Кирон снял с меня плащ, отшвырнул его в сторону и нежно взял за руку. Усадил за стол и присел напротив. Наполнил кубки и посмотрел мне в глаза. От взгляда полного горечи, у меня затряслись руки. Казалось, что император Инфернума вот-вот расплачется, и я впервые увижу, как из разноцветных глаз шантаи покатятся слезы.
Но нет! Этому не бывать. Мимолетная слабость вмиг исчезла и появилась невозмутимая маска. Он перестал их носить в жизни, но так и не избавился от них в душе. Я тяжело вздохнула и опустила взгляд.
– Нирель, не опускай глаза. Давай выпьем?
Я натянула улыбку. В моем арсенале тоже имелась пара масок. Хотя не знаю насколько они хороши и правдоподобны.
– За что будем пить?
Кирон промолчал и протянул кубок. Я поступила так же и сделала большой глоток скумы. Алкоголь приятно обжег горло. Даже не хотелось глушить его вкус сладостью фруктов.
– Тебе нравится? – обвел рукой пространство император.
– Очень красиво. Я бы здесь с удовольствием жила.
Кирон ухмыльнулся и протянул ко мне руку. Я накрыла ее ладонью, с трепетом поглаживая мощную кисть.
Разговор совсем не клеился, хотя я многое хотела сказать. Он смотрел на меня и молчал. Может, тоже хотел запомнить черты лица, которые вскоре не увидит, а потом забудет? Мне захотелось броситься в его объятия, безотрывно целовать и ощутить жар крепкого тела. Но что-то останавливало. Я не могла решиться, будто впервые увидела мужчину. Теперь я знала, насколько сладкими могут быть его ласки, и боялась вновь испытать удовольствие. Вдруг откажусь выполнить обещание, ради того, чтобы остаток жизни тонуть в нирване его объятий! Что будет, если он не позволит мне уйти со спасителями? Снова война, боль, смерть? Я больше не хотела наблюдать жестокость. И правильней пожертвовать чувствами ради мирного неба над головами жителей Оливиума.
Пока я размышляла и строила догадки, даже не сразу заметила, что Кирон сорвался с места. Он подскочил ко мне, приподнял лицо за подбородок и впился в губы страстным поцелуем. Вот и все! Одно его движение рассеяло все страхи. Я обвила шею любимого, а он взял меня на руки и бросил на кровать. Навис сверху и я коснулась его вздымающейся груди, завороженная круговоротом разноцветных глаз. Он с дрожью покрывал меня поцелуями, с остервенением срывая платье с плеч, будто после долгого голода добрался до желанного блюда. Я коленом ощущала его набухший орган. Шкура слетела с бедер Кирона, выпуская на волю разгоряченный член, жаждущий оказаться во мне.
Я подалась вперед, предоставляя себя ему на блюде. Он до боли сжал мою талию руками и резко подтянул к себе. Рывком оказался внутри, заставив вскрикнуть от боли и возбуждения. Двигался медленно, окунаясь в бездну до предела. Я выгнулась назад, чтобы прочувствовать его огромный орган всем нутром. Кирон схватил меня за волосы и оттянул их так сильно, что я забыла, как дышать.
Движения становились быстрыми и резкими. Он вдавливал меня в перины и рычал от удовольствия. А потом ослабил хватку и напор. Взял за спину и притянул к себе. Наши губы сплелись в нежном поцелуе. Мышцы расслабились, и я обмякла в его руках. Но он не собирался заканчивать этот прекрасный миг. Повел меня к водопаду и под струями прохладной воды прижал к каменной стене, раздвигая ноги шире. Я нагнулась, снова отдавая ему себя без остатка. Крепкие руки сомкнулись на бедрах, и от резкого толчка я ногтями вцепилась в выступающие камни. Вода охлаждала его горячее тело, но внутри меня горел пожар страсти, который ничем не потушить. Толчок за толчком, порыв за порывом. Я больше не чувствовала боли, а возносилась на небеса от удовольствия. Стонала, не в силах сдержать крик души. Мое тело стало одним большим сердцем, что без устали стучит и трепещет. А когда Кирон с рычанием изливался внутри меня, я достигла пика возбуждения и ноги перестали меня держать. Задрожали и подкосились колени. Правитель удерживал меня на весу, но я уже не могла двигаться. Он взял меня на руки, убрал с лица мокрую прилипшую прядь волос и понес на кровать. Накрыл одеялом и лег рядом.
Глава 37
Кирон
Я смотрел на сладко спящую беззащитную девушку, которая воскресила во мне лучшие чувства. Я полюбил Нирель всей душой и не хотел причинять ей боль. Не хотел заставлять ее, принуждать быть со мной. Лишать воли и выбора. Это убежище должно было стать для нее клеткой, а стало прощальным подарком.Одно ее слово и я прогоню магов из Оливиума. Пусть это будет стоить тысячи жизней, пусть обернется новой войной и моей смертью. Я все равно больше не смогу жить без нее. Править Инфернумом, как раньше и радоваться торжествам. Ходить по собственному замку, где каждый угол будет напоминать о ней. Я больше не смогу утопать в кровавых схватках с альвами. Нирель оставит после себя мир и покой. А для меня это могила. Но я приму любое ее решение. Впервые дарую ей свободу, о которой она мечтала, к которой от меня сбегала.
Я ощущал приближение рассвета, но до боли не хотел нарушать ее сон. Гладил по волосам, любовался прекрасным нагим телом. Сейчас оно принадлежало мне полностью. Не по принуждению, как раньше, а по желанию самой Нирель. Вот оно счастье, о котором постоянно говорила мать. Я больше не осуждал ее за предательство отца, осознавая, что толкнуло ее на этот путь.
Нирель поморщила нос, как ребенок и я улыбнулся. Как много времени я потерял, встретив ее совсем недавно. Я ревностно завидовал Дираму за возможность так часто на протяжении стольких лет быть рядом с этим очаровательным созданием. Наблюдать, как она растет и меняется. Говорить с ней и касаться. Я так завидовал и ревновал, что убил бы его на месте, не раздумывая. Но у меня было то, чего ему никогда не достичь. Я завоевал ее душу и ощущал это сердцем.
Я слышал, как бурт бьет копытом, оповещая о приходе солнца. Времени не осталось. Пора решать, что делать дальше.
Я наклонился и поцеловал мягкие губы Нирель. Она заулыбалась и распахнула изумрудные глаза. У меня сердце замерло от ее взгляда, как тогда в лесу.
Что я делаю?! Разве смогу так просто отпустить Нирель в другой мир?! В пугающую неизвестность совсем одну! Потерять ее навсегда!
Внутри я разрывался от крика, от отчаяния и боли, а ей сказал всего лишь:
– Пора.
Она зарылась лицом в подушку, обхватив голову руками.
– Почему так быстро идет время? Я не хочу возвращаться в замок и уходить в другой мир!
Я развернул ее и прижал к груди. Блеснула надежда, что Нирель останется.
– Давай не вернемся? Хочешь, сбежим прямо сейчас? Уйдем на дикие земли! Будем скрываться от всех!
Она отстранилась и заглянула в мои глаза.
– Они все равно меня найдут. А если не они, то другие. Такой силой никто в Оливиуме не обладает. Они разрушат наш мир, а мы не способны противостоять магам. Я обещала, что пойду с ними и сдержу слово. Прости, – шепнула она последнее слово, поднялась с кровати и начала одеваться.
Я так разозлился, что зверь проснулся. Я сжал кулаки, чтобы успокоиться, но гнев искал выход. Подскочив к столу, я схватил графин и разбил его о стену. Но легче не стало. Я чувствовал, что еще мгновение и превращусь в чудовище, но мне так не хотелось пугать Нирель!
Она спокойно подошла и положила ладонь на мой кулак.
– Не надо. Подумай об империи, о народе, о матери. Это важнее того, что происходит между нами.
– Важнее? – рассмеялся я. – Пусть Инфернум пропадет пропадом вместе с народом!
– Не говори так. Ты должен править! Должен оберегать свой народ.
Как же надоело выполнять свой долг! Столько лет я ничего не чувствовал и видел в этом смысл. Зачем познал любовь, которой не бывать?!
– Пойдем, – потянула она меня за собой.
Я удивлялся хладнокровию Нирель. А пока мы неслись на всех порах в Маскулайн, пытался понять, почему она не обронила даже слезинки, хотя мое сердце обливалось кровью.
Троица спасителей и одновременно моих палачей уже ждала Нирель на пепелище города. Позади них сиял портал, ожидающий поглотить мою любимую навсегда. Все обитатели дворца вышли посмотреть на это. А Дирам стоял рядом с Аскорном. Они перешептывались и раздражали меня больше спасителей. Я помог Нирель слезть с бурта. Она бросилась мне на шею, и я почувствовал влагу на щеке. Она рыдала и вздрагивала, а я прижимал ее к себе, не в силах отпустить.
– Я пойду с тобой, – проговорил я.
Она отстранилась и обернулась. Но один из троицы отрицательно покачал головой.
– Ты не из нашего мира, Кирон. Мы не можем нарушать баланс. Портал тебя не пропустит. Пойдем, Нирель. Уже давно пора.
Я не отпускал ее руки, хотя она порывалась уйти.
– Прощай, Кирон, – шепнула она сквозь слезы, и я разжал ладонь. Никогда не испытывал ничего хуже. Так больно мне не было ни в одном бою. Нирель шаг за шагом уносила с собой все хорошее, что пробудила во мне. Я смотрел, как портал поглощает ее тело и до конца в это не верил. И только когда Милт подошел ко мне и сказал:
– Жаль. Нирель хорошая мау, – я понял, что настал конец. Приключилось то, чего я всегда боялся. В этот миг мне было плевать, что народ Маскулайна увидит слезу, что предательски покатилась по щеке. Я забрался на бурта и помчался в лес…
Эпилог
Я давно перестал считать часы и дни. Многое поменялось в Инфернуме. Женщины перестали бояться мужчин. Я отменил позорное название мау и разрешил браки независимо от принадлежности к определенной расе. И каждый раз, когда видел счастливые пары, на сердце образовывался новый рубец.
Перемирие с Криелти открыло новые возможности. Аскорн бросил много сил на восстановление Маскулайна. Наладились торговые отношения, а свободно бродящие по столице альвы вошли в привычку. С того дня, как не стало Нирель, я больше не видел Дирама. Говорили, что он уехал в Криелти. Это и к лучшему. Меньше напоминаний о прошлом.
Я правил Инфернумом лишь на бумаге. На самом деле всем заправляла мать, и я с благодарностью негласно передал ей эти полномочия. Что-то надломилось во мне. Я перестал наслаждаться властью и праздниками. По большей части сидел у себя в покоях, упиваясь скумой. Существование стало бессмысленным. Я отречено смотрел в окно, за которым народ готовился к торжеству по случаю преображения города. Намечался грандиозный пир с концертом и плясками. Столы ломили