Покорение Ногайского юрта
Вольнолюбивый народ ногаи
«Ногаи – вольнолюбивые люди, без царей, королей и государей. Раньше они служили обычно великому князю за повальный грабеж в Литве, Польше, Лифляндии и по границам Швеции. Когда крымский царь жег Москву великого князя, то с ним было 30 000 ногайской конницы. Раньше из года в год они пригоняли в Русскую землю великое множество лошадей на продажу – в одном табуне, причем великий князь получал каждую десятую лошадь в виде таможенной пошлины»2098.
Так Генрих Штаден в двух словах описал сущность Ногайской Орды и принципы отношения ногаев с другими странами. Они не являлись ни для кого принципиальными врагами или верными союзниками. Ногаи, возможно, бесконечно долго могли бы жить за счет грабительских рейдов по соседним странам. Но в XVI в. эпоха разбойничьей вольности закончилась. Поживиться за чужой счет можно было лишь во время какой-нибудь крупной войны, которую развязывали московиты или крымские татары. В остальное время, чтобы не умереть с голода, ногаи занимались выращиванием лошадей и домашнего скота на продажу.
Особое внимание русских ногаи привлекли в 1481 г., когда разгромили и предали смерти хана Большой Орды Ахмеда Кучук-Мухаммеда. Победа над давним противником Ивана III вызвала в Москве не только интерес, но и уважение к неизвестному доселе народу.
Полноценный дипломатический диалог с ногаями начался в 1489 г., когда в Москву впервые прибыли послы из ногайского Юрта. Уже тогда было ясно, что ногаи заметно проигрывали в силе и могуществе Крыму или Большой Орде2099. Потому-то в Сарайчик никогда не ездили русские дипломаты высокого уровня, да и с ногайскими послами великий князь общался только через «второстепенных сановников, казначеев и дьяков»2100.
В 1520–1530-е гг. ногаи практически выпали из сферы внимания московского правительства: смуты и династические споры чрезвычайно ослабили Ногайский юрт, а его противостояние и конфликты с Крымом были гарантией невмешательства ногаев в казанские и, уж тем более, в русские дела. Интенсивность их дипломатических и торговых контактов с Москвой сильно сократилась2101.
Следующие десятилетия до середины XVI в. были временем упадка Ногайской Орды. Потерявшие управление и временно лишенные верховной власти, некоторые ногайские мурзы начали промышлять разбоем и грабежом русских земель. Нельзя не отметить, что к этому их побуждал антимосковский настрой тогдашних казанских царей из рода Гиреев2102.
В 30–40-е гг. XVI в. часть ногайских родов восстановила прочную экономическую ориентацию на московский рынок. С конца 1530-х гг. ногаи начинают регулярно приводить в Россию огромные табуны лошадей2103. Одновременно возрастает их потребность в сохранении мира. В начале ноября 1537 г. в Москву приходил посланник великого князя в Ногаях Петр Левской, а с ним послы от многих ногайских мурз с просьбами дружбы и разрешения для своих купцов торговать в Московии лошадьми и другим товаром2104. В те же дни московский кремль посетили люди ногайского князя Шидяка с грамотой и просьбой о дружбе2105. С 1539 по 1542 гг. в Москву из Ногаев не менее пяти раз прибывали торговые посольства2106.
Московское правительство охотно давало добро на торговлю, столь выгодную обеим сторонам. В Москве отстроили особый Ногайский двор, где кочевники распродавали свои товары. Воевать с ними не было необходимости, а захватывать их земли – тем более. Во-первых, они слишком далеко отстояли от центра, а во-вторых, земледельческо-промысловому населению России ковыльные степи были не нужны. До середины XVI в. Москва придерживалась политики здравомыслия в ногайском вопросе. Но дальше ее отношения с ногаями стали ухудшаться.
Спора нет, среди ногайской знати всегда находились охотники до легкой наживы. Молодые ногайские князья с дружинами нередко ходили в Московское царство за грабежом и добычей. Это были представители кланов, ориентированных на среднеазиатские рынки. Там они продавали своих коней, а в Московию являлись для разбоя и грабежа.
Все это омрачало нарисованную выше картину. Обострение проблем между Москвой и Ногайской Ордой было неизбежно. Как бы я ни старался подчеркнуть важность торговли в московско-ногайских отношениях, все же нужно признать, что вторжения ногаев в южнорусские пределы доставляли московскому правительству слишком много хлопот.
До 1540-х гг., когда началось формирование ногайского государства, «Ногайский юрт» находился в условиях политической разобщенности. Историки полагают, что в более поздние времена в Ногаях тоже не было политической стабильности. То есть говорить о полноценной государственности Ногайского юрта не приходится2107.
Раздробленность порождала хаос. Мы знаем это по удельной Руси. Дикие, не зависимые ни от кого ногайские отряды нередко вторгались на окраины Московского царства, а в союзе с крымцами, бывало, доходили до его внутренних областей2108. Ногайская дорога (или Ногайский шлях) начиналась от царицынской переправы и шла далее на Запад по верховьям Дона. По ней могли передвигаться огромные конские табуны, но она же использовалась номадами для нападений.
Чтобы защитить юго-восточные окраины, Москва на постоянной основе держала неподалеку от Ногайской дороги до 60 тысяч пограничных войск. В основном это были силы, предназначенные для отражения крымских набегов и лишь частично для защиты от ногаев2109.
Нужно иметь в виду, что Ногайским шляхом в основном пользовались Малые Ногаи, жившие по правую сторону Волги. Их заволжские собратья были отсечены от Правобережья течением реки и гораздо реже появлялись в русских областях. Начиная с третьей четверти XVI в. перебраться через волжские «перевозы» и остаться незамеченным становилось практически невозможно: каждая из таких переправ была укреплена русскими заставами и крепостями, такими как Лаишев (1577 г.), Тетюшев (около 1571 г.), Самара (1586 г.), Царицын (1589 г.) и Саратов (1590 г.)2110.
После того, как во второй половине 1630-х гг. основное население Больших Ногаев перешло на западную сторону Волги, в отчетах царских воевод «крымские и ногайские люди» слились в единое целое. Именно малоногайские улусы, усиленные переселенцами из Сарайчика, вместе с татарами Крымского ханства и составляли в дальнейшем (я имею в виду середину XVII в.) главную угрозу для южнорусских окраин2111.
Что же касается Больших Ногаев, о которых идет сейчас речь, то с ними, как было показано выше, Москва больше торговала, чем сталкивалась в сражениях. В ногайский Сарайчик постоянно наведывались великие русские послы. Они договаривались о коалициях и помощи царским войскам2112.
Ногаи всегда имели политические интересы в Казанском царстве, что было обусловлено территориальной и культурной близостью двух народов. В 1496 г. им удалось посадить на казанский трон своего ставленника.
Однако уже наступили новые времена. Бал в казанском Поволжье в то время правила Москва, и ее влияние на Средней Волге считалось бесспорным. После установления в 1487 г. над Казанью русского протектората все попытки ногаев повлиять на ход событий в Казанском царстве поочередно проваливались.
В начале XVI в. верховный бий мангытов и ногайский политический лидер Аббас мирза Ямгурчи вынужден был признать Ивана III покровителем Казани. (Его предшественник бий Муса никогда не подвергал это сомнению.) С тех пор все свои шаги, связанные с Казанью, ногаи обычно обсуждали с Москвой2113.
Казанская «заноза» в отношениях бия Юсуфа и нурадина Исмаила
Падение Казанского царства изменило расстановку сил между Московией и Ногайским юртом. Русские границы вплотную придвинулись к становищам ногаев, и эта близость предвещала им мало хорошего.
Жена Сафа-Гирея царица Сююмбике приходилась дочерью ногайского бия Юсуфа. Юсуф часто поддерживал своего зятя в его антироссийских выступлениях. В последний раз люди Юсуфа напали на Московию в конце 1551 г., когда Сафа-Гирея уже не было в живых. В декабре, говорится в летописи, «пришли войной ногайские мурзы Уразлы, Отай и Теляк и иные со многими людьми на Мещерские места и на Старую Рязань».
Их нападение было успешно отбито. Царские воеводы вовремя перекрыли кочевникам отходные пути. Мирза Теляк с товарищами попал в плен. Остатки ногайского воинства бежали от москвичей до самых «Шатцких ворот». Московские ратники преследовали и «побивали ногаев». Их остатки бросились порознь в степь, где перемерзли от великих снегов и морозов. «Достальных во многих местах разных казаки великого князя … до Волги … побивали. И пришел из ногай Араслан-мурза да Отай, а всего с ним пеших ногай человек сто пятьдесят, а то все … зле погибли»2114.
Этот примечательный эпизод демонстрирует существенное превосходство московских сил над ногайскими ордами. После описанного выше похода, а тем более после гибели Казанского царства, Юсуф опасался ссориться с царем Иваном, в руках которого, помимо прочего, находились его дочь и внук.
Младший брат Юсуфа, нурадин Исмаил – мы уже знаем его по событиям в Астрахани – в отличие от своего родственника всегда ориентировался на Москву. (Источники говорят, что именно Исмаилу Иван Грозный обязан тем, что в 1552 г. ногайская конница не пришла на помощь Казани.) Ликвидация Казанского царства резко ослабила позиции антимосковской партии бия Юсуфа и укрепила влияние сторонников Исмаила. В конце 1554 г. Юсуф был свергнут и убит своим братом. Бием Ногайской Орды стал князь Исмаил2115. Согласно русским летописям, планы по устранению Юсуфа Исмаил вынашивал вместе с Иваном Грозным2116.
В значительной степени Исмаил был заложником торговых отношений, тесно связанных с Москвой. «Твои люди ходят торговать к Бухаре, а мои к Москве, – сказал он однажды Юсуфу, – и только мне завоеваться с Москвою, то и самому мне ходить нагому, да и мертвым не на что будет саванов шить»2117.
Так думала как минимум половина Ногайской Орды. Ее симпатии были действенным инструментом управления русско-ногайскими отношениями, и воспользоваться им можно было по-разному. Как поступил Иван Грозный, увидим прямо сейчас.
Смерть от голода
1 февраля 1555 г. в Москву прибыли послы от князя Исмаила, мирзы Касая и множества иных знатных особ. Они доложили царю, что по его приказу Исмаил уничтожил бия Юсуфа, покарал его сторонников и учинился «князем в Ногаех». Князья и мурзы, выступавшие против московского сближения, велением Исмаила подверглись изгнанию. Обновленная Ногайская Орда предложила Ивану длительный мир, военный союз против недругов и активную двустороннюю торговлю2118. Ногаи просили у Грозного разрешить им повальный торг «на Москве, в Казани и в Азсторохани»2119.
За заслуги перед Москвой, за то, что «Юсафа-князя побили», Иван заплатил Исмаилу и его мирзам казенное жалованье2120. Это был уже прямой подкуп ногайской верхушки и одновременно ловкий дипломатический ход. Победа Исмаила в династической войне с Юсуфом, тайно направляемая и поддержанная Москвой, вселила в правительство Грозного уверенность, что ногаи попали под его прочное влияние2121.
В середине 1550-х гг. ногайский народ постигло великое бедствие. По сообщению А. Курбского, в те годы «на Ногайскую орду, то есть на татар заволжских» обрушился мор. Зимой от жесточайших морозов и бескормицы пал весь ногайский скот, конские и прочие стада. К лету голод перекинулся на людей, началось их массовое вымирание. Толпы оголодавших ногаев двинулись к Крымской Орде, но теперь их преследовали засуха и безводие: реки и колодцы пересохли так, что «на три сажени вглубь копая, едва можно было» найти немного гнилой воды. За Волгой от всего племени «измаильтян», пишет Андрей Курбский, осталось в живых «едва пять тысяч воинов, а было число их подобно песку морскому»2122.
Ногаи в несколько лет превратились из многочисленного народа в кучку нищих оборванцев, обескровленных голодом и междоусобной войной. Теперь они полностью находились в русле русской политики и даже не попытались помешать Грозному захватить Астраханское царство. Когда же на Астрахань приходили освобождать ее противники Москвы, князь Исмаил и многие мирзы действовали против них2123.
«Старший брат» Иван Грозный
Во второй половине 1550-х гг. Ногайская Орда слабела день ото дня. До 1557 г. Москва спокойно наблюдала за разгоравшимся конфликтом между князем Исмаилом и детьми бия Юсуфа2124. Власть в Ногаях поочередно переходила от одной партии к другой, но Ивану нечего было беспокоиться о последствиях, ибо участники раздоров воевали друг с другом, но хранили верность России.
Избранная Рада решила заключить союз с тем из родственников, кто одержит верх в семейной борьбе. Чем больше конфликтовали между собой ногайские вожди, те выгоднее это было московским дьякам, желавшим ослабить Орду и окончательно поставить ногаев в зависимость от московского произвола2125.
В 1557 г. Исмаилу удалось стабилизировать внутреннюю жизнь ногайского Юрта и помириться с племянниками. Вслед за этим от имени всей ногайской знати был подписан договор с Иваном Грозным о признании его политического старшинства. Исмаил-князь, Юсуфовы дети «и все мурзы ногайские, соединившись, клялись государю: ныне они во всем едины, велит ли им государь идти на Крым или послать братию и племянников, – как им царь и великий князь прикажет, так и сделают»2126.
Историки считают этот момент точкой невозврата для Ногайской Орды. И хотя юридической зависимости договор 1557 г. не устанавливал, тем не менее московское влияние в Ногаях становилось слишком заметным. Москва брала на себя защиту ногайского Юрта от русских и крымских казаков, следила за полным прекращением междоусобных войн внутри страны и обеспечивала условия для торговли2127.
Но были и противники
Московское присутствие и ее вмешательство во внутренние дела Орды воспринимались многими ногаями негативно. Часть противников московского доминирования в Ногаях в том же 1557 г. откочевала на Дон2128. В сентябре 1558 г. племянники Исмаила, клявшиеся вместе с ним верно служить московскому царю2129, взбунтовались против своего дяди. Впрочем, Ивану они клялись в верности и просили определить, кого из них он захочет видеть старшим в ногайском Юрте2130. В октябре 1559 г. Исмаилу изменили его собственные дети – Танбей-мирза и Инбей-мирза. Со своими улусами они перебрались на Крымский полуостров. Летопись сообщает, что вместе с ними в Крым ушло много знатных ногайских вельмож2131.
Бий Исмаил умер в 1563 году. Его наследнику – бию Дин-Ахмеду – понадобилось время, чтобы определиться с внешней политикой. Лишь в ноябре 1565 г. он прислал царю Ивану весть, что просит его жаловать и установить такие же отношения, как и при его отце Исмаиле2132.
Следующий ногайский бий по имени Урус, вставший во главе Орды в 1578 г., был известен как противник московской зависимости. Он оказывал посильную помощь марийским повстанцам и, возможно, даже сам собирался напасть на «мещерские и рязанские места»2133.
В годы его правления произошел инцидент в Васильсурске (1581 г.) с убийством ногайского посла, смерть которого вызвала несколько разорительных ногайских набегов на территорию Поволжья. Однако, скорее всего, нападения на московские земли явились делом рук вольных ногайских князей, не подчинявшихся непосредственно бию Урусу2134.
В 1581 г. ногаи нападали на правую сторону Волги и доходили до коломенских и «алаторских» мест. Их общая численность могла достигать 25 тысяч человек. Предводительствовал войском крымский царевич Досмагмет2135, а из этого, хотя и не с очевидностью, следует, что в нападениях участвовали в основном малые, а не большие ногаи.
Зависимость ногайской торговли от московского рынка по-прежнему отвращала большинство ногайских мурз от участия в военных конфликтах с русскими. Кроме того, после демографической катастрофы второй половины 1550-х гг. Ногайская Орда не могла так быстро восстановиться, чтобы иметь лишние десятки тысяч всадников для грабежа русского Поволжья.
Прелести соседства с московским пограничьем
В конце 1570-х – начале 1580-х гг. на Волге все чаще стали появляться разрозненные и непредсказуемые в своем диком бесчинстве казачьи отряды.
В 1577 г. Дин-Ахмед жаловался русскому послу, что «в Сарайчик приходили государские люди и над его мертвым отцом надругалися»2136. В 1581 г. столица Ногайской Орды вторично подверглась казацкому погрому. Казаки завладели городом, убили всех жителей, разрушили ногайское кладбище и предали Сарайчик огню2137. Среди улусных людей распространились слухи, что московский царь велел казакам отнять у них Волгу, Самару и Яик2138. Это были всего лишь домыслы, но, возможно, из-за них московские требования предоставить конников для русского войска часто оставались без ответа. Ногайские бии сетовали также, что люди их не слушаются, ходят и воюют, где сами захотят2139.
Россия сохраняла с ногаями мир, в общем и целом походивший на передышку в предстоящем колониальном захвате. Период неопределенности длился до начала XVII века. В 1600 г. царь Борис Годунов формально закрепил подчинение Большой Ногайской Орды, лично возведя мурзу Иштерека в звание ногайского бия. В качестве московской колониальной провинции Большие Ногаи просуществовали до 1634 года. С трудом пережив нападение калмыков, заволжские ногаи переселились на правый берег Волги и слились с татарами Малой Ногайской Орды.