Авт.) будет исполнять свои обязанности в полном объеме».
Кроме того, как говорили в верхах, Гитлер обещал Рему еще одну встречу для окончательного улаживания «некоторых недоразумений», связанных с рейхсвером.
Итак, штурмовики (в большинстве) отправились по домам. А Рем — «лечиться».
Однако окончательное решение, если верить английскому исследователю событий Уиллеру Беннету, в распоряжении которого оказались архивы СС и гестапо, хранящиеся в Вашингтоне и в бывшем американском секторе Западного Берлина, было принято Гитлером 21 июня, за девять дней до «ночи длинных ножей». Решение состоялось после двух знаменательных выступлений, послуживших для Гитлера сигналом к тому, что пора приступать к действиям. Одно из них носило характер предупреждения по адресу фюрера со стороны представителя правоконсервативных кругов и военщины в Германии. Мы имеем в виду речь фон Папена в Марбургском университете 17 июня 1934 г., которая содержала нарочито плохо замаскированные нападки на политику нацистского правительства и прямые призывы покончить со штурмовиками. Хотя Геббельс наложил запрет на публикацию речи в германских газетах, сведения о вызывающем выступлении фон Папена широко распространились в Берлине. Гитлер опасался, что за речью последуют прямые действия военщины и определенной части правящих кругов Германии в целом (особенно германских монополий), направленные против нацистской партии. А ведь в то время Гитлер правил еще в коалиции с Национальной партией во главе с Гугенбергом, и разрыв с поддерживавшей его на посту канцлера мощной группой мог привести к весьма тяжелым, если не катастрофическим, последствиям для режима.
Второе событие, не на шутку встревожившее Гитлера, было связано с поведением Гинденбурга, который оставался главой государства, президентом империи. Когда 21 июня Гитлер явился с визитом к Гинденбургу, его встретил не президент, а военный министр Бломберг. Он заявил, что президент встречу отменил. Президент считает, сказал Бломберг Гитлеру, что «пора покончить с «радикализмом» (имелись в виду речи Рема о «второй революции» и его претензии на руководство армией).
После всего этого Гитлер приступил к подготовке расправы над Ремом. 22 июня он позвонил в Ганновер руководителю окружной организации СА Виктору Лютце, тому самому Лютце, который доказал свою верность фюреру доносом на руководителя СА Эрнста Рема, его начальника. Гитлер сообщил Лютце, что он решил сместить Рема и назначить Лютце начальником штаба СА. 25 июня Гитлер посвятил в эти планы военного министра Бломберга. Бломберг обещал, что рейхсвер окажет необходимую поддержку действиям Гитлера. Фюрер сообщил Бломбергу и о некоторых деталях операции. Он сказал, что намерен собрать всех руководителей СА в Бад-Висзее и там арестовать их. Так он и поступил, объявив о внеочередном совещании СА.
На следующий день Гитлер назначил ответственным исполнителем акции по ликвидации лидеров СА Зеппа Дитриха, командира одного из подразделений его личной охраны, так называемого лейб-штандарта «Адольф Гитлер». В помощь головорезу Зеппу Дитриху выделили две роты лейб-штандарта[22], которые направили в Южную Баварию, где им обещали дать подкрепление из числа охранников концентрационного лагеря Дахау. Было условлено также, что оружие для проведения операции Зепп Дитрих получит от рейхсвера. Охранникам лейб-штандарта приказали соединиться с охранниками концлагеря Дахау по пути в Бад-Висзее на полустанке около Ландсберга и совместно отправиться прямиком туда, где должна была разыграться кровавая драма, — в Бад-Висзее. Образовалась, таким образом, странная и на первый взгляд противоестественная коалиция рейхсвера с отрядами СС; военная элита с ее полуфеодальными традициями, как правило, избегала в ту пору прямых связей с подозрительными, выполнявшими палаческие функции элементами из СС, она не хотела «пачкать военный мундир», свою «солдатскую честь», как ее понимали лица, принадлежавшие к германской военной касте. Альянс с Гиммлером был для представителей военщины, однако, лишь началом пути, который привел их в дальнейшем к участию во всех злодеяниях гитлеровского режима и к операциям по истреблению миллионов людей на оккупированных нацистами территориях.
О деталях участия рейхсвера в расправе над руководителями СА договорились непосредственно генерал Рейхенау с Гиммлером и Гейдрихом. Это произошло 22 июня, а 24 июня к альянсу был привлечен командующий рейхсвером генерал Фрич. Он приказал всем начальникам военных гарнизонов в Германии готовиться к подавлению путча против фюрера, который якобы планировался руководством СА. В секретном указании Фрича говорилось, что «СС на нашей стороне» и что акциям по подавлению путча следует оказывать всяческое содействие. Западногерманский историк и публицист Гейнц Хёне сухо прокомментировал сей факт в своей книге об СС: «Рейхсвер и СС объединились для проведения совместной акции против Рема».
Естественно, что в эти дни особо активно действовал аппарат СС под руководством Гиммлера — Гейдриха. 27 июня Гиммлер созвал совещание начальников округов СС и объявил для отрядов СС «мобилизационную готовность № 1». Он отдал распоряжение организовать в округах слежку за руководителями СА и докладывать ему немедленно обо всех подозрительных фактах.
20–30 июня отряды СС должны были, согласно распоряжению имперского руководства СС, сосредоточиться в казармах. Там им надлежало получить боевое оружие — винтовки и пулеметы.
Ход событий после 29 и 30 июня можно благодаря имеющимся в настоящее время документам проследить буквально по часам. И поскольку для понимания методов действий аппарата насилия в дальнейшем все происшедшее имеет особое значение, стоит остановиться на этом более подробно.
30 июня был создан определенный трафарет действий. Большинство других акций проводилось по аналогичному сценарию, хотя и с иным предназначением и в иных масштабах.
Решающее совещание, на котором были определены планы всей операции и сроки отдельных ее этапов, состоялось 27 июня в Берлине. В нем участвовали Гитлер, Геринг, Гиммлер и Гейдрих. Для отвлечения внимания от действий руководства партии Гитлер решил покинуть Берлин: он направился 28 июня в Эссен под предлогом того, что обещал гаулейтеру Рурской области Тербовену присутствовать на его бракосочетании с секретаршей, служившей в геббельсовском министерстве пропаганды. Оттуда, так сказать, не выходя из-за свадебного стола, фюрер намеревался руководить «акцией». (Впоследствии торжество в доме сравнительно маловлиятельного Тербовена получило название «кровавой свадьбы».)
Операция должна была происходить одновременно в трех центрах: в Берлине, где оставался Гиммлер, в Мюнхене, где находился штаб руководства СА, и в Бад-Висзее, куда Гитлер созвал высших руководителей СА.
В качестве сигналов к началу действий были установлены пароли: для берлинского центра пароль «бабушка умерла» (опять дешевый детектив!), а для действий в Бад-Висзее и Мюнхене — «колибри». В 15.00 28 июня Гитлер вызвал по радио Зеппа Дитриха. Он велел ему прибыть в Бад-Годесберг (около Бонна) в гостиницу «Дрезден», где была расположена его штаб-квартира. Зепп Дитрих прибыл туда в 20.00. В это время в штаб-квартире шло совещание 15 приближенных фюрера, посвященных в его планы и прибывших туда по специальному вызову фюрера. Среди них были Геббельс, Лютце, адъютанты фюрера Броннер. Шуб и Шрекк. Гитлер в присутствии этих лиц приказал Зеппу Дитриху отправиться в Мюнхен, обосноваться в Коричневом доме и оттуда позвонить, чтобы получить дальнейшие инструкции. Звонок последовал уже около полуночи. На сей раз Гитлер велел Дитриху отправиться на полустанок Кауферин, где его будут ждать выделенные для расправы с Ремом две роты из лейб-штандарта «Адольф Гитлер». Гиммлер в это время находился в Берлине и оттуда сообщил Гитлеру по телефону, что «все приготовления СА к путчу закончены и что на 17.00 на завтра назначен государственный переворот»[23]. То была явная дезинформация, но именно ее — это и был истинный пароль будущей резни — ожидал нацистский фюрер. Поговорив с Гиммлером, Гитлер на самолете отправился в Мюнхен. Прибыв в город, он поехал в баварское министерство внутренних дел. Было 4 часа утра. Гитлер велел разбудить местного обергруппенфюрера СА Шмида, а когда растерявшийся обергруппенфюрер предстал перед фюрером. Гитлер безо всяких объяснений набросился на него, сорвал погоны и объявил арестованным. Началась облава на мюнхенское руководство СА, которое считалось одной из главных опор Рема. Вместе со Шмидом был арестован глава баварских отрядов СА обергруппенфюрер СА Шнейдхубер и несколько других баварских руководителей штурмовых отрядов. Арестованных препроводили в следственную тюрьму в Мюнхене — Штадельхейм. Лишь после этого — опять-таки на самолете — Гитлер отправился в Бад-Висзее, где спали после бурно проведенной ночи Рем и его приближенные в местном пансионе вдовы Ханзельбауэр. Было 6.30 утра 30 июня 1934 г. Владелица пансиона открыла дверь после настойчивого громкого стука. Мимо нее пробежал Гитлер, за ним другие участники «ночи длинных ножей». Фюрер остановился перед дверью комнаты Рема, а когда в ответ на стук дверь раскрылась, Гитлер набросился на Рема, назвал его предателем, разразился градом ругательств. На губах у него выступила пена. Фюрер велел Рему одеться, а в его комнате оставил двух охранников. Затем он направился в комнату напротив, где ночевал один из главных приближенных Рема, Хейнес, и его «мальчик». Гитлер объявил Хейнеса также арестованным, и его вместе с другими фюрерами СА, находившимися в пансионе, отправили в тюрьму Штадельхейм. «Мальчиков» заперли в подвал, потом их без лишнего шума ликвидировали.
Неожиданно во время расправы к пансиону прибыли на грузовике штурмовики из охраны Рема, но фюрер не растерялся, он громко отдал команду руководителю охраны вернуться в казармы, откуда они прибыли. Штурмовики послушались Гитлера, они оказались совершенно неподготовленными к происходящим событиям.