— Нет, — уверенно ответил Иван, — насколько мне известно, она не сдала ни одного человека. Просто замкнулась. Ни с кем не хотела видеться.
— Насколько достоверна была ее информация?
— Вот это самый интересный вопрос, — с некоторым подъемом произнес Самгин. — Ты же знаешь, как я отношусь к женщинам в разведке. То, что они говорят, никогда нельзя принимать за чистую монету. Каждую из них нужно перепроверять… Так вот, здесь же особый случай, она попадала под категорию «надежный источник»! Я не помню случая, чтобы она представила неточный отчет.
— Кто у нее был вербовщик?
После некоторой паузы Самгин ответил:
— Генерал Назаров. Только ему об этом ни слова. Он вообще любит работать с женщинами.
— Под каким же тогда предлогом вы дали ей отставку?
— Как таковую отставку ей не давали, — голос Ивана сделался глуше, и звучал он теперь слегка задумчиво. — Просто сумели объяснить поделикатнее, что в ее услугах мы больше не нуждаемся. Что у нас поменялись приоритеты. Мы дали ей хорошую сумму и на том расстались. Кажется, обошлось без обид…
— Она была расстроена?
— Из отчетов следует, что да, — неожиданно оживился Самгин. — Прежде ее жизнь была наполнена каким-то тайным смыслом, а теперь ею никто не интересуется. Ведь она всегда ощущала свою значимость. Ее уверили в том, что мы с ней не прощаемся, а просто наши контакты на время прерываются.
— Получается, что ее можно в любой момент активизировать? — волнуясь, спросил Маркелов.
В телефонной трубке повисло недолгое молчание. Где-то на том конце провода возник источник напряженности, и Маркелов почти физически ощутил, как он устремился по телефонным проводам, заполз в подкорку, заставив работать подсознание на полную мощность.
— В принципе, возможно…
— Передай ее мне!
Опять все то же гнетущее молчание.
— Хм… Хорошо! Но эта услуга пренесет тебе дополнительные расходы.
— Не переживай, не поскуплюсь. Колись!
— Подойдешь к ней и скажешь, что «дядя Ваня серьезно приболел»… Она поймет. Это значит, что ты выступаешь от вербовщика.
На душе заметно полегчало.
— Хорошо.
— И еще вот что… — Маркелов мгновенно насторожился, услышав в голосе Ивана просящие интонации. — Девочка она славная, ты бы уж не грузил ее по-крупному.
— Не переживай, все будет путем! Не сломается, — пообещал Маркелов и положил трубку.
Глава 24 НАС ХОТЯТ УСТРАНИТЬ
До назначенного времени встречи оставалось сорок пять минут. Слишком рано приезжать на встречу не следовало, в этом случае оказываешься в положении ожидающего, что невольно ставит тебя в некоторую зависимость. Опаздывать также не полагается, тем самым можно оскорбить противоположную сторону — запланированные переговоры могут завершиться даже не начавшись. Идеальная ситуация — это когда приходишь за несколько минут до начала встречи, так, чтобы пройти в зал и разместиться за столом переговоров.
Маркелов вышел из комнаты, захлопнув дверь и аккуратно защелкнув все замки. Так он поступал не потому, что кому-то не доверял, а в силу давней привычки с точностью следовать каждой букве инструкции. Составляли инструкции далеко не глупые люди, основываясь на обширном печальном опыте, а потому худшего они не присоветуют.
О предстоящем выезде хозяина следовало оповещать лично, так было заведено. Своим появлением Маркелов как бы подчеркивал важность предстоящей встречи. Уверенным шагом он прошел по коридору и поднялся на этаж, где размещался кабинет генерального.
Борис Алексеевич любил простор, а потому его кабинет был большим и светлым. В здании была проведена огромная реконструкция: перегородки между комнатами снесены, и получилось просторное помещение для оранжереи. Так что было где отдохнуть, когда от напряжения начинают закипать мозги.
— У себя? — повернулся Маркелов к секретарше — милой девочке с большими грудями, сегодня она подменяла Киру.
— Да, — негромко ответила она.
Маркелов не однажды задавался себе вопросом: «Почему начальство так любит женщин с формами?» По его мнению, созерцание подобной красоты является расхолаживающим фактором. Глянул на такую грудь, и слюна потекла, так что в ближайший час будет просто не до работы.
Негромко постучавшись, Маркелов вошел и тотчас понял, что не вовремя. Генеральный стоял перед распахнутым сейфом, внутри которого виднелась бутылка дорогого французского вина.
Помешал!
Подобную слабость Борис Алексеевич иной раз позволял себе в конце рабочего дня. Весьма эффективное средство, чтобы снять напряжение. Но сейчас рабочий день был в разгаре, впереди была важная встреча, следовательно, генеральный испытывал легкий мандраж.
Стараясь не смотреть на бокал, что Беляев держал в руках, Маркелов сказал:
— Пора выезжать!
— Хорошо. — Будто бы устыдившись собственной слабости, Борис Алексеевич поставил бокал в сейф, даже не пригубив, и, закрыв дверцу, кивнул: — Едем!
Маркелов опустил взгляд, на паркетном полу виднелось несколько пролитых капель. А ручка-то дрогнула!
Вышли в коридор и направились в сторону лифта.
— Ты сегодня немного другой. Что-нибудь случилось? — подозрительно спросил Борис Алексеевич, повернувшись к начальнику службы безопасности.
Маркелову стоило немалого труда, чтобы выглядеть безмятежным. В какой-то момент ему даже захотелось поделиться с Беляевым своими сомнениями, но он тотчас подавил в себе эту слабость и бодро доложил:
— Все в порядке. Просто я думаю, что с Покровским нужно держать ухо востро.
Подъехал лифт. Беляев уверенно вошел в него.
— Вот ты и держи, — проворчал он, поворачиваясь лицом к двери. — А так какого рожна я тебе плачу?!
Захар промолчал. Платил Беляев действительно немало, что вполне компенсировало некоторые шероховатости его характера.
На прошлой неделе Маркелов встречался с Еленой, и она как бы ненароком обмолвилась о том, что Варяг пристально следит за ситуацией в компании. Посмотреть бы на этого Варяга, что он собой представляет.
Автомобиль генерального директора стоял в небольшом внутреннем дворике под усиленной охраной, допуск сюда был разрешен только по спецпропускам. Еще одна далеко не лишняя мера безопасности. Дворик был надежно перекрыт, с высокими каменными стенами по периметру, делавшими его похожим на глубокий колодец. Так что уменьшалась вероятность того, что Бориса Алексеевича могут подстрелить из снайперской винтовки. Со двора он выезжал в бронированном автомобиле, и затемненные стекла спасали его не только от пули киллера, но даже от случайного взгляда.
Маркелов сел в одну машину с Беляевым, устроившись рядом с водителем. В машину сопровождения — черный джип «Мерседес» — втиснулось пять человек. Водитель нетерпеливо просигналил, и металлические ворота стали медленно расходиться в стороны, освобождая выход.
Телефонный звонок раздался в тот момент, когда «Мерседес» вывернул на проспект.
— Слушаю, — нажал кнопку Маркелов.
— Захар, я не знаю, откуда у вас такая интуиция, но у забора рядом с проезжей частью шоссе действительно был заложен фугас направленного действия, — услышал Маркелов взволнованный голос Андрея. — Они поджидали машину генерального!
— Согласен, — сдержанно отреагировал Маркелов, успокаиваясь. — Больше некого.
Вряд ли еще один подобный сюрприз обнаружится на каком-либо участке дороги. Подобные вещи ставить сложно, излишняя возня может привлечь внимание милиции, да и еще одна закладка фугаса невозможна даже по теории вероятностей. Можно смело ехать.
— Но как вы об этом догадались? — удивленно спросил Андрей.
Маркелов невольно улыбнулся щенячьему изумлению Карасева. Как объяснить парню, что он просто волк, а у матерого хищника необыкновенно развита интуиция. Если он и может кому-то проиграть, так только волкодаву с крепкими челюстями, наделенному от природы необыкновенной силой и волей. Но такого Маркелов за свою жизнь повстречал только однажды.
— Почувствовал, — предельно точно охарактеризовал Маркелов свое внутреннее состояние. — Подъезжай к объекту. До связи. — Маркелов отключил телефон.
— Ну что там у тебя? — несколько раздраженно спросил Беляев, повернувшись к телохранителю.
— Ничего особенного, все в порядке, — слукавил Захар.
Чего же понапрасну беспокоить генерального. Пускай расслабится. Впереди у него непростой разговор.
В груди неприятно заныло. К подобным ощущениям Захар Маркелов привык прислушиваться.
— Кирсан, у Лихобор повернешь направо, — негромко распорядился Маркелов, обращаясь к водителю. — Проедешь с километр и переулками вернешься на Дмитровское шоссе. — И, поймав удивленный взгляд генерального, пояснил: — У меня дурное предчувствие, лучше перестраховаться.
Борис Алексеевич удовлетворенно кивнул, как бы соглашаясь: «Ты начальник безопасности, тебе и решать!»
Через полчаса они были на месте. Подъехали точно в назначенное время. Сквозь металлические прутья забора было видно, как ко входу в ресторан подкатил серебристый «Лексус» — любимая машина Николая Анисимовича Покровского, генерального директора «Плутоса», а рядом притормозила машина сопровождения.
Маркелов отметил, как четко и слаженно действовала охрана Покровского. Дверь уже распахнута настежь, чтобы избежать малейшей заминки при движении. Хотя на дворе не боевые действия, но чем черт не шутит… Как говорится, береженого бог бережет! А следом, прикрывая хозяина со спины и с боков, плотным частоколом двигалась охрана. Между сомкнутыми плечами невозможно было просунуть даже ладонь. Охрана оберегала Покровского с такой тщательностью, как будто ему грозила нешуточная опасность. Кто знает, может быть, так оно и было в действительности. Захар удовлетворенно хмыкнул — у дверей мелькнула фигура Андрея Карасева. Парень сумел приехать на несколько минут раньше.
Хлопнула дверь. Покровский скрылся. Наверняка ему уже успели шепнуть на ухо, что подъехал Беляев, но он предпочитал не оглядываться. Видно, решил встретиться с оппонентом непосредственно за столом переговоров.