Волжское направление
Глава XIXПовадился волк в овечье стадо ходить. Русь и Волжская Булгария: кто кому угрожал
Посмотрим, не происходило ли здесь что-то похожее на события, описанные в двух предыдущих главах. Возможно, нам удастся увидеть, что низовские князья не меньше, чем славные новгородцы, третировали своих соседей набегами, захватами и принуждением к уплате дани.
Мы оставили Суздальское ополье, Ростов и Владимир в конце XII в., когда эти территории, возглавляемые отпрысками Владимира Мономаха, бурно развивались как сельскохозяйственные, ремесленные и торговые центры.
К началу XIII в. Владимиро-Суздальская земля была большой по меркам средневековья страной. На севере ее границы упирались во владения Новгородской республики, на западе натянутой струной проходили вдоль влиятельного Смоленского княжества, на юге ее пределы, очерченные Клязьмой, соприкасались с Черниговским, Рязанским и Муромским княжествами.
И только на востоке, куда не кинь, обитали чуждые языческие племена.
По этой причине восточное направление открывало перед владимиро-суздальскими князьями широчайшее перспективы для ярких колониальных прорывов.
Одна только опасность подстерегала русского первопроходца в восточных краях: где-то там, близко к низовьям Волги свило себе гнездо опасное в своей непредсказуемости, агрессивное Булгарское царство, от набегов которого частенько страдали русские земли.
Но так ли уж страшны были волжские булгары на самом деле? Не является ли мнение об их агрессивности распространенным историческим мифом? Возможно, историки ошибаются, утверждая, что русское расширение на восток было вызвано угрозой, исходившей от волжских булгар?766
Словом, необходимо выяснить, какие в действительности отношения складывались у Руси с этим народом и кто для кого представлял настоящую, а не выдуманную опасность.
Кем были и чем занимались волжские булгары
Начать следует с того, что Волжская Булгария являлась торговым партнером Руси еще с тех времен, когда русы только-только захватывали власть в славянских землях.
В 30-е гг. IX в. Булгария уже существовала как самостоятельное, этнически более или менее однородное государство. Арабский писатель IX в. Ибн-Даста уже тогда называл всех жителей страны булгарами767.
Булгария занимала прибрежные полосы по обе стороны Волги от Самарской луки до устья реки Камы768, но ее центральные районы располагались на левобережье Волги в нижнем прикамском углу769.
Важно отметить, что низовья Камы оставались северной границей Булгарии вплоть до ее завоевания татарами в 1236 году770. Неизменность булгарских границ на протяжении сотен лет подтверждается автором «Казанского летописца», современника и очевидца взятия Казани771.
О чем говорит эта многовековая территориальная стабильность, как не о том, что булгары не имели серьезных экспансионистских намерений и уж тем более не собирались расширять свое государство за счет русских земель. В отношениях с соседями Булгария напоминала Новгород: оба государства воевали ради даней и уникальных природных ресурсов, в число которых земля как таковая не входила.
Булгария слыла богатой страной. Причиной ее экономического процветания был Волжский торговый путь с его насыщенным международным транзитом. Со второй половины IX в. вдоль Волги и Камы начинают быстро расти булгарские города Сувар, Биляр, Ошель, Булгар, Джукетау (Жукотин)772. Некоторые из них, как, например, Булгар или Биляр, были средневековыми гигантами от 7,5 до 10 км в окружности. Вокруг них вырастали густо населенные ремесленные пригороды773.
Как минимум с XI в. земледелие полностью удовлетворяло внутренние потребности страны и давало излишек зерна на экспорт. Подобная ситуация оставалась неизменной до середины XIV века774.
Между булгарами и Русью существовало естественное распределение торговых зон и операций. Булгары вели закупку пушнины у народов Северного Приуралья775 и продавали ее арабам. На участке Волги от Камы до Оки и в заокском регионе, населенном славянами, булгары появлялись для перепродажи арабских товаров или для сбыта произведенного в Булгарии продовольствия.
В задачу этой книги не входит идеализация народов, попавших под каток русской территориальной экспансии. Касается это и Волжской Булгарии.
Булгары тоже показывали характер и нередко конфликтовали с соседями. Источники знают об их частых войнах с буртасами, о стычках с башкирами и так далее. По мнению Б.Н. Заходера, исламизированная булгарская знать рассматривала грабительские войны с «неверными» (в том числе с тюрками) как священную войну, разрешенную мусульманским правом776. Великая Пермь, белозерская весь (народ «вису»), предки современных хантов и манси (йура-югра) не по доброй воле платили булгарам унизительный «харадж» – налог, налагавшийся на завоеванные немусульманские народы.
Там, где доминировали интересы коммерции, булгары действовали с абсолютно трезвой головой. Однако тот же самый здравый смысл неизменно подсказывал им, что волго-окское направление с его беспокойным славяно-русским населением не годилось для завоеваний и сбора дани. Разросшаяся до гигантских размеров Киевская Русь в сравнении с карликовой Булгарией (если не включать в ее состав поволжские народы-сателлиты777) выглядела как вышедший на охоту медведь в сравнении с кроликом.
Повторюсь, Булгарии незачем было конфликтовать с торговыми контрагентами. По этой причине внешняя политика Волжской Булгарии в отношении сильных стран строилась на принципах дружбы и взаимовыгодного нейтралитета.
Доминиканский монах Юлиан, посетивший Булгарию в первой половине XIII в., описал ее как «царство с богатыми городами»778. В это время в Булгарии было около тридцати «мегаполисов» и порядка шестидесяти городов меньшего размера779.
Добавлю к этой картине экономического процветания ложку дегтя: окруженные земляными валами деревянные крепости780 Булгарии отличались слабой фортификацией и идеально подходили для нападений и грабежа.
Торговый договор 1006 г. – многообещающее начало
Имеется любопытное сообщение еще одного арабского писателя Ибн-Хаукаля, относящееся к X в., в котором повествуется об активной торговле русов с булгарами.
Русы, пишет Ибн-Хаукаль, привозили в Булгар драгоценные меха из своей страны и соседних стран и продавали их там до тех пор, пока не разрушили город в 968 году781.
Разорение Булгара русами было частью большой хазарской войны, но нам важно уяснить другое. Уже в X в. Волжская Булгария рассматривалась русскими князьями в качестве привлекательного объекта для нападения.
Как бы подтверждая эту мысль, в 974 г. киевский князь Владимир I совершил завоевательный поход в устье Камы782. Исследователь Волжской Булгарии А.П. Смирнов считал, что военные действия киевского князя имели характер «случайного феодального набега» и не были связаны с «враждебной политикой русских по отношению к булгарам»783.
Но разве частые феодальные набеги не являются наглядным проявлением враждебности?
Владимир I как минимум еще раз повторил нападение на Булгарию в 997 году784. Явление, что называется, стало перерастать в тенденцию, и лишь в начале XI в. булгарам удалось временно остановить русов и склонить к мирной торговле.
В.Н. Татищев описывает в своей «Истории», как в 1006 г. из Биляра в Киев к Владимиру I прибыли послы с большими дарами. Булгары предложили русам отказаться от конфронтации и ввести между двумя странами принцип «свободной торговли». Особенно им хотелось торговать в городах по Волге и Оке.
Русы тоже нуждались во внешних рынках, и Владимир I, подумав, принял их предложение.
Стороны заключили торговый пакт, в соответствии с которым Владимир I повелел дать булгарам «во все града печати, дабы они везде и всем вольно торговали». Взамен и «Руские купцы с печатями от Наместников в Болгары» начали ездить «с торгом … без опасения». Согласно договору 1006 года, прибывшие в Русь негоцианты (равно как и приехавшие в Булгарию) продавали товары оптом местным купцам, и у них же покупали «что потребно» для вывоза785.
Более ста лет русы соблюдали условия договора 1006 года. Крутые перемены начались в 1120 г., когда Юрий Долгорукий совершил неожиданный набег на булгар, открыв тем самым длинную череду русско-булгарских войн, полыхавших в XII и в начале XIII века786.
Накануне нападения в Булгарии был коварно отравлен кипчакский хан Аепа, приходившийся Юрию Долгорукому тестем787. Пользуясь этим совпадением, историки часто объясняют войну Юрия против булгар мотивами личной мести.
Безусловно, это убедительный предлог. Но он совсем не согласуется с фактами. Например, с тем, что брат Юрия Долгорукого – Ярополк Владимирович в момент убийства Аепы ходил громить кыпчаков-половцев788. Будь Мономаховичи действительно оскорблены гибелью тестя, им логичнее было бы вместе с кипчаками ударить по булгарам. Однако никто из них этого не сделал.
Оплакивать смерть кочевника и мстить за него владимирские князья не собирались.
Отправляясь в устье Камы, Юрий Долгорукий преследовал другие цели, которые проявились сразу же после одержанной им победы. (В дальнейшем мы увидим, что практически все войны с булгарами русские выигрывали с большим перевесом.) Разгромив соперника, Юрий распустил облаву по булгарским селам и городам, оказавшимся в театре военных действий.
Началось их массовые разорение.
Закончив тотальный грабеж, не обошедшийся, скорее всего, без пыток и насилия, и расплатившись с войском достоянием зажиточных булгарских бюргеров, Долгорукий увел во Владимир множество пленных789. Часть этого большого «полона» была продана в рабство, другая превратилась в княжеских холопов.
Кроме добытого мародерством, Юрий, скорее всего, взял с Булгарии богатый выкуп – иначе русские князья, воюя с соседями, не поступали.
Фундаментальная, как выражаются в академических кругах, причина княжеских войн с булгарами состояла не в обидах, а в том, что в XII–XIII вв. Залесский край ослабевшей империи Рюриковичей перерастал в самостоятельный центр существования.
Ветвь Мономаховичей, правившая в Залесской земле, следуя родовым традициям, искала себе жертву, подходящую для систематического грабежа. В этом плане Волжская Булгария лучше всего соответствовала их долгосрочным запросам.
Собирателями и созидателями русские князья еще не стали, а вот материально поддерживать престиж власти и кормить дорогостоящую дружину им приходилось регулярно. В границах земледельческих княжеств с их ограниченным натуральным ресурсом эта задача решалась недостаточно эффективно.
Так что сама судьба толкала гордых потомков Мономаха на большую дорогу беспардонного разбоя и грабежа.
Между тем булгары продолжали ценить мир с Русью и, по возможности, не обращать внимания на необязательность и опасный ход мыслей владимирского двора. Как минимум дважды они протягивали руку помощи русским княжествам, спасая их от голодной смерти.
В первый раз, а было это в 1024 г., булгары поставили десятки пудов хлеба Суздалю, переживавшему великий голод: «…и идоша по Волзе вси людие въ Болгары, и привезоша пшеницу и жито, – сообщает Никоновская летопись, – и тако ожиша»790. В 1129 году голод угрожал большинству русских городов по Волге и Оке, и болгары снова «возили жито … во все грады русские и продавали и тем великую помочь сделали»791. Лично великий князь Юрий получил «в дар» от булгарского царя тридцать барж отборного зерна.
Булгары, конечно же, помнили о ранах, полученных от князя Юрия, но изо всех сил старались показать, что ставят мир выше самых смертельных обид.
Во Владимире это поняли и по-своему оценили. Князь Юрий даже ответил булгарам взаимными подарками792. Но, как говорится, понимать ценность добродетели, это одно, а удовлетворять потребности и следовать укоренившимся традициям – совершенно другое.
Булгарская «агрессия» без купюр
Сказанное выше вроде бы способно убедить любого скептика в полной адекватности волжских булгар и их осознанном нежелании ссориться с могущественными русскими князьями. Тем не менее русское национальное сознание продолжает рождать страшилки о волжских булгарах.
На чем же они основаны?
Давайте разбираться.
Начать нужно с того, что булгары действительно воевали с Русью и несколько раз вторгались в русские владения. С 1088 по 1218 гг. в летописях отмечено шесть таких случаев.
Сразу хочу обратить внимание на последний из них, относящийся к 1218 году. Лично я не рискнул бы отнести его к разряду антирусской иноземной агрессии, как это подчас делают историки. В то лето булгары ходили воевать на Устюг и Унжу, причем Устюг они взяли «лестью», а «унжан» одолеть и вовсе не смогли793.
Все, кто знаком с русской исторической географией, подтвердят, что оба эти района – Устюг и Унжа – находились в сотнях километров к северу от центра русских земель, составляя пространство, которое «русским» можно было назвать с очень большой натяжкой.
По рекам Сухоне и Югу, в месте слияния которых в начале XIII в. был основан Устюг, проходил Северо-Двинский торговый путь, за контроль над которым боролись тогда новгородцы, вятчане, владимирские князья и волжские булгары. Конфликт 1218 г. был частью длительного противоборства за сферы влияния, в которое булгары вступили значительно раньше иных охотников за данью.
Так что, если отбросить «устюжский» инцидент, как не имеющий оттенка «агрессивности» в отношении русской земли, для разбора у нас остается пять значимых эпизодов: 1088, 1107, 1155, 1184, 1209 год.
Кстати сказать, после устюжского дела, где булгары проявили способность брать неприступные крепости с помощью подкупа, они и их наследники казанцы не появлялись в Северо-Восточной Руси вплоть до 1429 года794.
Перерыв в агрессивной политике на 220 лет как-то не вяжется с образом опаснейшего врага. Но и остальные булгарские войны с Русью тоже имели занятную специфику, из-за которой называть цели булгар захватническими не поворачивается язык.
При более подробном взгляде на эти войны невольно бросается в глаза любопытнейшая деталь: каждый раз «бохмиты», как презрительно называли булгар русские летописцы, нападали только на два русских города – Муром или Рязань.
Лишь однажды, в 1107 г., они приходили воевать Суздаль, но взять его не смогли и были перебиты защитниками города795. Мурому и Рязани в этом смысле повезло меньше, и каждый из этих городов хотя бы раз подвергся булгарскому разорению.
Итак, возникает вопрос: чем привлекали к себе булгарских генералов два города на окраине русской земли?
Мы не знали бы ответа, если бы нам на помощь не пришел наш хороший знакомый тайный советник и астраханский губернатор В.Н. Татищев. На страницах его «Истории» сохранилась важная для нас информация. По В.Н. Татищеву следует, что все пять эпизодов так называемых «булгарских войн» с Муромом и Рязанью в действительности были чем-то вроде актов возмездия и принуждения Руси к сотрудничеству.
Первый раз булгары подвергли Муром опустошению в 1088 году796. По имеющейся информации, их нападение было вызвано разгулом речного пиратства на Оке и Волге, центр которого, по мнению булгар, находился в Муромском княжестве. В 1155 г. (то есть через 67 лет после первого похода) по той же причине булгары повторно воевали Муромскую, а вместе с ней и Рязанскую землю797.
Речной разбой, убийства и грабежи по-прежнему процветали на волго-окском торговом пути, существенно затрудняя важные торговые операции, так что причина очередного булгарского набега более чем очевидна.
Этот вывод полностью подтверждается событиями 1184 г.798, в течение которого булгары совершили одно из наиболее масштабных нападений на окраину Восточной Руси. Самое время дать слово В.Н. Татищеву, подробно описавшему его причины: «Болгары Волские с Белой Русью имея непрестанный торг множество привозили, яко жито, тако разных товаров и узорочи, продавая в городах Руских по Волге и Оке; но Руские многие собрався тайно по Волге купцов болгарских грабили, а потом по Волге села их и города разоряли»799.
Из этого сообщения видно, что булгары в очередной раз мстили речным пиратам и защищали свои приграничные районы от смертельной опасности. Они также хотели, чтобы действовал торговый договор начала XI в., о существовании которого на Руси через 200 лет после его подписания многие позабыли.
Каждый раз, когда уровень речного пиратства начинал резко зашкаливать и чаша терпения переполнялась, булгары, тем не менее, старались придерживаться правил хорошего тона.
Как минимум в двух из пяти случаев (в 1088 и 1184 гг.) они не шли сломя голову опустошать приокские районы. Оба инцидента начинались с письменных уведомлений о творящихся беспорядках, адресованных высшим должностным лицам Руси.
В 1088 г. булгары, как выразился В.Н. Татищев, «не получили управы»800 от русских князей, и лишь после этого начали вооруженное наступление.
В 1184 г. Всеволод III – главный охранитель русских границ того времени – дважды отмахнулся от жалоб булгарских «басурман». Разбойники, – объяснял великий владимирский князь бестолковым «бохмитам», – люди из Рязани, Мурома или еще каких-то неведомых городов, а потому управы на них он учинить не может и ловить их по Волге своих людей не пошлет801. Лишь после этого булгары, поставленные в безвыходное положение этим ответом, собрали войско, приплыли под Муром и сделали свое черное дело802.
Хвалить булгар за их злодейство я, пожалуй, не стану. Однако правда и то, что русские князья сами провоцировали их на подобные действия.
К 1209 г. относится последний из карательных походов булгар против Рязани. Силы, осадившие в тот раз столицу окольного верхнеокского княжества, были небольшими. Булгары скорее демонстрировали намерения, чем вели настоящий штурм. Видимо, поэтому осада не задалась и они решили вернуться домой. Как только это свершилось, вдогонку за отступавшими погнался тысяцкий Матвей Андреевич с наскоро собранным отрядом. Под Кадомом в жестоком бою неудачливые искатели правды и справедливости были уничтожены803.
С тех пор булгары не повторяли военных попыток принудить Русь к торговой кооперации. Да в этом уже и не было необходимости: из-за речных пиратов взаимная торговля по Оке и Верхней Волге резко пошла на убыль.
В конце XI в. Булгарию отделяла от грабительских аппетитов русских князей тысяча с лишним верст трудно проходимого пути по малым и большим рекам Поволжья. В конце XII в. между границами Суздаля и Биляра (древняя столица Булгарии) было всего пятьсот верст широкой водной глади, и Волга, веками доставлявшая булгарам богатства, вдруг превратилась в столбовую дорогу для любителей легкой наживы.
Муромские да рязанские каперы были первой ласточкой. За ними потянулись меченосные русские дружины и безжалостные новгородские ушкуйники.
Одинокой Булгарии нечего было противопоставить натиску русских земель кроме принципов мира и сотрудничества.
В 1229 г., после того, как монголы напали на приуральские районы Волжской Булгарии804, ее дипломатам удалось склонить великого князя Юрия Всеволодовича к заключению краткосрочного мира и обмену пленными805.
Булгары надеялись, что дружба с русскими князьями перерастет в военный союз против татар, но сильно переоценили русскую договороспособность. Мономаховичи продолжали кичиться своей непобедимостью и оставались глухи к внешним угрозам. До последних мгновений перед монгольским нашествием Булгария воспринималась Северо-Восточной Русью как страна враждебная по вере и исторической судьбе.
Владимир Мономах и его дети – зачинатели булгарских войн
Теперь настало время обратиться к войнам, которые с завидным успехом вели против Булгарии русские князья.
Первая из них, как уже говорилось, произошла в 1120 году.
Ранее я называл в числе людей, ответственных за ее начало, Юрия Долгорукого. В действительности ее инициатором и истинным вдохновителем был не Юрий, а его отец – великий киевский князь Владимир Мономах.
Властитель Киева не строил злокозненных планов против волжских булгар и не мстил им за политическое убийство Аепы. Он всего лишь задумал грабительский поход «за зипунами» – для обогащения и военной практике своих сыновей.
По его приказу княжичи Юрий и Глеб внезапно напали на Булгарию с «Ростовскими и Суздальскими войсками». До чужих границ добирались по Волге806. «Болгары же, – описывает события В.Н. Татищев, – встретили [русские войска] во множестве водою и сухим путем, на которых Юрий, храбро наступая, по жестоком бою их победил, и множество полона и богатства взял, с честию и славою великою возвратился»807.
Если бы вторжение в булгарскую землю было вызвано важными внешнеполитическими целями, это отразилось бы в летописях. Но летописные источники молчат о большой политике. Все, что в них есть, передано в цитате В.Н. Татищева. Захват иноземцев в плен, присвоение чужого богатства, приобретение великой славы и чести среди других русских князей… Как видим, иной цели Мономаховичи в той войне не преследовали.
Следующее нападение на булгар организовал владимирский князь Андрей Боголюбский в 1164 год.
Еще ранние историки затруднялись вразумительно объяснить истинные причины похода Боголюбского на Каму.
Князь М.М. Щербатов, например, выдвинул смелую гипотезу о колонизации булгарами приокских земель. По его мнению, они так сильно продвинулись вверх по правобережью Волги, что к середине XII в. заселяли сердцевину будущей Нижегородской губернии с центром в районе Арзамаса808. Опасная концентрация «бахмитов» около русских границ будто бы и вынудила князя Андрея нанести по ним срочный удар.
Однако вот незадача – вплоть до монгольского нашествия в указанном регионе обитала Пургасова мордва, финно-угорская по крови и языческая по обычаям809. Это, что называется, надежный исторический факт. Доказано также, что из своих исконных мест мордва исчезла под влиянием русской, а не булгарской колонизации, и случилось это уже после княжения Андрея Боголюбского.
Итак, князь Андрей не имел видимых причин начинать войну с Булгарией ни в 1164 г., ни в каком-либо другом. Об этом красноречиво свидетельствует текст Тверской летописи. Князь, говорится в ней, «Убиен бысть… от своих бояр, от Кучковичей, по научению своея ему княгини. Бе бо Болгарка родом, и дрьжаше к нему злую мысль, не про едино зло, но и просто, иже князь великий много воева с ним Булгарскую землю и сына посыла и много зла учини Болгаром»810.
Летописец не скрывает от нас историческую правду – Андрей Боголюбский, как и его отец Юрий Долгорукий, были злейшими врагами Булгарии и причинили много несчастий этой стране.
Выражение «много воева с ним Булгарскую землю» наталкивает на мысль, что между 1120 и 1164 гг. были еще какие-то войны с булгарами, не замеченные русскими летописцами.
Что же руководило Андреем Боголюбским? Что толкнуло его двинуть войско на Нижнюю Волгу? Неужели опять это были мотивы разбоя и грабежа, почитаемые князьями за доблесть и подвиги?
Попробуем разобраться, исследуя ход дальнейших событий.
Из летописей известно, что в 1164 г. Андрей Боголюбский с сыном Изяславом, братом Ярославом и неким муромским князем внезапно вторгся в северные районы Булгарии.
Дружина булгарского царя, вышедшая им навстречу, была уничтожена в сражении, многих булгар «посекли», захватили их флаги, а сам булгарский царь поспешно скрылся в Великом городе (Биляре), едва успев захлопнуть за собой ворота.
Судьба была так благосклонна к суздальцам, что у князя Андрея, если верить источнику, в сражении не пострадал ни один человек811. Летописец утверждает, что русским помогли одержать победу «Бог и святая Богородица», но это заявление, пожалуй, лучше оставить на его совести.
Андрей был вправе выбрать любой сценарий развития событий.
Он мог заключить с булгарами почетный мир, обсудить территориальные вопросы, если бы таковые имелись, и взять с них большую контрибуцию. Или он мог, по примеру киевских русов, ходивших на Константинополь, перезаключить с булгарами торговый договор 1006 г., выговорив для своих купцов максимальные привилегии и льготы.
Нет сомнений, что в этом случае такие города, как Ростов, Суздаль, Владимир или Ярославль, получили бы заметный импульс к развитию, а его собственная казна имела шанс пополниться налогами и таможенными сборами.
Был у него и третий вариант, наиболее неприглядный и не слишком дальновидный – ограбить захваченные территории и оставить восстанавливаться до своего следующего прихода.
Думал ли об этих вариантах князь Андрей или нет, мы не знаем. Зато нам известно, какой выбор он сделал.
Долгосрочным расчетам о пользе «отечества» Боголюбский предпочел сиюминутную выгоду, подтвердив этим истинную цель своего прихода в Булгарию.
Не встречая сопротивления на своем пути, люди князя Андрея последовательно разграбили и уничтожили в пылающем огне три булгарских города и подступились в четвертому.
Суздальцам открылся вид на красивейший город Булгарии – торговый гигант Бряхимов – широко известный своими богатствами во всем средневековом мире. На Руси о нем знали и называли не иначе как «славным» городом812.
Трудно сказать, как долго продолжалась его осада. Зато мы точно знаем, чем она закончилась. Летом 1164 г. Бряхимов был взят войсками князя Андрея и испытал на себе злую участь жертвы грабительской войны. Его жители были полностью разорены, их дома порушены и преданы огню. Лишь только после уничтожения Бряхимова русские дружины зачехлили оружие и на отяжелевших ладьях повезли по домам захваченную добычу.
Город вместе с населением исчез, словно его и не существовало.
Шесть сел и один город
Должно быть, в памяти князя Андрея приятным воспоминанием отложилось «бряхимовское дело». В 1172 г. Боголюбский затеял новую победоносную войну против волжских булгар.
Для этой цели он привлек муромских и рязанских охотников. Великого владимирского князя не смутил альянс с речными разбойниками. В конце концов, они были для него гораздо более близки, чем чуждые булгары-нехристи.
Случилось так, что из-за суровой зимы муромо-рязанские полки опоздали к назначенному сроку и разорять Булгарию отправился только Мстислав Андреевич (сын Боголюбского) с владимирской дружиной.
Это обстоятельство спасло жизни многим булгарам, но, увы, далеко не всем. Шесть сел и один город были атакованы Мстиславом Андреевичем. Владимирцы вырезали всех мужчин в зоне нападения, а женщин и детей увели на Русь для продажи813.
Как знать, сколько еще разорительных походов совершил бы Андрей Боголюбский на Нижнюю Волгу, если бы не его насильственная смерть.
В заговоре против князя была замешана его жена – булгарская принцесса. Досужий ум, возможно, увидит в этом знак тайного участия Булгарии в убийстве князя Андрея. Поди угадай, сколько в этом предположении правды, а сколько вымысла.
Андрей Боголюбский играл в опасные игры и многих настроил против себя. Я бы вовсе не удивился, узнав, что собственная жена предала его и встала на защиту родного края, против которого князь Андрей действовал с непримиримой жестокостью.
Но все это, конечно, только догадки.
Тысяча сто восемьдесят четвертый и его продолжение
После убийства Боголюбского великим владимирским князем стал Всеволод III.
Он дважды отказался выполнять требования булгар о наведении порядка на Волге и защите речной торговли. Однако после карательного похода на Муром, который организовали рассерженные булгары, Всеволод Юрьевич словно очнулся от спячки и срочно вступил в военный альянс против Булгарии с киевским князем Святославом.
Еще недавно Всеволод III жаловался булгарам на свою неспособность приструнить речных пиратов. Теперь же у него нашлось все необходимое для войны: множество ратников, десятки знатных бояр и дюжина князей, готовых сообща обрушиться на «нечестивых» булгар, ибо они, как всем известно, «суть вельми богаты»814.
В том-то и была скрыта заводная пружина готовящегося ратного «подвига», чтобы в очередной раз поживиться за счет этих богатств.
Еще несколько месяцев назад великий князь Всеволод III не захотел приложить и сотой доли усилий, чтобы привести в спокойствие восточные границы Руси. Он также не пожелал заблаговременно собрать сильное войско, а не задним числом, как вышло на деле, посылать на булгар куцый отряд в несколько сот человек. Никто не выставил на Волге дальние дозоры, чтобы предупредить население Мурома и Рязани о возможном нападении.
В полноценном государстве такая халатность расценивалась бы наравне с изменой. Но Залесский край полноценным государством не являлся. Объединить конфликтующие интересы русских князей (да и то на короткое время) могла только какая-нибудь экстравагантная идея. Например, грабительский поход на Волжскую Булгарию с ее нехристианским населением и слабо защищенными городами.
Святослав киевский одобрил план войны против булгар и прислал к «брату» Всеволоду войско во главе с сыном. Своих людей прислали на Клязьму Ярослав черниговский и Игорь северский, лично явился Давид переяславский, прислал сына Мстислава с войском Давид смоленский815.
Собирались неспешно, при встрече обильно пировали, понимали, что добыча от них не уйдет, и только в конце мая выступили одновременно по воде и по суше. Когда прибыли на место, невзначай наткнулись на половцев, но враждовать с ними не стали, а, наоборот, объединились для общего грабежа816.
Булгары не позаботились о защите. Наверно, им казалось невозможным, что едва ли не вся Русь прибудет к ним мстить за приволжских разбойников.
Конечно, разорение Мурома было чрезмерным наказанием, но ни Киеву, ни Чернигову со Смоленском, ни даже Переславлю с Владимиром не было нанесено никакого ущерба. В конце концов, русские сами частенько нападали друг на друга, и Муром не единожды страдал от вторжения русских князей.
С точки зрения булгарской торговой верхушки, их действия по искоренению речного каперства осуществлялись в общих интересах. Но, как говорится, у каждого своя правда в этой жизни.
Все, что имелось в распоряжении булгар, – это слабые передовые отряды, но их русичи смяли в первой же стычке.
Для булгар наступил момент истины – угроза была для них столь колоссальной, что царь Булгарии немедленно выступил с предложением о мире. В течение десяти дней, пока великий князь Всеволод III стучался в ворота булгарских городов, царские вельможи повторяли ему мирное предложение817.
И вот случилось чудо!
Всеволод III согласился прекратить смертоносную войну. Согласно летописной версии, он сделал это из-за смертельной раны, нанесенной Изяславу Глебовичу переяславскому.
Что ж, может быть и так. Но булгарам пришлось заплатить за смерть переяславского князя богатейшими дарами. Можно только догадываться, насколько увесистыми были сундуки с подарками для Всеволода III. И ни слова о торговле, ни слова о границах или зонах влияния между Владимиром и Биляром. Просто получили выкуп и ушли.
Единственным благородным поступком Всеволода III было освобождение соплеменников, томившихся в булгарском плену818. Впрочем, благородные порывы не помешали князю на обратном пути страшно разорить земли заокской мордвы 819, с которой он находился в союзнических отношениях.
Два года булгары благодарили Аллаха и удивлялись своему чудесному спасению. Но во Владимире, Ростове и Суздале царили совершенно иные настроения. Там никак не могли взять в толк, почему великий князь проявил к «бахмитам» такое милосердие?
Да и Всеволоду III быстро наскучила роль благородного миротворца, и в 1186 г. он снова вспомнил о Булгарии и приказал готовиться в поход. Вместе с военными в Булгарию отправилось множество «городчан» – явление редкое, но случавшееся на Руси, когда добыча казалась легкой, а опасность незначительной.
Видит бог, булгары не сделали ровным счетом ничего, чтобы навлечь на себя гнев великого князя. Тем не менее воеводы Всеволода III и примкнувшие к ним городские обыватели разорили и разграбили северные булгарские провинции. Множество булгарских сел было предано огню и мечу.
Летописи не сообщают о сопротивлении булгар. Следовательно, русское войско воевало с мирными жителями и занималось циничным разбоем и грабежом населения. Не случайно летописец указал, что домой ратники и горожане возвратились «со многим имением и полоном»820.
В новый век со старыми привычками
Период между 1186 и 1205 гг. в отношениях между Северной Русью и Волжской Булгарией ознаменовался временным затишьем.
В это время булгарские негоцианты даже перестали жаловаться на речных пиратов, а русские князья словно позабыли о богатых булгарских городах. Если и случились тогда какие-то инциденты на Волге, то вести о них не достигли ушей летописцев. Не известно о них и иностранным источникам.
Но в 1205 г. сцена вновь оживилась, и мрачные тучи снова сгустились над Волго-Камским междуречьем.
Немолодой уже князь Всеволод III решил тряхнуть стариной и незадолго до смерти организовал свой последний булгарский поход. По его приказу была собрана «не малая» рать. На речных судах ее участники спустились по Волге к устью Камы и, не вступая в излишние переговоры, приступили к грабежу.
На этот раз отряды Всеволода III углубились в булгарские земли дальше обычного (дошли, как пишет летопись, до «Хомол»). Шагая по чужой земле, как по своей собственной (будто знали, что когда-то ее завоюют), грабили купцов и присваивали их товары, людей покрепче и помоложе брали в плен, остальных беспощадно секли мечами821.
По известию В.Н. Татищева, в этом походе досталось не только булгарам: грабежу подверглись черемисы, мордва и степные «комоны»822.
Простодушный князь М.М. Щербатов, рассказывая об этом эпизоде в своей «Истории», выложил всю правду как есть. Великий князь Всеволод III, писал он, будучи всемогущественным правителем Северной Руси, «весьма старался, дабы иноверные народы живущие в круге России истребить, или отогнать». Для этого он развязывал против них войны, которые ослабляли Булгарию и ее поволжских союзников, но «ни искоренить, ни прогнать их прочь» пока еще не мог823.
М.М. Щербатов честно написал о том, что ныне многих приводит в смущение. Между тем свое мнение он черпал из русских летописей.
Насколько жестокость русских дружин была вызвана действующей средневековой нормой, а насколько подсознательным желанием очистить земли для будущей колонизации, решить сложно. Булгарию русские князья грабили, но не уничтожали824.
Что же касается тех поволжских народов, которые к началу XIII в. По-настоящему попали «в круг России» как, например, приокская эрзя, то с князем М.М. Щербатовым необходимо согласиться. Всеволод III уже в 1184 г. истребил немалую часть эрзянского народа, о чем имеются неопровержимые свидетельства в русских летописных источниках825 и о чем речь у нас пойдет впереди.
Князь Юрий Всеволодович – «путешествие» в Ошель
Пропуская незначительный инцидент 1210 г., случившийся через несколько месяцев после булгарского нападения на Рязань (тогда воевода князя Всеволода III Козьма Радшич, действуя зимой, не смог нанести булгарам серьезный урон)826, спешу перейти к событиям 1220 года.
Великим владимирским князем теперь был Юрий Всеволодович, третий сын Всеволода III Большое Гнездо. К этому времени район волго-окского междуречья практически уже являлся сферой русского влияния и рассматривался как плацдарм для дальнейшего завоевания и колонизации. Уже в 1221 г. Юрий распорядится о строительстве нижегородской крепости в месте, где доживала свой век старая булгарская фактория827, и повелит заселять мордовские селища вдоль Волги. В силу этих обстоятельств беспокойный русский мир еще ближе придвинулся к волжским булгарам.
Юрий Всеволодович не входил в число крупных полководцев своего времени. Не был он и выдающимся организатором. Тем не менее именно он, как старший в «отчине», начал собирать войско для одного из самых кровавых походов на Волжскую Булгарию.
Наступление началось с двух сторон. С основными войсками из Городца Радилова выступил князь Святослав Юрьевич городецкий; полки из Ростова и Устюга отправились «камским» маршрутом, чтобы соединиться со Святославом в устье Камы. Продвижение ростовцев по левому притоку Волги на всем протяжении сопровождалось массовыми погромами булгарских сел828.
После соединения войск на Каме обе группировки подступили к булгарскому городу Ошель, являвшемуся основной целью похода.
Булгары не приняли бой и укрылись в крепости, надеясь таким образом пересидеть опасность. Это было странное решение, поскольку их войско, по словам В.Н. Татищева, численно превосходило силы русских829. Объяснить эту чрезмерную осторожность можно только психологической слабостью булгарских воевод, внутренне разуверившихся в возможности победы.
Итак, булгары закрылись в крепости, однако отсидеться не смогли. Святослав отдал приказ о штурме.
Пехота с секирами и огнем, стенобойные «самострелы», швыряющие «великие каменья и огонь», стрельцы и копейщики приступили к делу830. Русские действовали самоотверженно. В.Н. Татищев описывает, как братья Ермила и Вавила ценой собственных жизней сумели поджечь затаившийся город.
На улице был июнь, погода стояла жаркая, с Волги дул сильный ветер. Пламя быстро перескакивало с одной крыши на другую, и весь город превратился в сплошной незатухающий пожар. Пока огонь жадно глотал деревянные строения, русская армия уничтожала пришедших в ужас жителей и грабила их дома.
Святослав покинул город лишь после того, как его войско обременилось добычей.
Вслед за русскими полками понуро брели на север закованные в кандалы пленники. После разгрома Ошеля булгары не имели сил преследовать противника. Стоя на высоком берегу реки, они только и могли смотреть, как русские ладьи увозят на чужбину их родственников.
Мир в обмен на дань. Не протянутая рука помощи
Когда зимой того же года Юрий Всеволодович стал вторично (теперь уже сам) собираться на болгар «с большим войском», они не выдержали и, подгоняемые страхом, прислали к нему послов.
Источник, которым пользовался В.Н. Татищев, сообщает, что булгары предложили Юрию выгодные условия мира831. Но великий русский князь повел с ними хитрую игру. Почему бы и нет? Булгарам все равно некуда было деваться. На одной из аудиенций Юрий Всеволодович огорошил послов требованием ежегодной дани. Удивительным было даже не само требование, а его размер. Сумму источники не называют, но послам она показалась разорительной. Лишь с третьей попытки булгары согласились поставить подписи под условиями князя.
Для Юрия это была дипломатическая победа, а для Булгарии – позор и унижение. Усиливалось оно тем, что булгарский царь, как бы в благодарность за проявленное Юрием «понимание», вынужден был осыпать его «многими дарами и преизящными вещами»832.
Следующий этап отношений русских князей с булгарами целиком приходится на сложный в международном отношении 1232 год.
В степях Южного Приуралья в это время появились монголы и начали покорять союзных булгарам саксинов, половцев и башкир833. «Нижние болгары» убедительно просили великого князя Юрия совместно выступить против общего врага и обещали щедро заплатить за убытки.
Юрий Всеволодович собрал на совет своих «братьев и сыновцов», на котором участники единодушно решили: булгарам в военной помощи отказать и спокойно ждать гибели нижне-волжского государства.
Чутье не обмануло княжеских советников: в одиночку булгары стали легкой добычей для монгольских полчищ и через несколько лет были полностью завоеваны Батыем. Вся их страна подверглась страшному разорению834 и лишилась политической самостоятельности.
Так завершилась непростая история русско-булгарских отношений.
Все ее события показывают смехотворность утверждений о булгарской угрозе для Владимиро-Суздальской Руси. Булгары искали мира и добивались выгодных условий для торговли. Все их военные походы на Муром и Рязань – всего лишь неуклюжие попытки направить отношения с Русью в приемлемое русло.
Совсем другое дело русские князья. Вот кто действительно угрожал Булгарскому царству!
Именно из-за постоянной русской угрозы булгары в XII в. вынуждены были поменять местоположение своей столицы и перенести ее из Булгара в Биляр835. Непомерно часто по историческим меркам русские князья грабили, уводили в плен и истребляли жителей этой богатой страны.
Мы слышали непредвзятые оценки дореволюционных русских историков, считавших русские войны в Поволжье «истребительными»836. Мы видели, что не булгарские правители, а русские князья брали с булгар дань, получая таким образом грабительскую ренту от эксплуатации торгового пути по Оке и Волге.
В 30–40-е гг. XIII в. по территории Волжской Булгарии тяжелым катком прокатилось монгольское завоевание. Булгария, как и Владимирская Русь, стала улусом Золотой Орды837, и все претензии, которые были к булгарам у владимиро-суздальской знати, отпали сами собой.
Лишнее звено в цепи чужих интересов
Теперь, после того, как была описана русская агрессия на Нижней Волге, мне остается сказать совсем немного.
Выше я не раз подчеркивал относительную военную слабость волжских булгар; да и сами они своим поведением показывали, что Русь для них слишком сильный соперник.
Однако давайте взглянем на некоторые интересные факты.
В 1223 г. на реке Калке состоялась крупнейшая битва между монголо-татарами, с одной стороны, и русскими и половецкими князьями, с другой. У монголов, по разным подсчетам, было от 30 до 50 тысяч человек, у русских и половцев – 100 тысяч, и они – русские и половцы – были разбиты. Одних только киевлян в этой мясорубке полегло до 10 тысяч человек.
Одержав крупную победу, монголы некоторое время разоряли кыпчакские степи, а затем повернули к Булгарии. Кочевники имели порядка 30 тысяч воинов, но булгарский правитель Ильгам-хан, обладая меньшими силами, разбил и уничтожил их войско.
Пусть временно, но эта победа освободила половецкую степь от власти завоевателей838. Она, как считают историки, более чем на десять лет задержала монгольское нашествие на Русь839.
Весной 1229 г. равночисленное монгольское войско в сопровождении покоренных народов снова двинулось на запад, и опять булгары смогли остановить его у своих восточных границ840.
Глядя на эти факты, казанский историк А.Х. Халиков сделал вывод о том, что у Булгарии имелась сильная армия841 и неплохое военное руководство. Победы над монголами, находившимися тогда в зените славы, наглядно убеждают, что известный татарский ученый мог быть прав.
Но как тогда объяснить слабость булгар на противоположном фронте – там, где они встречались с Русью?
На мой взгляд, объяснение здесь одно – булгары не желали большой войны с владимиро-суздальскими князьями, о чем я уже неоднократно высказывался. Без мира с русскими городами невозможно было торговать по Оке и ее притокам, а без торговли Булгария не могла существовать.
Русская же торговля, напротив, не слишком нуждалась в булгарском посредничестве. Объективно Булгария была лишним звеном на пути русского экспорта (в основном пушного) в прикаспийские страны.
В дальнейшем русские князья периодически доказывали правоту этого утверждения.
В XIV в. наиболее яркий пример относился к 1370 г., когда суздальско-нижегородский князь Дмитрий Константинович сверг булгарского царя Асана и посадил управлять Казанью русского ставленника842. В XV в. булгары продолжали терпеть русские набеги. Известно, например, как в 1431 г. некий князь Федор Пестрый разорил и «попленил» всю землю волжских булгар843.
В 1438 г. Волжская Булгария частично возродилась в составе Казанского царства. Вскоре и русские князья нашли в себе силы сбросить зависимость от Золотой Орды. После этого искусственно прерванный (но полностью незатухавший) конфликт между двумя странами возобновился. Его конечным итогом стала гибель Казанского царства в 1552 г., всего через 114 лет после начала его самостоятельного существования.
Если ретроспективно смотреть на булгарский вопрос в русской завоевательной политике (что мы, собственно, и делаем), то, с точки зрения взаимоотношений булгар с Русью, у них не было исторических шансов избежать давления Руси и остановить физический приход русских в Поволжье и Приуралье.