— На тебе лица нет, случилось что?
— Случилось, Инна, — вздохнул я, — копы нашли плёнку в машине.
— Это на которую ты тот талмуд переснимал? — уточнила она.
— Да… — автоматически вылетело у меня, — а ты откуда это знаешь?
— Нетрудно было догадаться, дорогой, глядя, как ты шифровался и перепроверялся.
— Ясно… ну и что дальше делать будем?
— А ничего не надо, — спокойно сказала она, — я ту плёнку давно перепрятала, а в тюбике наши фотки лежат… с той поездки на озеро, помнишь?
У меня аж камень с души свалился.
— Дай я тебя поцелую, родная, — сказал я и поцеловал, — а куда ты ту плёнку дела, если не секрет?
— Не секрет, — ответила Инна, — в аллочкиного Мишку засунула. Там молния есть сбоку, а внутри пустой карман.
Копы вернулись через час — протянули мне плёнку, извинились за доставленные неудобства и унеслись в начинающий синеть невадский вечер с постными рожами.
— Сейчас ковбои стадо пригонят, — напомнил Чак, — кто-то хотел на баранов посмотреть…
— Обязательно посмотрим, — сказала за всех Инна, — и ещё, говорят, они тут ковбойские игры иногда устраивают, это тоже хотелось бы понаблюдать.
— Родео называется, — ответил Чак. — Специально для вас завтра утром будет пара номеров.
И он сдержал слово — настоящий автозаводский пацан, да — утром нам показали скачки на быке, потом то же на неоседланной лошади, ну и на закуску поймали пару коров с помощью лассо.
— Здорово, — подвела итог этим выступлениям Алла, — а можно мне тоже поскакать?
Чак переглянулся со своими ковбоями и ответил в том смысле, что он на себя такую ответственность не возьмёт, вот если б ты, Серж, такое желание высказал… я вздохнул и ответил, что высказываю.
— Ну смотри, за язык тебя никто не тянул, — и Чак вместе с помощником повели меня к загону с лошадкой.
— Ты знаешь, отчего они все так брыкаются-то? — спросил он меня по дороге.
— Наверно не любят, что у них на спине кто-то сидит, — предположил я.
— Это конечно, но маловато — вообще-то мы им специальный ремень поперёк крупа надеваем, вот этот (и он показал ремень), когда наездник выезжает из загона, он затягивает этот ремень очень туго и он пережимает седалищный нерв лошади. Ей становится очень больно, очень, и она хочет освободиться от этого ремня в основном, а не от наездника.
— Живодёры вы какие-то, — буркнул я.
— Но для тебя мы этот ремень вешать не будем, так попрыгаешь немного, — милостиво упростил условия Чак, — садись давай.
И я сел… очнулся через пару минут возле заборчика, меня поливали холодной водой из кувшина.
— Вроде ничего не сломано, — определил Чак, ощупав мои конечности, — ты не расстраивайся, парень, в первый раз и похуже бывает.
В общем, отлежался я пару часиков на койке, а потом пора было и домой собираться. Мне на мобильник (да-да, здесь тоже наладили сотовую связь, похуже и пожиже, чем в СССР, но вот на этом ранчо, например, аж две палочки на моём экране светились) пришла смс-ка с коротким текстом «привет, как дела?», что означало вариант передачи номер два. А вот если бы текст был «Привет, что нового?», тогда бы это был первый вариант. На обратном пути разберёмся мы, короче говоря, с этим вопросом.
Плёнку я уже вытащил из Мишки, решив, что два раза бомба в одну воронку не падает, и по новой нас уже никто обыскивать не будет. А на прощание я пообещал Чаку встроить его каким-либо образом во вторую часть Терминатора.
— Слово даю, — пожал я ему руку, — что будет у тебя там роль. Что большая, не обещаю, но и не в эпизоде. И обязательно со словами.
На этом мы и простились с гостеприимным ранчо «Сухой ручей» и двинулись по выжженной земле вслед за уходящим солнцем.
Глава 5
И о погоде (март 1986 года, Сан-Квентин)
Жизнь в общей камере оказалась всё же немного повеселее, чем одиночная клетка. Свободы чуть побольше, ограничений чуть поменьше, даже телевизор можно было смотреть один раз в день в течение часа. Так что я оказался теперь в курсе последних мировых новостей (а до этого питался только обрывками сведений, кои оброняли надзиратели). Так вот — аварии на мысе Канаверал не произошло, но космическую программу американцы таки приостановили по не очень понятным обстоятельствам. Челленджер совсем исключили из этой программы, как я понял — следующие три пуска должны были выполнять Колумбия, Атлантис и Дискавери. Сотрудничество с советскими властями по этой теме стало ещё более тесным.
СССР анонсировал строительство полноценной космической станции под названием «Мир» примерно в те же сроки, что и в реальной истории, через месяц где-то должен будет случиться вывод на орбиту первого модуля. А вот чего не было ранее, так это того, что американцы вписались в эту программу по полной — первые два модуля выводим мы, а вот третий и четвёртый по счёту должны были смонтировать и запустить именно они. У нас в СССР тоже не всё идеально было с космосом, случилась даже не одна, а две аварии при запусках Союзов, но закончилось всё благополучно, штатно оба раза сработала система спасения. Это тоже привело к заморозке стартов, но всего на четыре месяца.
И ещё о политике — афганской войны же не случилось, в 78-м ещё Дауд сумел разобраться и с Хальком, и с Парчамом, поэтому такой горячей точки на карте мира не возникло. А вот с Ираном проблемы таки были… хотя Хомейни и устранили в Париже, у него нашлось минимум два преемника, ничуть не лучше оригинала — Хаменеи и Саанеи (блин, язык сломаешь это выговаривать). Так что исламскую революцию они там таки устроили, не в 79, а на два года попозже. Далее всё было, как в нашем мире — большой сатана, малый сатана, студенты последователи курса аятоллы Хаменеи, бесконечная война с Ираком. Захват американского посольства тоже случился, только народу там почти что не было, вывезли почти всех.
Но тем не менее скандал был громким и общемировым… освободительную операцию на этот раз американцы делать не стали, договорились полюбовно, но эмбарго на иранскую нефть было введено, что пошло очень на руку Советскому Союзу, цены-то на энергоносители взлетели очень хорошо, приток нефтедолларов в советскую экономику чуть ли не удвоился.
Что там ещё происходило интересного у нас… Егор Кузьмич у власти удержался, хотя свалить его хотели очень многие. Проводил он весьма взвешенную политику, как внутри страны, так и международную — балансировал между консерваторами и прогрессистами, как мог. В результате ВВП страны стабильно прибавлял 4–5% в год уже добрых пять лет, не было безумных затрат на афганскую авантюру, нефтедоллары поступали в бюджет исправно, а во внутренней экономике уже до четверти всех налогов платили кооператоры и ИПшники. Сухой закон всё-таки ввели в 82-м, но ненадолго, через год отменили, глядя на возникшие безобразия и снижение доходов бюджета. А вот с курением взялись бороться всерьёз и надолго — страшные надписи на пачках сигарет появились в том же 82-м.
Выборы руководителей на альтернативной основе восстановили, но не везде и не всех — Верховный совет оставили в этом списке и городских начальников, мэров то есть, примерно в половине регионов, мой родной город был в их числе. Так что у меня, если вернусь когда-нибудь на родину, есть шанс восстановиться в должности мэра города Горького. Товарищества собственников жилья… ну то есть товарищества домовладельцев конечно (до приватизации квартир у начальства пока руки не дошли) шагали по стране очень широко и быстро — ну еще бы, реклама, сделанная им в сериале «Дом», сработала как надо. Продолжения, кстати, этого сериала не последовало, кое-кто наверху решил, что хватит и одного сезона.
И о культуре… киностудию имени Горького перенесли обратно в Москву, надоело заслуженным и народным месить автозаводские грязи, вот они и добились своего. Да и не очень и жалко, хрен с ним. Гальперину уволили, сейчас она где-то на Кавказе на какой-то местной студии подрабатывает. Ни одного фильма по моим идеям так и не сняли, да и ладно. А Владимир Семёныч благополучно дожил в этой реальности до 48 лет, пишет новые песни (не такие, правда, популярные, как ранее, но…), снимается в новых фильмах (не таких убойных, как «Место встречи», конечно, но…), играет в театре (вот тут у него всё окей, сыграл весь мировой репертуар от Шекспира до Булгакова). Да, а с Мариной Влади он расстался, новая жена у него секс-бомба Ольга Остроумова.
Мобильная связь сейчас у нас практически везде есть, кроме отдалённых районов Сибири и Дальнего Востока, конечно. Образовались три федеральных оператора — Спутник, Звезда и Победа. Все государственные, естественно, но первую курируют партийные власти, вторую КГБ, а третью, как нетрудно догадаться, Минобороны. Тарифы снижаются ежегодно в апреле, ко дню космонавтики почему-то это дело пристегнули.
Совместных картин с американцами у нас со времён «Пикника» больше ни одной не сняли — кто-то где-то решил притормозить коней. Но обмен культурным, так сказать, наследием между нашими странами только растёт год от года. Причём не в одностороннем порядке, когда оттуда к нам по полсотни фильмов и паре десятков концертов, а наоборот хрен да маленько, а и от нас поток идёт. Не прямо вот такой же, но существенный. Кроме Песняров ещё с десяток групп и исполнителей съездили в Америку. Ходят на них, понятное дело, в основном наши же эмигранты, но и на том спасибо.
Да, увидел даже один раз коротенький репортаж про моё родное, можно сказать, до гвоздика НПО «Политех». Выпустили они продвинутый компьютер с производительностью 3 Гфлопса, вдвое больше, чем у распиаренного здесь Крея-2. Молодцы, чо… и там же далее было про новые модели скутеров и самокатов. В своё время я сильно подсуетился и оформил правильным образом патенты на всё это безобразие, так что теперь американцам приходилось переплачивать за лицензии, что сильно их расстраивало. Безумия десятых годов 21 века здесь, конечно, не наблюдалось, но средства индивидуального передвижения всё же были очень популярны в Штатах.