— С тобой все хорошо, милорд?
— Где он? Куда все пропало?
— Ты про что говоришь? — удивился Напол.
— Город! Какая магическая завеса его скрывает?! — Фарос посмотрел на стоящего в отдалении Гаэрта. — Где мы находимся?
— Стоянка наших людей. Половина нашла путь сюда самостоятельно. Другие приплыли по воле Бога Правого Дела.
— Значит, стоянка... — Предводитель мятежников фыркнул и указал на холмы. — А если я поднимусь на те скалы, чтобы посмотреть на ваш флот сверху?
— Если хочешь, я не буду тебе препятствовать, — пожал плечами Гаэрт.
«Значит, ты не нервничаешь, и иллюзия сильна...» — подумал Фарос.
— Эликсир очень мощный, мой друг. Он может заставить увидеть многие вещи... временно.
Показались еще стражники, но Гаэрт немедленно отослал их, покосившись на меч Фароса.
— Капитан Ботанос уже давно на борту «Гребня», руководит погрузкой припасов и оружия,— промолвил он. — Думаю, к настоящему моменту приготовления закончены. Ты выглядишь даже слишком здоровым, поэтому вам пора отправляться в путь...
Фарос не имел ни малейшего желания оставаться в компании Гаэрта и кивнул.
— А что имеется в виду под припасами и оружием?
— Обещание, данное нами нашему повелителю. Вы получите все, что у нас есть. Империя ждет, завоюйте ее... или проиграйте. Нам все равно. Наши суда проводят ваши корабли до знакомых вод, на этом наши обязательства будут исполнены. Предупрежу лишь... до особого сигнала не удаляйтесь от эскорта.
— Почему?
—Если отобьетесь, можете потеряться навсегда. Даже мы будем бессильны спасти вас, да никто и не отважится рискнуть...
— И такая защита у простой стоянки?
Гаэрт промолчал и одобрительно кивнул Наполу, стремившемуся увести командира, пока беседа не зашла в ненужное русло.
— Я не в обиде на вас, — сказал Фарос. — И не собираюсь начать охоту, если выиграю империю.
— Ты никогда не найдешь нас снова.
Предводитель мятежников оскалился:
— Если мне понадобится... посмотрим! Гаэрт тяжело задышал, но смолчал.
У берега их ждала лодка с «Драконьего Гребня» с четырьмя матросами. Когда оба минотавра уселись, а гребцы заработали веслами, Фарос оглянулся — Гаэрт стоял рядом с крошечной и ветхой хижиной. Голые скалы вздымались со всех сторон так же неприветливо, как и в любом районе северного Картая.
Когда они миновали зеленое судно, команда, которую составляли такие же стройные н гибкие, как Гаэрт, минотавры, свесилась с борта, наблюдая за повстанцами.
— Высокомерные, но малые числом, — прокомментировал Напол.
— Они передали нам припасы?
— О да. На каждое судно.
Фарос осмотрел зеленый корабль с носа до мачты, но насчитал едва ли треть команды по сравнению с его флагманом.
— Каждое судно... — эхом повторил он слова Напола.
Старый воин не понял того, на что намекал Фарос. Трем судам не подвезти припасы для флота их размеров. Тут требуется не меньше дюжины кораблей и много рабочих рук...
«Морской Потрошитель» стоял с правого борта «Драконьего Гребня», на который поднялся Фарос.
— Милорд, наконец-то ты вернулся, хвала Богам! — Неповоротливый Ботанос медленно опустился на колено, склоняя рога. — Ты спас меня из глубины, и моя жизнь в очередной раз в твоих руках.
Фарос нахмурился:
— Расскажи, что помнишь.
— Да не очень много... Упал в воду и скоро стал захлебываться... потом увидел тебя с канатом... а потом провал... Очнулся уже здесь, на стоянке у этих...
— Ты о них знаешь?
Ботанос медленно поднялся, веселое настроение покинуло его.
— Один раз такой корабль помог моему капитану Азаку и командующему Рахму Эс-Хестосу сбежать от акул Хотака... Но, как и сейчас, лишний раз рта моряки не открывали... — Уши Ботаноса печально дернулись. — Капитан Гаэрт тоже там был... Помню, Азак едва с ним не подрался, а потом они уплыли... Думал, уже никогда не повстречаю никого из них...
Фарос вновь посмотрел на остров, но пелена иллюзии больше не поднималась. Вздохнув, предводитель мятежников вернулся к насущным делам:
— Мы готовы отплыть?
— Да, ждали только тебя.
— Тогда командуй. — Фарос глянул на зеленые суда. — Они будут нашим эскортом?
Ботанос мрачно кивнул:
— Я должен подать сигнал, когда мы ляжем на знакомый курс. Будто я нуждаюсь в таких нежностях! Да я всю жизнь в море, а учил меня не кто-нибудь, а сам Азак!
— Следуй за ними в кильватере и не вздумай отклониться.
— Как прикажешь. — Вглядевшись с лицо Фароса, Ботанос молча повернулся и, вздохнув, ушел.
На мачте «Гребня» взвились треугольные флаги, сигнализируя об отплытии другим мятежникам. Три зеленых корабля немедленно заскользили вперед — их косые паруса ловили ветер с изящной непринужденностью.
Фарос завистливо покачал головой:
— Посмотри, как они рассекают волны!
Трио действительно словно скользило по воде. Если видение не обмануло, вокруг них следует целый флот, готовый напасть в случае неповиновения. Эскадра мятежников медленно вытягивалась из гавани в открытый океан. Остров за кармой становился все больше похожим на тень. Облака и солнце начали странно мигать и перемещаться с места на место, затрудняя ориентацию. Лидер мятежников ощутил беспокойство.
— Ботанос, — крикнул он, — прикажи остальным судам держаться ближе!
Сигналы подтверждения начали подавать со всех кораблей, и Фарос слегка успокоился, но тут Ботанос внезапно принялся ругаться и бегать по палубе взад-вперед.
— Чтоб тебя! Подними знак подтверждения! Подними!
— Что случилось?
— «Ярость Харнака» не отвечает! Хуже того, ее сносит на юг, а за ней тянется еще одно судно!
«Ярость» действительно уже далеко ушла от эскадры, а следом слепо тащилось мелкое суденышко.
— Зажги сигнальные огни! — приказал Ботанос моряку.
— Это слишком долго! — Взгляд Фароса внезапно упал на баллисту. — Стреляй по ним!
— Но мы не попадем на таком расстоянии!
— Плевать, лишь бы привлечь внимание!
Команда бросилась заряжать баллисту, а два ошибшихся в расчетах судна уходили все дальше.
— Залп!
Длинное копье направили так высоко, как только можно, и, пролетев по дуге, оно запрыгало по волнам с громким плеском. На борту «Гребня» все замерли. Ботанос слегка вздохнул, увидев, как маленькое суденышко дернулось и легло на правильный курс. Но «Ярость» не отвечала, словно команда утратила контроль над судном.
— Давай назад, проклятье! — Ботанос тряхнул головой. — Рулевой, лево на борт!
Фарос схватил его за руку:
— Нет, пусть идут.
— Но есть еще шанс их спасти!
— Смотри на небо!
Ботанос попытался уследить за круговертью облаков и едва не рухнул, когда у него закружилась голова.
— Что случилось с небесами?
— Это магия, которая защищает остров. Если мы пойдем за отставшим, то рискуем заблудиться навсегда. Гаэрт особо предупредил об этом, так что следуй за эскортом, сколько бы еще кораблей ни сбилось с курса!
Ботанос судорожно сглотнул:
— Рулевой, отбой команде. Курс за зелеными посудинами!
Фарос последний раз посмотрел на «Ярость Харнака». С маленького суденышка ей отчаянно сигналили, но корабль с мятежниками уже начал превращаться в зыбкую тень.
— Как ты думаешь, что с ними случилось? — пробормотав Ботанос.
Если Фарос правильно понял, корабль будет плыть в бесконечности, пока все на борту не умрут... Он подумал о Саргоннасе, Моргионе и других Божествах... Те всегда требуют чего-нибудь, но сами так редко дают ответы...
Фарос вздрогнул и отправился на нос корабля. Он понятия не имел, когда эскорт Гаэрта покинет их, но чувствовал, что чем скорее окажется от острова подальше, тем лучше. Заплатив кораблем, они получили нужное количество оружия и припасов.
Восстание могло продолжаться.
И еще больше минотавров могло умереть, пока Боги стояли в стороне и наблюдали...
Разрушенный союз
Мариции снилось, что она все еще заключена в каюте Голгрина. Это был новый кошмар, которому суждено было являться долгое время.
Но, проснувшись, она обнаружила Великого Лорда лежащим рядом с собой. Она откатилась в сторону, безуспешно пытаясь нащупать кинжал, пытаясь понять, почему из одежды на ней только одеяло.
— Я с тебя живьем сниму кожу!— крикнула она, рыская взглядом по каюте и стараясь найти какое-нибудь оружие.
Великий Лорд спокойно сел рядом — Мариция с облегчением увидела, что он одет в песочного цвета штаны, плащ, рубашку и ботинки.
— Ничего страшного не произошло — улыбнулся людоед.
Прекрасно зная его двуличность, Мариция и не думала успокаиваться. Она показала на свое обнаженное тело:
— Ничего страшного? А как понимать вот это?
— Ты была изранена, поэтому доспехи и остальное пришлось снять...
— Снимал, конечно, лично ты...
Голгрин неприятно хихикнул:
— Нет, нет... мои слуги. Вот, посмотри...
На дальнем столике была аккуратно сложена выстиранная одежда и начищенная броня вместе с мечом и кинжалом Хотака.
— Нагрок солгал — кинжал был у него.
— Я хотела бы одеться, — прошипела Мариция.
Голгрин повернулся к ней спиной — знак полного доверия и открытости.
Еще не очень уверенно стоя на ногах, Мариция подошла к столику, надела латы и килт, после чего произнесла:
— Если желаешь, теперь можешь повернуться.
Сегодня людоед нарядился как придворный-человек. Мариция мысленно спросила себя, какой следующей расе он собирается подражать.
— Королева воинов! Победительница! — восхищенно протянул Голгрин.
— Заключенная и преданная, — ответила она.
— Никакого предательства, моя скромная персона лишь удостоверилась, что ты не последуешь за отцом и братьями на Вороньи Поля.
Она поняла намек. Вороньими Полями людоеды называли свой загробный мир, где великие воины вечно бьются друг с другом, победители пируют, а утром проигравшие воскресают из костей, стремясь больше не стать утехой для падальщиков. Рай воинов, по их понятиям. Сама Мариция надеялась, что ее семья в загробном мире обретет покой и счастье.