иерусалиму, которым владели немцы. 11 июля 1244 года хорезмийские войска взяли город и устроили резню христиан; сожгли церкви, уничтожили мощи святых. Хорезмийцы ненавидели христиан. Ведь это они, христиане (пускай монголы), лишили воинов ислама прекрасной страны под названием Иран. Разницы между монголами-несторианами и европейцами-католиками Баракат и его воины не видели.
Свирепой расправы удалось избежать только нескольким сотням рыцарей, которые укрылись в городской цитадели. Они договорились сдать цитадель в обмен на жизнь и свободу. Баракат-хан дал слово, но тотчас его нарушил. Как только рыцари покинули цитадель, хорезмийцы напали и почти всех перебили. Джелаль эд-Дин мог гордиться своими питомцами. Правда, сам он действовал тоньше, да и то в конце концов утратил кредит доверия среди правителей соседних держав. Что говорить о его разбойной армии, которая вообще не имела принципов?
Разгромив Иерусалим, Баракат двинулся в сторону Газы, взял город и отправил гонца к Мелик-Салиху с известием, что прибыл в его распоряжение и готов войти в Египет, дабы навести там порядок, если это необходимо.
Салих твердо знал одно: пускать в Египет эту бандитскую группировку нельзя. Султан выслал подарки и богатые одежды для хорезмийцев и приказал ждать распоряжений.
Главной военной силой Эйюбидов в то время сделались мамлюки – военные рабы. В основном это были светловолосые тюркоязычные кипчаки. Кипчакскую степь захватили монголы. Большое число пленных они распродали по дешевке купцам. Падением цены на живой товар сумели воспользоваться Эйюбиды, которые закупили большое число кипчаков, вооружили их и создали крупную армию.
Эту армию Мелик-Салих двинул в сторону Газы. Ею командовал кипчак Бейбарс. План был прост: Бейбарсу надлежало соединиться с Баракат-ханом и захватить Сирию.
Войска Бейбарса соединились с хорезмийцами. Против них выступили сирийцы и союзные им крестоносцы. Решающее сражение произошло 18 октября 1244 года в окрестностях Газы. Думается, на стороне сирийских Эйюбидов сражались в основном курды. Тогда как за Мелик-Салиха дрались кипчаки и прочие тюрки.
Салих не ошибся. Его раб Бейбарс продемонстрировал яркие полководческие способности. Сирийцев и примкнувших рыцарей он разбил наголову и отбросил. Это означало одно: Иерусалим окончательно перешел в руки мусульман. Англичане вернут его несколько столетий спустя, в 1918 году, да и то ненадолго.
Обрадованный Мелик-Салих перебросил в Сирию подкрепления. Вскоре после этого Бейбарс и примкнувшие хорезмийцы осадили Дамаск. 1 октября 1245 года город капитулировал. Городу была дарована пощада.
Хорезмийцы… да-да, взбунтовались. Они рассчитывали на то, что получат обширные владения и кормления в Сирии. Реальность оказалась другой. Им даже запретили входить в Дамаск, чтобы уберечь город от грабежа и насилия. Это лишало вояк смысла жизни. Они в очередной раз выступили против Мелик-Салиха и разграбили Иерусалим в качестве компенсации за Дамаск. Затем разбойники перешли на службу к сирийским Эйюбидам и начали совместное наступление на тот же Дамаск, воюя против Салиха. Были забыты высокие слова о борьбе с христианами, которыми прикрывал свои действия Джелаль эд-Дин. Жадность и холодный расчет – вот что вело хорезмийцев по жизни. Опаснее всего было то, что хорезмийцев тайно поддержал мамлюк Бейбарс.
Но Мелик-Салих оказался человеком хитрым. Он сумел договориться со своими родичами, которые правили Сирией. Те собрали войска и пошли выручать Дамаск. В это же время Бейбарса вызвали в Каир под благовидным предлогом. Он попал в заточение и вскоре был убит по приказу Мелик-Салиха. После этого полки Бейбарса в Сирии капитулировали и перешли на сторону сирийцев.
В мае 1246 года они сразились с хорезмийцами. Это побоище известно как битва при Хомсе. Хорезмийцы потерпели сокрушительное поражение, Баракат-хан пал в бою. Примечательно, что на стороне Мелик-Салиха и его союзников сражались простые бедуины-арабы. Бесчинства хорезмийской солдатни надоели всем.
Затем последовало еще одно поражение – 1 сентября 1246 года под стенами замка Керак. Победители устроили охоту на побежденных. Хорезмийцев ловили, продавали в рабство, убивали. Спастись удалось немногим. Кто-то нашел убежище в Египте, кто-то в Сирии. Вскоре в Каире случился военный переворот. Мамлюки свергли последних Эйюбидов и стали управлять страной сами. Их предводителем сделался Кутуз. Говорили, что это племянник Джелаль эд-Дина, сын его сестры. Возможно, он был туркмен или кангл, проданный в рабство монголами. Так представитель рода хорезмшахов на короткое время сделался правителем Египта. Править ему пришлось недолго – Кутуза и его соратников уничтожила другая группировка египетских мамлюков, состоявшая из кипчаков.
Еще один из полководцев Джелаля, Кушлу-хан, после поражений в Сирии ушел на восток и поступил на службу к монголам. Круг замкнулся.
В этой всеобщей резне уцелело одно маленькое канглыйское племя – кайы. Как раз из этого племени происходил человек, с необдуманного поступка которого начались все неурядицы на мусульманском Востоке, – Инальчик Кайыр-хан. Его соплеменники ушли от монголов в Малую Азию и поступили на службу к «римским» султанам. Легенда донесла имя первого вождя племени кайы, обосновавшегося в Руме. Его звали Эртогрул. У него в подчинении находилось всего двести шатров и три сотни воинов. Он поселился на тогдашней византийской границе, неподалеку от развалин древней Трои. Сына Эртогрула звали Осман. С него началась Османская Турция. Может быть, среди подданных современной Турецкой республики еще живут далекие потомки Кайыр-хана… Но к Хорезмийскому султанату они уже не имеют никакого отношения, потому что даже не помнят о своем родстве. А историческая память – единственное средство обрести бессмертие для этноса или отдельного человека.